Поиск

G(8344) mutation as the only manifestation of disease in a carrier of myoclonus epilepsy and ragged-red fibers (MERRF) syndrome. Am J Hum Genet. 1993r;52(3):551–6. PMID: 8447321","Мазунин И.О., Володько Н.В., Стариковская Е.Б., Сукерник Р.И. Митохондриальный геном и митохондриальные заболевания человека. Молекулярная биология. 2010;44(5):755–72.","Celentano V., Esposito E., Perrotta S., Giglio M.C., Tarquini R., Luglio G., et al. Madelung disease: report of a case and review of the literature. Acta Chir Belg. 2014;114(6):417–20. PMID: 26021689","Lemaitre M., Chevalier B., Jannin A., Bourry J., Espiard S., Vantyghem M.C. Multiple symmetric and multiple familial lipomatosis. Presse Med. 2021;50(3):104077. DOI: 10.1016/j.lpm.2021.104077","Вецмадян Е.А., Труфанов Г.Е., Рязанов В.В., Мостовая О.Т., Новиков К.В., Карайванов Н.С. Ультразвуковая диагностика липом мягких тканей с использованием методик цветного допплеровского картирования и эластографии. Вестник Российской Военно-медицинской академии. 2012;2(38):43–50.","Богов А.А., Андреев П.С., Филиппов В.Л., Топыркин В.Г. Оперативное лечение болезни Маделунга. Практическая медицина. 2018;16(7-1):90–3.","Уракова Е.В., Нестеров О.В., Ильина Р.Ю., Лексин Р.В. Хирургическая тактика при рецидивирующем липоматозе (болезни Маделунга). Клинический случай. Практическая медицина. 2022;20(6):131–3.","Егай А.А., Тентимишев А.Э., Норматов Р.М., Тян А.С. Хирургическое лечение множественного симметричного липоматоза (болезнь Маделунга), осложненного сдавлением яремных вен с обеих сторон. Преимущества липэктомии перед липосакцией. Научное обозрение. Медицинские науки. 2022;1:5– 10. DOI: 10.17513/srms.1225","Тимербулатов М.В., Шорнина А.С., Лихтер Р.А., Каипов А.Э. Оценка липосакции в структуре абдоминопластики и сочетанной герниоабдоминопластики. Креативная хирургия и онкология. 2023;13(4):278–83. DOI: 10.24060/2076-3093-2023-13-4-278-283","Dang Y., Du X., Ou X., Zheng Q., Xie F. Advances in diagnosis and treatment of Madelung’s deformity. Am J Transl Res. 2023;15(7):4416–24.","Leti Acciaro A, Garagnani L, Lando M, Lana D, Sartini S, Adani R. Modified dome osteotomy and anterior locking plate fixation for distal radius variant of Madelung deformity: a retrospective study. J Plast Surg Hand Surg. 2022;56(2):121–6. DOI: 10.1080/2000656X.2021.1934845","Liu Q., Lyu H., Xu B., Lee J.H. Madelung disease epidemiology and clinical characteristics: a systemic review. Aesthetic Plast Surg. 2021;45(3):977–86. DOI: 10.1007/s00266-020-02083-5","Sia K.J., Tang I.P., Tan T.Y. Multiple symmetrical lipomatosis: case report and literature review. J Laryngol Otol. 2012;126(7):756–8. DOI: 10.1017/S0022215112000709","Kratz C., Lenard H.G., Ruzicka T., Gärtner J. Multiple symmetric lipomatosis: an unusual cause of childhood obesity and mental retardation. Eur J Paediatr Neurol. 2000;4(2):63–7. DOI: 10.1053/ejpn.2000.0264","Nounla J., Rolle U., Gräfe G., Kräling K. Benign symmetric lipomatosis with myelomeningocele in an adolescent: An uncommon association-case report. J Pediatr Surg. 2001;36(7):E13. DOI: 10.1053/jpsu.2001.24776","Madelung O.W. Über den Fetthals (diffuses Lipom des Halses). Arch Klin Chir. 1888;37:106-30.","Lanois P.E., Bensaude R. De ladeno-lipomatosesymetrique. Bull Mem Soc Med Hosp. 1898;1:298.","El Ouahabi H., Doubi S., Lahlou K., Boujraf S., Ajdi F. Launois-bensaude syndrome: A benign symmetric lipomatosis without alcohol association. Ann Afr Med. 2017;16(1):33–4. DOI: 10.4103/1596-3519.202082","Chen C.Y., Fang Q.Q., Wang X.F., Zhang M.X., Zhao W.Y., Shi B.H., et al. Madelung’s disease: lipectomy or liposuction? Biomed Res Int. 2018;3975974. DOI: 10.1155/2018/3975974","Coker J.E., Bryan J.A. Endocrine and metabolic disorders: Causes and pathogenesis of obesity. J. Fam. Pract. 2008;4:21–6.","González-García R., Rodríguez-Campo F.J., Sastre-Pérez J., Muñoz-Guerra M.F. Benign symmetric lipomatosis (Madelung’s disease): case reports and current management. Aesthetic Plast Surg. 2004;28(2):108– 12; discussion 113. DOI: 10.1007/s00266-004-3123-5","Holme E., Larsson N.G., Oldfors A., Tulinius M., Sahlin P., Stenman G. Multiple symmetric lipomas with high levels of mtDNA with the tRNA(Lys) A-->G(8344) mutation as the only manifestation of disease in a carrier of myoclonus epilepsy and ragged-red fibers (MERRF) syndrome. Am J Hum Genet. 1993r;52(3):551–6. PMID: 8447321","Мазунин И.О., Володько Н.В., Стариковская Е.Б., Сукерник Р.И. Митохондриальный геном и митохондриальные заболевания человека. Молекулярная биология. 2010;44(5):755–72.","Celentano V., Esposito E., Perrotta S., Giglio M.C., Tarquini R., Luglio G., et al. Madelung disease: report of a case and review of the literature. Acta Chir Belg. 2014;114(6):417–20. PMID: 26021689","Lemaitre M., Chevalier B., Jannin A., Bourry J., Espiard S., Vantyghem M.C. Multiple symmetric and multiple familial lipomatosis. Presse Med. 2021;50(3):104077. DOI: 10.1016/j.lpm.2021.104077","Вецмадян Е.А., Труфанов Г.Е., Рязанов В.В., Мостовая О.Т., Новиков К.В., Карайванов Н.С. Ультразвуковая диагностика липом мягких тканей с использованием методик цветного допплеровского картирования и эластографии. Вестник Российской Военно-медицинской академии. 2012;2(38):43–50.","Богов А.А., Андреев П.С., Филиппов В.Л., Топыркин В.Г. Оперативное лечение болезни Маделунга. Практическая медицина. 2018;16(7-1):90–3.","Уракова Е.В., Нестеров О.В., Ильина Р.Ю., Лексин Р.В. Хирургическая тактика при рецидивирующем липоматозе (болезни Маделунга). Клинический случай. Практическая медицина. 2022;20(6):131–3.","Егай А.А., Тентимишев А.Э., Норматов Р.М., Тян А.С. Хирургическое лечение множественного симметричного липоматоза (болезнь Маделунга), осложненного сдавлением яремных вен с обеих сторон. Преимущества липэктомии перед липосакцией. Научное обозрение. Медицинские науки. 2022;1:5– 10. DOI: 10.17513/srms.1225","Тимербулатов М.В., Шорнина А.С., Лихтер Р.А., Каипов А.Э. Оценка липосакции в структуре абдоминопластики и сочетанной герниоабдоминопластики. Креативная хирургия и онкология. 2023;13(4):278–83. DOI: 10.24060/2076-3093-2023-13-4-278-283","Dang Y., Du X., Ou X., Zheng Q., Xie F. Advances in diagnosis and treatment of Madelung’s deformity. Am J Transl Res. 2023;15(7):4416–24.","Leti Acciaro A, Garagnani L, Lando M, Lana D, Sartini S, Adani R. Modified dome osteotomy and anterior locking plate fixation for distal radius variant of Madelung deformity: a retrospective study. J Plast Surg Hand Surg. 2022;56(2):121–6. DOI: 10.1080/2000656X.2021.1934845"],"dc.citation.ru":["Liu Q., Lyu H., Xu B., Lee J.H. Madelung disease epidemiology and clinical characteristics: a systemic review. Aesthetic Plast Surg. 2021;45(3):977–86. DOI: 10.1007/s00266-020-02083-5","Sia K.J., Tang I.P., Tan T.Y. Multiple symmetrical lipomatosis: case report and literature review. J Laryngol Otol. 2012;126(7):756–8. DOI: 10.1017/S0022215112000709","Kratz C., Lenard H.G., Ruzicka T., Gärtner J. Multiple symmetric lipomatosis: an unusual cause of childhood obesity and mental retardation. Eur J Paediatr Neurol. 2000;4(2):63–7. DOI: 10.1053/ejpn.2000.0264","Nounla J., Rolle U., Gräfe G., Kräling K. Benign symmetric lipomatosis with myelomeningocele in an adolescent: An uncommon association-case report. J Pediatr Surg. 2001;36(7):E13. DOI: 10.1053/jpsu.2001.24776","Madelung O.W. Über den Fetthals (diffuses Lipom des Halses). Arch Klin Chir. 1888;37:106-30.","Lanois P.E., Bensaude R. De ladeno-lipomatosesymetrique. Bull Mem Soc Med Hosp. 1898;1:298.","El Ouahabi H., Doubi S., Lahlou K., Boujraf S., Ajdi F. Launois-bensaude syndrome: A benign symmetric lipomatosis without alcohol association. Ann Afr Med. 2017;16(1):33–4. DOI: 10.4103/1596-3519.202082","Chen C.Y., Fang Q.Q., Wang X.F., Zhang M.X., Zhao W.Y., Shi B.H., et al. Madelung’s disease: lipectomy or liposuction? Biomed Res Int. 2018;3975974. DOI: 10.1155/2018/3975974","Coker J.E., Bryan J.A. Endocrine and metabolic disorders: Causes and pathogenesis of obesity. J. Fam. Pract. 2008;4:21–6.","González-García R., Rodríguez-Campo F.J., Sastre-Pérez J., Muñoz-Guerra M.F. Benign symmetric lipomatosis (Madelung’s disease): case reports and current management. Aesthetic Plast Surg. 2004;28(2):108– 12; discussion 113. DOI: 10.1007/s00266-004-3123-5","Holme E., Larsson N.G., Oldfors A., Tulinius M., Sahlin P., Stenman G. Multiple symmetric lipomas with high levels of mtDNA with the tRNA(Lys) A-->G(8344) mutation as the only manifestation of disease in a carrier of myoclonus epilepsy and ragged-red fibers (MERRF) syndrome. Am J Hum Genet. 1993r;52(3):551–6. PMID: 8447321","Мазунин И.О., Володько Н.В., Стариковская Е.Б., Сукерник Р.И. Митохондриальный геном и митохондриальные заболевания человека. Молекулярная биология. 2010;44(5):755–72.","Celentano V., Esposito E., Perrotta S., Giglio M.C., Tarquini R., Luglio G., et al. Madelung disease: report of a case and review of the literature. Acta Chir Belg. 2014;114(6):417–20. PMID: 26021689","Lemaitre M., Chevalier B., Jannin A., Bourry J., Espiard S., Vantyghem M.C. Multiple symmetric and multiple familial lipomatosis. Presse Med. 2021;50(3):104077. DOI: 10.1016/j.lpm.2021.104077","Вецмадян Е.А., Труфанов Г.Е., Рязанов В.В., Мостовая О.Т., Новиков К.В., Карайванов Н.С. Ультразвуковая диагностика липом мягких тканей с использованием методик цветного допплеровского картирования и эластографии. Вестник Российской Военно-медицинской академии. 2012;2(38):43–50.","Богов А.А., Андреев П.С., Филиппов В.Л., Топыркин В.Г. Оперативное лечение болезни Маделунга. Практическая медицина. 2018;16(7-1):90–3.","Уракова Е.В., Нестеров О.В., Ильина Р.Ю., Лексин Р.В. Хирургическая тактика при рецидивирующем липоматозе (болезни Маделунга). Клинический случай. Практическая медицина. 2022;20(6):131–3.","Егай А.А., Тентимишев А.Э., Норматов Р.М., Тян А.С. Хирургическое лечение множественного симметричного липоматоза (болезнь Маделунга), осложненного сдавлением яремных вен с обеих сторон. Преимущества липэктомии перед липосакцией. Научное обозрение. Медицинские науки. 2022;1:5– 10. DOI: 10.17513/srms.1225","Тимербулатов М.В., Шорнина А.С., Лихтер Р.А., Каипов А.Э. Оценка липосакции в структуре абдоминопластики и сочетанной герниоабдоминопластики. Креативная хирургия и онкология. 2023;13(4):278–83. DOI: 10.24060/2076-3093-2023-13-4-278-283","Dang Y., Du X., Ou X., Zheng Q., Xie F. Advances in diagnosis and treatment of Madelung’s deformity. Am J Transl Res. 2023;15(7):4416–24.","Leti Acciaro A, Garagnani L, Lando M, Lana D, Sartini S, Adani R. Modified dome osteotomy and anterior locking plate fixation for distal radius variant of Madelung deformity: a retrospective study. J Plast Surg Hand Surg. 2022;56(2):121–6. DOI: 10.1080/2000656X.2021.1934845"],"dc.citation.en":["Liu Q., Lyu H., Xu B., Lee J.H. Madelung disease epidemiology and clinical characteristics: a systemic review. Aesthetic Plast Surg. 2021;45(3):977–86. DOI: 10.1007/s00266-020-02083-5","Sia K.J., Tang I.P., Tan T.Y. Multiple symmetrical lipomatosis: case report and literature review. J Laryngol Otol. 2012;126(7):756–8. DOI: 10.1017/S0022215112000709","Kratz C., Lenard H.G., Ruzicka T., Gärtner J. Multiple symmetric lipomatosis: an unusual cause of childhood obesity and mental retardation. Eur J Paediatr Neurol. 2000;4(2):63–7. DOI: 10.1053/ejpn.2000.0264","Nounla J., Rolle U., Gräfe G., Kräling K. Benign symmetric lipomatosis with myelomeningocele in an adolescent: An uncommon association-case report. J Pediatr Surg. 2001;36(7):E13. DOI: 10.1053/jpsu.2001.24776","Madelung O.W. Über den Fetthals (diffuses Lipom des Halses). Arch Klin Chir. 1888;37:106-30.","Lanois P.E., Bensaude R. De ladeno-lipomatosesymetrique. Bull Mem Soc Med Hosp. 1898;1:298.","El Ouahabi H., Doubi S., Lahlou K., Boujraf S., Ajdi F. Launois-bensaude syndrome: A benign symmetric lipomatosis without alcohol association. Ann Afr Med. 2017;16(1):33–4. DOI: 10.4103/1596-3519.202082","Chen C.Y., Fang Q.Q., Wang X.F., Zhang M.X., Zhao W.Y., Shi B.H., et al. Madelung’s disease: lipectomy or liposuction? Biomed Res Int. 2018;3975974. DOI: 10.1155/2018/3975974","Coker J.E., Bryan J.A. Endocrine and metabolic disorders: Causes and pathogenesis of obesity. J. Fam. Pract. 2008;4:21–6.","González-García R., Rodríguez-Campo F.J., Sastre-Pérez J., Muñoz-Guerra M.F. Benign symmetric lipomatosis (Madelung’s disease): case reports and current management. Aesthetic Plast Surg. 2004;28(2):108– 12; discussion 113. DOI: 10.1007/s00266-004-3123-5","Holme E., Larsson N.G., Oldfors A., Tulinius M., Sahlin P., Stenman G. Multiple symmetric lipomas with high levels of mtDNA with the tRNA(Lys) A-->G(8344) mutation as the only manifestation of disease in a carrier of myoclonus epilepsy and ragged-red fibers (MERRF) syndrome. Am J Hum Genet. 1993r;52(3):551–6. PMID: 8447321","Мазунин И.О., Володько Н.В., Стариковская Е.Б., Сукерник Р.И. Митохондриальный геном и митохондриальные заболевания человека. Молекулярная биология. 2010;44(5):755–72.","Celentano V., Esposito E., Perrotta S., Giglio M.C., Tarquini R., Luglio G., et al. Madelung disease: report of a case and review of the literature. Acta Chir Belg. 2014;114(6):417–20. PMID: 26021689","Lemaitre M., Chevalier B., Jannin A., Bourry J., Espiard S., Vantyghem M.C. Multiple symmetric and multiple familial lipomatosis. Presse Med. 2021;50(3):104077. DOI: 10.1016/j.lpm.2021.104077","Вецмадян Е.А., Труфанов Г.Е., Рязанов В.В., Мостовая О.Т., Новиков К.В., Карайванов Н.С. Ультразвуковая диагностика липом мягких тканей с использованием методик цветного допплеровского картирования и эластографии. Вестник Российской Военно-медицинской академии. 2012;2(38):43–50.","Богов А.А., Андреев П.С., Филиппов В.Л., Топыркин В.Г. Оперативное лечение болезни Маделунга. Практическая медицина. 2018;16(7-1):90–3.","Уракова Е.В., Нестеров О.В., Ильина Р.Ю., Лексин Р.В. Хирургическая тактика при рецидивирующем липоматозе (болезни Маделунга). Клинический случай. Практическая медицина. 2022;20(6):131–3.","Егай А.А., Тентимишев А.Э., Норматов Р.М., Тян А.С. Хирургическое лечение множественного симметричного липоматоза (болезнь Маделунга), осложненного сдавлением яремных вен с обеих сторон. Преимущества липэктомии перед липосакцией. Научное обозрение. Медицинские науки. 2022;1:5– 10. DOI: 10.17513/srms.1225","Тимербулатов М.В., Шорнина А.С., Лихтер Р.А., Каипов А.Э. Оценка липосакции в структуре абдоминопластики и сочетанной герниоабдоминопластики. Креативная хирургия и онкология. 2023;13(4):278–83. DOI: 10.24060/2076-3093-2023-13-4-278-283","Dang Y., Du X., Ou X., Zheng Q., Xie F. Advances in diagnosis and treatment of Madelung’s deformity. Am J Transl Res. 2023;15(7):4416–24.","Leti Acciaro A, Garagnani L, Lando M, Lana D, Sartini S, Adani R. Modified dome osteotomy and anterior locking plate fixation for distal radius variant of Madelung deformity: a retrospective study. J Plast Surg Hand Surg. 2022;56(2):121–6. DOI: 10.1080/2000656X.2021.1934845"],"dc.identifier.uri":["http://hdl.handle.net/123456789/8932"],"dc.date.accessioned_dt":"2025-07-09T13:59:02Z","dc.date.accessioned":["2025-07-09T13:59:02Z"],"dc.date.available":["2025-07-09T13:59:02Z"],"publication_grp":["123456789/8932"],"bi_4_dis_filter":["madelung’s disease\n|||\nMadelung’s disease","lipectomy\n|||\nlipectomy","диффузный симметричный липоматоз\n|||\nдиффузный симметричный липоматоз","шеи новообразования\n|||\nшеи новообразования","липэктомия\n|||\nлипэктомия","diffuse symmetric lipomatosis\n|||\ndiffuse symmetric lipomatosis","adipose tissue proliferation\n|||\nadipose tissue proliferation","жировой ткани разрастание\n|||\nжировой ткани разрастание","болезнь маделунга\n|||\nболезнь Маделунга","neck neoplasms\n|||\nneck neoplasms"],"bi_4_dis_partial":["липэктомия","Madelung’s disease","diffuse symmetric lipomatosis","neck neoplasms","болезнь Маделунга","adipose tissue proliferation","шеи новообразования","lipectomy","диффузный симметричный липоматоз","жировой ткани разрастание"],"bi_4_dis_value_filter":["липэктомия","Madelung’s disease","diffuse symmetric lipomatosis","neck neoplasms","болезнь Маделунга","adipose tissue proliferation","шеи новообразования","lipectomy","диффузный симметричный липоматоз","жировой ткани разрастание"],"bi_sort_1_sort":"systemic benign lipomatosis (madelung’s disease): experience of surgical treatment. clinical case","bi_sort_3_sort":"2025-07-09T13:59:02Z","read":["g0"],"_version_":1837178072511545344},{"SolrIndexer.lastIndexed":"2025-07-09T13:59:00.762Z","search.uniqueid":"2-8040","search.resourcetype":2,"search.resourceid":8040,"handle":"123456789/8929","location":["m195","l687"],"location.comm":["195"],"location.coll":["687"],"withdrawn":"false","discoverable":"true","dc.doi":["10.24060/2076-3093-2025-15-2-83-89"],"dc.abstract":["

Introduction. Bronchoplastic surgery with the formation of a polybronchial anastomosis in lung cancer allows bilobectomy or pneumonectomy to be avoided. Aim. This study evaluates the results of bronchoplastic surgery with polybronchial anastomosis formation in lung cancer treatment. Materials and methods. The minimum volume standards in surgery for patients in Russia and Kazakhstan are the right lower lobectomy. However, given the bullous changes observed in the right upper lobe and three remaining segments, this approach carries a risk of postoperative complications, including bulla rupture with fistula formation and pleural cavity infection. Consequently, we implemented an organ-sparing treatment strategy, which involved middle lobectomy, S6 segmentectomy, and sleeve resection of the intermediate, lower lobe, and B8 segmental bronchi, accompanied by the formation of polybronchial anastomosis between three bronchi. To prevent the development of bronchopleural fistula, we used a free pericardial fat pad. Results. The postoperative period was uneventful. At the 20-month follow-up, no recurrence was detected. Discussion. Bronchoplastic surgeries offer patients a better quality of life in comparison to pneumonectomy or bilobectomy, while maintaining equivalent recurrence-free survival rates as a radical treatment method. Conclusion. Bronchoplastic surgery is an effective approach for the treatment of lung cancer.

","

Введение. Бронхопластическая операция с формированием полибронхиального анастомоза при раке легкого позволяет избежать билобэктомии или пневмонэктомии. Цель — оценить результаты бронхопластической операции с формированием полибронхиального анастомоза при раке легкого. Материалы и методы. Минимальный стандартный объем хирургического лечения у нашего пациента — это нижняя билобэктомия справа, но с учетом буллезных изменений верхней доли правого легкого и остающихся трех сегментов этой же доли данное лечение привело бы к осложнениям после операции: разрыв буллы с формированием фистулы, инфицирование плевральной полости. Поэтому мы выполнили органосохранное лечение — средняя лобэктомия, сегментэктомия S6, циркулярная резекция промежуточного, нижнедолевого, сегментарного бронха B8 с формированием полибронхиального анастомоза между тремя бронхами. Для профилактики возникновения бронхоплеврального свища мы использовали свободный неваскуляризированный плеврально-жировой лоскут с перикардиальной области. Результаты. Послеоперационный период протекал без осложнений. Через 20 мес. после операции признаков рецидива не выявлено. Обсуждение. Бронхопластические операции дают возможность сохранить лучшее качество жизни по сравнению с пневмонэктомиями и билобэктомиями, при этом оставаясь радикальным методом лечения, без ухудшения показателей безрецидивной выживаемости. Заключение. Бронхопластические операции являются эффективным методом хирургического лечения рака легкого.

"],"dc.abstract.en":["

"],"subject":["lung cancer","pulmonary neoplasms","bronchoplastic surgery","polybronchial anastomosis","free pericardial fat pad","organ-sparing treatment","рак легкого","легких новообразования","бронхопластическая лобэктомия","полибронхиальный анастомоз","свободный плеврально-жировой лоскут","органосохраняющее лечение"],"subject_keyword":["lung cancer","lung cancer","pulmonary neoplasms","pulmonary neoplasms","bronchoplastic surgery","bronchoplastic surgery","polybronchial anastomosis","polybronchial anastomosis","free pericardial fat pad","free pericardial fat pad","organ-sparing treatment","organ-sparing treatment","рак легкого","рак легкого","легких новообразования","легких новообразования","бронхопластическая лобэктомия","бронхопластическая лобэктомия","полибронхиальный анастомоз","полибронхиальный анастомоз","свободный плеврально-жировой лоскут","свободный плеврально-жировой лоскут","органосохраняющее лечение","органосохраняющее лечение"],"subject_ac":["lung cancer\n|||\nlung cancer","pulmonary neoplasms\n|||\npulmonary neoplasms","bronchoplastic surgery\n|||\nbronchoplastic surgery","polybronchial anastomosis\n|||\npolybronchial anastomosis","free pericardial fat pad\n|||\nfree pericardial fat pad","organ-sparing treatment\n|||\norgan-sparing treatment","рак легкого\n|||\nрак легкого","легких новообразования\n|||\nлегких новообразования","бронхопластическая лобэктомия\n|||\nбронхопластическая лобэктомия","полибронхиальный анастомоз\n|||\nполибронхиальный анастомоз","свободный плеврально-жировой лоскут\n|||\nсвободный плеврально-жировой лоскут","органосохраняющее лечение\n|||\nорганосохраняющее лечение"],"subject_tax_0_filter":["lung cancer\n|||\nlung cancer","pulmonary neoplasms\n|||\npulmonary neoplasms","bronchoplastic surgery\n|||\nbronchoplastic surgery","polybronchial anastomosis\n|||\npolybronchial anastomosis","free pericardial fat pad\n|||\nfree pericardial fat pad","organ-sparing treatment\n|||\norgan-sparing treatment","рак легкого\n|||\nрак легкого","легких новообразования\n|||\nлегких новообразования","бронхопластическая лобэктомия\n|||\nбронхопластическая лобэктомия","полибронхиальный анастомоз\n|||\nполибронхиальный анастомоз","свободный плеврально-жировой лоскут\n|||\nсвободный плеврально-жировой лоскут","органосохраняющее лечение\n|||\nорганосохраняющее лечение"],"subject_filter":["lung cancer\n|||\nlung cancer","pulmonary neoplasms\n|||\npulmonary neoplasms","bronchoplastic surgery\n|||\nbronchoplastic surgery","polybronchial anastomosis\n|||\npolybronchial anastomosis","free pericardial fat pad\n|||\nfree pericardial fat pad","organ-sparing treatment\n|||\norgan-sparing treatment","рак легкого\n|||\nрак легкого","легких новообразования\n|||\nлегких новообразования","бронхопластическая лобэктомия\n|||\nбронхопластическая лобэктомия","полибронхиальный анастомоз\n|||\nполибронхиальный анастомоз","свободный плеврально-жировой лоскут\n|||\nсвободный плеврально-жировой лоскут","органосохраняющее лечение\n|||\nорганосохраняющее лечение"],"dc.subject_mlt":["lung cancer","pulmonary neoplasms","bronchoplastic surgery","polybronchial anastomosis","free pericardial fat pad","organ-sparing treatment","рак легкого","легких новообразования","бронхопластическая лобэктомия","полибронхиальный анастомоз","свободный плеврально-жировой лоскут","органосохраняющее лечение"],"dc.subject":["lung cancer","pulmonary neoplasms","bronchoplastic surgery","polybronchial anastomosis","free pericardial fat pad","organ-sparing treatment","рак легкого","легких новообразования","бронхопластическая лобэктомия","полибронхиальный анастомоз","свободный плеврально-жировой лоскут","органосохраняющее лечение"],"dc.subject.en":["lung cancer","pulmonary neoplasms","bronchoplastic surgery","polybronchial anastomosis","free pericardial fat pad","organ-sparing treatment"],"title":["Formation of Polybronchial Anastomosis in Central Lung Cancer with Bullous Changes Using Free Pericardial Fat Pad for Bronchial Suture Coverage: Clinical Case","Формирование полибронхиального анастомоза при центральном раке легкого и буллезных изменениях с укрытием бронхиального шва свободным плеврально‑жировым лоскутом. Случай из клинической практики"],"title_keyword":["Formation of Polybronchial Anastomosis in Central Lung Cancer with Bullous Changes Using Free Pericardial Fat Pad for Bronchial Suture Coverage: Clinical Case","Формирование полибронхиального анастомоза при центральном раке легкого и буллезных изменениях с укрытием бронхиального шва свободным плеврально‑жировым лоскутом. Случай из клинической практики"],"title_ac":["formation of polybronchial anastomosis in central lung cancer with bullous changes using free pericardial fat pad for bronchial suture coverage: clinical case\n|||\nFormation of Polybronchial Anastomosis in Central Lung Cancer with Bullous Changes Using Free Pericardial Fat Pad for Bronchial Suture Coverage: Clinical Case","формирование полибронхиального анастомоза при центральном раке легкого и буллезных изменениях с укрытием бронхиального шва свободным плеврально‑жировым лоскутом. случай из клинической практики\n|||\nФормирование полибронхиального анастомоза при центральном раке легкого и буллезных изменениях с укрытием бронхиального шва свободным плеврально‑жировым лоскутом. Случай из клинической практики"],"dc.title_sort":"Formation of Polybronchial Anastomosis in Central Lung Cancer with Bullous Changes Using Free Pericardial Fat Pad for Bronchial Suture Coverage: Clinical Case","dc.title_hl":["Formation of Polybronchial Anastomosis in Central Lung Cancer with Bullous Changes Using Free Pericardial Fat Pad for Bronchial Suture Coverage: Clinical Case","Формирование полибронхиального анастомоза при центральном раке легкого и буллезных изменениях с укрытием бронхиального шва свободным плеврально‑жировым лоскутом. Случай из клинической практики"],"dc.title_mlt":["Formation of Polybronchial Anastomosis in Central Lung Cancer with Bullous Changes Using Free Pericardial Fat Pad for Bronchial Suture Coverage: Clinical Case","Формирование полибронхиального анастомоза при центральном раке легкого и буллезных изменениях с укрытием бронхиального шва свободным плеврально‑жировым лоскутом. Случай из клинической практики"],"dc.title":["Formation of Polybronchial Anastomosis in Central Lung Cancer with Bullous Changes Using Free Pericardial Fat Pad for Bronchial Suture Coverage: Clinical Case","Формирование полибронхиального анастомоза при центральном раке легкого и буллезных изменениях с укрытием бронхиального шва свободным плеврально‑жировым лоскутом. Случай из клинической практики"],"dc.title_stored":["Formation of Polybronchial Anastomosis in Central Lung Cancer with Bullous Changes Using Free Pericardial Fat Pad for Bronchial Suture Coverage: Clinical Case\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nen","Формирование полибронхиального анастомоза при центральном раке легкого и буллезных изменениях с укрытием бронхиального шва свободным плеврально‑жировым лоскутом. Случай из клинической практики\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nru"],"dc.title.en":["Formation of Polybronchial Anastomosis in Central Lung Cancer with Bullous Changes Using Free Pericardial Fat Pad for Bronchial Suture Coverage: Clinical Case"],"dc.abstract.ru":["

"],"dc.fullRISC":["ВВЕДЕНИЕ\nПроблема лечения злокачественных новообразований органов грудной клетки была и остается актуальной в силу того, что данная патология имеет широкое\nраспространение и тенденцию к росту. В течение последних десятилетий рак легкого устойчиво занимает\nпервое место в структуре заболеваемости и смертности от злокачественных новообразований [1]. Стандартизированный показатель заболеваемости раком\nлегких в Челябинской области в 2021 году составил\n25,3 на 100 000 жителей, в то время как в Российской\nФедерации он составлял 20,8 на 100 000 жителей [2].\nХирургическое лечение остается одним из основных\nметодов терапии рака легкого наряду с химиотерапией\nи лучевой терапией. Основными операциями при раке\nлегких являются анатомические резекции: лобэктомия\nи пневмонэктомия с систематической лимфодиссекцией [3]. Пневмонэктомия — это удаление целого легкого\n(правого или левого), поэтому данная операция переносится больными тяжело и сопровождается различными осложнениями в послеоперационном периоде\nи высокой летальностью (до 20 % по различным источникам) [4]. Бронхопластическая лобэктомия является альтернативой пневмонэктомии при центральном\nнемелкоклеточном раке легкого [5, 6]. В многочисленных публикациях представлены благоприятные результаты бронхопластических лобэктомий, которые\nхарактеризуются отдаленными результатами, сравнимыми с пневмонэктомией, и низкой послеоперационной смертностью [7–9]. Бронхопластические операции\nтакже связаны с лучшим качеством жизни по сравнению с пневмонэктомией за счет сохранения паренхимы\nлегкого [10–12].\nДля профилактики возникновения бронхоплеврального свища применяются различные васкуляризированные лоскуты [13]. В нашем клиническом примере\nмы использовали свободный неваскуляризированный\nплеврально-жировой лоскут с прекардиальной области.\nСледует отметить, что трансплантация собственной\nжировой ткани в реконструктивной хирургии активно\nприменяется уже более 20 лет, и жизнеспособность аутологичной жировой ткани основана на свойствах адипоцитов [14, 15].\nЦель исследования. В данной статье мы хотим поделиться результатом хирургического лечения больного\nцентральным немелкоклеточным раком правого легкого с формированием полибронхиального анастомоза.\nМАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ\nБольной К., 60 лет, находился в отделении торакальной\nонкологии ГАУЗ «Челябинский областной клинический\nцентр онкологии и ядерной медицины» в апреле 2022 г.\nи болел центральным плоскоклеточным раком шестого сегментарного бронха нижней доли правого легкого\n(рис. 1).\nВ феврале 2022 г. после повышения температуры тела\nдо 39 °C направлен по месту жительства на компьютерную томографию органов грудной клетки без контрастного исследования для исключения вирусной пневмонии. На этом исследовании выявлен центральный\nрак B6 нижней доли правого легкого. Пациенту в марте 2023 г. выполнена бронхоскопия: справа просвет\n6-го сегментарного бронха в области устья обтурирован\nза счет инфильтративного новообразования бледно-розового цвета, выполнена биопсия опухоли, верифицирован умереннодифференцированный плоскоклеточный рак легкого. Выполнены обследования согласно\nклиническим стандартам: магнитно-резонансная томография головного мозга с контрастным усилением, компьютерная томография органов брюшной полости и забрюшинного пространства с контрастным усилением,\nостеосцинтиграфия костей скелета, ультразвуковое исследование шейных и надключичных лимфоузлов, оценена функция дыхания (в пределах нормальных значений). Признаков генерализации не выявлено. Проведен\nконсилиум врачей: онколога, химиотерапевта и радиотерапевта — решено выполнить хирургическое лечение.\nМинимальный стандартный объем хирургического лечения в данной ситуации — это нижняя билобэктомия\nсправа с систематической лимфодиссекцией, но с учетом буллезных изменений верхней доли правого легкого (рис. 2) и остающихся трех сегментов из 10 данноелечение привело бы с большой долей вероятности\nк разрыву буллы с формированием фистулы, длительному сбросу воздуха, эмпиеме плевры.\nПоэтому мы выполнили органосохранное лечение —\nсредняя лобэктомия, сегментэктомия S6, циркулярная\nрезекция промежуточного, нижнедолевого, сегментарного бронха B8 с формированием полибронхиального\nанастомоза между тремя бронхами — схема и фото\nМСКТ сканов представлены на рисунках 3 и 4.\nПосле резекции бронхов выполнили гистологический\nконтроль всех краев резекции и, убедившись в отсутствии атипичных клеток по краям резекции, сформировали полибронхиальный анастомоз. Легочную артерию отвели с помощью турникета. На первом этапе\nузловыми швами нерассасывающейся нитью этибонд\n3/0 сформировали новую карину бронха между 8-м сегментарным и нижнедолевым бронхом (рис. 5). На втором этапе узловыми швами рассасывающейся нитью\nвикрил 3/0 сформирован циркулярный анастомоз\nмежду промежуточным и сегментарным B8 и нижнедолевым бронхом. Выполнен контроль герметичности\nбронхиальных швов, выявлено поступление воздуха\nв местах стыка трех бронхов, наложены П-образные\nшвы, герметичность достигнута.\nНа рисунке 5 представлена эндоскопическая картина\nчерез 4 месяца после операции. Здесь мы видим 2 узловых шва (этибонд 000 — нерассасывающейся материал)\nв области бронхиального шва между нижнедолевым\nбронхом и бронхом 8-го сегмента (новая картина бронхов — указана линией зеленого цвета). Циркулярный\nанастомоз между тремя бронхами (указан кругом синего цвета) без признаков стеноза и рецидива. Нити циркулярного анастомоза рассосались.\nВыполнена систематическая лимфодиссекция: удалены\nлимфоузлы бифуркации трахеи, паратрахеальной группы, легочной связки, корня легкого.\nДля дополнительного укрытия межбронхиального анастомоза из области перикарда переднего средостения\nсформирован свободный (без ножки) плеврально-жировой лоскут размерами 10×5×0,5 см. Данным лоскутом укрыт межбронхиальный анастомоз, лоскут фиксирован за края тремя узловыми швами викрил 3/0.\nДлительность операции составила 280 минут. Кровопотеря 250 млРЕЗУЛЬТАТЫ\nПослеоперационный период протекал без осложнений.\nУдаление дренажей выполнено на четвертые сутки после операции. На 7-е сутки после хирургического лечения больной выписан.\nОкончательное гистологическое заключение: плоскоклеточная неороговевающая карцинома ткани легкого,\nумеренной степени дифференцировки, образование\nразмером 2,5×2,5×2,0 см. Края резекции — роста атипичных клеток не обнаружено. В удаленных лимфатических узлах кониофиброз, роста атипичных клеток\nне выявлено.\nОкончательный клинический диагноз: центральный\nплоскоклеточный рак нижней доли правого легкого\nрT1cN0M0 R0G2 IA3 ст. С учетом радикального хирургического лечения и I стадии заболевания адъювантное\nлечение не назначено по решению консилиума врачей.\nЧерез 25 мес. после операции пациент наблюдается\nу онколога по месту жительства без признаков рецидива и генерализации. На рисунке 6 представлены данные\nМСКТ грудной клетки и бронхоскопии.\nОБСУЖДЕНИЕ\nБурному развитию бронхопластической хирургии\nрака легкого способствовало стремление к органосохранным вмешательствам при центральных новообразованиях легкого. Реконструктивно-пластические\nоперации при злокачественных новообразованиях\nприменяют относительно редко, а операции с формированием полибронхиальных анастомозов еще реже,хотя многие авторы отмечают их высокую эффективность [3, 16].\nБронхопластическая резекция легкого дает возможность сохранить полноценный хирургический контроль над первичной опухолью с гораздо меньшими\nпоследующими функциональными потерями. Целесообразность выполнения данного вида операции определяется в каждом отдельном случае индивидуально,\nстандартизованные подходы пока не разработаны [17].\nЦиркулярные бронхопластические операции в крупных лечебных центрах выполняются рутинно [4, 18].\nНо стоит указать, что рутинно выполняются рукавные\n(sleeve) бронхопластические лобэктомии (справа или\nслева) с анастомозом главного и промежуточного/нижнедолевого бронха, когда оба бронха лежат на одной линии/плоскости, распределение натяжения нити равномерное на протяжении всего бронхиального шва. При\nвыполнении бронхопластической операции с формированием полибронхиального анастомоза необходимо\nсоздать анастомоз между тремя бронхами, очень сложно добиться герметичности данного анастомоза, поэтому риски возникновения бронхоплеврального свища\nвозрастают. Именно поэтому подобные операции выполняются редко и поэтому необходимо дополнительное укрытие межбронхиального шва пластическим\nматериалом для профилактики возникновения бронхоплеврального свища [19].\nЧтобы минимизировать риск несостоятельности бронхиальных швов, хирурги предложили новую стратегию — дополнительное интраоперационное укрытие\nшвов бронха. Для этого применяют различные пластические материалы, способные улучшить кровоснабжение тканей в зоне шва: мышечные лоскуты, париетальную плевру, диафрагмальный лоскут, непарную вену,\nперикардиальный лоскут и тимус. Особое значение\nукрытие бронхиальных швов приобретает при выполнении комбинированных резекций и в ситуации, когда\nперед операцией проводилось предоперационное лечение [20].\nНесмотря на разнообразие существующих методик,\nспециалисты не пришли к единому мнению о способах\nпрофилактики несостоятельности швов культи бронха. При этом данные, полученные в ходе исследований,\nимеют ограниченное применение при решении вопроса\nо дополнительном укрытии межбронхиальных анастомозов. В частности, использование мышечных лоскутов\nдля укрытия межбронхиальных анастомозов сопряжено\nс риском стеноза в области анастомоза или тромбозом\nпитающего лоскут сосуда и его некрозом, что ограничивает возможность применения данного метода [21].\nПри выборе лоскута для укрытия бронхиального шва\nнеобходимо соблюдать определённые параметры: лоскут должен быть достаточно длинным, но при этом\nиметь небольшую ширину. Однако такая конфигурация создает риск нарушения кровоснабжения в дистальных участках трансплантата. Поэтому в данном\nклиническом случае мы использовали свободный перикардиальный плеврально-жировой лоскут. Данный лоскут выкраивается из париетальной плевры с жировой\nклетчаткой в области перикарда переднего средостения. Технически данный стебель формируется без особых трудностей и требует затраты не более 15 минут.\nДанным свободным лоскутом можно укрыть как бронхиальные швы культи бронха, так и швы межбронхиальных анастомозов после различных бронхопластических операций. Свободный лоскут дает возможность\nперемещать его в любое место, которое необходимо дополнительно укрыть, а лоскуты на ножке ограничены\nв перемещении.\nЗАКЛЮЧЕНИЕ\nТаким образом, бронхопластические операции дают\nвозможность сохранить больному больше паренхимы легкого и улучшить качество жизни по сравнению\nс пневмонэктомиями и билобэктомиями, при этом\nоставаясь радикальным методом лечения рака легкого,\nбез значительного ухудшения показателей безрецидивной выживаемости."],"dc.fullRISC.ru":["ВВЕДЕНИЕ\nПроблема лечения злокачественных новообразований органов грудной клетки была и остается актуальной в силу того, что данная патология имеет широкое\nраспространение и тенденцию к росту. В течение последних десятилетий рак легкого устойчиво занимает\nпервое место в структуре заболеваемости и смертности от злокачественных новообразований [1]. Стандартизированный показатель заболеваемости раком\nлегких в Челябинской области в 2021 году составил\n25,3 на 100 000 жителей, в то время как в Российской\nФедерации он составлял 20,8 на 100 000 жителей [2].\nХирургическое лечение остается одним из основных\nметодов терапии рака легкого наряду с химиотерапией\nи лучевой терапией. Основными операциями при раке\nлегких являются анатомические резекции: лобэктомия\nи пневмонэктомия с систематической лимфодиссекцией [3]. Пневмонэктомия — это удаление целого легкого\n(правого или левого), поэтому данная операция переносится больными тяжело и сопровождается различными осложнениями в послеоперационном периоде\nи высокой летальностью (до 20 % по различным источникам) [4]. Бронхопластическая лобэктомия является альтернативой пневмонэктомии при центральном\nнемелкоклеточном раке легкого [5, 6]. В многочисленных публикациях представлены благоприятные результаты бронхопластических лобэктомий, которые\nхарактеризуются отдаленными результатами, сравнимыми с пневмонэктомией, и низкой послеоперационной смертностью [7–9]. Бронхопластические операции\nтакже связаны с лучшим качеством жизни по сравнению с пневмонэктомией за счет сохранения паренхимы\nлегкого [10–12].\nДля профилактики возникновения бронхоплеврального свища применяются различные васкуляризированные лоскуты [13]. В нашем клиническом примере\nмы использовали свободный неваскуляризированный\nплеврально-жировой лоскут с прекардиальной области.\nСледует отметить, что трансплантация собственной\nжировой ткани в реконструктивной хирургии активно\nприменяется уже более 20 лет, и жизнеспособность аутологичной жировой ткани основана на свойствах адипоцитов [14, 15].\nЦель исследования. В данной статье мы хотим поделиться результатом хирургического лечения больного\nцентральным немелкоклеточным раком правого легкого с формированием полибронхиального анастомоза.\nМАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ\nБольной К., 60 лет, находился в отделении торакальной\nонкологии ГАУЗ «Челябинский областной клинический\nцентр онкологии и ядерной медицины» в апреле 2022 г.\nи болел центральным плоскоклеточным раком шестого сегментарного бронха нижней доли правого легкого\n(рис. 1).\nВ феврале 2022 г. после повышения температуры тела\nдо 39 °C направлен по месту жительства на компьютерную томографию органов грудной клетки без контрастного исследования для исключения вирусной пневмонии. На этом исследовании выявлен центральный\nрак B6 нижней доли правого легкого. Пациенту в марте 2023 г. выполнена бронхоскопия: справа просвет\n6-го сегментарного бронха в области устья обтурирован\nза счет инфильтративного новообразования бледно-розового цвета, выполнена биопсия опухоли, верифицирован умереннодифференцированный плоскоклеточный рак легкого. Выполнены обследования согласно\nклиническим стандартам: магнитно-резонансная томография головного мозга с контрастным усилением, компьютерная томография органов брюшной полости и забрюшинного пространства с контрастным усилением,\nостеосцинтиграфия костей скелета, ультразвуковое исследование шейных и надключичных лимфоузлов, оценена функция дыхания (в пределах нормальных значений). Признаков генерализации не выявлено. Проведен\nконсилиум врачей: онколога, химиотерапевта и радиотерапевта — решено выполнить хирургическое лечение.\nМинимальный стандартный объем хирургического лечения в данной ситуации — это нижняя билобэктомия\nсправа с систематической лимфодиссекцией, но с учетом буллезных изменений верхней доли правого легкого (рис. 2) и остающихся трех сегментов из 10 данноелечение привело бы с большой долей вероятности\nк разрыву буллы с формированием фистулы, длительному сбросу воздуха, эмпиеме плевры.\nПоэтому мы выполнили органосохранное лечение —\nсредняя лобэктомия, сегментэктомия S6, циркулярная\nрезекция промежуточного, нижнедолевого, сегментарного бронха B8 с формированием полибронхиального\nанастомоза между тремя бронхами — схема и фото\nМСКТ сканов представлены на рисунках 3 и 4.\nПосле резекции бронхов выполнили гистологический\nконтроль всех краев резекции и, убедившись в отсутствии атипичных клеток по краям резекции, сформировали полибронхиальный анастомоз. Легочную артерию отвели с помощью турникета. На первом этапе\nузловыми швами нерассасывающейся нитью этибонд\n3/0 сформировали новую карину бронха между 8-м сегментарным и нижнедолевым бронхом (рис. 5). На втором этапе узловыми швами рассасывающейся нитью\nвикрил 3/0 сформирован циркулярный анастомоз\nмежду промежуточным и сегментарным B8 и нижнедолевым бронхом. Выполнен контроль герметичности\nбронхиальных швов, выявлено поступление воздуха\nв местах стыка трех бронхов, наложены П-образные\nшвы, герметичность достигнута.\nНа рисунке 5 представлена эндоскопическая картина\nчерез 4 месяца после операции. Здесь мы видим 2 узловых шва (этибонд 000 — нерассасывающейся материал)\nв области бронхиального шва между нижнедолевым\nбронхом и бронхом 8-го сегмента (новая картина бронхов — указана линией зеленого цвета). Циркулярный\nанастомоз между тремя бронхами (указан кругом синего цвета) без признаков стеноза и рецидива. Нити циркулярного анастомоза рассосались.\nВыполнена систематическая лимфодиссекция: удалены\nлимфоузлы бифуркации трахеи, паратрахеальной группы, легочной связки, корня легкого.\nДля дополнительного укрытия межбронхиального анастомоза из области перикарда переднего средостения\nсформирован свободный (без ножки) плеврально-жировой лоскут размерами 10×5×0,5 см. Данным лоскутом укрыт межбронхиальный анастомоз, лоскут фиксирован за края тремя узловыми швами викрил 3/0.\nДлительность операции составила 280 минут. Кровопотеря 250 млРЕЗУЛЬТАТЫ\nПослеоперационный период протекал без осложнений.\nУдаление дренажей выполнено на четвертые сутки после операции. На 7-е сутки после хирургического лечения больной выписан.\nОкончательное гистологическое заключение: плоскоклеточная неороговевающая карцинома ткани легкого,\nумеренной степени дифференцировки, образование\nразмером 2,5×2,5×2,0 см. Края резекции — роста атипичных клеток не обнаружено. В удаленных лимфатических узлах кониофиброз, роста атипичных клеток\nне выявлено.\nОкончательный клинический диагноз: центральный\nплоскоклеточный рак нижней доли правого легкого\nрT1cN0M0 R0G2 IA3 ст. С учетом радикального хирургического лечения и I стадии заболевания адъювантное\nлечение не назначено по решению консилиума врачей.\nЧерез 25 мес. после операции пациент наблюдается\nу онколога по месту жительства без признаков рецидива и генерализации. На рисунке 6 представлены данные\nМСКТ грудной клетки и бронхоскопии.\nОБСУЖДЕНИЕ\nБурному развитию бронхопластической хирургии\nрака легкого способствовало стремление к органосохранным вмешательствам при центральных новообразованиях легкого. Реконструктивно-пластические\nоперации при злокачественных новообразованиях\nприменяют относительно редко, а операции с формированием полибронхиальных анастомозов еще реже,хотя многие авторы отмечают их высокую эффективность [3, 16].\nБронхопластическая резекция легкого дает возможность сохранить полноценный хирургический контроль над первичной опухолью с гораздо меньшими\nпоследующими функциональными потерями. Целесообразность выполнения данного вида операции определяется в каждом отдельном случае индивидуально,\nстандартизованные подходы пока не разработаны [17].\nЦиркулярные бронхопластические операции в крупных лечебных центрах выполняются рутинно [4, 18].\nНо стоит указать, что рутинно выполняются рукавные\n(sleeve) бронхопластические лобэктомии (справа или\nслева) с анастомозом главного и промежуточного/нижнедолевого бронха, когда оба бронха лежат на одной линии/плоскости, распределение натяжения нити равномерное на протяжении всего бронхиального шва. При\nвыполнении бронхопластической операции с формированием полибронхиального анастомоза необходимо\nсоздать анастомоз между тремя бронхами, очень сложно добиться герметичности данного анастомоза, поэтому риски возникновения бронхоплеврального свища\nвозрастают. Именно поэтому подобные операции выполняются редко и поэтому необходимо дополнительное укрытие межбронхиального шва пластическим\nматериалом для профилактики возникновения бронхоплеврального свища [19].\nЧтобы минимизировать риск несостоятельности бронхиальных швов, хирурги предложили новую стратегию — дополнительное интраоперационное укрытие\nшвов бронха. Для этого применяют различные пластические материалы, способные улучшить кровоснабжение тканей в зоне шва: мышечные лоскуты, париетальную плевру, диафрагмальный лоскут, непарную вену,\nперикардиальный лоскут и тимус. Особое значение\nукрытие бронхиальных швов приобретает при выполнении комбинированных резекций и в ситуации, когда\nперед операцией проводилось предоперационное лечение [20].\nНесмотря на разнообразие существующих методик,\nспециалисты не пришли к единому мнению о способах\nпрофилактики несостоятельности швов культи бронха. При этом данные, полученные в ходе исследований,\nимеют ограниченное применение при решении вопроса\nо дополнительном укрытии межбронхиальных анастомозов. В частности, использование мышечных лоскутов\nдля укрытия межбронхиальных анастомозов сопряжено\nс риском стеноза в области анастомоза или тромбозом\nпитающего лоскут сосуда и его некрозом, что ограничивает возможность применения данного метода [21].\nПри выборе лоскута для укрытия бронхиального шва\nнеобходимо соблюдать определённые параметры: лоскут должен быть достаточно длинным, но при этом\nиметь небольшую ширину. Однако такая конфигурация создает риск нарушения кровоснабжения в дистальных участках трансплантата. Поэтому в данном\nклиническом случае мы использовали свободный перикардиальный плеврально-жировой лоскут. Данный лоскут выкраивается из париетальной плевры с жировой\nклетчаткой в области перикарда переднего средостения. Технически данный стебель формируется без особых трудностей и требует затраты не более 15 минут.\nДанным свободным лоскутом можно укрыть как бронхиальные швы культи бронха, так и швы межбронхиальных анастомозов после различных бронхопластических операций. Свободный лоскут дает возможность\nперемещать его в любое место, которое необходимо дополнительно укрыть, а лоскуты на ножке ограничены\nв перемещении.\nЗАКЛЮЧЕНИЕ\nТаким образом, бронхопластические операции дают\nвозможность сохранить больному больше паренхимы легкого и улучшить качество жизни по сравнению\nс пневмонэктомиями и билобэктомиями, при этом\nоставаясь радикальным методом лечения рака легкого,\nбез значительного ухудшения показателей безрецидивной выживаемости."],"dc.subject.ru":["рак легкого","легких новообразования","бронхопластическая лобэктомия","полибронхиальный анастомоз","свободный плеврально-жировой лоскут","органосохраняющее лечение"],"dc.title.ru":["Формирование полибронхиального анастомоза при центральном раке легкого и буллезных изменениях с укрытием бронхиального шва свободным плеврально‑жировым лоскутом. Случай из клинической практики"],"dc.issue.volume":["15"],"dc.issue.number":["2"],"dc.pages":["83-89"],"dc.rights":["CC BY 4.0"],"dc.section":["CLINICAL CASE","КЛИНИЧЕСКИЙ СЛУЧАЙ"],"dc.section.en":["CLINICAL CASE"],"dc.section.ru":["КЛИНИЧЕСКИЙ СЛУЧАЙ"],"dc.source":["Creative surgery and oncology","Креативная хирургия и онкология"],"dc.source.en":["Creative surgery and oncology"],"dc.source.ru":["Креативная хирургия и онкология"],"author":["Р. Р. Гатьятов","R. R. Gat’jatov","С. В. Зинченко","S. V. Zinchenko","Н. А. Шаназаров","N. A. Shanazarov"],"author_keyword":["Р. Р. Гатьятов","R. R. Gat’jatov","С. В. Зинченко","S. V. Zinchenko","Н. А. Шаназаров","N. A. Shanazarov"],"author_ac":["р. р. гатьятов\n|||\nР. Р. Гатьятов","r. r. gat’jatov\n|||\nR. R. Gat’jatov","с. в. зинченко\n|||\nС. В. Зинченко","s. v. zinchenko\n|||\nS. V. Zinchenko","н. а. шаназаров\n|||\nН. А. Шаназаров","n. a. shanazarov\n|||\nN. A. Shanazarov"],"author_filter":["р. р. гатьятов\n|||\nР. Р. Гатьятов","r. r. gat’jatov\n|||\nR. R. Gat’jatov","с. в. зинченко\n|||\nС. В. Зинченко","s. v. zinchenko\n|||\nS. V. Zinchenko","н. а. шаназаров\n|||\nН. А. Шаназаров","n. a. shanazarov\n|||\nN. A. Shanazarov"],"dc.author.name":["Р. Р. Гатьятов","R. R. Gat’jatov","С. В. Зинченко","S. V. Zinchenko","Н. А. Шаназаров","N. A. Shanazarov"],"dc.author.name.ru":["Р. Р. Гатьятов","С. В. Зинченко","Н. А. Шаназаров"],"dc.author.affiliation":["Челябинский областной клинический центр онкологии и ядерной медицины","Chelyabinsk Regional Clinical Centre for Oncology and Nuclear Medicine","Казанский (Приволжский) федеральный университет","Kazan Federal University","Больница Медицинского центра Управления делами Президента Республики Казахстан","Medical Center Hospital of the President’s affairs Administration of the Republic of Kazakhstan"],"dc.author.affiliation.ru":["Челябинский областной клинический центр онкологии и ядерной медицины","Казанский (Приволжский) федеральный университет","Больница Медицинского центра Управления делами Президента Республики Казахстан"],"dc.author.full":["Р. Р. Гатьятов | Челябинский областной клинический центр онкологии и ядерной медицины","R. R. Gat’jatov | Chelyabinsk Regional Clinical Centre for Oncology and Nuclear Medicine","С. В. Зинченко | Казанский (Приволжский) федеральный университет","S. V. Zinchenko | Kazan Federal University","Н. А. Шаназаров | Больница Медицинского центра Управления делами Президента Республики Казахстан","N. A. Shanazarov | Medical Center Hospital of the President’s affairs Administration of the Republic of Kazakhstan"],"dc.author.full.ru":["Р. Р. Гатьятов | Челябинский областной клинический центр онкологии и ядерной медицины","С. В. Зинченко | Казанский (Приволжский) федеральный университет","Н. А. Шаназаров | Больница Медицинского центра Управления делами Президента Республики Казахстан"],"dc.author.name.en":["R. R. Gat’jatov","S. V. Zinchenko","N. A. Shanazarov"],"dc.author.affiliation.en":["Chelyabinsk Regional Clinical Centre for Oncology and Nuclear Medicine","Kazan Federal University","Medical Center Hospital of the President’s affairs Administration of the Republic of Kazakhstan"],"dc.author.full.en":["R. R. Gat’jatov | Chelyabinsk Regional Clinical Centre for Oncology and Nuclear Medicine","S. V. Zinchenko | Kazan Federal University","N. A. Shanazarov | Medical Center Hospital of the President’s affairs Administration of the Republic of Kazakhstan"],"dc.authors":["{\"authors\": [{\"ru\": {\"orcid\": \"0009-0005-3043-8008\", \"affiliation\": \"\\u0427\\u0435\\u043b\\u044f\\u0431\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u043e\\u0431\\u043b\\u0430\\u0441\\u0442\\u043d\\u043e\\u0439 \\u043a\\u043b\\u0438\\u043d\\u0438\\u0447\\u0435\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440 \\u043e\\u043d\\u043a\\u043e\\u043b\\u043e\\u0433\\u0438\\u0438 \\u0438 \\u044f\\u0434\\u0435\\u0440\\u043d\\u043e\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u044b\", \"full_name\": \"\\u0420. \\u0420. \\u0413\\u0430\\u0442\\u044c\\u044f\\u0442\\u043e\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0009-0005-3043-8008\", \"affiliation\": \"Chelyabinsk Regional Clinical Centre for Oncology and Nuclear Medicine\", \"full_name\": \"R. R. Gat\\u2019jatov\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0002-9306-3507\", \"affiliation\": \"\\u041a\\u0430\\u0437\\u0430\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 (\\u041f\\u0440\\u0438\\u0432\\u043e\\u043b\\u0436\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439) \\u0444\\u0435\\u0434\\u0435\\u0440\\u0430\\u043b\\u044c\\u043d\\u044b\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442\", \"full_name\": \"\\u0421. \\u0412. \\u0417\\u0438\\u043d\\u0447\\u0435\\u043d\\u043a\\u043e\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0002-9306-3507\", \"affiliation\": \"Kazan Federal University\", \"full_name\": \"S. V. Zinchenko\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0002-2976-259X\", \"affiliation\": \"\\u0411\\u043e\\u043b\\u044c\\u043d\\u0438\\u0446\\u0430 \\u041c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u043e\\u0433\\u043e \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440\\u0430 \\u0423\\u043f\\u0440\\u0430\\u0432\\u043b\\u0435\\u043d\\u0438\\u044f \\u0434\\u0435\\u043b\\u0430\\u043c\\u0438 \\u041f\\u0440\\u0435\\u0437\\u0438\\u0434\\u0435\\u043d\\u0442\\u0430 \\u0420\\u0435\\u0441\\u043f\\u0443\\u0431\\u043b\\u0438\\u043a\\u0438 \\u041a\\u0430\\u0437\\u0430\\u0445\\u0441\\u0442\\u0430\\u043d\", \"full_name\": \"\\u041d. \\u0410. \\u0428\\u0430\\u043d\\u0430\\u0437\\u0430\\u0440\\u043e\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0002-2976-259X\", \"affiliation\": \"Medical Center Hospital of the President\\u2019s affairs Administration of the Republic of Kazakhstan\", \"full_name\": \"N. A. Shanazarov\"}}]}"],"dateIssued":["2025-07-01"],"dateIssued_keyword":["2025-07-01","2025"],"dateIssued_ac":["2025-07-01\n|||\n2025-07-01","2025"],"dateIssued.year":[2025],"dateIssued.year_sort":"2025","dc.date.published":["2025-07-01"],"dc.origin":["https://surgonco.elpub.ru/jour/article/view/1090"],"dc.citation":["Каприн А.Д., Старинский В.В., Шахзадова А.О. (ред.) Злокачественные новообразования в России в 2021 году (заболеваемость и смертность). М.: МНИОИ им. П.А. Герцена — филиал ФГБУ «НМИЦ радиологии» Минздрава России; 2021.","Мерабишвили В.М., Юркова Ю.П., Щербаков А.М., Левченко Е.В., Барчук А.А., Кротов Н.Ф. и др. Рак легкого (С33, 34). Заболеваемость, смертность, достоверность учета, локализационная и гистологическая структура (популяционное исследование). Вопросы онкологии. 2021;67(3):361–7. DOI: 10.37469/0507-3758-2021-67-3-361-367","Левченко Е.В., Шабинская В.И., Левченко Н.Е., Михнин А.Е., Мамонтов О.Ю., Ергнян С.М. и др. Сравнение результатов лечения НМРЛ после бронхопластических резекций и пневмонэктомий. Вопросы онкологии. 2024;70(2):316–23. DOI: 10.37469/0507-3758-2024-70-2-316-323","Пикин О.В., Рябов А.Б., Глушко В.А., Колбанов К.И., Багров В.А., Александров О.А. и др. Реконструктивная резекция легкого в рутинной клинической практике: опыт одного центра. Грудная и сердечно-сосудистая хирургия. 2022;64(5):524–32. DOI: 10.24022/0236-2791-2022-64-5-524-532","Топольницкий Е.Б., Шефер Н.А. Непосредственные результаты ангио- и бронхопластических лобэктомий при немелкоклеточном раке легкого у пациентов старше 70 лет. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2022;6:48–54. DOI: 10.17116/hirurgia202206148","Аксарин А.А., Тер-Ованесов М.Д., Копейка С.М. Бронхопластические операции в лечении больных немелкоклеточным раком легкого. Сибирский онкологический журнал. 2022;21(1):85–90. DOI: 10.21294/1814-4861-2022-21-1-85-90","Пилькевич Д.Н., Довбня С.А., Хольный М.П., Цвиренко А.С. Опыт применения трахео-бронхопластических операций при раке легкого. Уральский медицинский журнал. 2021;20(4):46–52. DOI: 10.52420/2071-5943-2021- 20-4-46-52","Харагезов Д.А., Мирзоян Э.А., Козель Ю.Ю., Мкртчян Г.А., Антонян А.А., Айрапетова Т.Г. и др. Случай выполнения бронхопластической операции пациентке пятнадцати лет с редкой аденокистозной карциномой легкого. Южно-Российский онкологический журнал. 2024;5(4):38–45. DOI: 10.37748/2686-9039-2024-5-4-5","Каменев Р.О., Руденко М.С., Елисеева А.П., Глазков Г.К. Бронхопластические операции по поводу опухолей легкого различной этиологии. Собственный опыт. Уральский медицинский журнал. 2024;23(4):138–47. DOI: 10.52420/umj.23.4.138","Атюков М.А., Земцова И.Ю., Петров А.С., Жемчугова-Зеленова О.А., Новикова О.В., Мищеряков С.А. и др. Ближайшие результаты бронхопластических лобэктомий, выполненных из видеоторакоскопического и торакотомного доступов. Вестник хирургии им. И. И. Грекова. 2022;181(4):20–8. DOI: 10.24884/0042-4625-2022-181-4-20-28","Шефер Н.А., Топольницкий Е.Б. Методологические аспекты ангио- и бронхопластических лобэктомий при раке легкого у больных пожилого и старческого возраста. Вопросы реконструктивной и пластической хирургии. 2023;26(2):25–34. DOI: 10.52581/1814-1471/85/03","Hishida T., Aokage K., Yoshida J., Miyoshi T., Tsuboi M. Extended bronchoplasty for locally advanced left lower lobe lung cancer: surgical technique and outcomes. Interact Cardiovasc Thorac Surg. 2018;27(4):602–5. DOI: 10.1093/icvts/ivy081","Баксиян Г.А., Завьялов А.А. Бронхиальный свищ — грозное и коварное осложнение в онкологической практике. Клинический вестник ФМБЦ им А.И. Бурназяна. 2023;3:41–6. DOI: 10.33266/2782-6430-2023-3-41-46","Пахомова Р.А., Клименко К.В. Исторические аспекты и перспективы развития пересадки аутологичной жировой ткани (обзор литературы). Московский хирургический журнал. 2023;4:81–7. DOI: 10.17238/2072-3180-2023-4-81-87","Храмцова Н.И., Плаксин С.А., Соцков А.Ю., Пономарев Д.Н. Применение методики аутотрансплантации жировой ткани у пациентов с контурными деформациями, дефектами кожи и мягких тканей. Пермский медицинский журнал. 2022;39(4):97–107. DOI: 10.17816/pmj39497%107","Marshall M.B., Sugarbaker E.A. Bronchoplasty for pulmonary preservation: A novel technique. JTCVS Tech. 2023;19:132–4. DOI: 10.1016/j.xjtc.2023.03.010","Girelli L., Bertolaccini L., Casiraghi M., Petrella F., Galetta D., Mazzella A., et al. Anastomosis complications after bronchoplasty: incidence, risk factors, and treatment options reported by a referral cancer center. Curr Oncol. 2023;30(12):10437–49. DOI: 10.3390/curroncol30120760","Qi K., Lin G., Liu H., Zhang X., Huang W., Chen Z., et al. Safety and feasibility of preferential manual bronchoplasty in 2-3 cm single-port video-assisted thoracoscopic lobectomy. Thorac Cancer. 2023;14(24):2484–92. DOI: 10.1111/1759-7714.15033","Peng Z., Mei J., Liu C., Guo C., Gonzalez M., Bölükbas S., et al. Risk factors and outcomes of bronchopleural fistula after bronchoplasty in patients with non-small cell lung cancer: a retrospective multivariate analysis. Transl Lung Cancer Res. 2022;11(5):744–56. DOI: 10.21037/tlcr-22-272","Никулин А.В., Романихин А.И., Гандыбина Е.Г., Петровская А.А., Паталова А.Р., Абдуллах Я. и др. Вопросы закрытия бронхоплеврального свища на фоне эмпиемы плевры. Хирургическая практика. 2024;4:42–58. DOI: 10.5922/2223-2427-2024-9-4-4","Корымасов Е.А., Медведчиков-Ардия М.А., Поляков И.С., Бенян А.С. Этапная реконструктивно-восстановительная хирургия при бронхоплевральном свище. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2023;4:61–5. DOI: 10.17116/hirurgia202304161","Каприн А.Д., Старинский В.В., Шахзадова А.О. (ред.) Злокачественные новообразования в России в 2021 году (заболеваемость и смертность). М.: МНИОИ им. П.А. Герцена — филиал ФГБУ «НМИЦ радиологии» Минздрава России; 2021.","Мерабишвили В.М., Юркова Ю.П., Щербаков А.М., Левченко Е.В., Барчук А.А., Кротов Н.Ф. и др. Рак легкого (С33, 34). Заболеваемость, смертность, достоверность учета, локализационная и гистологическая структура (популяционное исследование). Вопросы онкологии. 2021;67(3):361–7. DOI: 10.37469/0507-3758-2021-67-3-361-367","Левченко Е.В., Шабинская В.И., Левченко Н.Е., Михнин А.Е., Мамонтов О.Ю., Ергнян С.М. и др. Сравнение результатов лечения НМРЛ после бронхопластических резекций и пневмонэктомий. Вопросы онкологии. 2024;70(2):316–23. DOI: 10.37469/0507-3758-2024-70-2-316-323","Пикин О.В., Рябов А.Б., Глушко В.А., Колбанов К.И., Багров В.А., Александров О.А. и др. Реконструктивная резекция легкого в рутинной клинической практике: опыт одного центра. Грудная и сердечно-сосудистая хирургия. 2022;64(5):524–32. DOI: 10.24022/0236-2791-2022-64-5-524-532","Топольницкий Е.Б., Шефер Н.А. Непосредственные результаты ангио- и бронхопластических лобэктомий при немелкоклеточном раке легкого у пациентов старше 70 лет. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2022;6:48–54. DOI: 10.17116/hirurgia202206148","Аксарин А.А., Тер-Ованесов М.Д., Копейка С.М. Бронхопластические операции в лечении больных немелкоклеточным раком легкого. Сибирский онкологический журнал. 2022;21(1):85–90. DOI: 10.21294/1814-4861-2022-21-1-85-90","Пилькевич Д.Н., Довбня С.А., Хольный М.П., Цвиренко А.С. Опыт применения трахео-бронхопластических операций при раке легкого. Уральский медицинский журнал. 2021;20(4):46–52. DOI: 10.52420/2071-5943-2021- 20-4-46-52","Харагезов Д.А., Мирзоян Э.А., Козель Ю.Ю., Мкртчян Г.А., Антонян А.А., Айрапетова Т.Г. и др. Случай выполнения бронхопластической операции пациентке пятнадцати лет с редкой аденокистозной карциномой легкого. Южно-Российский онкологический журнал. 2024;5(4):38–45. DOI: 10.37748/2686-9039-2024-5-4-5","Каменев Р.О., Руденко М.С., Елисеева А.П., Глазков Г.К. Бронхопластические операции по поводу опухолей легкого различной этиологии. Собственный опыт. Уральский медицинский журнал. 2024;23(4):138–47. DOI: 10.52420/umj.23.4.138","Атюков М.А., Земцова И.Ю., Петров А.С., Жемчугова-Зеленова О.А., Новикова О.В., Мищеряков С.А. и др. Ближайшие результаты бронхопластических лобэктомий, выполненных из видеоторакоскопического и торакотомного доступов. Вестник хирургии им. И. И. Грекова. 2022;181(4):20–8. DOI: 10.24884/0042-4625-2022-181-4-20-28","Шефер Н.А., Топольницкий Е.Б. Методологические аспекты ангио- и бронхопластических лобэктомий при раке легкого у больных пожилого и старческого возраста. Вопросы реконструктивной и пластической хирургии. 2023;26(2):25–34. DOI: 10.52581/1814-1471/85/03","Hishida T., Aokage K., Yoshida J., Miyoshi T., Tsuboi M. Extended bronchoplasty for locally advanced left lower lobe lung cancer: surgical technique and outcomes. Interact Cardiovasc Thorac Surg. 2018;27(4):602–5. DOI: 10.1093/icvts/ivy081","Баксиян Г.А., Завьялов А.А. Бронхиальный свищ — грозное и коварное осложнение в онкологической практике. Клинический вестник ФМБЦ им А.И. Бурназяна. 2023;3:41–6. DOI: 10.33266/2782-6430-2023-3-41-46","Пахомова Р.А., Клименко К.В. Исторические аспекты и перспективы развития пересадки аутологичной жировой ткани (обзор литературы). Московский хирургический журнал. 2023;4:81–7. DOI: 10.17238/2072-3180-2023-4-81-87","Храмцова Н.И., Плаксин С.А., Соцков А.Ю., Пономарев Д.Н. Применение методики аутотрансплантации жировой ткани у пациентов с контурными деформациями, дефектами кожи и мягких тканей. Пермский медицинский журнал. 2022;39(4):97–107. DOI: 10.17816/pmj39497%107","Marshall M.B., Sugarbaker E.A. Bronchoplasty for pulmonary preservation: A novel technique. JTCVS Tech. 2023;19:132–4. DOI: 10.1016/j.xjtc.2023.03.010","Girelli L., Bertolaccini L., Casiraghi M., Petrella F., Galetta D., Mazzella A., et al. Anastomosis complications after bronchoplasty: incidence, risk factors, and treatment options reported by a referral cancer center. Curr Oncol. 2023;30(12):10437–49. DOI: 10.3390/curroncol30120760","Qi K., Lin G., Liu H., Zhang X., Huang W., Chen Z., et al. Safety and feasibility of preferential manual bronchoplasty in 2-3 cm single-port video-assisted thoracoscopic lobectomy. Thorac Cancer. 2023;14(24):2484–92. DOI: 10.1111/1759-7714.15033","Peng Z., Mei J., Liu C., Guo C., Gonzalez M., Bölükbas S., et al. Risk factors and outcomes of bronchopleural fistula after bronchoplasty in patients with non-small cell lung cancer: a retrospective multivariate analysis. Transl Lung Cancer Res. 2022;11(5):744–56. DOI: 10.21037/tlcr-22-272","Никулин А.В., Романихин А.И., Гандыбина Е.Г., Петровская А.А., Паталова А.Р., Абдуллах Я. и др. Вопросы закрытия бронхоплеврального свища на фоне эмпиемы плевры. Хирургическая практика. 2024;4:42–58. DOI: 10.5922/2223-2427-2024-9-4-4","Корымасов Е.А., Медведчиков-Ардия М.А., Поляков И.С., Бенян А.С. Этапная реконструктивно-восстановительная хирургия при бронхоплевральном свище. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2023;4:61–5. DOI: 10.17116/hirurgia202304161"],"dc.citation.ru":["Каприн А.Д., Старинский В.В., Шахзадова А.О. (ред.) Злокачественные новообразования в России в 2021 году (заболеваемость и смертность). М.: МНИОИ им. П.А. Герцена — филиал ФГБУ «НМИЦ радиологии» Минздрава России; 2021.","Мерабишвили В.М., Юркова Ю.П., Щербаков А.М., Левченко Е.В., Барчук А.А., Кротов Н.Ф. и др. Рак легкого (С33, 34). Заболеваемость, смертность, достоверность учета, локализационная и гистологическая структура (популяционное исследование). Вопросы онкологии. 2021;67(3):361–7. DOI: 10.37469/0507-3758-2021-67-3-361-367","Левченко Е.В., Шабинская В.И., Левченко Н.Е., Михнин А.Е., Мамонтов О.Ю., Ергнян С.М. и др. Сравнение результатов лечения НМРЛ после бронхопластических резекций и пневмонэктомий. Вопросы онкологии. 2024;70(2):316–23. DOI: 10.37469/0507-3758-2024-70-2-316-323","Пикин О.В., Рябов А.Б., Глушко В.А., Колбанов К.И., Багров В.А., Александров О.А. и др. Реконструктивная резекция легкого в рутинной клинической практике: опыт одного центра. Грудная и сердечно-сосудистая хирургия. 2022;64(5):524–32. DOI: 10.24022/0236-2791-2022-64-5-524-532","Топольницкий Е.Б., Шефер Н.А. Непосредственные результаты ангио- и бронхопластических лобэктомий при немелкоклеточном раке легкого у пациентов старше 70 лет. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2022;6:48–54. DOI: 10.17116/hirurgia202206148","Аксарин А.А., Тер-Ованесов М.Д., Копейка С.М. Бронхопластические операции в лечении больных немелкоклеточным раком легкого. Сибирский онкологический журнал. 2022;21(1):85–90. DOI: 10.21294/1814-4861-2022-21-1-85-90","Пилькевич Д.Н., Довбня С.А., Хольный М.П., Цвиренко А.С. Опыт применения трахео-бронхопластических операций при раке легкого. Уральский медицинский журнал. 2021;20(4):46–52. DOI: 10.52420/2071-5943-2021- 20-4-46-52","Харагезов Д.А., Мирзоян Э.А., Козель Ю.Ю., Мкртчян Г.А., Антонян А.А., Айрапетова Т.Г. и др. Случай выполнения бронхопластической операции пациентке пятнадцати лет с редкой аденокистозной карциномой легкого. Южно-Российский онкологический журнал. 2024;5(4):38–45. DOI: 10.37748/2686-9039-2024-5-4-5","Каменев Р.О., Руденко М.С., Елисеева А.П., Глазков Г.К. Бронхопластические операции по поводу опухолей легкого различной этиологии. Собственный опыт. Уральский медицинский журнал. 2024;23(4):138–47. DOI: 10.52420/umj.23.4.138","Атюков М.А., Земцова И.Ю., Петров А.С., Жемчугова-Зеленова О.А., Новикова О.В., Мищеряков С.А. и др. Ближайшие результаты бронхопластических лобэктомий, выполненных из видеоторакоскопического и торакотомного доступов. Вестник хирургии им. И. И. Грекова. 2022;181(4):20–8. DOI: 10.24884/0042-4625-2022-181-4-20-28","Шефер Н.А., Топольницкий Е.Б. Методологические аспекты ангио- и бронхопластических лобэктомий при раке легкого у больных пожилого и старческого возраста. Вопросы реконструктивной и пластической хирургии. 2023;26(2):25–34. DOI: 10.52581/1814-1471/85/03","Hishida T., Aokage K., Yoshida J., Miyoshi T., Tsuboi M. Extended bronchoplasty for locally advanced left lower lobe lung cancer: surgical technique and outcomes. Interact Cardiovasc Thorac Surg. 2018;27(4):602–5. DOI: 10.1093/icvts/ivy081","Баксиян Г.А., Завьялов А.А. Бронхиальный свищ — грозное и коварное осложнение в онкологической практике. Клинический вестник ФМБЦ им А.И. Бурназяна. 2023;3:41–6. DOI: 10.33266/2782-6430-2023-3-41-46","Пахомова Р.А., Клименко К.В. Исторические аспекты и перспективы развития пересадки аутологичной жировой ткани (обзор литературы). Московский хирургический журнал. 2023;4:81–7. DOI: 10.17238/2072-3180-2023-4-81-87","Храмцова Н.И., Плаксин С.А., Соцков А.Ю., Пономарев Д.Н. Применение методики аутотрансплантации жировой ткани у пациентов с контурными деформациями, дефектами кожи и мягких тканей. Пермский медицинский журнал. 2022;39(4):97–107. DOI: 10.17816/pmj39497%107","Marshall M.B., Sugarbaker E.A. Bronchoplasty for pulmonary preservation: A novel technique. JTCVS Tech. 2023;19:132–4. DOI: 10.1016/j.xjtc.2023.03.010","Girelli L., Bertolaccini L., Casiraghi M., Petrella F., Galetta D., Mazzella A., et al. Anastomosis complications after bronchoplasty: incidence, risk factors, and treatment options reported by a referral cancer center. Curr Oncol. 2023;30(12):10437–49. DOI: 10.3390/curroncol30120760","Qi K., Lin G., Liu H., Zhang X., Huang W., Chen Z., et al. Safety and feasibility of preferential manual bronchoplasty in 2-3 cm single-port video-assisted thoracoscopic lobectomy. Thorac Cancer. 2023;14(24):2484–92. DOI: 10.1111/1759-7714.15033","Peng Z., Mei J., Liu C., Guo C., Gonzalez M., Bölükbas S., et al. Risk factors and outcomes of bronchopleural fistula after bronchoplasty in patients with non-small cell lung cancer: a retrospective multivariate analysis. Transl Lung Cancer Res. 2022;11(5):744–56. DOI: 10.21037/tlcr-22-272","Никулин А.В., Романихин А.И., Гандыбина Е.Г., Петровская А.А., Паталова А.Р., Абдуллах Я. и др. Вопросы закрытия бронхоплеврального свища на фоне эмпиемы плевры. Хирургическая практика. 2024;4:42–58. DOI: 10.5922/2223-2427-2024-9-4-4","Корымасов Е.А., Медведчиков-Ардия М.А., Поляков И.С., Бенян А.С. Этапная реконструктивно-восстановительная хирургия при бронхоплевральном свище. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2023;4:61–5. DOI: 10.17116/hirurgia202304161"],"dc.citation.en":["Каприн А.Д., Старинский В.В., Шахзадова А.О. (ред.) Злокачественные новообразования в России в 2021 году (заболеваемость и смертность). М.: МНИОИ им. П.А. Герцена — филиал ФГБУ «НМИЦ радиологии» Минздрава России; 2021.","Мерабишвили В.М., Юркова Ю.П., Щербаков А.М., Левченко Е.В., Барчук А.А., Кротов Н.Ф. и др. Рак легкого (С33, 34). Заболеваемость, смертность, достоверность учета, локализационная и гистологическая структура (популяционное исследование). Вопросы онкологии. 2021;67(3):361–7. DOI: 10.37469/0507-3758-2021-67-3-361-367","Левченко Е.В., Шабинская В.И., Левченко Н.Е., Михнин А.Е., Мамонтов О.Ю., Ергнян С.М. и др. Сравнение результатов лечения НМРЛ после бронхопластических резекций и пневмонэктомий. Вопросы онкологии. 2024;70(2):316–23. DOI: 10.37469/0507-3758-2024-70-2-316-323","Пикин О.В., Рябов А.Б., Глушко В.А., Колбанов К.И., Багров В.А., Александров О.А. и др. Реконструктивная резекция легкого в рутинной клинической практике: опыт одного центра. Грудная и сердечно-сосудистая хирургия. 2022;64(5):524–32. DOI: 10.24022/0236-2791-2022-64-5-524-532","Топольницкий Е.Б., Шефер Н.А. Непосредственные результаты ангио- и бронхопластических лобэктомий при немелкоклеточном раке легкого у пациентов старше 70 лет. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2022;6:48–54. DOI: 10.17116/hirurgia202206148","Аксарин А.А., Тер-Ованесов М.Д., Копейка С.М. Бронхопластические операции в лечении больных немелкоклеточным раком легкого. Сибирский онкологический журнал. 2022;21(1):85–90. DOI: 10.21294/1814-4861-2022-21-1-85-90","Пилькевич Д.Н., Довбня С.А., Хольный М.П., Цвиренко А.С. Опыт применения трахео-бронхопластических операций при раке легкого. Уральский медицинский журнал. 2021;20(4):46–52. DOI: 10.52420/2071-5943-2021- 20-4-46-52","Харагезов Д.А., Мирзоян Э.А., Козель Ю.Ю., Мкртчян Г.А., Антонян А.А., Айрапетова Т.Г. и др. Случай выполнения бронхопластической операции пациентке пятнадцати лет с редкой аденокистозной карциномой легкого. Южно-Российский онкологический журнал. 2024;5(4):38–45. DOI: 10.37748/2686-9039-2024-5-4-5","Каменев Р.О., Руденко М.С., Елисеева А.П., Глазков Г.К. Бронхопластические операции по поводу опухолей легкого различной этиологии. Собственный опыт. Уральский медицинский журнал. 2024;23(4):138–47. DOI: 10.52420/umj.23.4.138","Атюков М.А., Земцова И.Ю., Петров А.С., Жемчугова-Зеленова О.А., Новикова О.В., Мищеряков С.А. и др. Ближайшие результаты бронхопластических лобэктомий, выполненных из видеоторакоскопического и торакотомного доступов. Вестник хирургии им. И. И. Грекова. 2022;181(4):20–8. DOI: 10.24884/0042-4625-2022-181-4-20-28","Шефер Н.А., Топольницкий Е.Б. Методологические аспекты ангио- и бронхопластических лобэктомий при раке легкого у больных пожилого и старческого возраста. Вопросы реконструктивной и пластической хирургии. 2023;26(2):25–34. DOI: 10.52581/1814-1471/85/03","Hishida T., Aokage K., Yoshida J., Miyoshi T., Tsuboi M. Extended bronchoplasty for locally advanced left lower lobe lung cancer: surgical technique and outcomes. Interact Cardiovasc Thorac Surg. 2018;27(4):602–5. DOI: 10.1093/icvts/ivy081","Баксиян Г.А., Завьялов А.А. Бронхиальный свищ — грозное и коварное осложнение в онкологической практике. Клинический вестник ФМБЦ им А.И. Бурназяна. 2023;3:41–6. DOI: 10.33266/2782-6430-2023-3-41-46","Пахомова Р.А., Клименко К.В. Исторические аспекты и перспективы развития пересадки аутологичной жировой ткани (обзор литературы). Московский хирургический журнал. 2023;4:81–7. DOI: 10.17238/2072-3180-2023-4-81-87","Храмцова Н.И., Плаксин С.А., Соцков А.Ю., Пономарев Д.Н. Применение методики аутотрансплантации жировой ткани у пациентов с контурными деформациями, дефектами кожи и мягких тканей. Пермский медицинский журнал. 2022;39(4):97–107. DOI: 10.17816/pmj39497%107","Marshall M.B., Sugarbaker E.A. Bronchoplasty for pulmonary preservation: A novel technique. JTCVS Tech. 2023;19:132–4. DOI: 10.1016/j.xjtc.2023.03.010","Girelli L., Bertolaccini L., Casiraghi M., Petrella F., Galetta D., Mazzella A., et al. Anastomosis complications after bronchoplasty: incidence, risk factors, and treatment options reported by a referral cancer center. Curr Oncol. 2023;30(12):10437–49. DOI: 10.3390/curroncol30120760","Qi K., Lin G., Liu H., Zhang X., Huang W., Chen Z., et al. Safety and feasibility of preferential manual bronchoplasty in 2-3 cm single-port video-assisted thoracoscopic lobectomy. Thorac Cancer. 2023;14(24):2484–92. DOI: 10.1111/1759-7714.15033","Peng Z., Mei J., Liu C., Guo C., Gonzalez M., Bölükbas S., et al. Risk factors and outcomes of bronchopleural fistula after bronchoplasty in patients with non-small cell lung cancer: a retrospective multivariate analysis. Transl Lung Cancer Res. 2022;11(5):744–56. DOI: 10.21037/tlcr-22-272","Никулин А.В., Романихин А.И., Гандыбина Е.Г., Петровская А.А., Паталова А.Р., Абдуллах Я. и др. Вопросы закрытия бронхоплеврального свища на фоне эмпиемы плевры. Хирургическая практика. 2024;4:42–58. DOI: 10.5922/2223-2427-2024-9-4-4","Корымасов Е.А., Медведчиков-Ардия М.А., Поляков И.С., Бенян А.С. Этапная реконструктивно-восстановительная хирургия при бронхоплевральном свище. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2023;4:61–5. DOI: 10.17116/hirurgia202304161"],"dc.identifier.uri":["http://hdl.handle.net/123456789/8929"],"dc.date.accessioned_dt":"2025-07-09T13:59:00Z","dc.date.accessioned":["2025-07-09T13:59:00Z"],"dc.date.available":["2025-07-09T13:59:00Z"],"publication_grp":["123456789/8929"],"bi_4_dis_filter":["полибронхиальный анастомоз\n|||\nполибронхиальный анастомоз","lung cancer\n|||\nlung cancer","pulmonary neoplasms\n|||\npulmonary neoplasms","свободный плеврально-жировой лоскут\n|||\nсвободный плеврально-жировой лоскут","легких новообразования\n|||\nлегких новообразования","органосохраняющее лечение\n|||\nорганосохраняющее лечение","бронхопластическая лобэктомия\n|||\nбронхопластическая лобэктомия","bronchoplastic surgery\n|||\nbronchoplastic surgery","polybronchial anastomosis\n|||\npolybronchial anastomosis","рак легкого\n|||\nрак легкого","organ-sparing treatment\n|||\norgan-sparing treatment","free pericardial fat pad\n|||\nfree pericardial fat pad"],"bi_4_dis_partial":["lung cancer","легких новообразования","бронхопластическая лобэктомия","свободный плеврально-жировой лоскут","полибронхиальный анастомоз","polybronchial anastomosis","free pericardial fat pad","pulmonary neoplasms","organ-sparing treatment","bronchoplastic surgery","рак легкого","органосохраняющее лечение"],"bi_4_dis_value_filter":["lung cancer","легких новообразования","бронхопластическая лобэктомия","свободный плеврально-жировой лоскут","полибронхиальный анастомоз","polybronchial anastomosis","free pericardial fat pad","pulmonary neoplasms","organ-sparing treatment","bronchoplastic surgery","рак легкого","органосохраняющее лечение"],"bi_sort_1_sort":"formation of polybronchial anastomosis in central lung cancer with bullous changes using free pericardial fat pad for bronchial suture coverage: clinical case","bi_sort_3_sort":"2025-07-09T13:59:00Z","read":["g0"],"_version_":1837178070785589248},{"SolrIndexer.lastIndexed":"2025-07-09T13:58:59.675Z","search.uniqueid":"2-8038","search.resourcetype":2,"search.resourceid":8038,"handle":"123456789/8927","location":["m195","l687"],"location.comm":["195"],"location.coll":["687"],"withdrawn":"false","discoverable":"true","dc.doi":["10.24060/2076-3093-2025-15-2-64-74"],"dc.abstract":["

This article analyzes 63 scientific works dedicated to the diagnosis of peripheral lung lesions (PLL). The differential diagnosis of PLL poses challenges due to the diversity of underlying pathologies, which may include tuberculoma, cancer, and benign tumors. The absence of a unified diagnostic algorithm often necessitates surgical intervention. Non-invasive methods, including radiography, computed tomography (CT), positron emission tomography (PET), and sputum analysis, exhibit limited diagnostic yield, particularly for small lesions. The combination of fiberoptic bronchoscopy with endoscopic ultrasound (EUS) and transthoracic biopsy enhances diagnostic accuracy; however, they carry risks such as pneumothorax. Video-assisted thoracoscopic surgery (VATS) is an effective modality when biopsies are inconclusive, especially for lesions of less than 3 cm. It ensures high diagnostic accuracy and reduces hospitalization duration. Videoassisted thoracoscopic biopsy offers diagnostic accuracy comparable to that of open biopsy, while exhibiting reduced invasiveness. Conventional thoracotomy remains indicated for large or hard-to-reach lesions. It is recommended that a comprehensive approach combining CT, characterized by high informative value, and PET scan, characterized by high sensitivity and specificity for nodules >10 mm, with invasive methods be used. VATS proves effective for lesions below 3 cm, while thoracotomy is applied to large lesions. An individualized approach remains essential for optimal diagnosis. Despite the advancements, the challenge of differential diagnosis persists.

","

В статье проанализированы 63 научные работы, посвященные диагностике периферических образований легкого (ПОЛ). Дифференциальная диагностика ПОЛ затруднена разнообразием патологий (туберкулома, рак, доброкачественные опухоли) и отсутствием единого алгоритма, часто требующего хирургического вмешательства. Неинвазивные методы (рентгенография, компьютерная томография, позитронно-эмиссионная томография, анализ мокроты) ограниченны, особенно при малых образованиях. Фибробронхоскопия с эндоскопическим ультразвуковым исследованием и трансторакальная биопсия повышают точность диагностики, но связаны с риском пневмоторакса. Видеоторакоскопическая хирургия эффективна при неинформативности биопсии, особенно для образований менее 3 см, обеспечивая высокую точность и сокращение сроков госпитализации. Видеоассистированная торакоскопическая биопсия сопоставима с открытой биопсией по точности, но менее травматична. Традиционная торакотомия применяется при крупных или труднодоступных образованиях. Необходим комплексный подход, сочетающий компьютерную томографию (высокая информативность), позитронно-эмиссионную томографию (высокая чувствительность и специфичность для узлов >10 мм) и инвазивные методы. Видеоторакоскопическая хирургия эффективна для образований менее 3 см, торакотомия — для крупных образований. Оптимальная диагностика требует индивидуального подхода. Сохраняется проблема дифференциальной диагностики.

"],"dc.abstract.en":["

"],"subject":["lung neoplasms","video-assisted thoracoscopy","thoracotomy","transthoracic biopsy","computed tomography","differential diagnosis","bronchoscopy","radial endobronchial ultrasound","video-assisted thoracoscopic surgery","легких новообразования","видеоторакоскопия","торакотомия","трансторакальная биопсия","компьютерная томография","дифференциальная диагностика","бронхоскопия","радиальная эндобронхиальная ультрасонография","видеоторакоскопическая хирургия"],"subject_keyword":["lung neoplasms","lung neoplasms","video-assisted thoracoscopy","video-assisted thoracoscopy","thoracotomy","thoracotomy","transthoracic biopsy","transthoracic biopsy","computed tomography","computed tomography","differential diagnosis","differential diagnosis","bronchoscopy","bronchoscopy","radial endobronchial ultrasound","radial endobronchial ultrasound","video-assisted thoracoscopic surgery","video-assisted thoracoscopic surgery","легких новообразования","легких новообразования","видеоторакоскопия","видеоторакоскопия","торакотомия","торакотомия","трансторакальная биопсия","трансторакальная биопсия","компьютерная томография","компьютерная томография","дифференциальная диагностика","дифференциальная диагностика","бронхоскопия","бронхоскопия","радиальная эндобронхиальная ультрасонография","радиальная эндобронхиальная ультрасонография","видеоторакоскопическая хирургия","видеоторакоскопическая хирургия"],"subject_ac":["lung neoplasms\n|||\nlung neoplasms","video-assisted thoracoscopy\n|||\nvideo-assisted thoracoscopy","thoracotomy\n|||\nthoracotomy","transthoracic biopsy\n|||\ntransthoracic biopsy","computed tomography\n|||\ncomputed tomography","differential diagnosis\n|||\ndifferential diagnosis","bronchoscopy\n|||\nbronchoscopy","radial endobronchial ultrasound\n|||\nradial endobronchial ultrasound","video-assisted thoracoscopic surgery\n|||\nvideo-assisted thoracoscopic surgery","легких новообразования\n|||\nлегких новообразования","видеоторакоскопия\n|||\nвидеоторакоскопия","торакотомия\n|||\nторакотомия","трансторакальная биопсия\n|||\nтрансторакальная биопсия","компьютерная томография\n|||\nкомпьютерная томография","дифференциальная диагностика\n|||\nдифференциальная диагностика","бронхоскопия\n|||\nбронхоскопия","радиальная эндобронхиальная ультрасонография\n|||\nрадиальная эндобронхиальная ультрасонография","видеоторакоскопическая хирургия\n|||\nвидеоторакоскопическая хирургия"],"subject_tax_0_filter":["lung neoplasms\n|||\nlung neoplasms","video-assisted thoracoscopy\n|||\nvideo-assisted thoracoscopy","thoracotomy\n|||\nthoracotomy","transthoracic biopsy\n|||\ntransthoracic biopsy","computed tomography\n|||\ncomputed tomography","differential diagnosis\n|||\ndifferential diagnosis","bronchoscopy\n|||\nbronchoscopy","radial endobronchial ultrasound\n|||\nradial endobronchial ultrasound","video-assisted thoracoscopic surgery\n|||\nvideo-assisted thoracoscopic surgery","легких новообразования\n|||\nлегких новообразования","видеоторакоскопия\n|||\nвидеоторакоскопия","торакотомия\n|||\nторакотомия","трансторакальная биопсия\n|||\nтрансторакальная биопсия","компьютерная томография\n|||\nкомпьютерная томография","дифференциальная диагностика\n|||\nдифференциальная диагностика","бронхоскопия\n|||\nбронхоскопия","радиальная эндобронхиальная ультрасонография\n|||\nрадиальная эндобронхиальная ультрасонография","видеоторакоскопическая хирургия\n|||\nвидеоторакоскопическая хирургия"],"subject_filter":["lung neoplasms\n|||\nlung neoplasms","video-assisted thoracoscopy\n|||\nvideo-assisted thoracoscopy","thoracotomy\n|||\nthoracotomy","transthoracic biopsy\n|||\ntransthoracic biopsy","computed tomography\n|||\ncomputed tomography","differential diagnosis\n|||\ndifferential diagnosis","bronchoscopy\n|||\nbronchoscopy","radial endobronchial ultrasound\n|||\nradial endobronchial ultrasound","video-assisted thoracoscopic surgery\n|||\nvideo-assisted thoracoscopic surgery","легких новообразования\n|||\nлегких новообразования","видеоторакоскопия\n|||\nвидеоторакоскопия","торакотомия\n|||\nторакотомия","трансторакальная биопсия\n|||\nтрансторакальная биопсия","компьютерная томография\n|||\nкомпьютерная томография","дифференциальная диагностика\n|||\nдифференциальная диагностика","бронхоскопия\n|||\nбронхоскопия","радиальная эндобронхиальная ультрасонография\n|||\nрадиальная эндобронхиальная ультрасонография","видеоторакоскопическая хирургия\n|||\nвидеоторакоскопическая хирургия"],"dc.subject_mlt":["lung neoplasms","video-assisted thoracoscopy","thoracotomy","transthoracic biopsy","computed tomography","differential diagnosis","bronchoscopy","radial endobronchial ultrasound","video-assisted thoracoscopic surgery","легких новообразования","видеоторакоскопия","торакотомия","трансторакальная биопсия","компьютерная томография","дифференциальная диагностика","бронхоскопия","радиальная эндобронхиальная ультрасонография","видеоторакоскопическая хирургия"],"dc.subject":["lung neoplasms","video-assisted thoracoscopy","thoracotomy","transthoracic biopsy","computed tomography","differential diagnosis","bronchoscopy","radial endobronchial ultrasound","video-assisted thoracoscopic surgery","легких новообразования","видеоторакоскопия","торакотомия","трансторакальная биопсия","компьютерная томография","дифференциальная диагностика","бронхоскопия","радиальная эндобронхиальная ультрасонография","видеоторакоскопическая хирургия"],"dc.subject.en":["lung neoplasms","video-assisted thoracoscopy","thoracotomy","transthoracic biopsy","computed tomography","differential diagnosis","bronchoscopy","radial endobronchial ultrasound","video-assisted thoracoscopic surgery"],"title":["Differential Diagnosis of Peripheral Lung Lesions: Capabilities and Limitations of Current Methods","Дифференциальная диагностика периферического образования легкого: обзор возможностей и ограничений современных методов"],"title_keyword":["Differential Diagnosis of Peripheral Lung Lesions: Capabilities and Limitations of Current Methods","Дифференциальная диагностика периферического образования легкого: обзор возможностей и ограничений современных методов"],"title_ac":["differential diagnosis of peripheral lung lesions: capabilities and limitations of current methods\n|||\nDifferential Diagnosis of Peripheral Lung Lesions: Capabilities and Limitations of Current Methods","дифференциальная диагностика периферического образования легкого: обзор возможностей и ограничений современных методов\n|||\nДифференциальная диагностика периферического образования легкого: обзор возможностей и ограничений современных методов"],"dc.title_sort":"Differential Diagnosis of Peripheral Lung Lesions: Capabilities and Limitations of Current Methods","dc.title_hl":["Differential Diagnosis of Peripheral Lung Lesions: Capabilities and Limitations of Current Methods","Дифференциальная диагностика периферического образования легкого: обзор возможностей и ограничений современных методов"],"dc.title_mlt":["Differential Diagnosis of Peripheral Lung Lesions: Capabilities and Limitations of Current Methods","Дифференциальная диагностика периферического образования легкого: обзор возможностей и ограничений современных методов"],"dc.title":["Differential Diagnosis of Peripheral Lung Lesions: Capabilities and Limitations of Current Methods","Дифференциальная диагностика периферического образования легкого: обзор возможностей и ограничений современных методов"],"dc.title_stored":["Differential Diagnosis of Peripheral Lung Lesions: Capabilities and Limitations of Current Methods\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nen","Дифференциальная диагностика периферического образования легкого: обзор возможностей и ограничений современных методов\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nru"],"dc.title.en":["Differential Diagnosis of Peripheral Lung Lesions: Capabilities and Limitations of Current Methods"],"dc.abstract.ru":["

"],"dc.fullRISC":["ВВЕДЕНИЕ\nПериферическое образование легкого (ПОЛ) определяется как патологическое затемнение округлой или\nовальной тени на фоне неизмененной легочной ткани\n[1]. В большинстве случаев приходится проводить дифференциальную диагностику периферических образований легких между туберкуломой, периферическим\nраком легкого и доброкачественной опухолью. Проведен анализ научной литературы, включая зарубежные\nи российские источники. Основу зарубежных публикаций составили статьи, размещенные на платформах\nPubMed, eLibrary и CyberLeninka. Поиск осуществлялся\nпо ключевым словам: peripheral lung formation, rounded\nlung formations, VATS in the diagnosis of peripheral\nformations, bronchoscopy in the diagnosis of peripheral\nformations, surgical diagnosis of peripheral formations in\nthe lungs.\nДиагностика периферических образований в легких\n(ПОЛ) — тема, широко освещенная в медицинской\nлитературе, однако единого алгоритма действий при\nих обнаружении до сих пор не выработано. Окончательный диагноз часто устанавливается только после хирургического вмешательства, что подчеркивает\nсложность дифференциальной диагностики на дооперационном этапе [2].\nВ большинстве случаев при выявлении ПОЛ необходимо дифференцировать туберкулому, периферический\nрак легкого и доброкачественные опухоли [3]. Определение оптимальной последовательности диагностических методов и рациональной тактики ведения таких\nпациентов, с акцентом на исключение туберкулеза,\nостается актуальной задачей. Важно отметить, что туберкулез и рак легких могут сосуществовать в одной\nи той же легочной ткани или проявляться как отдельные заболевания, что затрудняет диагностику. Для обоих состояний характерны поражение легочной паренхимы, широкое распространение, часто бессимптомное\nтечение и развитие хронического воспаления с изменениями в иммунном ответе.\nПо данным Всемирной организации здравоохранения\n(ВОЗ), около трети населения земного шара инфицировано микобактериями туберкулеза. Ежегодно туберкулезом заболевают около 10 миллионов человек\nи 1,2 миллиона человек умирают от этой инфекции.\nСреди впервые выявленных случаев туберкулеза легких туберкуломы составляют 3–5 % [4, 5]. Особый интерес представляют пациенты с диагнозом «туберкулома\nлегкого», классифицируемые по кодам Международной\nклассификации болезней (МКБ): А16.0 — туберкулез\nлегких при отрицательных результатах бактериологических и гистологических исследований и А16.1 — туберкулез легких без проведения бактериологических\nи гистологических исследований. Этим пациентам,\nу которых не выявляется устойчивость к противотуберкулезным препаратам, назначается противотуберкулезная химиотерапия, аналогичная схеме лечения\nлекарственно-чувствительного туберкулеза, несмотря\nна то что этиология заболевания остается не до конца\nустановленной. Несмотря на общую тенденцию к снижению заболеваемости туберкулезом, наблюдается рост\nчисла пациентов, выделяющих микобактерии с множественной (МЛУ) или широкой лекарственной устойчивостью (ШЛУ) [6, 7]. В 2017 году в России доля пациентов с МЛУ среди бактериовыделителей достигла 59,0 %,\nа в Северо-Западном федеральном округе — 60,8 % [8].\nДоля абацилированных больных от числа пациентов\nс бактериовыделением в 2018 году составила 51,3 % [9].\nЭти данные подчеркивают необходимость точной диагностики и своевременного назначения адекватной терапии для улучшения исходов лечения [9].\nСогласно клиническим рекомендациям рак легкого занимает первое место по распространенности среди всех\nзлокачественных новообразований у мужчин в России.\nПо уровню смертности это заболевание лидирует как\nсреди мужчин, так и среди женщин в мире [10]. Таким\nобразом, точное определение причины периферического образования в легких представляет собой критическую задачу для специалистов в области неинвазивной\nи инвазивной диагностики, при этом первоочередной\nзадачей является исключение злокачественного процесса и туберкулезной инфекции [11].\nНеинвазивные методы диагностики\nК неинвазивным методам диагностики периферических образований легких относятся рентгенография,\nкомпьютерная томография (КТ), позитронно-эмиссионная томография в сочетании с КТ (ПЭТ-КТ), а также\nанализ мокроты, каждый из которых имеет свои преимущества и ограничения [12].\nДля диагностики мокроту направляют на стандартное\nцитологическое и микроскопическое исследование.\nОднако, согласно мнению ряда авторов, при размере\nобразования до 2 см цитологический анализ мокроты\nв большинстве случаев оказывается недостаточно информативным и дает отрицательный результат, что затрудняет раннюю диагностику небольших периферических образований [13].\nИнтраоперационная морфологическая диагностика\nимеет существенное значение, особенно в тех случаях, когда предоперационное морфологическое подтверждение диагноза отсутствует. Важно учитывать,\nчто, согласно исследованиям, в 2,9 % случаев возможны\nрасхождения между цитологическими и гистологическими заключениями, что связано с недостаточной информативностью материала (гистологического — 1,7 %,\nцитологического — 1,2 %) [14]. Помимо этого, расхождения между цитологическими заключениями и клиническими диагнозами могут достигать 5,7 %, причем\nчаще всего это наблюдается при подозрении на туберкулез (4,0 %), который в итоге оказывается карциномой\n(1,7 %) или хроническим воспалением (2,3 %). В случаях\nклинического диагноза «карцинома легкого» несовпадения с морфологическими результатами фиксируются\nв 1,7 % случаев, с изменением диагноза на туберкулез\nв 1,2 % случаев [15]. В медицинской литературе описан даже случай одновременного наличия туберкулеза\nи карциномы легкого, что подчеркивает важность всесторонней оценки клинической картины и проведения\nтщательной дифференциальной диагностики. При\nнебольших размерах образований (0,5–2 см) допускается удаление образования без предварительной морфологической верификации, при этом выбор оперативного доступа определяется размером и количеством\nобразований. При обнаружении одиночной опухоли\nразмером менее 0,5 см рекомендуется динамическое\nнаблюдение с контрольной КТ через 3, 6, и 12 месяцев\n[16] для оценки динамики роста и изменения характеристик образования.\nРентгенологические методы исследования, безусловно,\nзанимают важное место в диагностике периферических образований легких (ПОЛ) [17], однако следует\nучитывать, что они предоставляют лишь косвенную\nинформацию о наличии или отсутствии заболевания.\nИными словами, рентгеновский снимок не всегда позволяет однозначно установить природу образования,\nа лишь указывает на его наличие. Сложности, возникающие при интерпретации рентгеновских снимков, обусловлены сложной анатомией органов грудной клетки\nи неизбежным наложением различных анатомических\nструктур, таких как ребра, сосуды и средостение. Это,\nк сожалению, может приводить к субъективным ошибкам при диагностике ПОЛ [18–22], поскольку врачрентгенолог должен учитывать множество факторов\nи опираться на свой опыт.\nАнализ данных, представленных различными авторами, показывает, что точный диагноз с использованием\nрентгеновской томографии был установлен лишь в 71 %\nслучаев из 881 исследования. Этот факт подчеркивает\nнеобходимость использования более современных\nи точных методов визуализации. При этом информативность спиральной компьютерной томографии\n(СКТ) оказалась значительно выше и составила 94,3 %\nсреди 374 пациентов, что говорит о большей точности\nи информативности КТ в диагностике заболеваний легких [23]. Таким образом, КТ позволяет получить более\nдетальную информацию о структуре легочной ткани\nи характере патологического процесса.\nВажно отметить, что периферический рак легкого чаще\nвсего локализуется в верхушечных и задних сегментах верхних долей, а также в верхушечных сегментах\nнижних долей (в 78,9 % случаев) на фоне поствоспалительных или возрастных изменений легочного рисунка (74,7 %) [24]. Это может затруднять своевременную диагностику, поскольку опухоль маскируется под\nдругие патологические изменения. При стандартной\nКТ-методике исследования для периферического рака\nлегкого размером до 3,0 см характерны следующие признаки: образование шаровидной (59,1 %) или овоидной\n(32,3 %) формы с контурами, имеющими спикулообразные (45,2 %) или мелкобугристые (30,6 %) очертания,\nпреимущественно однородной структуры (75,8 %) [25].\nПеречисленные признаки, однако, не являются строго\nспецифичными для рака легкого и могут встречаться\nпри других заболеваниях.\nВ отличие от злокачественных новообразований, для\nдоброкачественных образований при стандартной КТметодике характерны следующие признаки: образование шаровидной формы (83,3 %) с четкими, ровными\n(77,8 %) или мелкобугристыми (22,2 %) контурами,\nчаще неоднородной структуры (77,8 %) [26]. Четкие\nи ровные контуры образования обычно свидетельствуют о его доброкачественном характере.\nОдним из наиболее типичных заболеваний, формирующих ПОЛ, является туберкулома. Наиболее типичные\nКТ-признаки туберкуломы: образование шаровидной формы (76,9 %) с четкими и ровными контурами\n(84,6 %), неоднородной структуры (92,3 %) [27]. Однако\nважно помнить, что данные КТ-признаки не являются абсолютно специфичными и требуют комплексной\nоценки с учетом клинических данных и результатов\nдругих методов исследования [28], таких как микробиологическое исследование мокроты и результаты\nбронхоскопии.\nВ последние годы активно развиваются системы автоматизированной диагностики, позволяющие повысить\nточность и эффективность выявления рака легкого.\nСогласно данным зарубежных исследований, системы автоматизированной диагностики демонстрируют\nуспешные результаты в классификации раковых узлов\nв легких, размер которых варьирует от 2 до 30 мм. Результаты этих исследований показали общую точность\nметода на уровне 82 %, при этом чувствительность составила 90,90 %, а специфичность — 73,91 % [29, 30].\nЭто говорит о значительном потенциале использования автоматизированных систем в качестве вспомогательного инструмента для радиологов при анализе\nКТ-изображений и выявлении злокачественных новообразований [31, 32]. Внедрение этих систем в клиническую практику может способствовать раннему выявлению рака легкого и улучшению результатов лечения.\nПри оценке первичной опухоли использование интегрированных ПЭТ/КТ-томографов позволяет повысить\nточность выявления опухоли, инфильтрации грудной\nстенки и средостения по сравнению с использованием\nтолько ПЭТ. Однако, несмотря на это, дополнительная\nценность ПЭТ/КТ для определения стадии опухоли (Т)\nостается ограниченной в сравнении с КТ, так как КТ\nпозволяет более точно оценивать как размер опухоли,\nтак и степень инфильтрации соседних структур [33,\n34]. Таким образом, КТ остается важным методом для\nоценки локального распространения опухолевого процесса [35].\nПЭТ (позитронно-эмиссионная томография) считается\nодним из наиболее эффективных неинвазивных методов для дифференциальной диагностики образований\nв легких. Этот метод демонстрирует высокую чувствительность (93–97 %) и специфичность (77–78 %) при\nвыявлении и дифференциации узловых образований\nв легких, размер которых превышает 10 мм [36]. Высокая чувствительность и специфичность ПЭТ делают\nего ценным инструментом для исключения злокачественного процесса при обнаружении периферических\nобразований в легких [37].\nОдним из ключевых ограничений ПЭТ является сложность точного определения локализации выявленных\nпатологических изменений, а также невозможность\nоценки взаимного расположения опухоли с окружающими органами и тканями [38, 39]. Это связано с относительно низким пространственным разрешением\nПЭТ по сравнению с КТ [40].По данным зарубежных авторов, ПЭТ/КТ полезна для\nоценки различных аспектов инфекции, в том числе\nи туберкулеза. 18F-ФДГ-ПЭТ/КТ помогает в диагностике туберкулеза и может помочь подтвердить диагноз\nтуберкулеза на ранней стадии путем выявления места\nбиопсии у пациентов с подозрением на туберкулез [41].\nТаким образом, ПЭТ/КТ может быть использована для\nвыбора оптимального места для взятия биопсии и повышения вероятности получения диагностически значимого материала [42].\nСогласно данным исследований, при проведении фибробронхоскопии с браш-биопсией под рентгеновским\nконтролем у 37 пациентов с периферическим раком\nлегкого морфологический диагноз был подтвержден\nу 17 человек, что составляет 45,9 % [43]. Эти результаты\nподчеркивают, что фибробронхоскопия, хотя и является важным диагностическим методом, не всегда позволяет получить однозначный морфологический диагноз при периферическом раке легкого. Авторы в своей\nработе отмечают, что результативность фибробронхоскопии достигает 68,4 %, однако подчеркивают, что она\nнапрямую зависит от локализации и размера опухоли,\nчто подчеркивает важность правильного выбора метода диагностики в зависимости от индивидуальных\nхарактеристик новообразования [44]. Таким образом,\nвыбор оптимального диагностического подхода должен основываться на тщательной оценке клинической\nситуации и характеристик опухоли.\nПри исследовании пациентов с ПОЛ во время фибробронхоскопии неизмененная слизистая бронхов была\nобнаружена только у 87 больных, что составляет 37,7 %.\nЭто свидетельствует о том, что у большинства пациентов с периферическими образованиями легких имеются сопутствующие изменения слизистой бронхов.\nУ 107 пациентов, что соответствует 46,3 %, были выявлены признаки различных форм хронического бронхита, а у 25 пациентов (10,8 %) обнаружены атрофические\nизменения бронхов. В другом исследовании, проведенном у 71 пациента, у всех наблюдался диффузный\nдвусторонний атрофический бронхит, что указывает\nна высокую распространенность сопутствующей бронхолегочной патологии у пациентов с периферическими\nобразованиями легких [45]. Наличие сопутствующей\nбронхолегочной патологии может затруднять диагностику и влиять на результаты биопсии.\nЧрезбронхиальная биопсия легкого (ЧББЛ) — важный\nи широко используемый метод диагностики заболеваний легких, позволяющий получить образцы легочной\nткани для гистологического исследования. Впервые\nэтот метод был использован H. A. Andersen и коллегами в 1965 году, и с тех пор он претерпел значительные\nусовершенствования. В последующем исследовании,\nохватившем 939 пациентов, применив гибкие эндоскопы, достигли информативности до 82 %. Это свидетельствует о высокой диагностической ценности ЧББЛ при\nразличных заболеваниях легких. Однако ЧББЛ противопоказана при некорригируемой коагулопатии, аритмии, ишемии миокарда, тяжелом бронхоспазме и тромбоцитопении (менее 50×10 9/л). Необходимо строго\nсоблюдать противопоказания к ЧББЛ для предотвращения серьезных осложнений. Для минимизации риска\nпневмоторакса, который является одним из наиболее\nраспространенных осложнений, большинство специалистов рекомендуют проводить ЧББЛ под рентгеноскопическим контролем. Исследование P. G. Simpson\nи коллег показало, что такой контроль снижает частоту\nпневмоторакса с 2,9 до 1,8 %, однако не влияет на информативность процедуры при диагностике патологических образований в легких [46].\nВ качестве перспективного метода диагностики рассматривается бронхоскопия с использованием радиальной эндобронхиальной ультрасонографии (рЭБУСнавигация). Этот метод позволяет точно определить\nлокализацию патологического очага, даже если он\nне визуализируется при обычной бронхоскопии, и выполнить прицельную биопсию, что повышает вероятность получения диагностически значимого материала.\nИсследования показывают, что применение рЭБУС-навигации значительно повышает диагностическую ценность бронхобиопсий при туберкулезе, демонстрируя\nрезультаты в 77,6–80,8 % по сравнению с 35,6–58,5 %\nпри традиционной биопсии. Это свидетельствует о том,\nчто рЭБУС-навигация может значительно улучшить\nдиагностику туберкулеза легких. Доказано, что применение рЭБУС-навигации при бронхоскопической биопсии у пациентов с туберкулезными поражениями легких статистически значимо улучшает этиологическую\nдиагностику. Эффективность подтверждения диагноза\nтуберкулеза и микобактериоза на основе материала\nбронхобиопсии составила 67,1 и 61,9 % соответственно.\nрЭБУС-навигация увеличивает общую диагностическую эффективность до 81,9 %, в то время как классическая бронхобиопсия обеспечивает 50,7 % [47].\nИспользование эндобронхиального ультразвукового\nисследования (ЭБУС) позволило визуализировать и локализовать патологическое образование, после чего\nпровести щипцовую и браш-биопсию у 100 из 114 пациентов. Это свидетельствует о высокой эффективности ЭБУС в визуализации периферических образований легких. У 14 пациентов выявить опухолевый очаг\nс помощью ультразвукового исследования не удалось,\nчто свидетельствует об ограничениях метода в некоторых клинических ситуациях, например при очень\nмаленьких или глубоко расположенных образованиях.\nЗабор материала для цитологического исследования\n(аспирация и браш-биопсия) был выполнен у 100 пациентов. Щипцовая биопсия проведена у 63 из 100 больных. Гистологическая верификация диагноза была\nполучена у 46 из 63 пациентов. В целом морфологическое подтверждение диагноза достигнуто у 88 (88 %)\nиз 100 пациентов, что демонстрирует высокую эффективность ЭБУС в диагностике периферических образований легких. Таким образом, ЭБУС является ценным\nинструментом для диагностики ПОЛ [48].\nКлючевым препятствием для бронхологической верификации является необходимость выполнения биопсий в условиях отсутствия прямой визуализации, что\nобусловлено экстрапросветной локализацией периферического образования легкого (ПОЛ) [49]. В связи\nс этим проведение биопсии «вслепую» может приводить к получению недиагностического материала. Как\nследствие, прецизионные трансбронхиальные биопсии\nтребуют применения адъювантных навигационных\nметодик, направленных на определение пространственного соотношения между бронхиальным деревом\nи целевым ПОЛ. Использование таких навигационных\nметодик позволяет повысить точность биопсии и увеличить вероятность получения диагностически значимого материала, что в конечном итоге улучшает результаты диагностики и лечения пациентов [50].\nТрансторакальная биопсия\nВ отечественной и зарубежной литературе подробно\nописаны различные методики выполнения трансторакальной биопсии легкого, каждая из которых имеет\nсвои особенности и преимущества, что позволяет выбрать оптимальный подход в зависимости от конкретной клинической ситуации. К этим методикам относятся проведение процедуры под контролем рентгена,\nультразвука (УЗИ) и компьютерной томографии (КТ).\nСогласно данным исследований, информативность\nтрансторакальной аспирационной биопсии под рентгенологическим контролем составляет 86 %, тогда как\nпри использовании КТ-контроля этот показатель возрастает до 94,5 % [51]. Этот факт свидетельствует о более высокой точности КТ-контроля при проведении\nданной процедуры, поскольку КТ позволяет получить\nболее детальное изображение легочной ткани и точно\nнаправить иглу к целевому образованию. Однако процедура может сопровождаться осложнениями, которые\nнаблюдаются в 11 % случаев, причем наиболее частым\nиз них является пневмоторакс, что требует тщательного мониторинга состояния пациента после проведения\nбиопсии [52]. Пневмоторакс может привести к дыхательной недостаточности и потребовать немедленной\nмедицинской помощи.\nАвторы в своих исследованиях отмечают, что общая\nрезультативность трансторакальных биопсий достигает 90 %, что подтверждает ее высокую диагностическую\nценность, при этом эффективность метода составляет\n86 % при рентгенологическом контроле и 95 % при КТконтроле, что вновь указывает на преимущество КТконтроля. Преимущество КТ-контроля заключается\nв возможности визуализации небольших образований\nи более точном наведении иглы. При использовании\nультразвукового контроля информативность биопсии\nдостигает 97,8 % у пациентов с субплевральным расположением патологического очага, что делает УЗИ методом выбора в данной клинической ситуации [53]. УЗИ\nособенно эффективно для визуализации образований,\nрасположенных близко к плевре и имеющих жидкостное содержимое.\nОсложнения при трансторакальной пункционной биопсии встречаются достаточно часто и требуют внимательного отношения к выбору метода и технике проведения процедуры, а также тщательной подготовки\nпациента. Например, в одном из исследований пневмоторакс был зафиксирован у 16 % из 57 пациентов, причем 6 % из них потребовалось активное дренирование,\nчто подчеркивает потенциальную серьезность данного\nосложнения. В другом исследовании, где применялся\nультразвуковой контроль, окончательный диагноз был\nустановлен у 95 % пациентов (147 из 155). Пневмоторакс наблюдался у 1,3 % пациентов (2 случая), причем\nодному из них потребовалось дренирование грудной\nклетки. Другие осложнения включали легочное кровотечение (2,6 %), послеоперационную боль, требующую\nмедикаментозного лечения (1,3 %), вазовагальные реакции (1,3 %) и кровохарканье (0,6 %) [28], что свидетельствует о спектре возможных, хотя и менее частых\nосложнений [54].\nДругие авторы также сообщают о высокой эффективности трансторакальной биопсии под КТ-контролем,\nчто подтверждает ее роль в диагностике заболеваний легких. В исследовании с участием 55 пациентов\nс небольшими очагами (размером от 0,5 до 3,0 см)\nу 47 была диагностирована аденокарцинома легкого,\nа у 8 — доброкачественные изменения. Осложнения\nвозникли у 47,3 % пациентов, включая частичный пневмоторакс (26 случаев) и кровохарканье (11 случаев), что\nуказывает на более высокую частоту осложнений в данной группе пациентов [55]. Это может быть связано\nс небольшим размером очагов и большей сложностью\nвыполнения биопсии.\nПри выполнении трансторакальной биопсии под ультразвуковым контролем чувствительность метода\nк злокачественным новообразованиям составила 85,5 %\n(65 случаев из 96). Пневмоторакс был зафиксирован\nу 4 % пациентов. В другом исследовании правильный\nдиагноз был установлен в 96 % случаев (48 из 50), при\nэтом пневмоторакс развился у 4 % пациентов, а кровохарканье — у 6 %. Благодаря биопсии удалось избежать хирургического вмешательства или торакоскопии\nу 64 % пациентов, что подчеркивает важность биопсии\nв определении тактики лечения и избежании ненужных операций. Биопсия позволяет получить морфологическое подтверждение диагноза и определить стадию\nзаболевания, что необходимо для выбора оптимальной\nстратегии лечения.\nТаким образом, трансторакальная биопсия легкого является высокоинформативным методом диагностики\nпериферических образований легких, однако сопровождается риском осложнений, среди которых наиболее\nчастым является пневмоторакс (в среднем 15,7 % случаев из 102 процедур) [56]. Частота пневмоторакса может\nварьироваться в зависимости от используемой методики, опыта врача и характеристик пациента. Выбор метода контроля (рентген, УЗИ или КТ) влияет как на эффективность процедуры, так и на частоту осложнений,\nчто требует индивидуального подхода к каждому пациенту и учета особенностей его клинической ситуации.\nПеред проведением биопсии необходимо тщательно\nоценить риски и преимущества процедуры и обсудить\nих с пациентом.\nВидеоторакоскопическая хирургия\nВ последнее десятилетие видеоторакоскопическая\nхирургия (ВТС) получила широкое распространение\nкак завершающий этап диагностики при отсутствии\nморфологического подтверждения диагноза, а такжев качестве лечебной процедуры. Показанием к диагностической ВТС считаются неверифицированные периферические образования легких размером менее 3 см,\nрасположенные в плащевой зоне. Такие случаи требуют\nпроведения диагностической операции с использованием торакоскопического доступа по стандартной методике [57].\nВ зарубежных источниках для обозначения видеоторакоскопических операций применяется термин “video\nassisted thoracic surgery” (VATS) или его синонимы, подразумевающие полную эндоскопическую торакальную\nхирургию. Долгое время наблюдалась терминологическая неопределенность между чисто видеоторакоскопическими подходами и операциями, в которых\nэндоскопическая аппаратура использовалась как вспомогательное средство при торакотомии. Однако на 17-м\nсъезде торакальных хирургов было принято решение,\nопределяющее операцию как видеоторакоскопическую\n(VATS), если она выполняется через разрез любой длины без применения ранорасширителя [58].\nВТС с биопсией демонстрирует высокую эффективность в дифференциальной диагностике округлых одиночных новообразований, локализованных в кортикальном, субкортикальном отделах легкого или вблизи\nмеждолевой щели. По данным различных исследований, точность диагностики составляет 95,5–100 %.\nСравнительный анализ минимально инвазивных\nи традиционных оперативных вмешательств показал,\nчто применение торакоскопического метода позволяет\nсократить сроки пребывания в стационаре в 1,8 раза,\nпродолжительность лечения в реанимации — в 2 раза,\nчастоту проведения искусственной вентиляции легких\n(ИВЛ) после операции — в 3,5 раза, а сроки использования наркотических анальгетиков — в 2,3 раза [59].\nИсследования зарубежных авторов, сравнивающие\nоткрытую биопсию легкого и видеоассистированную\nторакоскопическую биопсию (ВАТС), выявили сопоставимую диагностическую точность в обеих группах\n(96 % против 92 %). Однако среднее время пребывания\nв стационаре в группе ВАТС было значительно меньше — 1,4 (0,7) дня по сравнению с 3,1 (1,8) дня при открытой биопсии. Кроме того, в группе ВАТС не было\nзафиксировано послеоперационных осложнений, тогда\nкак в группе открытой биопсии осложнения возникли\nу трех пациентов [60].\nДругие исследования подтверждают, что продолжительность госпитализации при торакоскопической\nбиопсии в среднем составляет 3 дня, что достоверно\nменьше, чем при открытой биопсии (5 дней) (р < 0,001)\n[40]. В другом исследовании 87 (84,4 %) пациентов, перенесшие ВАТС-биопсию, имели более короткий срок\nпребывания в стационаре по сравнению с пациентами,\nкоторым выполнялась операция через торакотомный\nдоступ (р = 0,001) [61].\nНесмотря на это, исследование ряда авторов выявило\nосложнения у 71 из 115 пациентов, прошедших диагностическую торакоскопию. Преимущественно это были\nподкожная эмфизема (49,3 %), гипертермия без признаков инфекции (15,5 %) и нагноение раны (12,7 %),\nоднако у всех пациентов заживление произошло первично. В то же время работа других авторов продемонстрировала 100 % информативность видеоторакоскопической биопсии у 142 пациентов с периферическими\nобразованиями, как доброкачественными (38 %), так\nи злокачественными. По данным зарубежных авторов,\nбыли проанализированы результаты диагностических\nторакоскопических атипичных резекций у 81 пациента\nс небольшими периферическими образованиями легких, и во всех случаях удалось верифицировать характер патологии.\nНесмотря на доказанную эффективность и широкое\nраспространение ВТС, консенсуса относительно ее\nприменения при данной патологии не достигнуто. Например, авторы высказывают сомнения в целесообразности диагностической торакоскопии при периферических новообразованиях. Ряд исследователей, включая\nA. A. Бейсебаева и соавторов и А. Х. Трахтенберга, рекомендуют ограничивать применение ВТС только случаями субплевральной локализации образований.\nАбсолютными противопоказаниями к ВТС являются некорригируемая коагулопатия, острое нарушение\nмозгового кровообращения, инфаркт в острой и подострой стадии, а также недостаточность кровообращения III степени. При этом отмечается низкая частота\nинтраоперационных осложнений (0,7 %) и их отсутствие в послеоперационном периоде [62].\nЗарубежные авторы подчеркивают, что для успешного\nи безопасного проведения ВТС необходимо обеспечить\nоптимальное операционное поле и выбрать правильный хирургический подход.\nНесмотря на преимущества минимально инвазивных\nметодов, стандартный торакотомный доступ остается\nактуальным и имеет свои показания. Например, при\nлечении пациентов с периферическими образованиями легких диаметром более 3 см или локализованными в промежуточной и прикорневой зонах, удаленных\nот висцеральной плевры, целесообразно использовать\nтрадиционный торакотомный доступ.\nВ качестве альтернативы миниторакотомия (5–7 см)\nсо специальными расширителями раны и удлиненными инструментами позволяет снизить травматичность,\nсократить продолжительность операции и улучшить\nфункциональные и косметические результаты при\nоперациях на периферических образованиях легких\nпо сравнению с обычной торакотомией [63].\nЗАКЛЮЧЕНИЕ\nДиагностика периферических образований в легких\nтребует комплексного подхода, сочетающего неинвазивные и инвазивные методы. Компьютерная томография (КТ) остается наиболее информативным методом\n(94,3 %) для дифференциации злокачественных и доброкачественных процессов, включая туберкулому,\nблагодаря выявлению характерных морфологических\nпризнаков. Позитронно-эмиссионная томография\n(ПЭТ/КТ) демонстрирует высокую чувствительность\n(93–97 %) и специфичность (77–78 %) при размерах узлов более 10 мм, но ограничена в точной локализации\nпатологий. Инвазивные методы, такие как фибробронхоскопия и трансторакальная биопсия, обеспечиваютвысокую диагностическую точность (до 97,8 %), однако\nсопряжены с риском осложнений, включая пневмоторакс (15,7 %). Видеоторакоскопическая хирургия (ВТС)\nявляется минимально инвазивным методом с высокой\nточностью (95,5–100 %) для образований менее 3 см, сокращая сроки госпитализации и частоту осложнений.\nОднако при крупных или труднодоступных образованиях предпочтение отдается торакотомному доступу.\nТаким образом, оптимальная диагностика требует индивидуального подхода с учетом преимуществ и ограничений каждого метода. Несмотря на значительные\nдостижения в диагностике, проблема дифференциальной диагностики периферических образований легких\nостается открытой, что подчеркивает необходимость\nдальнейшего совершенствования методов и оптимизации существующих подходов"],"dc.fullRISC.ru":["ВВЕДЕНИЕ\nПериферическое образование легкого (ПОЛ) определяется как патологическое затемнение округлой или\nовальной тени на фоне неизмененной легочной ткани\n[1]. В большинстве случаев приходится проводить дифференциальную диагностику периферических образований легких между туберкуломой, периферическим\nраком легкого и доброкачественной опухолью. Проведен анализ научной литературы, включая зарубежные\nи российские источники. Основу зарубежных публикаций составили статьи, размещенные на платформах\nPubMed, eLibrary и CyberLeninka. Поиск осуществлялся\nпо ключевым словам: peripheral lung formation, rounded\nlung formations, VATS in the diagnosis of peripheral\nformations, bronchoscopy in the diagnosis of peripheral\nformations, surgical diagnosis of peripheral formations in\nthe lungs.\nДиагностика периферических образований в легких\n(ПОЛ) — тема, широко освещенная в медицинской\nлитературе, однако единого алгоритма действий при\nих обнаружении до сих пор не выработано. Окончательный диагноз часто устанавливается только после хирургического вмешательства, что подчеркивает\nсложность дифференциальной диагностики на дооперационном этапе [2].\nВ большинстве случаев при выявлении ПОЛ необходимо дифференцировать туберкулому, периферический\nрак легкого и доброкачественные опухоли [3]. Определение оптимальной последовательности диагностических методов и рациональной тактики ведения таких\nпациентов, с акцентом на исключение туберкулеза,\nостается актуальной задачей. Важно отметить, что туберкулез и рак легких могут сосуществовать в одной\nи той же легочной ткани или проявляться как отдельные заболевания, что затрудняет диагностику. Для обоих состояний характерны поражение легочной паренхимы, широкое распространение, часто бессимптомное\nтечение и развитие хронического воспаления с изменениями в иммунном ответе.\nПо данным Всемирной организации здравоохранения\n(ВОЗ), около трети населения земного шара инфицировано микобактериями туберкулеза. Ежегодно туберкулезом заболевают около 10 миллионов человек\nи 1,2 миллиона человек умирают от этой инфекции.\nСреди впервые выявленных случаев туберкулеза легких туберкуломы составляют 3–5 % [4, 5]. Особый интерес представляют пациенты с диагнозом «туберкулома\nлегкого», классифицируемые по кодам Международной\nклассификации болезней (МКБ): А16.0 — туберкулез\nлегких при отрицательных результатах бактериологических и гистологических исследований и А16.1 — туберкулез легких без проведения бактериологических\nи гистологических исследований. Этим пациентам,\nу которых не выявляется устойчивость к противотуберкулезным препаратам, назначается противотуберкулезная химиотерапия, аналогичная схеме лечения\nлекарственно-чувствительного туберкулеза, несмотря\nна то что этиология заболевания остается не до конца\nустановленной. Несмотря на общую тенденцию к снижению заболеваемости туберкулезом, наблюдается рост\nчисла пациентов, выделяющих микобактерии с множественной (МЛУ) или широкой лекарственной устойчивостью (ШЛУ) [6, 7]. В 2017 году в России доля пациентов с МЛУ среди бактериовыделителей достигла 59,0 %,\nа в Северо-Западном федеральном округе — 60,8 % [8].\nДоля абацилированных больных от числа пациентов\nс бактериовыделением в 2018 году составила 51,3 % [9].\nЭти данные подчеркивают необходимость точной диагностики и своевременного назначения адекватной терапии для улучшения исходов лечения [9].\nСогласно клиническим рекомендациям рак легкого занимает первое место по распространенности среди всех\nзлокачественных новообразований у мужчин в России.\nПо уровню смертности это заболевание лидирует как\nсреди мужчин, так и среди женщин в мире [10]. Таким\nобразом, точное определение причины периферического образования в легких представляет собой критическую задачу для специалистов в области неинвазивной\nи инвазивной диагностики, при этом первоочередной\nзадачей является исключение злокачественного процесса и туберкулезной инфекции [11].\nНеинвазивные методы диагностики\nК неинвазивным методам диагностики периферических образований легких относятся рентгенография,\nкомпьютерная томография (КТ), позитронно-эмиссионная томография в сочетании с КТ (ПЭТ-КТ), а также\nанализ мокроты, каждый из которых имеет свои преимущества и ограничения [12].\nДля диагностики мокроту направляют на стандартное\nцитологическое и микроскопическое исследование.\nОднако, согласно мнению ряда авторов, при размере\nобразования до 2 см цитологический анализ мокроты\nв большинстве случаев оказывается недостаточно информативным и дает отрицательный результат, что затрудняет раннюю диагностику небольших периферических образований [13].\nИнтраоперационная морфологическая диагностика\nимеет существенное значение, особенно в тех случаях, когда предоперационное морфологическое подтверждение диагноза отсутствует. Важно учитывать,\nчто, согласно исследованиям, в 2,9 % случаев возможны\nрасхождения между цитологическими и гистологическими заключениями, что связано с недостаточной информативностью материала (гистологического — 1,7 %,\nцитологического — 1,2 %) [14]. Помимо этого, расхождения между цитологическими заключениями и клиническими диагнозами могут достигать 5,7 %, причем\nчаще всего это наблюдается при подозрении на туберкулез (4,0 %), который в итоге оказывается карциномой\n(1,7 %) или хроническим воспалением (2,3 %). В случаях\nклинического диагноза «карцинома легкого» несовпадения с морфологическими результатами фиксируются\nв 1,7 % случаев, с изменением диагноза на туберкулез\nв 1,2 % случаев [15]. В медицинской литературе описан даже случай одновременного наличия туберкулеза\nи карциномы легкого, что подчеркивает важность всесторонней оценки клинической картины и проведения\nтщательной дифференциальной диагностики. При\nнебольших размерах образований (0,5–2 см) допускается удаление образования без предварительной морфологической верификации, при этом выбор оперативного доступа определяется размером и количеством\nобразований. При обнаружении одиночной опухоли\nразмером менее 0,5 см рекомендуется динамическое\nнаблюдение с контрольной КТ через 3, 6, и 12 месяцев\n[16] для оценки динамики роста и изменения характеристик образования.\nРентгенологические методы исследования, безусловно,\nзанимают важное место в диагностике периферических образований легких (ПОЛ) [17], однако следует\nучитывать, что они предоставляют лишь косвенную\nинформацию о наличии или отсутствии заболевания.\nИными словами, рентгеновский снимок не всегда позволяет однозначно установить природу образования,\nа лишь указывает на его наличие. Сложности, возникающие при интерпретации рентгеновских снимков, обусловлены сложной анатомией органов грудной клетки\nи неизбежным наложением различных анатомических\nструктур, таких как ребра, сосуды и средостение. Это,\nк сожалению, может приводить к субъективным ошибкам при диагностике ПОЛ [18–22], поскольку врачрентгенолог должен учитывать множество факторов\nи опираться на свой опыт.\nАнализ данных, представленных различными авторами, показывает, что точный диагноз с использованием\nрентгеновской томографии был установлен лишь в 71 %\nслучаев из 881 исследования. Этот факт подчеркивает\nнеобходимость использования более современных\nи точных методов визуализации. При этом информативность спиральной компьютерной томографии\n(СКТ) оказалась значительно выше и составила 94,3 %\nсреди 374 пациентов, что говорит о большей точности\nи информативности КТ в диагностике заболеваний легких [23]. Таким образом, КТ позволяет получить более\nдетальную информацию о структуре легочной ткани\nи характере патологического процесса.\nВажно отметить, что периферический рак легкого чаще\nвсего локализуется в верхушечных и задних сегментах верхних долей, а также в верхушечных сегментах\nнижних долей (в 78,9 % случаев) на фоне поствоспалительных или возрастных изменений легочного рисунка (74,7 %) [24]. Это может затруднять своевременную диагностику, поскольку опухоль маскируется под\nдругие патологические изменения. При стандартной\nКТ-методике исследования для периферического рака\nлегкого размером до 3,0 см характерны следующие признаки: образование шаровидной (59,1 %) или овоидной\n(32,3 %) формы с контурами, имеющими спикулообразные (45,2 %) или мелкобугристые (30,6 %) очертания,\nпреимущественно однородной структуры (75,8 %) [25].\nПеречисленные признаки, однако, не являются строго\nспецифичными для рака легкого и могут встречаться\nпри других заболеваниях.\nВ отличие от злокачественных новообразований, для\nдоброкачественных образований при стандартной КТметодике характерны следующие признаки: образование шаровидной формы (83,3 %) с четкими, ровными\n(77,8 %) или мелкобугристыми (22,2 %) контурами,\nчаще неоднородной структуры (77,8 %) [26]. Четкие\nи ровные контуры образования обычно свидетельствуют о его доброкачественном характере.\nОдним из наиболее типичных заболеваний, формирующих ПОЛ, является туберкулома. Наиболее типичные\nКТ-признаки туберкуломы: образование шаровидной формы (76,9 %) с четкими и ровными контурами\n(84,6 %), неоднородной структуры (92,3 %) [27]. Однако\nважно помнить, что данные КТ-признаки не являются абсолютно специфичными и требуют комплексной\nоценки с учетом клинических данных и результатов\nдругих методов исследования [28], таких как микробиологическое исследование мокроты и результаты\nбронхоскопии.\nВ последние годы активно развиваются системы автоматизированной диагностики, позволяющие повысить\nточность и эффективность выявления рака легкого.\nСогласно данным зарубежных исследований, системы автоматизированной диагностики демонстрируют\nуспешные результаты в классификации раковых узлов\nв легких, размер которых варьирует от 2 до 30 мм. Результаты этих исследований показали общую точность\nметода на уровне 82 %, при этом чувствительность составила 90,90 %, а специфичность — 73,91 % [29, 30].\nЭто говорит о значительном потенциале использования автоматизированных систем в качестве вспомогательного инструмента для радиологов при анализе\nКТ-изображений и выявлении злокачественных новообразований [31, 32]. Внедрение этих систем в клиническую практику может способствовать раннему выявлению рака легкого и улучшению результатов лечения.\nПри оценке первичной опухоли использование интегрированных ПЭТ/КТ-томографов позволяет повысить\nточность выявления опухоли, инфильтрации грудной\nстенки и средостения по сравнению с использованием\nтолько ПЭТ. Однако, несмотря на это, дополнительная\nценность ПЭТ/КТ для определения стадии опухоли (Т)\nостается ограниченной в сравнении с КТ, так как КТ\nпозволяет более точно оценивать как размер опухоли,\nтак и степень инфильтрации соседних структур [33,\n34]. Таким образом, КТ остается важным методом для\nоценки локального распространения опухолевого процесса [35].\nПЭТ (позитронно-эмиссионная томография) считается\nодним из наиболее эффективных неинвазивных методов для дифференциальной диагностики образований\nв легких. Этот метод демонстрирует высокую чувствительность (93–97 %) и специфичность (77–78 %) при\nвыявлении и дифференциации узловых образований\nв легких, размер которых превышает 10 мм [36]. Высокая чувствительность и специфичность ПЭТ делают\nего ценным инструментом для исключения злокачественного процесса при обнаружении периферических\nобразований в легких [37].\nОдним из ключевых ограничений ПЭТ является сложность точного определения локализации выявленных\nпатологических изменений, а также невозможность\nоценки взаимного расположения опухоли с окружающими органами и тканями [38, 39]. Это связано с относительно низким пространственным разрешением\nПЭТ по сравнению с КТ [40].По данным зарубежных авторов, ПЭТ/КТ полезна для\nоценки различных аспектов инфекции, в том числе\nи туберкулеза. 18F-ФДГ-ПЭТ/КТ помогает в диагностике туберкулеза и может помочь подтвердить диагноз\nтуберкулеза на ранней стадии путем выявления места\nбиопсии у пациентов с подозрением на туберкулез [41].\nТаким образом, ПЭТ/КТ может быть использована для\nвыбора оптимального места для взятия биопсии и повышения вероятности получения диагностически значимого материала [42].\nСогласно данным исследований, при проведении фибробронхоскопии с браш-биопсией под рентгеновским\nконтролем у 37 пациентов с периферическим раком\nлегкого морфологический диагноз был подтвержден\nу 17 человек, что составляет 45,9 % [43]. Эти результаты\nподчеркивают, что фибробронхоскопия, хотя и является важным диагностическим методом, не всегда позволяет получить однозначный морфологический диагноз при периферическом раке легкого. Авторы в своей\nработе отмечают, что результативность фибробронхоскопии достигает 68,4 %, однако подчеркивают, что она\nнапрямую зависит от локализации и размера опухоли,\nчто подчеркивает важность правильного выбора метода диагностики в зависимости от индивидуальных\nхарактеристик новообразования [44]. Таким образом,\nвыбор оптимального диагностического подхода должен основываться на тщательной оценке клинической\nситуации и характеристик опухоли.\nПри исследовании пациентов с ПОЛ во время фибробронхоскопии неизмененная слизистая бронхов была\nобнаружена только у 87 больных, что составляет 37,7 %.\nЭто свидетельствует о том, что у большинства пациентов с периферическими образованиями легких имеются сопутствующие изменения слизистой бронхов.\nУ 107 пациентов, что соответствует 46,3 %, были выявлены признаки различных форм хронического бронхита, а у 25 пациентов (10,8 %) обнаружены атрофические\nизменения бронхов. В другом исследовании, проведенном у 71 пациента, у всех наблюдался диффузный\nдвусторонний атрофический бронхит, что указывает\nна высокую распространенность сопутствующей бронхолегочной патологии у пациентов с периферическими\nобразованиями легких [45]. Наличие сопутствующей\nбронхолегочной патологии может затруднять диагностику и влиять на результаты биопсии.\nЧрезбронхиальная биопсия легкого (ЧББЛ) — важный\nи широко используемый метод диагностики заболеваний легких, позволяющий получить образцы легочной\nткани для гистологического исследования. Впервые\nэтот метод был использован H. A. Andersen и коллегами в 1965 году, и с тех пор он претерпел значительные\nусовершенствования. В последующем исследовании,\nохватившем 939 пациентов, применив гибкие эндоскопы, достигли информативности до 82 %. Это свидетельствует о высокой диагностической ценности ЧББЛ при\nразличных заболеваниях легких. Однако ЧББЛ противопоказана при некорригируемой коагулопатии, аритмии, ишемии миокарда, тяжелом бронхоспазме и тромбоцитопении (менее 50×10 9/л). Необходимо строго\nсоблюдать противопоказания к ЧББЛ для предотвращения серьезных осложнений. Для минимизации риска\nпневмоторакса, который является одним из наиболее\nраспространенных осложнений, большинство специалистов рекомендуют проводить ЧББЛ под рентгеноскопическим контролем. Исследование P. G. Simpson\nи коллег показало, что такой контроль снижает частоту\nпневмоторакса с 2,9 до 1,8 %, однако не влияет на информативность процедуры при диагностике патологических образований в легких [46].\nВ качестве перспективного метода диагностики рассматривается бронхоскопия с использованием радиальной эндобронхиальной ультрасонографии (рЭБУСнавигация). Этот метод позволяет точно определить\nлокализацию патологического очага, даже если он\nне визуализируется при обычной бронхоскопии, и выполнить прицельную биопсию, что повышает вероятность получения диагностически значимого материала.\nИсследования показывают, что применение рЭБУС-навигации значительно повышает диагностическую ценность бронхобиопсий при туберкулезе, демонстрируя\nрезультаты в 77,6–80,8 % по сравнению с 35,6–58,5 %\nпри традиционной биопсии. Это свидетельствует о том,\nчто рЭБУС-навигация может значительно улучшить\nдиагностику туберкулеза легких. Доказано, что применение рЭБУС-навигации при бронхоскопической биопсии у пациентов с туберкулезными поражениями легких статистически значимо улучшает этиологическую\nдиагностику. Эффективность подтверждения диагноза\nтуберкулеза и микобактериоза на основе материала\nбронхобиопсии составила 67,1 и 61,9 % соответственно.\nрЭБУС-навигация увеличивает общую диагностическую эффективность до 81,9 %, в то время как классическая бронхобиопсия обеспечивает 50,7 % [47].\nИспользование эндобронхиального ультразвукового\nисследования (ЭБУС) позволило визуализировать и локализовать патологическое образование, после чего\nпровести щипцовую и браш-биопсию у 100 из 114 пациентов. Это свидетельствует о высокой эффективности ЭБУС в визуализации периферических образований легких. У 14 пациентов выявить опухолевый очаг\nс помощью ультразвукового исследования не удалось,\nчто свидетельствует об ограничениях метода в некоторых клинических ситуациях, например при очень\nмаленьких или глубоко расположенных образованиях.\nЗабор материала для цитологического исследования\n(аспирация и браш-биопсия) был выполнен у 100 пациентов. Щипцовая биопсия проведена у 63 из 100 больных. Гистологическая верификация диагноза была\nполучена у 46 из 63 пациентов. В целом морфологическое подтверждение диагноза достигнуто у 88 (88 %)\nиз 100 пациентов, что демонстрирует высокую эффективность ЭБУС в диагностике периферических образований легких. Таким образом, ЭБУС является ценным\nинструментом для диагностики ПОЛ [48].\nКлючевым препятствием для бронхологической верификации является необходимость выполнения биопсий в условиях отсутствия прямой визуализации, что\nобусловлено экстрапросветной локализацией периферического образования легкого (ПОЛ) [49]. В связи\nс этим проведение биопсии «вслепую» может приводить к получению недиагностического материала. Как\nследствие, прецизионные трансбронхиальные биопсии\nтребуют применения адъювантных навигационных\nметодик, направленных на определение пространственного соотношения между бронхиальным деревом\nи целевым ПОЛ. Использование таких навигационных\nметодик позволяет повысить точность биопсии и увеличить вероятность получения диагностически значимого материала, что в конечном итоге улучшает результаты диагностики и лечения пациентов [50].\nТрансторакальная биопсия\nВ отечественной и зарубежной литературе подробно\nописаны различные методики выполнения трансторакальной биопсии легкого, каждая из которых имеет\nсвои особенности и преимущества, что позволяет выбрать оптимальный подход в зависимости от конкретной клинической ситуации. К этим методикам относятся проведение процедуры под контролем рентгена,\nультразвука (УЗИ) и компьютерной томографии (КТ).\nСогласно данным исследований, информативность\nтрансторакальной аспирационной биопсии под рентгенологическим контролем составляет 86 %, тогда как\nпри использовании КТ-контроля этот показатель возрастает до 94,5 % [51]. Этот факт свидетельствует о более высокой точности КТ-контроля при проведении\nданной процедуры, поскольку КТ позволяет получить\nболее детальное изображение легочной ткани и точно\nнаправить иглу к целевому образованию. Однако процедура может сопровождаться осложнениями, которые\nнаблюдаются в 11 % случаев, причем наиболее частым\nиз них является пневмоторакс, что требует тщательного мониторинга состояния пациента после проведения\nбиопсии [52]. Пневмоторакс может привести к дыхательной недостаточности и потребовать немедленной\nмедицинской помощи.\nАвторы в своих исследованиях отмечают, что общая\nрезультативность трансторакальных биопсий достигает 90 %, что подтверждает ее высокую диагностическую\nценность, при этом эффективность метода составляет\n86 % при рентгенологическом контроле и 95 % при КТконтроле, что вновь указывает на преимущество КТконтроля. Преимущество КТ-контроля заключается\nв возможности визуализации небольших образований\nи более точном наведении иглы. При использовании\nультразвукового контроля информативность биопсии\nдостигает 97,8 % у пациентов с субплевральным расположением патологического очага, что делает УЗИ методом выбора в данной клинической ситуации [53]. УЗИ\nособенно эффективно для визуализации образований,\nрасположенных близко к плевре и имеющих жидкостное содержимое.\nОсложнения при трансторакальной пункционной биопсии встречаются достаточно часто и требуют внимательного отношения к выбору метода и технике проведения процедуры, а также тщательной подготовки\nпациента. Например, в одном из исследований пневмоторакс был зафиксирован у 16 % из 57 пациентов, причем 6 % из них потребовалось активное дренирование,\nчто подчеркивает потенциальную серьезность данного\nосложнения. В другом исследовании, где применялся\nультразвуковой контроль, окончательный диагноз был\nустановлен у 95 % пациентов (147 из 155). Пневмоторакс наблюдался у 1,3 % пациентов (2 случая), причем\nодному из них потребовалось дренирование грудной\nклетки. Другие осложнения включали легочное кровотечение (2,6 %), послеоперационную боль, требующую\nмедикаментозного лечения (1,3 %), вазовагальные реакции (1,3 %) и кровохарканье (0,6 %) [28], что свидетельствует о спектре возможных, хотя и менее частых\nосложнений [54].\nДругие авторы также сообщают о высокой эффективности трансторакальной биопсии под КТ-контролем,\nчто подтверждает ее роль в диагностике заболеваний легких. В исследовании с участием 55 пациентов\nс небольшими очагами (размером от 0,5 до 3,0 см)\nу 47 была диагностирована аденокарцинома легкого,\nа у 8 — доброкачественные изменения. Осложнения\nвозникли у 47,3 % пациентов, включая частичный пневмоторакс (26 случаев) и кровохарканье (11 случаев), что\nуказывает на более высокую частоту осложнений в данной группе пациентов [55]. Это может быть связано\nс небольшим размером очагов и большей сложностью\nвыполнения биопсии.\nПри выполнении трансторакальной биопсии под ультразвуковым контролем чувствительность метода\nк злокачественным новообразованиям составила 85,5 %\n(65 случаев из 96). Пневмоторакс был зафиксирован\nу 4 % пациентов. В другом исследовании правильный\nдиагноз был установлен в 96 % случаев (48 из 50), при\nэтом пневмоторакс развился у 4 % пациентов, а кровохарканье — у 6 %. Благодаря биопсии удалось избежать хирургического вмешательства или торакоскопии\nу 64 % пациентов, что подчеркивает важность биопсии\nв определении тактики лечения и избежании ненужных операций. Биопсия позволяет получить морфологическое подтверждение диагноза и определить стадию\nзаболевания, что необходимо для выбора оптимальной\nстратегии лечения.\nТаким образом, трансторакальная биопсия легкого является высокоинформативным методом диагностики\nпериферических образований легких, однако сопровождается риском осложнений, среди которых наиболее\nчастым является пневмоторакс (в среднем 15,7 % случаев из 102 процедур) [56]. Частота пневмоторакса может\nварьироваться в зависимости от используемой методики, опыта врача и характеристик пациента. Выбор метода контроля (рентген, УЗИ или КТ) влияет как на эффективность процедуры, так и на частоту осложнений,\nчто требует индивидуального подхода к каждому пациенту и учета особенностей его клинической ситуации.\nПеред проведением биопсии необходимо тщательно\nоценить риски и преимущества процедуры и обсудить\nих с пациентом.\nВидеоторакоскопическая хирургия\nВ последнее десятилетие видеоторакоскопическая\nхирургия (ВТС) получила широкое распространение\nкак завершающий этап диагностики при отсутствии\nморфологического подтверждения диагноза, а такжев качестве лечебной процедуры. Показанием к диагностической ВТС считаются неверифицированные периферические образования легких размером менее 3 см,\nрасположенные в плащевой зоне. Такие случаи требуют\nпроведения диагностической операции с использованием торакоскопического доступа по стандартной методике [57].\nВ зарубежных источниках для обозначения видеоторакоскопических операций применяется термин “video\nassisted thoracic surgery” (VATS) или его синонимы, подразумевающие полную эндоскопическую торакальную\nхирургию. Долгое время наблюдалась терминологическая неопределенность между чисто видеоторакоскопическими подходами и операциями, в которых\nэндоскопическая аппаратура использовалась как вспомогательное средство при торакотомии. Однако на 17-м\nсъезде торакальных хирургов было принято решение,\nопределяющее операцию как видеоторакоскопическую\n(VATS), если она выполняется через разрез любой длины без применения ранорасширителя [58].\nВТС с биопсией демонстрирует высокую эффективность в дифференциальной диагностике округлых одиночных новообразований, локализованных в кортикальном, субкортикальном отделах легкого или вблизи\nмеждолевой щели. По данным различных исследований, точность диагностики составляет 95,5–100 %.\nСравнительный анализ минимально инвазивных\nи традиционных оперативных вмешательств показал,\nчто применение торакоскопического метода позволяет\nсократить сроки пребывания в стационаре в 1,8 раза,\nпродолжительность лечения в реанимации — в 2 раза,\nчастоту проведения искусственной вентиляции легких\n(ИВЛ) после операции — в 3,5 раза, а сроки использования наркотических анальгетиков — в 2,3 раза [59].\nИсследования зарубежных авторов, сравнивающие\nоткрытую биопсию легкого и видеоассистированную\nторакоскопическую биопсию (ВАТС), выявили сопоставимую диагностическую точность в обеих группах\n(96 % против 92 %). Однако среднее время пребывания\nв стационаре в группе ВАТС было значительно меньше — 1,4 (0,7) дня по сравнению с 3,1 (1,8) дня при открытой биопсии. Кроме того, в группе ВАТС не было\nзафиксировано послеоперационных осложнений, тогда\nкак в группе открытой биопсии осложнения возникли\nу трех пациентов [60].\nДругие исследования подтверждают, что продолжительность госпитализации при торакоскопической\nбиопсии в среднем составляет 3 дня, что достоверно\nменьше, чем при открытой биопсии (5 дней) (р < 0,001)\n[40]. В другом исследовании 87 (84,4 %) пациентов, перенесшие ВАТС-биопсию, имели более короткий срок\nпребывания в стационаре по сравнению с пациентами,\nкоторым выполнялась операция через торакотомный\nдоступ (р = 0,001) [61].\nНесмотря на это, исследование ряда авторов выявило\nосложнения у 71 из 115 пациентов, прошедших диагностическую торакоскопию. Преимущественно это были\nподкожная эмфизема (49,3 %), гипертермия без признаков инфекции (15,5 %) и нагноение раны (12,7 %),\nоднако у всех пациентов заживление произошло первично. В то же время работа других авторов продемонстрировала 100 % информативность видеоторакоскопической биопсии у 142 пациентов с периферическими\nобразованиями, как доброкачественными (38 %), так\nи злокачественными. По данным зарубежных авторов,\nбыли проанализированы результаты диагностических\nторакоскопических атипичных резекций у 81 пациента\nс небольшими периферическими образованиями легких, и во всех случаях удалось верифицировать характер патологии.\nНесмотря на доказанную эффективность и широкое\nраспространение ВТС, консенсуса относительно ее\nприменения при данной патологии не достигнуто. Например, авторы высказывают сомнения в целесообразности диагностической торакоскопии при периферических новообразованиях. Ряд исследователей, включая\nA. A. Бейсебаева и соавторов и А. Х. Трахтенберга, рекомендуют ограничивать применение ВТС только случаями субплевральной локализации образований.\nАбсолютными противопоказаниями к ВТС являются некорригируемая коагулопатия, острое нарушение\nмозгового кровообращения, инфаркт в острой и подострой стадии, а также недостаточность кровообращения III степени. При этом отмечается низкая частота\nинтраоперационных осложнений (0,7 %) и их отсутствие в послеоперационном периоде [62].\nЗарубежные авторы подчеркивают, что для успешного\nи безопасного проведения ВТС необходимо обеспечить\nоптимальное операционное поле и выбрать правильный хирургический подход.\nНесмотря на преимущества минимально инвазивных\nметодов, стандартный торакотомный доступ остается\nактуальным и имеет свои показания. Например, при\nлечении пациентов с периферическими образованиями легких диаметром более 3 см или локализованными в промежуточной и прикорневой зонах, удаленных\nот висцеральной плевры, целесообразно использовать\nтрадиционный торакотомный доступ.\nВ качестве альтернативы миниторакотомия (5–7 см)\nсо специальными расширителями раны и удлиненными инструментами позволяет снизить травматичность,\nсократить продолжительность операции и улучшить\nфункциональные и косметические результаты при\nоперациях на периферических образованиях легких\nпо сравнению с обычной торакотомией [63].\nЗАКЛЮЧЕНИЕ\nДиагностика периферических образований в легких\nтребует комплексного подхода, сочетающего неинвазивные и инвазивные методы. Компьютерная томография (КТ) остается наиболее информативным методом\n(94,3 %) для дифференциации злокачественных и доброкачественных процессов, включая туберкулому,\nблагодаря выявлению характерных морфологических\nпризнаков. Позитронно-эмиссионная томография\n(ПЭТ/КТ) демонстрирует высокую чувствительность\n(93–97 %) и специфичность (77–78 %) при размерах узлов более 10 мм, но ограничена в точной локализации\nпатологий. Инвазивные методы, такие как фибробронхоскопия и трансторакальная биопсия, обеспечиваютвысокую диагностическую точность (до 97,8 %), однако\nсопряжены с риском осложнений, включая пневмоторакс (15,7 %). Видеоторакоскопическая хирургия (ВТС)\nявляется минимально инвазивным методом с высокой\nточностью (95,5–100 %) для образований менее 3 см, сокращая сроки госпитализации и частоту осложнений.\nОднако при крупных или труднодоступных образованиях предпочтение отдается торакотомному доступу.\nТаким образом, оптимальная диагностика требует индивидуального подхода с учетом преимуществ и ограничений каждого метода. Несмотря на значительные\nдостижения в диагностике, проблема дифференциальной диагностики периферических образований легких\nостается открытой, что подчеркивает необходимость\nдальнейшего совершенствования методов и оптимизации существующих подходов"],"dc.subject.ru":["легких новообразования","видеоторакоскопия","торакотомия","трансторакальная биопсия","компьютерная томография","дифференциальная диагностика","бронхоскопия","радиальная эндобронхиальная ультрасонография","видеоторакоскопическая хирургия"],"dc.title.ru":["Дифференциальная диагностика периферического образования легкого: обзор возможностей и ограничений современных методов"],"dc.issue.volume":["15"],"dc.issue.number":["2"],"dc.pages":["64-74"],"dc.rights":["CC BY 4.0"],"dc.section":["LITERATURE REVIEW","ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ"],"dc.section.en":["LITERATURE REVIEW"],"dc.section.ru":["ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ"],"dc.source":["Creative surgery and oncology","Креативная хирургия и онкология"],"dc.source.en":["Creative surgery and oncology"],"dc.source.ru":["Креативная хирургия и онкология"],"author":["Р. Н. Исламов","R. N. Islamov","Р. А. Шарипов","R. A. Sharipov","М. А. Багиров","M. A. Bagirov","Р. К. Тукфатуллин","R. K. Tukfatullin","Г. В. Читорелидзе","G. V. Chitorelidze","Е. В. Павлова","E. V. Pavlova","Р. К. Ягафарова","R. K. Yagafarova"],"author_keyword":["Р. Н. Исламов","R. N. Islamov","Р. А. Шарипов","R. A. Sharipov","М. А. Багиров","M. A. Bagirov","Р. К. Тукфатуллин","R. K. Tukfatullin","Г. В. Читорелидзе","G. V. Chitorelidze","Е. В. Павлова","E. V. Pavlova","Р. К. Ягафарова","R. K. Yagafarova"],"author_ac":["р. н. исламов\n|||\nР. Н. Исламов","r. n. islamov\n|||\nR. N. Islamov","р. а. шарипов\n|||\nР. А. Шарипов","r. a. sharipov\n|||\nR. A. Sharipov","м. а. багиров\n|||\nМ. А. Багиров","m. a. bagirov\n|||\nM. A. Bagirov","р. к. тукфатуллин\n|||\nР. К. Тукфатуллин","r. k. tukfatullin\n|||\nR. K. Tukfatullin","г. в. читорелидзе\n|||\nГ. В. Читорелидзе","g. v. chitorelidze\n|||\nG. V. Chitorelidze","е. в. павлова\n|||\nЕ. В. Павлова","e. v. pavlova\n|||\nE. V. Pavlova","р. к. ягафарова\n|||\nР. К. Ягафарова","r. k. yagafarova\n|||\nR. K. Yagafarova"],"author_filter":["р. н. исламов\n|||\nР. Н. Исламов","r. n. islamov\n|||\nR. N. Islamov","р. а. шарипов\n|||\nР. А. Шарипов","r. a. sharipov\n|||\nR. A. Sharipov","м. а. багиров\n|||\nМ. А. Багиров","m. a. bagirov\n|||\nM. A. Bagirov","р. к. тукфатуллин\n|||\nР. К. Тукфатуллин","r. k. tukfatullin\n|||\nR. K. Tukfatullin","г. в. читорелидзе\n|||\nГ. В. Читорелидзе","g. v. chitorelidze\n|||\nG. V. Chitorelidze","е. в. павлова\n|||\nЕ. В. Павлова","e. v. pavlova\n|||\nE. V. Pavlova","р. к. ягафарова\n|||\nР. К. Ягафарова","r. k. yagafarova\n|||\nR. K. Yagafarova"],"dc.author.name":["Р. Н. Исламов","R. N. Islamov","Р. А. Шарипов","R. A. Sharipov","М. А. Багиров","M. A. Bagirov","Р. К. Тукфатуллин","R. K. Tukfatullin","Г. В. Читорелидзе","G. V. Chitorelidze","Е. В. Павлова","E. V. Pavlova","Р. К. Ягафарова","R. K. Yagafarova"],"dc.author.name.ru":["Р. Н. Исламов","Р. А. Шарипов","М. А. Багиров","Р. К. Тукфатуллин","Г. В. Читорелидзе","Е. В. Павлова","Р. К. Ягафарова"],"dc.author.affiliation":["Башкирский государственный медицинский университет ; Республиканский клинический фтизиопульмонологический центр","Bashkir State Medical University ; Republican Clinical Phthisiopulmonology Center","Башкирский государственный медицинский университет","Bashkir State Medical University","Центральный научно-исследовательский институт туберкулеза ; Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования","Central Scientific Research Institute of Tuberculosis ; Russian Medical Academy of Postgraduate Education","Башкирский государственный медицинский университет ; Республиканский клинический фтизиопульмонологический центр","Bashkir State Medical University","Центральный научно-исследовательский институт туберкулеза","Central Scientific Research Institute of Tuberculosis","Башкирский государственный медицинский университет","Bashkir State Medical University","Башкирский государственный медицинский университет","Bashkir State Medical University"],"dc.author.affiliation.ru":["Башкирский государственный медицинский университет ; Республиканский клинический фтизиопульмонологический центр","Башкирский государственный медицинский университет","Центральный научно-исследовательский институт туберкулеза ; Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования","Башкирский государственный медицинский университет ; Республиканский клинический фтизиопульмонологический центр","Центральный научно-исследовательский институт туберкулеза","Башкирский государственный медицинский университет","Башкирский государственный медицинский университет"],"dc.author.full":["Р. Н. Исламов | Башкирский государственный медицинский университет ; Республиканский клинический фтизиопульмонологический центр","R. N. Islamov | Bashkir State Medical University ; Republican Clinical Phthisiopulmonology Center","Р. А. Шарипов | Башкирский государственный медицинский университет","R. A. Sharipov | Bashkir State Medical University","М. А. Багиров | Центральный научно-исследовательский институт туберкулеза ; Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования","M. A. Bagirov | Central Scientific Research Institute of Tuberculosis ; Russian Medical Academy of Postgraduate Education","Р. К. Тукфатуллин | Башкирский государственный медицинский университет ; Республиканский клинический фтизиопульмонологический центр","R. K. Tukfatullin | Bashkir State Medical University","Г. В. Читорелидзе | Центральный научно-исследовательский институт туберкулеза","G. V. Chitorelidze | Central Scientific Research Institute of Tuberculosis","Е. В. Павлова | Башкирский государственный медицинский университет","E. V. Pavlova | Bashkir State Medical University","Р. К. Ягафарова | Башкирский государственный медицинский университет","R. K. Yagafarova | Bashkir State Medical University"],"dc.author.full.ru":["Р. Н. Исламов | Башкирский государственный медицинский университет ; Республиканский клинический фтизиопульмонологический центр","Р. А. Шарипов | Башкирский государственный медицинский университет","М. А. Багиров | Центральный научно-исследовательский институт туберкулеза ; Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования","Р. К. Тукфатуллин | Башкирский государственный медицинский университет ; Республиканский клинический фтизиопульмонологический центр","Г. В. Читорелидзе | Центральный научно-исследовательский институт туберкулеза","Е. В. Павлова | Башкирский государственный медицинский университет","Р. К. Ягафарова | Башкирский государственный медицинский университет"],"dc.author.name.en":["R. N. Islamov","R. A. Sharipov","M. A. Bagirov","R. K. Tukfatullin","G. V. Chitorelidze","E. V. Pavlova","R. K. Yagafarova"],"dc.author.affiliation.en":["Bashkir State Medical University ; Republican Clinical Phthisiopulmonology Center","Bashkir State Medical University","Central Scientific Research Institute of Tuberculosis ; Russian Medical Academy of Postgraduate Education","Bashkir State Medical University","Central Scientific Research Institute of Tuberculosis","Bashkir State Medical University","Bashkir State Medical University"],"dc.author.full.en":["R. N. Islamov | Bashkir State Medical University ; Republican Clinical Phthisiopulmonology Center","R. A. Sharipov | Bashkir State Medical University","M. A. Bagirov | Central Scientific Research Institute of Tuberculosis ; Russian Medical Academy of Postgraduate Education","R. K. Tukfatullin | Bashkir State Medical University","G. V. Chitorelidze | Central Scientific Research Institute of Tuberculosis","E. V. Pavlova | Bashkir State Medical University","R. K. Yagafarova | Bashkir State Medical University"],"dc.authors":["{\"authors\": [{\"ru\": {\"orcid\": \"0009-0005-4776-4141\", \"affiliation\": \"\\u0411\\u0430\\u0448\\u043a\\u0438\\u0440\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0433\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0430\\u0440\\u0441\\u0442\\u0432\\u0435\\u043d\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442 ; \\u0420\\u0435\\u0441\\u043f\\u0443\\u0431\\u043b\\u0438\\u043a\\u0430\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u043a\\u043b\\u0438\\u043d\\u0438\\u0447\\u0435\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0444\\u0442\\u0438\\u0437\\u0438\\u043e\\u043f\\u0443\\u043b\\u044c\\u043c\\u043e\\u043d\\u043e\\u043b\\u043e\\u0433\\u0438\\u0447\\u0435\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440\", \"full_name\": \"\\u0420. \\u041d. \\u0418\\u0441\\u043b\\u0430\\u043c\\u043e\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0009-0005-4776-4141\", \"affiliation\": \"Bashkir State Medical University ; Republican Clinical Phthisiopulmonology Center\", \"full_name\": \"R. N. Islamov\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0002-7720-4832\", \"affiliation\": \"\\u0411\\u0430\\u0448\\u043a\\u0438\\u0440\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0433\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0430\\u0440\\u0441\\u0442\\u0432\\u0435\\u043d\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442\", \"full_name\": \"\\u0420. \\u0410. \\u0428\\u0430\\u0440\\u0438\\u043f\\u043e\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0002-7720-4832\", \"affiliation\": \"Bashkir State Medical University\", \"full_name\": \"R. A. Sharipov\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0001-9788-1024\", \"affiliation\": \"\\u0426\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440\\u0430\\u043b\\u044c\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043d\\u0430\\u0443\\u0447\\u043d\\u043e-\\u0438\\u0441\\u0441\\u043b\\u0435\\u0434\\u043e\\u0432\\u0430\\u0442\\u0435\\u043b\\u044c\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0438\\u043d\\u0441\\u0442\\u0438\\u0442\\u0443\\u0442 \\u0442\\u0443\\u0431\\u0435\\u0440\\u043a\\u0443\\u043b\\u0435\\u0437\\u0430 ; \\u0420\\u043e\\u0441\\u0441\\u0438\\u0439\\u0441\\u043a\\u0430\\u044f \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0430\\u044f \\u0430\\u043a\\u0430\\u0434\\u0435\\u043c\\u0438\\u044f \\u043d\\u0435\\u043f\\u0440\\u0435\\u0440\\u044b\\u0432\\u043d\\u043e\\u0433\\u043e \\u043f\\u0440\\u043e\\u0444\\u0435\\u0441\\u0441\\u0438\\u043e\\u043d\\u0430\\u043b\\u044c\\u043d\\u043e\\u0433\\u043e \\u043e\\u0431\\u0440\\u0430\\u0437\\u043e\\u0432\\u0430\\u043d\\u0438\\u044f\", \"full_name\": \"\\u041c. \\u0410. \\u0411\\u0430\\u0433\\u0438\\u0440\\u043e\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0001-9788-1024\", \"affiliation\": \"Central Scientific Research Institute of Tuberculosis ; Russian Medical Academy of Postgraduate Education\", \"full_name\": \"M. A. Bagirov\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0009-0003-4100-6839\", \"affiliation\": \"\\u0411\\u0430\\u0448\\u043a\\u0438\\u0440\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0433\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0430\\u0440\\u0441\\u0442\\u0432\\u0435\\u043d\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442 ; \\u0420\\u0435\\u0441\\u043f\\u0443\\u0431\\u043b\\u0438\\u043a\\u0430\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u043a\\u043b\\u0438\\u043d\\u0438\\u0447\\u0435\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0444\\u0442\\u0438\\u0437\\u0438\\u043e\\u043f\\u0443\\u043b\\u044c\\u043c\\u043e\\u043d\\u043e\\u043b\\u043e\\u0433\\u0438\\u0447\\u0435\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440\", \"full_name\": \"\\u0420. \\u041a. \\u0422\\u0443\\u043a\\u0444\\u0430\\u0442\\u0443\\u043b\\u043b\\u0438\\u043d\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0009-0003-4100-6839\", \"affiliation\": \"Bashkir State Medical University\", \"full_name\": \"R. K. Tukfatullin\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0001-5062-9788\", \"affiliation\": \"\\u0426\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440\\u0430\\u043b\\u044c\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043d\\u0430\\u0443\\u0447\\u043d\\u043e-\\u0438\\u0441\\u0441\\u043b\\u0435\\u0434\\u043e\\u0432\\u0430\\u0442\\u0435\\u043b\\u044c\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0438\\u043d\\u0441\\u0442\\u0438\\u0442\\u0443\\u0442 \\u0442\\u0443\\u0431\\u0435\\u0440\\u043a\\u0443\\u043b\\u0435\\u0437\\u0430\", \"full_name\": \"\\u0413. \\u0412. \\u0427\\u0438\\u0442\\u043e\\u0440\\u0435\\u043b\\u0438\\u0434\\u0437\\u0435\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0001-5062-9788\", \"affiliation\": \"Central Scientific Research Institute of Tuberculosis\", \"full_name\": \"G. V. Chitorelidze\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0009-0008-4531-4309\", \"affiliation\": \"\\u0411\\u0430\\u0448\\u043a\\u0438\\u0440\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0433\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0430\\u0440\\u0441\\u0442\\u0432\\u0435\\u043d\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442\", \"full_name\": \"\\u0415. \\u0412. \\u041f\\u0430\\u0432\\u043b\\u043e\\u0432\\u0430\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0009-0008-4531-4309\", \"affiliation\": \"Bashkir State Medical University\", \"full_name\": \"E. V. Pavlova\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0009-0001-8272-6774\", \"affiliation\": \"\\u0411\\u0430\\u0448\\u043a\\u0438\\u0440\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0433\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0430\\u0440\\u0441\\u0442\\u0432\\u0435\\u043d\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442\", \"full_name\": \"\\u0420. \\u041a. \\u042f\\u0433\\u0430\\u0444\\u0430\\u0440\\u043e\\u0432\\u0430\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0009-0001-8272-6774\", \"affiliation\": \"Bashkir State Medical University\", \"full_name\": \"R. K. Yagafarova\"}}]}"],"dateIssued":["2025-07-01"],"dateIssued_keyword":["2025-07-01","2025"],"dateIssued_ac":["2025-07-01\n|||\n2025-07-01","2025"],"dateIssued.year":[2025],"dateIssued.year_sort":"2025","dc.date.published":["2025-07-01"],"dc.origin":["https://surgonco.elpub.ru/jour/article/view/1088"],"dc.citation":["Гомболевский В.А., Чернина В.Ю., Блохин И.А., Николаев А.Е., Барчук А.А., Морозов С.П. Основные достижения низкодозной компьютерной томографии в скрининге рака легкого. Туберкулез и болезни легких. 2021;99(1):61–70. DOI: 10.21292/2075-1230-2021-99-1-61-70","Пушкарев Е.А., Важенин А.В., Кулаев К.И., Зуйков К.С., Юсупов И.М., Попова И.А. Способ диагностики периферических новообразований легких с эндосонографическим контролем положения эндоскопического инструмента в патологическом очаге: патент, Российская Федерация, 2719666 C1 от 17.06.2019.","Пилькевич Д.Н., Чекасина М.А., Ануфриева С.С. Опыт применения видеоторакоскопических атипичных резекций легкого при очаговых образованиях. РМЖ. 2023;1:18–21.","Пушкарев Е.А., Важенин А.В., Кулаев К.И., Юсупов И.М., Зуйков К.С., Попова И.А. Эффективность модифицированной методики биопсии при эндобронхиальном ультразвуковом исследовании (EBUS) в диагностике периферических новообразований легких: результаты клинического исследования. Уральский медицинский журнал. 2022;21(6):19–25. DOI: 10.52420/2071-5943-2022-21-6-19-25","Самородов Н.А., Сабанчиева Ж.Х., Васильев И.В. Применение видеоассистированных торакоскопических резекций легкого для дифференциальной диагностики заболеваний легких. Туберкулез и болезни легких. 2021;99(2):16–20. DOI: 10.21292/2075-1230-2021-99-2-16-20","Тюлькова Т.Е., Луговкина Т.К., Кутузова Д.М., Хабибуллина Н.Ф. Диагностика туберкулеза легких при недоказанном бактериовыделении (обзор литературы). РМЖ. Медицинское обозрение. 2022;6(7):387–92. DOI: 10.32364/2587-6821-2022-6-7-387-392","Тюрин И.Е., Авдеев С.Н., Гаврилов П.В., Есаков Ю.С., Зяблова Е.И., Ильина Н.А. и др. Словарь терминов в торакальной визуализации. Вестник рентгенологии и радиологии. 2023;104(5):292– 332. DOI: 10.20862/0042-4676-2023-104-5-292-332","Черниченко Н.В., Лагкуева И.Д., Сусарев И.О., Джигкаева М.М., Чхиквадзе В.Д. КТ-навигация как залог успеха бронхобиопсии при периферических образованиях в легких. Вестник рентгенологии и радиологии. 2024;105(1):29–36. DOI: 10.20862/0042-4676-2024-105-1-29-36","Чесалина Я.О., Карпина Н.Л., Березовский Ю.С., Шишова С.В., Совокозов И.В. Сравнительная эффективность виртуальной бронхоскопии и эндобронхиальной ультрасонографии в малоинвазивной диагностике периферических образований легких: первый опыт. Пульмонология. 2021;31(6):718–28. DOI: 10.18093/0869-0189-2021-31-6-718-728","Шабалина И.Ю., Зайцева А.С., Красникова Е.В., Семенова Л.А., Сивокозов И.В., Карпина Н.Л. и др. Оценка радиального эндосонографического изображения периферических образований легких для выбора бронхобиопсий в дифференциальной диагностике туберкулеза, микобактериоза и злокачественных процессов. Врач. 2023;5:5–12. DOI: 10.29296/25877305-2023-05-01","Клинические рекомендации. Злокачественное новообразование бронхов и легкого. Москва; 2021.","Есаков Ю.С., Шрайнер И.В., Кирпичникова Е.И., Куликова Е.А., Ефтеев Л.А., Туквадзе Е.В. и др. Клиническая эффективность трансторакальной биопсии периферических новообразований легких под контролем МСКТ. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2022;5:34–42. DOI: 10.17116/hirurgia202205134","Киреев А.А. Современные цитоморфологические классификации доброкачественных и опухолевых поражений легких. Лабораторная служба. 2023;12(1):14–20. DOI: 10.17116/labs20231201114","Archer J.M., Mendoza D.P., Hung Y.P., Lanuti M., Digumarthy S.R. Surgical resection of benign nodules in lung cancer screening: incidence and features. JTO Clin Res Rep. 2023;4(12):100605. DOI: 10.1016/j.jtocrr.2023.100605","Ho A.T.N., Gorthi R., Lee R., Chawla M., Patolia S. Solitary lung nodule: CT-guided transthoracic biopsy vs transbronchial biopsy with endobronchial ultrasound and flexible bronchoscope, a meta-analysis of randomized controlled trials. Lung. 2023;201(1):85–93. DOI: 10.1007/s00408-023-00596-9","Ho E., Cho R.J., Keenan J.C., Murgu S. The feasibility of using the “artery sign” for pre-procedural planning in navigational bronchoscopy for parenchymal pulmonary lesion sampling. Diagnostics. 2022;12(12):3059. DOI: 10.3390/diagnostics12123059","Jiang J., Lv Z.M., Lv F.J., Fu B.J., Liang Z.R., Chu Z.G. Clinical and computed tomography characteristics of solitary pulmonary nodules caused by fungi: a comparative study. Infect Drug Resist. 2022;15:6019–28. DOI: 10.2147/IDR.S382289","Kho S.S., Nyanti L.E., Chai C.S., Chan S.K., Tie S.T. Feasibility of manual bronchial branch reading technique in navigating conventional rEBUS bronchoscopy in the evaluation of peripheral pulmonary lesion. Clin Respir J. 2021;15(6):595–603. DOI: 10.1111/crj.13297","Kirino Y., Tsuji T., Ohno S., Yoshimi R., Takeda Y., Misumi M., et al. [A solitary lung lesion in Wegener’s granulomatosis, which was difficult to differentiate from lung neoplasm]. Ryumachi. 2003;43(1):39–43. Japanese. PMID: 12692988","de Koning H.J., van der Aalst C.M., de Jong P.A., Scholten E.T., Nackaerts K., Heuvelmans M.A., et al. Reduced lung-cancer mortality with volume CT screening in a randomized trial. N Engl J Med. 2020;382(6):503–13. DOI: 10.1056/NEJMoa1911793","Korevaar D.A., Colella S., Fally M., Camuset J., Colby T.V., Hagmeyer L., et al. European Respiratory Society guidelines on transbronchial lung cryobiopsy in the diagnosis of interstitial lung diseases. Eur Respir J. 2022;60(5):2200425. DOI: 10.1183/13993003.00425-2022","Kurimoto N., Morita K. Bronchial branch tracing. Springer Nature; 2020. 173 p.","Lachkar S., Perrot L., Gervereau D., De Marchi M., Morisse Pradier H., Dantoing E., et al. Radial-EBUS and virtual bronchoscopy planner for peripheral lung cancer diagnosis: How it became the first-line endoscopic procedure. Thorac Cancer. 2022;13(20):2854–60. DOI: 10.1111/1759-7714.14629","Ren Q., Zhou Y., Yan M., Zheng C., Zhou G., Xia X. Imaging-guided percutaneous transthoracic needle biopsy of nodules in the lung base: fluoroscopy CT versus cone-beam CT. Clin Radiol. 2022;77(5):e394–9. DOI: 10.1016/j.crad.2022.02.005","Sainz Zuñiga P.V., Vakil E., Molina S., Bassett R.L. Jr, Ost D.E. Sensitivity of radial endobronchial ultrasound-guided bronchoscopy for lung cancer in patients with peripheral pulmonary lesions: an updated meta-analysis. Chest. 2020;157(4):994–1011. DOI: 10.1016/j.chest.2019.10.042","Sano A. Virtual bronchoscopy using Horos. Lung India. 2020;37(5):457–8. DOI: 10.4103/lungindia.lungindia_110_20","Takata S., Miyake K., Kumanogoh A. The superiority of manual over automated methods in identifying bronchial trees on identical CT images. Sci Rep. 2022;12(1):5416. DOI: 10.1038/s41598-022-09401-8","Taketa T., Nakamura T. Pulmonary sarcoidosis presenting as a solitary nodule mimicking lung cancer. Clin Case Rep. 2021;9(6):e04208. DOI: 10.1002/ccr3.4208","Udagawa H., Kirita K., Naito T., Nomura S., Ishibashi M., Matsuzawa R., et al. Feasibility and utility of transbronchial cryobiopsy in precision medicine for lung cancer: Prospective single-arm study. Cancer Sci. 2020;111(7):2488–98. DOI: 10.1111/cas.14489","Velez‐Perez A., Abuharb B., Bammert C.E. Detection of non‐haematolymphoid malignancies in bronchoalveolar lavages — A cancer centre’s 10-year experience. Cytopathology. 2022;33(4):449–53.","Zheng X., Xie F., Li Y., Chen J., Jiang Y., Sun J. Ultrathin bronchoscope combined with virtual bronchoscopic navigation and endobronchial ultrasound for the diagnosis of peripheral pulmonary lesions with or without fluoroscopy: A randomized trial. Thorac Cancer. 2021;12(12):1864–72. DOI: 10.1111/1759-7714.13995","Zheng X., Zhong C., Xie F., Li S., Wang G., Zhang L., et al. Virtual bronchoscopic navigation and endobronchial ultrasound with a guide sheath without fluoroscopy for diagnosing peripheral pulmonary lesions with a bronchus leading to or adjacent to the lesion: A randomized non-inferiority trial. Respirology. 2023;28(4):389–98. DOI: 10.1111/resp.14405","Zhong C.H., Su Z.Q., Luo W.Z., Rao W.-Y., Feng J.-X., Tang Ch.-L., et al. Hierarchical clock-scale hand-drawn mapping as a simple method for bronchoscopic navigation in peripheral pulmonary nodule. Respiratory Research. 2022;23(1):245. DOI: 10.1186/s12931-022-02160-0","Zhou Y., Yang W., Ao M., Höti N., Gabrielson E., Chan D.W., et al. Proteomic analysis of the air-way fluid in lung cancer. Detection of periostin in bronchoalveolar lavage (BAL). Front Oncol. 2020;10:1072. DOI: 10.3389/fonc.2020.01072","Zhu H., Liu H., Wen J., Yuan T., Ren G., Jiang Y., et al. Overexpression of human aspartyl (asparaginyl) β-hydroxylase in NSCLC: its diagnostic value by means of exosomes of bronchoalveolar lavage. Appl Immunohistochem Mol Morphol. 2021;29(10):720–7. DOI: 10.1097/PAI.0000000000000963","Zou X., Zhu Y., Hu Q., Qi Q., Hua H., Fei F., et al. Diagnostic value of ultrasound-guided transbronchial lung biopsy in peripheral tuberculous pulmonary lesions. Diagn Cytopathol. 2022;50(12):572-578. DOI: 10.1002/dc.25041.","Zou X., Cui N., Ma Q., Lin Z., Zhang J., Li X. Conventional versus cone-beam computed tomography in lung biopsy: diagnostic performance, risks, and the advantages of tract embolization with gelfoam particle suspension. Quant Imaging Med Surg. 2024;14(9):6479–92. DOI: 10.21037/qims-24-342","Tanahashi M. Thoracotomy approach to large tumors. Kyobu Geka. 2024;77(10):828–34. Japanese. PMID: 39617380","Abid A., Ahmad T., Shaikh K.A., Nasreen S., Sikander N., Mazcuri M. Video Assisted Thoracoscopy as a therapeutic modality in evacuating retained or clotted haemothoraces. J Pak Med Assoc. 2021;71(5):1428– 31. DOI: 10.47391/JPMA.288","Круглова И.А., Паранина Т.В., Зиновьев С.В., Уткин О.В., Денисенко А.Н. Срочная интраоперационная цитологическая диагностика объемных (шаровидных) образований легкого. Пульмонология. 2023;33(3):357–65. DOI: 10.18093/0869-0189-2023-33-3-357-365","Афонин Г.В., Глухарева А.Е., Смоленов Е.И., Колобаев И.В., Бекетов Е.Е., Петров Л.О. и др. Применение ПЭТ/КТ с 18F-ФДГ в дифференциальной диагностике одиночных образований легких. Исследования и практика в медицине. 2022;9(3):80–90. DOI: 10.17709/2410-1893-2022-9-3-6","Гаврилов, П.В., Суворова, С.С., Смольникова, У.А., Ушков, А.Д. Гамартома легкого: моноцентровый аналитический обзор 142 случаев. Вестник рентгенологии и радиологии. 2024;105(1):13–9. DOI: 10.20862/0042-4676-2024-105-1-13-19","Багиров М.А., Лепеха Л.Н., Садовникова С.С., Ерохина М.В., Каприна Н.Л., Красникова Е.В. Показания к хирургическому лечению туберкулем легких в современных условиях. Туберкулез и социально-значимые заболевания. 2018;2:43–8.","Васильева И.А., Баласанянц Г.С., Борисов С.Е., Бурмистрова И.А., Валиев Р.Ш., Ваниев Э.В. и др. Туберкулез у взрослых: Клинические рекомендации. М., 2021.","Diez-Ferrer M., Morales A., Tebé C., Cubero N., López-Lisbona R., Padrones S., et al. Ultrathin bronchoscopy with and without virtual bronchoscopic navigation: influence of segmentation on diagnostic yield. Respiration. 2019;97(3):252–8. DOI: 10.1159/000493270","Goel M.K., Kumar A., Maitra G., Singh B., Ahlawat S., Jain P., et al. Safety and diagnostic yield of transbronchial lung cryobiopsy by flexible bronchoscopy using laryngeal mask airway in diffuse and localized peripheral lung diseases: A single-center retrospective analysis of 326 cases. Lung India. 2021;38(2):109–16. DOI: 10.4103/lungindia.lungindia_220_20","Gorospe L., Ajuria-Illarramendi O., de la Puente-Bujidos C., MuñozMolina G.M., Cabañero-Sánchez A., Moreno-Mata N., et al. PET/CT findings of granulomatosis with polyangiitis presenting as a solitary pulmonary nodule and mimicking lung cancer. J Clin Rheumatol. 2020;26(5):e122–3. DOI: 10.1097/RHU.0000000000000994","Gutiérrez J., Yumay P., Schiappacasse G., Fernándeza P.F., Truebab A.A., Santosa J.S., et al. Nódulo pulmonar solitario como presentación inhabitual de infección por Mycobacterium abscessus. Reporte de un caso clínico. Revista médica de Chile. 2023;151(12):1636–9.","Herth F.J., Mayer M., Thiboutot J., Kapp C.M., Sun J., Zhang X., et al. Safety and performance of transbronchial cryobiopsy for parenchymal lung lesions. Chest. 2021;160(4):1512–9. DOI: 10.1016/j.chest.2021.04.063","Andolfi M., Potenza R., Capozzi R., Liparulo V., Puma F., Yasufuku K. The role of bronchoscopy in the diagnosis of early lung cancer: a review. J Thorac Dis. 2016;8(11):3329–37. DOI: 10.21037/jtd.2016.11.81","Ernst A., Eberhardt R., Krasnik M., Herth F.J. Efficacy of endobronchial ultrasound-guided transbronchial needle aspiration of hilar lymph nodes for diagnosing and staging cancer. J Thorac Oncol. 2009;4(8):947–50. DOI: 10.1097/JTO.0b013e3181add88d","Megyesfalvi Z., Tallosy B., Pipek O., Fillinger J., Lang C., Klikovits T., et al. The landscape of small cell lung cancer metastases: organ specificity and timing. Thorac Cancer. 2021;12(6):914–23. DOI: 10.1111/1759-7714.13854","Sanz-Santos J., Andreo F., Serra P., Monsó E., Ruiz-Manzano J. The role of endobronchial ultrasound in central early lung cancer. Thorac Cancer. 2012;3(2):139–44. DOI: 10.1111/j.1759-7714.2011.00102.x","Lee J., Song J.U. Diagnostic yield of radial probe endobronchial ultrasonography-guided transbronchial biopsy without fluoroscopy in peripheral pulmonary lesions: A systematic review and meta-analysis. Thorac Cancer. 2023;14(2):195–205. DOI: 10.1111/1759-7714.14733","Kuijvenhoven J.C., Leoncini F., Crombag L.C., Spijker R., Bonta P.I., Korevaar D.A., et al. Endobronchial ultrasound for the diagnosis of centrally located lung tumors: a systematic review and meta-analysis. Respiration. 2020;99(5):441–50. DOI: 10.1159/000500363","Albert R.H., Russell J.J. Evaluation of the solitary pulmonary nodule. Am Fam Physician. 2009;80(8):827–31. PMID: 19835344","Kattih Z., Bade B., Hatabu H., Brown K., Parambil J., Hata A., et al. Interstitial lung abnormality: narrative review of the approach to diagnosis and management. Chest. 2025;167(3):781–99. DOI: 10.1016/j.chest.2024.09.033","Moffatt S.D., Mitchell J.D., Whyte R.I. Role of video-assisted thoracoscopic surgery and classic thoracotomy in lung cancer management. Curr Opin Pulm Med. 2002;8(4):281–6. DOI: 10.1097/00063198-200207000-00007","Kokkonouzis I., Strimpakos A.S., Lampaditis I., Tsimpoukis S., Syrigos K.N. The role of endobronchial ultrasound in lung cancer diagnosis and staging: a comprehensive review. Clin Lung Cancer. 2012;13(6):408–15. DOI: 10.1016/j.cllc.2012.05.001","Rusch V.W., Asamura H., Watanabe H., Giroux D.J., Rami-Porta R., Goldstraw P., et al. The IASLC lung cancer staging project: a proposal for a new international lymph node map in the forthcoming seventh edition of the TNM classification for lung cancer. J Thorac Oncol. 2009;4(5):568–77. DOI: 10.1097/JTO.0b013e3181a0d82e","Gupta A., Youness H., Dhillon S.S., Harris K. The value of using radial endobronchial ultrasound to guide transbronchial lung cryobiopsy. J Thorac Dis. 2019;11(1):329–34. DOI: 10.21037/jtd.2018.10.116","Kops S.E.P., Heus P., Korevaar D.A., Damen J.A.A., Idema D.L., Verhoeven R.L.J., et al. Diagnostic yield and safety of navigation bronchoscopy: A systematic review and meta-analysis. Lung Cancer. 2023;180:107196. DOI: 10.1016/j.lungcan.2023.107196","Ahn J.H. An update on the role of bronchoscopy in the diagnosis of pulmonary disease. Yeungnam Univ J Med. 2020;37(4):253–61. DOI: 10.12701/yujm.2020.00584","Гомболевский В.А., Чернина В.Ю., Блохин И.А., Николаев А.Е., Барчук А.А., Морозов С.П. Основные достижения низкодозной компьютерной томографии в скрининге рака легкого. Туберкулез и болезни легких. 2021;99(1):61–70. DOI: 10.21292/2075-1230-2021-99-1-61-70","Пушкарев Е.А., Важенин А.В., Кулаев К.И., Зуйков К.С., Юсупов И.М., Попова И.А. Способ диагностики периферических новообразований легких с эндосонографическим контролем положения эндоскопического инструмента в патологическом очаге: патент, Российская Федерация, 2719666 C1 от 17.06.2019.","Пилькевич Д.Н., Чекасина М.А., Ануфриева С.С. Опыт применения видеоторакоскопических атипичных резекций легкого при очаговых образованиях. РМЖ. 2023;1:18–21.","Пушкарев Е.А., Важенин А.В., Кулаев К.И., Юсупов И.М., Зуйков К.С., Попова И.А. Эффективность модифицированной методики биопсии при эндобронхиальном ультразвуковом исследовании (EBUS) в диагностике периферических новообразований легких: результаты клинического исследования. Уральский медицинский журнал. 2022;21(6):19–25. DOI: 10.52420/2071-5943-2022-21-6-19-25","Самородов Н.А., Сабанчиева Ж.Х., Васильев И.В. Применение видеоассистированных торакоскопических резекций легкого для дифференциальной диагностики заболеваний легких. Туберкулез и болезни легких. 2021;99(2):16–20. DOI: 10.21292/2075-1230-2021-99-2-16-20","Тюлькова Т.Е., Луговкина Т.К., Кутузова Д.М., Хабибуллина Н.Ф. Диагностика туберкулеза легких при недоказанном бактериовыделении (обзор литературы). РМЖ. Медицинское обозрение. 2022;6(7):387–92. DOI: 10.32364/2587-6821-2022-6-7-387-392","Тюрин И.Е., Авдеев С.Н., Гаврилов П.В., Есаков Ю.С., Зяблова Е.И., Ильина Н.А. и др. Словарь терминов в торакальной визуализации. Вестник рентгенологии и радиологии. 2023;104(5):292– 332. DOI: 10.20862/0042-4676-2023-104-5-292-332","Черниченко Н.В., Лагкуева И.Д., Сусарев И.О., Джигкаева М.М., Чхиквадзе В.Д. КТ-навигация как залог успеха бронхобиопсии при периферических образованиях в легких. Вестник рентгенологии и радиологии. 2024;105(1):29–36. DOI: 10.20862/0042-4676-2024-105-1-29-36","Чесалина Я.О., Карпина Н.Л., Березовский Ю.С., Шишова С.В., Совокозов И.В. Сравнительная эффективность виртуальной бронхоскопии и эндобронхиальной ультрасонографии в малоинвазивной диагностике периферических образований легких: первый опыт. Пульмонология. 2021;31(6):718–28. DOI: 10.18093/0869-0189-2021-31-6-718-728","Шабалина И.Ю., Зайцева А.С., Красникова Е.В., Семенова Л.А., Сивокозов И.В., Карпина Н.Л. и др. Оценка радиального эндосонографического изображения периферических образований легких для выбора бронхобиопсий в дифференциальной диагностике туберкулеза, микобактериоза и злокачественных процессов. Врач. 2023;5:5–12. DOI: 10.29296/25877305-2023-05-01","Клинические рекомендации. Злокачественное новообразование бронхов и легкого. Москва; 2021.","Есаков Ю.С., Шрайнер И.В., Кирпичникова Е.И., Куликова Е.А., Ефтеев Л.А., Туквадзе Е.В. и др. Клиническая эффективность трансторакальной биопсии периферических новообразований легких под контролем МСКТ. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2022;5:34–42. DOI: 10.17116/hirurgia202205134","Киреев А.А. Современные цитоморфологические классификации доброкачественных и опухолевых поражений легких. Лабораторная служба. 2023;12(1):14–20. DOI: 10.17116/labs20231201114","Archer J.M., Mendoza D.P., Hung Y.P., Lanuti M., Digumarthy S.R. Surgical resection of benign nodules in lung cancer screening: incidence and features. JTO Clin Res Rep. 2023;4(12):100605. DOI: 10.1016/j.jtocrr.2023.100605","Ho A.T.N., Gorthi R., Lee R., Chawla M., Patolia S. Solitary lung nodule: CT-guided transthoracic biopsy vs transbronchial biopsy with endobronchial ultrasound and flexible bronchoscope, a meta-analysis of randomized controlled trials. Lung. 2023;201(1):85–93. DOI: 10.1007/s00408-023-00596-9","Ho E., Cho R.J., Keenan J.C., Murgu S. The feasibility of using the “artery sign” for pre-procedural planning in navigational bronchoscopy for parenchymal pulmonary lesion sampling. Diagnostics. 2022;12(12):3059. DOI: 10.3390/diagnostics12123059","Jiang J., Lv Z.M., Lv F.J., Fu B.J., Liang Z.R., Chu Z.G. Clinical and computed tomography characteristics of solitary pulmonary nodules caused by fungi: a comparative study. Infect Drug Resist. 2022;15:6019–28. DOI: 10.2147/IDR.S382289","Kho S.S., Nyanti L.E., Chai C.S., Chan S.K., Tie S.T. Feasibility of manual bronchial branch reading technique in navigating conventional rEBUS bronchoscopy in the evaluation of peripheral pulmonary lesion. Clin Respir J. 2021;15(6):595–603. DOI: 10.1111/crj.13297","Kirino Y., Tsuji T., Ohno S., Yoshimi R., Takeda Y., Misumi M., et al. [A solitary lung lesion in Wegener’s granulomatosis, which was difficult to differentiate from lung neoplasm]. Ryumachi. 2003;43(1):39–43. Japanese. PMID: 12692988","de Koning H.J., van der Aalst C.M., de Jong P.A., Scholten E.T., Nackaerts K., Heuvelmans M.A., et al. Reduced lung-cancer mortality with volume CT screening in a randomized trial. N Engl J Med. 2020;382(6):503–13. DOI: 10.1056/NEJMoa1911793","Korevaar D.A., Colella S., Fally M., Camuset J., Colby T.V., Hagmeyer L., et al. European Respiratory Society guidelines on transbronchial lung cryobiopsy in the diagnosis of interstitial lung diseases. Eur Respir J. 2022;60(5):2200425. DOI: 10.1183/13993003.00425-2022","Kurimoto N., Morita K. Bronchial branch tracing. Springer Nature; 2020. 173 p.","Lachkar S., Perrot L., Gervereau D., De Marchi M., Morisse Pradier H., Dantoing E., et al. Radial-EBUS and virtual bronchoscopy planner for peripheral lung cancer diagnosis: How it became the first-line endoscopic procedure. Thorac Cancer. 2022;13(20):2854–60. DOI: 10.1111/1759-7714.14629","Ren Q., Zhou Y., Yan M., Zheng C., Zhou G., Xia X. Imaging-guided percutaneous transthoracic needle biopsy of nodules in the lung base: fluoroscopy CT versus cone-beam CT. Clin Radiol. 2022;77(5):e394–9. DOI: 10.1016/j.crad.2022.02.005","Sainz Zuñiga P.V., Vakil E., Molina S., Bassett R.L. Jr, Ost D.E. Sensitivity of radial endobronchial ultrasound-guided bronchoscopy for lung cancer in patients with peripheral pulmonary lesions: an updated meta-analysis. Chest. 2020;157(4):994–1011. DOI: 10.1016/j.chest.2019.10.042","Sano A. Virtual bronchoscopy using Horos. Lung India. 2020;37(5):457–8. DOI: 10.4103/lungindia.lungindia_110_20","Takata S., Miyake K., Kumanogoh A. The superiority of manual over automated methods in identifying bronchial trees on identical CT images. Sci Rep. 2022;12(1):5416. DOI: 10.1038/s41598-022-09401-8","Taketa T., Nakamura T. Pulmonary sarcoidosis presenting as a solitary nodule mimicking lung cancer. Clin Case Rep. 2021;9(6):e04208. DOI: 10.1002/ccr3.4208","Udagawa H., Kirita K., Naito T., Nomura S., Ishibashi M., Matsuzawa R., et al. Feasibility and utility of transbronchial cryobiopsy in precision medicine for lung cancer: Prospective single-arm study. Cancer Sci. 2020;111(7):2488–98. DOI: 10.1111/cas.14489","Velez‐Perez A., Abuharb B., Bammert C.E. Detection of non‐haematolymphoid malignancies in bronchoalveolar lavages — A cancer centre’s 10-year experience. Cytopathology. 2022;33(4):449–53.","Zheng X., Xie F., Li Y., Chen J., Jiang Y., Sun J. Ultrathin bronchoscope combined with virtual bronchoscopic navigation and endobronchial ultrasound for the diagnosis of peripheral pulmonary lesions with or without fluoroscopy: A randomized trial. Thorac Cancer. 2021;12(12):1864–72. DOI: 10.1111/1759-7714.13995","Zheng X., Zhong C., Xie F., Li S., Wang G., Zhang L., et al. Virtual bronchoscopic navigation and endobronchial ultrasound with a guide sheath without fluoroscopy for diagnosing peripheral pulmonary lesions with a bronchus leading to or adjacent to the lesion: A randomized non-inferiority trial. Respirology. 2023;28(4):389–98. DOI: 10.1111/resp.14405","Zhong C.H., Su Z.Q., Luo W.Z., Rao W.-Y., Feng J.-X., Tang Ch.-L., et al. Hierarchical clock-scale hand-drawn mapping as a simple method for bronchoscopic navigation in peripheral pulmonary nodule. Respiratory Research. 2022;23(1):245. DOI: 10.1186/s12931-022-02160-0","Zhou Y., Yang W., Ao M., Höti N., Gabrielson E., Chan D.W., et al. Proteomic analysis of the air-way fluid in lung cancer. Detection of periostin in bronchoalveolar lavage (BAL). Front Oncol. 2020;10:1072. DOI: 10.3389/fonc.2020.01072","Zhu H., Liu H., Wen J., Yuan T., Ren G., Jiang Y., et al. Overexpression of human aspartyl (asparaginyl) β-hydroxylase in NSCLC: its diagnostic value by means of exosomes of bronchoalveolar lavage. Appl Immunohistochem Mol Morphol. 2021;29(10):720–7. DOI: 10.1097/PAI.0000000000000963","Zou X., Zhu Y., Hu Q., Qi Q., Hua H., Fei F., et al. Diagnostic value of ultrasound-guided transbronchial lung biopsy in peripheral tuberculous pulmonary lesions. Diagn Cytopathol. 2022;50(12):572-578. DOI: 10.1002/dc.25041.","Zou X., Cui N., Ma Q., Lin Z., Zhang J., Li X. Conventional versus cone-beam computed tomography in lung biopsy: diagnostic performance, risks, and the advantages of tract embolization with gelfoam particle suspension. Quant Imaging Med Surg. 2024;14(9):6479–92. DOI: 10.21037/qims-24-342","Tanahashi M. Thoracotomy approach to large tumors. Kyobu Geka. 2024;77(10):828–34. Japanese. PMID: 39617380","Abid A., Ahmad T., Shaikh K.A., Nasreen S., Sikander N., Mazcuri M. Video Assisted Thoracoscopy as a therapeutic modality in evacuating retained or clotted haemothoraces. J Pak Med Assoc. 2021;71(5):1428– 31. DOI: 10.47391/JPMA.288","Круглова И.А., Паранина Т.В., Зиновьев С.В., Уткин О.В., Денисенко А.Н. Срочная интраоперационная цитологическая диагностика объемных (шаровидных) образований легкого. Пульмонология. 2023;33(3):357–65. DOI: 10.18093/0869-0189-2023-33-3-357-365","Афонин Г.В., Глухарева А.Е., Смоленов Е.И., Колобаев И.В., Бекетов Е.Е., Петров Л.О. и др. Применение ПЭТ/КТ с 18F-ФДГ в дифференциальной диагностике одиночных образований легких. Исследования и практика в медицине. 2022;9(3):80–90. DOI: 10.17709/2410-1893-2022-9-3-6","Гаврилов, П.В., Суворова, С.С., Смольникова, У.А., Ушков, А.Д. Гамартома легкого: моноцентровый аналитический обзор 142 случаев. Вестник рентгенологии и радиологии. 2024;105(1):13–9. DOI: 10.20862/0042-4676-2024-105-1-13-19","Багиров М.А., Лепеха Л.Н., Садовникова С.С., Ерохина М.В., Каприна Н.Л., Красникова Е.В. Показания к хирургическому лечению туберкулем легких в современных условиях. Туберкулез и социально-значимые заболевания. 2018;2:43–8.","Васильева И.А., Баласанянц Г.С., Борисов С.Е., Бурмистрова И.А., Валиев Р.Ш., Ваниев Э.В. и др. Туберкулез у взрослых: Клинические рекомендации. М., 2021.","Diez-Ferrer M., Morales A., Tebé C., Cubero N., López-Lisbona R., Padrones S., et al. Ultrathin bronchoscopy with and without virtual bronchoscopic navigation: influence of segmentation on diagnostic yield. Respiration. 2019;97(3):252–8. DOI: 10.1159/000493270","Goel M.K., Kumar A., Maitra G., Singh B., Ahlawat S., Jain P., et al. Safety and diagnostic yield of transbronchial lung cryobiopsy by flexible bronchoscopy using laryngeal mask airway in diffuse and localized peripheral lung diseases: A single-center retrospective analysis of 326 cases. Lung India. 2021;38(2):109–16. DOI: 10.4103/lungindia.lungindia_220_20","Gorospe L., Ajuria-Illarramendi O., de la Puente-Bujidos C., MuñozMolina G.M., Cabañero-Sánchez A., Moreno-Mata N., et al. PET/CT findings of granulomatosis with polyangiitis presenting as a solitary pulmonary nodule and mimicking lung cancer. J Clin Rheumatol. 2020;26(5):e122–3. DOI: 10.1097/RHU.0000000000000994","Gutiérrez J., Yumay P., Schiappacasse G., Fernándeza P.F., Truebab A.A., Santosa J.S., et al. Nódulo pulmonar solitario como presentación inhabitual de infección por Mycobacterium abscessus. Reporte de un caso clínico. Revista médica de Chile. 2023;151(12):1636–9.","Herth F.J., Mayer M., Thiboutot J., Kapp C.M., Sun J., Zhang X., et al. Safety and performance of transbronchial cryobiopsy for parenchymal lung lesions. Chest. 2021;160(4):1512–9. DOI: 10.1016/j.chest.2021.04.063","Andolfi M., Potenza R., Capozzi R., Liparulo V., Puma F., Yasufuku K. The role of bronchoscopy in the diagnosis of early lung cancer: a review. J Thorac Dis. 2016;8(11):3329–37. DOI: 10.21037/jtd.2016.11.81","Ernst A., Eberhardt R., Krasnik M., Herth F.J. Efficacy of endobronchial ultrasound-guided transbronchial needle aspiration of hilar lymph nodes for diagnosing and staging cancer. J Thorac Oncol. 2009;4(8):947–50. DOI: 10.1097/JTO.0b013e3181add88d","Megyesfalvi Z., Tallosy B., Pipek O., Fillinger J., Lang C., Klikovits T., et al. The landscape of small cell lung cancer metastases: organ specificity and timing. Thorac Cancer. 2021;12(6):914–23. DOI: 10.1111/1759-7714.13854","Sanz-Santos J., Andreo F., Serra P., Monsó E., Ruiz-Manzano J. The role of endobronchial ultrasound in central early lung cancer. Thorac Cancer. 2012;3(2):139–44. DOI: 10.1111/j.1759-7714.2011.00102.x","Lee J., Song J.U. Diagnostic yield of radial probe endobronchial ultrasonography-guided transbronchial biopsy without fluoroscopy in peripheral pulmonary lesions: A systematic review and meta-analysis. Thorac Cancer. 2023;14(2):195–205. DOI: 10.1111/1759-7714.14733","Kuijvenhoven J.C., Leoncini F., Crombag L.C., Spijker R., Bonta P.I., Korevaar D.A., et al. Endobronchial ultrasound for the diagnosis of centrally located lung tumors: a systematic review and meta-analysis. Respiration. 2020;99(5):441–50. DOI: 10.1159/000500363","Albert R.H., Russell J.J. Evaluation of the solitary pulmonary nodule. Am Fam Physician. 2009;80(8):827–31. PMID: 19835344","Kattih Z., Bade B., Hatabu H., Brown K., Parambil J., Hata A., et al. Interstitial lung abnormality: narrative review of the approach to diagnosis and management. Chest. 2025;167(3):781–99. DOI: 10.1016/j.chest.2024.09.033","Moffatt S.D., Mitchell J.D., Whyte R.I. Role of video-assisted thoracoscopic surgery and classic thoracotomy in lung cancer management. Curr Opin Pulm Med. 2002;8(4):281–6. DOI: 10.1097/00063198-200207000-00007","Kokkonouzis I., Strimpakos A.S., Lampaditis I., Tsimpoukis S., Syrigos K.N. The role of endobronchial ultrasound in lung cancer diagnosis and staging: a comprehensive review. Clin Lung Cancer. 2012;13(6):408–15. DOI: 10.1016/j.cllc.2012.05.001","Rusch V.W., Asamura H., Watanabe H., Giroux D.J., Rami-Porta R., Goldstraw P., et al. The IASLC lung cancer staging project: a proposal for a new international lymph node map in the forthcoming seventh edition of the TNM classification for lung cancer. J Thorac Oncol. 2009;4(5):568–77. DOI: 10.1097/JTO.0b013e3181a0d82e","Gupta A., Youness H., Dhillon S.S., Harris K. The value of using radial endobronchial ultrasound to guide transbronchial lung cryobiopsy. J Thorac Dis. 2019;11(1):329–34. DOI: 10.21037/jtd.2018.10.116","Kops S.E.P., Heus P., Korevaar D.A., Damen J.A.A., Idema D.L., Verhoeven R.L.J., et al. Diagnostic yield and safety of navigation bronchoscopy: A systematic review and meta-analysis. Lung Cancer. 2023;180:107196. DOI: 10.1016/j.lungcan.2023.107196","Ahn J.H. An update on the role of bronchoscopy in the diagnosis of pulmonary disease. Yeungnam Univ J Med. 2020;37(4):253–61. DOI: 10.12701/yujm.2020.00584"],"dc.citation.ru":["Гомболевский В.А., Чернина В.Ю., Блохин И.А., Николаев А.Е., Барчук А.А., Морозов С.П. Основные достижения низкодозной компьютерной томографии в скрининге рака легкого. Туберкулез и болезни легких. 2021;99(1):61–70. DOI: 10.21292/2075-1230-2021-99-1-61-70","Пушкарев Е.А., Важенин А.В., Кулаев К.И., Зуйков К.С., Юсупов И.М., Попова И.А. Способ диагностики периферических новообразований легких с эндосонографическим контролем положения эндоскопического инструмента в патологическом очаге: патент, Российская Федерация, 2719666 C1 от 17.06.2019.","Пилькевич Д.Н., Чекасина М.А., Ануфриева С.С. Опыт применения видеоторакоскопических атипичных резекций легкого при очаговых образованиях. РМЖ. 2023;1:18–21.","Пушкарев Е.А., Важенин А.В., Кулаев К.И., Юсупов И.М., Зуйков К.С., Попова И.А. Эффективность модифицированной методики биопсии при эндобронхиальном ультразвуковом исследовании (EBUS) в диагностике периферических новообразований легких: результаты клинического исследования. Уральский медицинский журнал. 2022;21(6):19–25. DOI: 10.52420/2071-5943-2022-21-6-19-25","Самородов Н.А., Сабанчиева Ж.Х., Васильев И.В. Применение видеоассистированных торакоскопических резекций легкого для дифференциальной диагностики заболеваний легких. Туберкулез и болезни легких. 2021;99(2):16–20. DOI: 10.21292/2075-1230-2021-99-2-16-20","Тюлькова Т.Е., Луговкина Т.К., Кутузова Д.М., Хабибуллина Н.Ф. Диагностика туберкулеза легких при недоказанном бактериовыделении (обзор литературы). РМЖ. Медицинское обозрение. 2022;6(7):387–92. DOI: 10.32364/2587-6821-2022-6-7-387-392","Тюрин И.Е., Авдеев С.Н., Гаврилов П.В., Есаков Ю.С., Зяблова Е.И., Ильина Н.А. и др. Словарь терминов в торакальной визуализации. Вестник рентгенологии и радиологии. 2023;104(5):292– 332. DOI: 10.20862/0042-4676-2023-104-5-292-332","Черниченко Н.В., Лагкуева И.Д., Сусарев И.О., Джигкаева М.М., Чхиквадзе В.Д. КТ-навигация как залог успеха бронхобиопсии при периферических образованиях в легких. Вестник рентгенологии и радиологии. 2024;105(1):29–36. DOI: 10.20862/0042-4676-2024-105-1-29-36","Чесалина Я.О., Карпина Н.Л., Березовский Ю.С., Шишова С.В., Совокозов И.В. Сравнительная эффективность виртуальной бронхоскопии и эндобронхиальной ультрасонографии в малоинвазивной диагностике периферических образований легких: первый опыт. Пульмонология. 2021;31(6):718–28. DOI: 10.18093/0869-0189-2021-31-6-718-728","Шабалина И.Ю., Зайцева А.С., Красникова Е.В., Семенова Л.А., Сивокозов И.В., Карпина Н.Л. и др. Оценка радиального эндосонографического изображения периферических образований легких для выбора бронхобиопсий в дифференциальной диагностике туберкулеза, микобактериоза и злокачественных процессов. Врач. 2023;5:5–12. DOI: 10.29296/25877305-2023-05-01","Клинические рекомендации. Злокачественное новообразование бронхов и легкого. Москва; 2021.","Есаков Ю.С., Шрайнер И.В., Кирпичникова Е.И., Куликова Е.А., Ефтеев Л.А., Туквадзе Е.В. и др. Клиническая эффективность трансторакальной биопсии периферических новообразований легких под контролем МСКТ. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2022;5:34–42. DOI: 10.17116/hirurgia202205134","Киреев А.А. Современные цитоморфологические классификации доброкачественных и опухолевых поражений легких. Лабораторная служба. 2023;12(1):14–20. DOI: 10.17116/labs20231201114","Archer J.M., Mendoza D.P., Hung Y.P., Lanuti M., Digumarthy S.R. Surgical resection of benign nodules in lung cancer screening: incidence and features. JTO Clin Res Rep. 2023;4(12):100605. DOI: 10.1016/j.jtocrr.2023.100605","Ho A.T.N., Gorthi R., Lee R., Chawla M., Patolia S. Solitary lung nodule: CT-guided transthoracic biopsy vs transbronchial biopsy with endobronchial ultrasound and flexible bronchoscope, a meta-analysis of randomized controlled trials. Lung. 2023;201(1):85–93. DOI: 10.1007/s00408-023-00596-9","Ho E., Cho R.J., Keenan J.C., Murgu S. The feasibility of using the “artery sign” for pre-procedural planning in navigational bronchoscopy for parenchymal pulmonary lesion sampling. Diagnostics. 2022;12(12):3059. DOI: 10.3390/diagnostics12123059","Jiang J., Lv Z.M., Lv F.J., Fu B.J., Liang Z.R., Chu Z.G. Clinical and computed tomography characteristics of solitary pulmonary nodules caused by fungi: a comparative study. Infect Drug Resist. 2022;15:6019–28. DOI: 10.2147/IDR.S382289","Kho S.S., Nyanti L.E., Chai C.S., Chan S.K., Tie S.T. Feasibility of manual bronchial branch reading technique in navigating conventional rEBUS bronchoscopy in the evaluation of peripheral pulmonary lesion. Clin Respir J. 2021;15(6):595–603. DOI: 10.1111/crj.13297","Kirino Y., Tsuji T., Ohno S., Yoshimi R., Takeda Y., Misumi M., et al. [A solitary lung lesion in Wegener’s granulomatosis, which was difficult to differentiate from lung neoplasm]. Ryumachi. 2003;43(1):39–43. Japanese. PMID: 12692988","de Koning H.J., van der Aalst C.M., de Jong P.A., Scholten E.T., Nackaerts K., Heuvelmans M.A., et al. Reduced lung-cancer mortality with volume CT screening in a randomized trial. N Engl J Med. 2020;382(6):503–13. DOI: 10.1056/NEJMoa1911793","Korevaar D.A., Colella S., Fally M., Camuset J., Colby T.V., Hagmeyer L., et al. European Respiratory Society guidelines on transbronchial lung cryobiopsy in the diagnosis of interstitial lung diseases. Eur Respir J. 2022;60(5):2200425. DOI: 10.1183/13993003.00425-2022","Kurimoto N., Morita K. Bronchial branch tracing. Springer Nature; 2020. 173 p.","Lachkar S., Perrot L., Gervereau D., De Marchi M., Morisse Pradier H., Dantoing E., et al. Radial-EBUS and virtual bronchoscopy planner for peripheral lung cancer diagnosis: How it became the first-line endoscopic procedure. Thorac Cancer. 2022;13(20):2854–60. DOI: 10.1111/1759-7714.14629","Ren Q., Zhou Y., Yan M., Zheng C., Zhou G., Xia X. Imaging-guided percutaneous transthoracic needle biopsy of nodules in the lung base: fluoroscopy CT versus cone-beam CT. Clin Radiol. 2022;77(5):e394–9. DOI: 10.1016/j.crad.2022.02.005","Sainz Zuñiga P.V., Vakil E., Molina S., Bassett R.L. Jr, Ost D.E. Sensitivity of radial endobronchial ultrasound-guided bronchoscopy for lung cancer in patients with peripheral pulmonary lesions: an updated meta-analysis. Chest. 2020;157(4):994–1011. DOI: 10.1016/j.chest.2019.10.042","Sano A. Virtual bronchoscopy using Horos. Lung India. 2020;37(5):457–8. DOI: 10.4103/lungindia.lungindia_110_20","Takata S., Miyake K., Kumanogoh A. The superiority of manual over automated methods in identifying bronchial trees on identical CT images. Sci Rep. 2022;12(1):5416. DOI: 10.1038/s41598-022-09401-8","Taketa T., Nakamura T. Pulmonary sarcoidosis presenting as a solitary nodule mimicking lung cancer. Clin Case Rep. 2021;9(6):e04208. DOI: 10.1002/ccr3.4208","Udagawa H., Kirita K., Naito T., Nomura S., Ishibashi M., Matsuzawa R., et al. Feasibility and utility of transbronchial cryobiopsy in precision medicine for lung cancer: Prospective single-arm study. Cancer Sci. 2020;111(7):2488–98. DOI: 10.1111/cas.14489","Velez‐Perez A., Abuharb B., Bammert C.E. Detection of non‐haematolymphoid malignancies in bronchoalveolar lavages — A cancer centre’s 10-year experience. Cytopathology. 2022;33(4):449–53.","Zheng X., Xie F., Li Y., Chen J., Jiang Y., Sun J. Ultrathin bronchoscope combined with virtual bronchoscopic navigation and endobronchial ultrasound for the diagnosis of peripheral pulmonary lesions with or without fluoroscopy: A randomized trial. Thorac Cancer. 2021;12(12):1864–72. DOI: 10.1111/1759-7714.13995","Zheng X., Zhong C., Xie F., Li S., Wang G., Zhang L., et al. Virtual bronchoscopic navigation and endobronchial ultrasound with a guide sheath without fluoroscopy for diagnosing peripheral pulmonary lesions with a bronchus leading to or adjacent to the lesion: A randomized non-inferiority trial. Respirology. 2023;28(4):389–98. DOI: 10.1111/resp.14405","Zhong C.H., Su Z.Q., Luo W.Z., Rao W.-Y., Feng J.-X., Tang Ch.-L., et al. Hierarchical clock-scale hand-drawn mapping as a simple method for bronchoscopic navigation in peripheral pulmonary nodule. Respiratory Research. 2022;23(1):245. DOI: 10.1186/s12931-022-02160-0","Zhou Y., Yang W., Ao M., Höti N., Gabrielson E., Chan D.W., et al. Proteomic analysis of the air-way fluid in lung cancer. Detection of periostin in bronchoalveolar lavage (BAL). Front Oncol. 2020;10:1072. DOI: 10.3389/fonc.2020.01072","Zhu H., Liu H., Wen J., Yuan T., Ren G., Jiang Y., et al. Overexpression of human aspartyl (asparaginyl) β-hydroxylase in NSCLC: its diagnostic value by means of exosomes of bronchoalveolar lavage. Appl Immunohistochem Mol Morphol. 2021;29(10):720–7. DOI: 10.1097/PAI.0000000000000963","Zou X., Zhu Y., Hu Q., Qi Q., Hua H., Fei F., et al. Diagnostic value of ultrasound-guided transbronchial lung biopsy in peripheral tuberculous pulmonary lesions. Diagn Cytopathol. 2022;50(12):572-578. DOI: 10.1002/dc.25041.","Zou X., Cui N., Ma Q., Lin Z., Zhang J., Li X. Conventional versus cone-beam computed tomography in lung biopsy: diagnostic performance, risks, and the advantages of tract embolization with gelfoam particle suspension. Quant Imaging Med Surg. 2024;14(9):6479–92. DOI: 10.21037/qims-24-342","Tanahashi M. Thoracotomy approach to large tumors. Kyobu Geka. 2024;77(10):828–34. Japanese. PMID: 39617380","Abid A., Ahmad T., Shaikh K.A., Nasreen S., Sikander N., Mazcuri M. Video Assisted Thoracoscopy as a therapeutic modality in evacuating retained or clotted haemothoraces. J Pak Med Assoc. 2021;71(5):1428– 31. DOI: 10.47391/JPMA.288","Круглова И.А., Паранина Т.В., Зиновьев С.В., Уткин О.В., Денисенко А.Н. Срочная интраоперационная цитологическая диагностика объемных (шаровидных) образований легкого. Пульмонология. 2023;33(3):357–65. DOI: 10.18093/0869-0189-2023-33-3-357-365","Афонин Г.В., Глухарева А.Е., Смоленов Е.И., Колобаев И.В., Бекетов Е.Е., Петров Л.О. и др. Применение ПЭТ/КТ с 18F-ФДГ в дифференциальной диагностике одиночных образований легких. Исследования и практика в медицине. 2022;9(3):80–90. DOI: 10.17709/2410-1893-2022-9-3-6","Гаврилов, П.В., Суворова, С.С., Смольникова, У.А., Ушков, А.Д. Гамартома легкого: моноцентровый аналитический обзор 142 случаев. Вестник рентгенологии и радиологии. 2024;105(1):13–9. DOI: 10.20862/0042-4676-2024-105-1-13-19","Багиров М.А., Лепеха Л.Н., Садовникова С.С., Ерохина М.В., Каприна Н.Л., Красникова Е.В. Показания к хирургическому лечению туберкулем легких в современных условиях. Туберкулез и социально-значимые заболевания. 2018;2:43–8.","Васильева И.А., Баласанянц Г.С., Борисов С.Е., Бурмистрова И.А., Валиев Р.Ш., Ваниев Э.В. и др. Туберкулез у взрослых: Клинические рекомендации. М., 2021.","Diez-Ferrer M., Morales A., Tebé C., Cubero N., López-Lisbona R., Padrones S., et al. Ultrathin bronchoscopy with and without virtual bronchoscopic navigation: influence of segmentation on diagnostic yield. Respiration. 2019;97(3):252–8. DOI: 10.1159/000493270","Goel M.K., Kumar A., Maitra G., Singh B., Ahlawat S., Jain P., et al. Safety and diagnostic yield of transbronchial lung cryobiopsy by flexible bronchoscopy using laryngeal mask airway in diffuse and localized peripheral lung diseases: A single-center retrospective analysis of 326 cases. Lung India. 2021;38(2):109–16. DOI: 10.4103/lungindia.lungindia_220_20","Gorospe L., Ajuria-Illarramendi O., de la Puente-Bujidos C., MuñozMolina G.M., Cabañero-Sánchez A., Moreno-Mata N., et al. PET/CT findings of granulomatosis with polyangiitis presenting as a solitary pulmonary nodule and mimicking lung cancer. J Clin Rheumatol. 2020;26(5):e122–3. DOI: 10.1097/RHU.0000000000000994","Gutiérrez J., Yumay P., Schiappacasse G., Fernándeza P.F., Truebab A.A., Santosa J.S., et al. Nódulo pulmonar solitario como presentación inhabitual de infección por Mycobacterium abscessus. Reporte de un caso clínico. Revista médica de Chile. 2023;151(12):1636–9.","Herth F.J., Mayer M., Thiboutot J., Kapp C.M., Sun J., Zhang X., et al. Safety and performance of transbronchial cryobiopsy for parenchymal lung lesions. Chest. 2021;160(4):1512–9. DOI: 10.1016/j.chest.2021.04.063","Andolfi M., Potenza R., Capozzi R., Liparulo V., Puma F., Yasufuku K. The role of bronchoscopy in the diagnosis of early lung cancer: a review. J Thorac Dis. 2016;8(11):3329–37. DOI: 10.21037/jtd.2016.11.81","Ernst A., Eberhardt R., Krasnik M., Herth F.J. Efficacy of endobronchial ultrasound-guided transbronchial needle aspiration of hilar lymph nodes for diagnosing and staging cancer. J Thorac Oncol. 2009;4(8):947–50. DOI: 10.1097/JTO.0b013e3181add88d","Megyesfalvi Z., Tallosy B., Pipek O., Fillinger J., Lang C., Klikovits T., et al. The landscape of small cell lung cancer metastases: organ specificity and timing. Thorac Cancer. 2021;12(6):914–23. DOI: 10.1111/1759-7714.13854","Sanz-Santos J., Andreo F., Serra P., Monsó E., Ruiz-Manzano J. The role of endobronchial ultrasound in central early lung cancer. Thorac Cancer. 2012;3(2):139–44. DOI: 10.1111/j.1759-7714.2011.00102.x","Lee J., Song J.U. Diagnostic yield of radial probe endobronchial ultrasonography-guided transbronchial biopsy without fluoroscopy in peripheral pulmonary lesions: A systematic review and meta-analysis. Thorac Cancer. 2023;14(2):195–205. DOI: 10.1111/1759-7714.14733","Kuijvenhoven J.C., Leoncini F., Crombag L.C., Spijker R., Bonta P.I., Korevaar D.A., et al. Endobronchial ultrasound for the diagnosis of centrally located lung tumors: a systematic review and meta-analysis. Respiration. 2020;99(5):441–50. DOI: 10.1159/000500363","Albert R.H., Russell J.J. Evaluation of the solitary pulmonary nodule. Am Fam Physician. 2009;80(8):827–31. PMID: 19835344","Kattih Z., Bade B., Hatabu H., Brown K., Parambil J., Hata A., et al. Interstitial lung abnormality: narrative review of the approach to diagnosis and management. Chest. 2025;167(3):781–99. DOI: 10.1016/j.chest.2024.09.033","Moffatt S.D., Mitchell J.D., Whyte R.I. Role of video-assisted thoracoscopic surgery and classic thoracotomy in lung cancer management. Curr Opin Pulm Med. 2002;8(4):281–6. DOI: 10.1097/00063198-200207000-00007","Kokkonouzis I., Strimpakos A.S., Lampaditis I., Tsimpoukis S., Syrigos K.N. The role of endobronchial ultrasound in lung cancer diagnosis and staging: a comprehensive review. Clin Lung Cancer. 2012;13(6):408–15. DOI: 10.1016/j.cllc.2012.05.001","Rusch V.W., Asamura H., Watanabe H., Giroux D.J., Rami-Porta R., Goldstraw P., et al. The IASLC lung cancer staging project: a proposal for a new international lymph node map in the forthcoming seventh edition of the TNM classification for lung cancer. J Thorac Oncol. 2009;4(5):568–77. DOI: 10.1097/JTO.0b013e3181a0d82e","Gupta A., Youness H., Dhillon S.S., Harris K. The value of using radial endobronchial ultrasound to guide transbronchial lung cryobiopsy. J Thorac Dis. 2019;11(1):329–34. DOI: 10.21037/jtd.2018.10.116","Kops S.E.P., Heus P., Korevaar D.A., Damen J.A.A., Idema D.L., Verhoeven R.L.J., et al. Diagnostic yield and safety of navigation bronchoscopy: A systematic review and meta-analysis. Lung Cancer. 2023;180:107196. DOI: 10.1016/j.lungcan.2023.107196","Ahn J.H. An update on the role of bronchoscopy in the diagnosis of pulmonary disease. Yeungnam Univ J Med. 2020;37(4):253–61. DOI: 10.12701/yujm.2020.00584"],"dc.citation.en":["Гомболевский В.А., Чернина В.Ю., Блохин И.А., Николаев А.Е., Барчук А.А., Морозов С.П. Основные достижения низкодозной компьютерной томографии в скрининге рака легкого. Туберкулез и болезни легких. 2021;99(1):61–70. DOI: 10.21292/2075-1230-2021-99-1-61-70","Пушкарев Е.А., Важенин А.В., Кулаев К.И., Зуйков К.С., Юсупов И.М., Попова И.А. Способ диагностики периферических новообразований легких с эндосонографическим контролем положения эндоскопического инструмента в патологическом очаге: патент, Российская Федерация, 2719666 C1 от 17.06.2019.","Пилькевич Д.Н., Чекасина М.А., Ануфриева С.С. Опыт применения видеоторакоскопических атипичных резекций легкого при очаговых образованиях. РМЖ. 2023;1:18–21.","Пушкарев Е.А., Важенин А.В., Кулаев К.И., Юсупов И.М., Зуйков К.С., Попова И.А. Эффективность модифицированной методики биопсии при эндобронхиальном ультразвуковом исследовании (EBUS) в диагностике периферических новообразований легких: результаты клинического исследования. Уральский медицинский журнал. 2022;21(6):19–25. DOI: 10.52420/2071-5943-2022-21-6-19-25","Самородов Н.А., Сабанчиева Ж.Х., Васильев И.В. Применение видеоассистированных торакоскопических резекций легкого для дифференциальной диагностики заболеваний легких. Туберкулез и болезни легких. 2021;99(2):16–20. DOI: 10.21292/2075-1230-2021-99-2-16-20","Тюлькова Т.Е., Луговкина Т.К., Кутузова Д.М., Хабибуллина Н.Ф. Диагностика туберкулеза легких при недоказанном бактериовыделении (обзор литературы). РМЖ. Медицинское обозрение. 2022;6(7):387–92. DOI: 10.32364/2587-6821-2022-6-7-387-392","Тюрин И.Е., Авдеев С.Н., Гаврилов П.В., Есаков Ю.С., Зяблова Е.И., Ильина Н.А. и др. Словарь терминов в торакальной визуализации. Вестник рентгенологии и радиологии. 2023;104(5):292– 332. DOI: 10.20862/0042-4676-2023-104-5-292-332","Черниченко Н.В., Лагкуева И.Д., Сусарев И.О., Джигкаева М.М., Чхиквадзе В.Д. КТ-навигация как залог успеха бронхобиопсии при периферических образованиях в легких. Вестник рентгенологии и радиологии. 2024;105(1):29–36. DOI: 10.20862/0042-4676-2024-105-1-29-36","Чесалина Я.О., Карпина Н.Л., Березовский Ю.С., Шишова С.В., Совокозов И.В. Сравнительная эффективность виртуальной бронхоскопии и эндобронхиальной ультрасонографии в малоинвазивной диагностике периферических образований легких: первый опыт. Пульмонология. 2021;31(6):718–28. DOI: 10.18093/0869-0189-2021-31-6-718-728","Шабалина И.Ю., Зайцева А.С., Красникова Е.В., Семенова Л.А., Сивокозов И.В., Карпина Н.Л. и др. Оценка радиального эндосонографического изображения периферических образований легких для выбора бронхобиопсий в дифференциальной диагностике туберкулеза, микобактериоза и злокачественных процессов. Врач. 2023;5:5–12. DOI: 10.29296/25877305-2023-05-01","Клинические рекомендации. Злокачественное новообразование бронхов и легкого. Москва; 2021.","Есаков Ю.С., Шрайнер И.В., Кирпичникова Е.И., Куликова Е.А., Ефтеев Л.А., Туквадзе Е.В. и др. Клиническая эффективность трансторакальной биопсии периферических новообразований легких под контролем МСКТ. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2022;5:34–42. DOI: 10.17116/hirurgia202205134","Киреев А.А. Современные цитоморфологические классификации доброкачественных и опухолевых поражений легких. Лабораторная служба. 2023;12(1):14–20. DOI: 10.17116/labs20231201114","Archer J.M., Mendoza D.P., Hung Y.P., Lanuti M., Digumarthy S.R. Surgical resection of benign nodules in lung cancer screening: incidence and features. JTO Clin Res Rep. 2023;4(12):100605. DOI: 10.1016/j.jtocrr.2023.100605","Ho A.T.N., Gorthi R., Lee R., Chawla M., Patolia S. Solitary lung nodule: CT-guided transthoracic biopsy vs transbronchial biopsy with endobronchial ultrasound and flexible bronchoscope, a meta-analysis of randomized controlled trials. Lung. 2023;201(1):85–93. DOI: 10.1007/s00408-023-00596-9","Ho E., Cho R.J., Keenan J.C., Murgu S. The feasibility of using the “artery sign” for pre-procedural planning in navigational bronchoscopy for parenchymal pulmonary lesion sampling. Diagnostics. 2022;12(12):3059. DOI: 10.3390/diagnostics12123059","Jiang J., Lv Z.M., Lv F.J., Fu B.J., Liang Z.R., Chu Z.G. Clinical and computed tomography characteristics of solitary pulmonary nodules caused by fungi: a comparative study. Infect Drug Resist. 2022;15:6019–28. DOI: 10.2147/IDR.S382289","Kho S.S., Nyanti L.E., Chai C.S., Chan S.K., Tie S.T. Feasibility of manual bronchial branch reading technique in navigating conventional rEBUS bronchoscopy in the evaluation of peripheral pulmonary lesion. Clin Respir J. 2021;15(6):595–603. DOI: 10.1111/crj.13297","Kirino Y., Tsuji T., Ohno S., Yoshimi R., Takeda Y., Misumi M., et al. [A solitary lung lesion in Wegener’s granulomatosis, which was difficult to differentiate from lung neoplasm]. Ryumachi. 2003;43(1):39–43. Japanese. PMID: 12692988","de Koning H.J., van der Aalst C.M., de Jong P.A., Scholten E.T., Nackaerts K., Heuvelmans M.A., et al. Reduced lung-cancer mortality with volume CT screening in a randomized trial. N Engl J Med. 2020;382(6):503–13. DOI: 10.1056/NEJMoa1911793","Korevaar D.A., Colella S., Fally M., Camuset J., Colby T.V., Hagmeyer L., et al. European Respiratory Society guidelines on transbronchial lung cryobiopsy in the diagnosis of interstitial lung diseases. Eur Respir J. 2022;60(5):2200425. DOI: 10.1183/13993003.00425-2022","Kurimoto N., Morita K. Bronchial branch tracing. Springer Nature; 2020. 173 p.","Lachkar S., Perrot L., Gervereau D., De Marchi M., Morisse Pradier H., Dantoing E., et al. Radial-EBUS and virtual bronchoscopy planner for peripheral lung cancer diagnosis: How it became the first-line endoscopic procedure. Thorac Cancer. 2022;13(20):2854–60. DOI: 10.1111/1759-7714.14629","Ren Q., Zhou Y., Yan M., Zheng C., Zhou G., Xia X. Imaging-guided percutaneous transthoracic needle biopsy of nodules in the lung base: fluoroscopy CT versus cone-beam CT. Clin Radiol. 2022;77(5):e394–9. DOI: 10.1016/j.crad.2022.02.005","Sainz Zuñiga P.V., Vakil E., Molina S., Bassett R.L. Jr, Ost D.E. Sensitivity of radial endobronchial ultrasound-guided bronchoscopy for lung cancer in patients with peripheral pulmonary lesions: an updated meta-analysis. Chest. 2020;157(4):994–1011. DOI: 10.1016/j.chest.2019.10.042","Sano A. Virtual bronchoscopy using Horos. Lung India. 2020;37(5):457–8. DOI: 10.4103/lungindia.lungindia_110_20","Takata S., Miyake K., Kumanogoh A. The superiority of manual over automated methods in identifying bronchial trees on identical CT images. Sci Rep. 2022;12(1):5416. DOI: 10.1038/s41598-022-09401-8","Taketa T., Nakamura T. Pulmonary sarcoidosis presenting as a solitary nodule mimicking lung cancer. Clin Case Rep. 2021;9(6):e04208. DOI: 10.1002/ccr3.4208","Udagawa H., Kirita K., Naito T., Nomura S., Ishibashi M., Matsuzawa R., et al. Feasibility and utility of transbronchial cryobiopsy in precision medicine for lung cancer: Prospective single-arm study. Cancer Sci. 2020;111(7):2488–98. DOI: 10.1111/cas.14489","Velez‐Perez A., Abuharb B., Bammert C.E. Detection of non‐haematolymphoid malignancies in bronchoalveolar lavages — A cancer centre’s 10-year experience. Cytopathology. 2022;33(4):449–53.","Zheng X., Xie F., Li Y., Chen J., Jiang Y., Sun J. Ultrathin bronchoscope combined with virtual bronchoscopic navigation and endobronchial ultrasound for the diagnosis of peripheral pulmonary lesions with or without fluoroscopy: A randomized trial. Thorac Cancer. 2021;12(12):1864–72. DOI: 10.1111/1759-7714.13995","Zheng X., Zhong C., Xie F., Li S., Wang G., Zhang L., et al. Virtual bronchoscopic navigation and endobronchial ultrasound with a guide sheath without fluoroscopy for diagnosing peripheral pulmonary lesions with a bronchus leading to or adjacent to the lesion: A randomized non-inferiority trial. Respirology. 2023;28(4):389–98. DOI: 10.1111/resp.14405","Zhong C.H., Su Z.Q., Luo W.Z., Rao W.-Y., Feng J.-X., Tang Ch.-L., et al. Hierarchical clock-scale hand-drawn mapping as a simple method for bronchoscopic navigation in peripheral pulmonary nodule. Respiratory Research. 2022;23(1):245. DOI: 10.1186/s12931-022-02160-0","Zhou Y., Yang W., Ao M., Höti N., Gabrielson E., Chan D.W., et al. Proteomic analysis of the air-way fluid in lung cancer. Detection of periostin in bronchoalveolar lavage (BAL). Front Oncol. 2020;10:1072. DOI: 10.3389/fonc.2020.01072","Zhu H., Liu H., Wen J., Yuan T., Ren G., Jiang Y., et al. Overexpression of human aspartyl (asparaginyl) β-hydroxylase in NSCLC: its diagnostic value by means of exosomes of bronchoalveolar lavage. Appl Immunohistochem Mol Morphol. 2021;29(10):720–7. DOI: 10.1097/PAI.0000000000000963","Zou X., Zhu Y., Hu Q., Qi Q., Hua H., Fei F., et al. Diagnostic value of ultrasound-guided transbronchial lung biopsy in peripheral tuberculous pulmonary lesions. Diagn Cytopathol. 2022;50(12):572-578. DOI: 10.1002/dc.25041.","Zou X., Cui N., Ma Q., Lin Z., Zhang J., Li X. Conventional versus cone-beam computed tomography in lung biopsy: diagnostic performance, risks, and the advantages of tract embolization with gelfoam particle suspension. Quant Imaging Med Surg. 2024;14(9):6479–92. DOI: 10.21037/qims-24-342","Tanahashi M. Thoracotomy approach to large tumors. Kyobu Geka. 2024;77(10):828–34. Japanese. PMID: 39617380","Abid A., Ahmad T., Shaikh K.A., Nasreen S., Sikander N., Mazcuri M. Video Assisted Thoracoscopy as a therapeutic modality in evacuating retained or clotted haemothoraces. J Pak Med Assoc. 2021;71(5):1428– 31. DOI: 10.47391/JPMA.288","Круглова И.А., Паранина Т.В., Зиновьев С.В., Уткин О.В., Денисенко А.Н. Срочная интраоперационная цитологическая диагностика объемных (шаровидных) образований легкого. Пульмонология. 2023;33(3):357–65. DOI: 10.18093/0869-0189-2023-33-3-357-365","Афонин Г.В., Глухарева А.Е., Смоленов Е.И., Колобаев И.В., Бекетов Е.Е., Петров Л.О. и др. Применение ПЭТ/КТ с 18F-ФДГ в дифференциальной диагностике одиночных образований легких. Исследования и практика в медицине. 2022;9(3):80–90. DOI: 10.17709/2410-1893-2022-9-3-6","Гаврилов, П.В., Суворова, С.С., Смольникова, У.А., Ушков, А.Д. Гамартома легкого: моноцентровый аналитический обзор 142 случаев. Вестник рентгенологии и радиологии. 2024;105(1):13–9. DOI: 10.20862/0042-4676-2024-105-1-13-19","Багиров М.А., Лепеха Л.Н., Садовникова С.С., Ерохина М.В., Каприна Н.Л., Красникова Е.В. Показания к хирургическому лечению туберкулем легких в современных условиях. Туберкулез и социально-значимые заболевания. 2018;2:43–8.","Васильева И.А., Баласанянц Г.С., Борисов С.Е., Бурмистрова И.А., Валиев Р.Ш., Ваниев Э.В. и др. Туберкулез у взрослых: Клинические рекомендации. М., 2021.","Diez-Ferrer M., Morales A., Tebé C., Cubero N., López-Lisbona R., Padrones S., et al. Ultrathin bronchoscopy with and without virtual bronchoscopic navigation: influence of segmentation on diagnostic yield. Respiration. 2019;97(3):252–8. DOI: 10.1159/000493270","Goel M.K., Kumar A., Maitra G., Singh B., Ahlawat S., Jain P., et al. Safety and diagnostic yield of transbronchial lung cryobiopsy by flexible bronchoscopy using laryngeal mask airway in diffuse and localized peripheral lung diseases: A single-center retrospective analysis of 326 cases. Lung India. 2021;38(2):109–16. DOI: 10.4103/lungindia.lungindia_220_20","Gorospe L., Ajuria-Illarramendi O., de la Puente-Bujidos C., MuñozMolina G.M., Cabañero-Sánchez A., Moreno-Mata N., et al. PET/CT findings of granulomatosis with polyangiitis presenting as a solitary pulmonary nodule and mimicking lung cancer. J Clin Rheumatol. 2020;26(5):e122–3. DOI: 10.1097/RHU.0000000000000994","Gutiérrez J., Yumay P., Schiappacasse G., Fernándeza P.F., Truebab A.A., Santosa J.S., et al. Nódulo pulmonar solitario como presentación inhabitual de infección por Mycobacterium abscessus. Reporte de un caso clínico. Revista médica de Chile. 2023;151(12):1636–9.","Herth F.J., Mayer M., Thiboutot J., Kapp C.M., Sun J., Zhang X., et al. Safety and performance of transbronchial cryobiopsy for parenchymal lung lesions. Chest. 2021;160(4):1512–9. DOI: 10.1016/j.chest.2021.04.063","Andolfi M., Potenza R., Capozzi R., Liparulo V., Puma F., Yasufuku K. The role of bronchoscopy in the diagnosis of early lung cancer: a review. J Thorac Dis. 2016;8(11):3329–37. DOI: 10.21037/jtd.2016.11.81","Ernst A., Eberhardt R., Krasnik M., Herth F.J. Efficacy of endobronchial ultrasound-guided transbronchial needle aspiration of hilar lymph nodes for diagnosing and staging cancer. J Thorac Oncol. 2009;4(8):947–50. DOI: 10.1097/JTO.0b013e3181add88d","Megyesfalvi Z., Tallosy B., Pipek O., Fillinger J., Lang C., Klikovits T., et al. The landscape of small cell lung cancer metastases: organ specificity and timing. Thorac Cancer. 2021;12(6):914–23. DOI: 10.1111/1759-7714.13854","Sanz-Santos J., Andreo F., Serra P., Monsó E., Ruiz-Manzano J. The role of endobronchial ultrasound in central early lung cancer. Thorac Cancer. 2012;3(2):139–44. DOI: 10.1111/j.1759-7714.2011.00102.x","Lee J., Song J.U. Diagnostic yield of radial probe endobronchial ultrasonography-guided transbronchial biopsy without fluoroscopy in peripheral pulmonary lesions: A systematic review and meta-analysis. Thorac Cancer. 2023;14(2):195–205. DOI: 10.1111/1759-7714.14733","Kuijvenhoven J.C., Leoncini F., Crombag L.C., Spijker R., Bonta P.I., Korevaar D.A., et al. Endobronchial ultrasound for the diagnosis of centrally located lung tumors: a systematic review and meta-analysis. Respiration. 2020;99(5):441–50. DOI: 10.1159/000500363","Albert R.H., Russell J.J. Evaluation of the solitary pulmonary nodule. Am Fam Physician. 2009;80(8):827–31. PMID: 19835344","Kattih Z., Bade B., Hatabu H., Brown K., Parambil J., Hata A., et al. Interstitial lung abnormality: narrative review of the approach to diagnosis and management. Chest. 2025;167(3):781–99. DOI: 10.1016/j.chest.2024.09.033","Moffatt S.D., Mitchell J.D., Whyte R.I. Role of video-assisted thoracoscopic surgery and classic thoracotomy in lung cancer management. Curr Opin Pulm Med. 2002;8(4):281–6. DOI: 10.1097/00063198-200207000-00007","Kokkonouzis I., Strimpakos A.S., Lampaditis I., Tsimpoukis S., Syrigos K.N. The role of endobronchial ultrasound in lung cancer diagnosis and staging: a comprehensive review. Clin Lung Cancer. 2012;13(6):408–15. DOI: 10.1016/j.cllc.2012.05.001","Rusch V.W., Asamura H., Watanabe H., Giroux D.J., Rami-Porta R., Goldstraw P., et al. The IASLC lung cancer staging project: a proposal for a new international lymph node map in the forthcoming seventh edition of the TNM classification for lung cancer. J Thorac Oncol. 2009;4(5):568–77. DOI: 10.1097/JTO.0b013e3181a0d82e","Gupta A., Youness H., Dhillon S.S., Harris K. The value of using radial endobronchial ultrasound to guide transbronchial lung cryobiopsy. J Thorac Dis. 2019;11(1):329–34. DOI: 10.21037/jtd.2018.10.116","Kops S.E.P., Heus P., Korevaar D.A., Damen J.A.A., Idema D.L., Verhoeven R.L.J., et al. Diagnostic yield and safety of navigation bronchoscopy: A systematic review and meta-analysis. Lung Cancer. 2023;180:107196. DOI: 10.1016/j.lungcan.2023.107196","Ahn J.H. An update on the role of bronchoscopy in the diagnosis of pulmonary disease. Yeungnam Univ J Med. 2020;37(4):253–61. DOI: 10.12701/yujm.2020.00584"],"dc.identifier.uri":["http://hdl.handle.net/123456789/8927"],"dc.date.accessioned_dt":"2025-07-09T13:58:59Z","dc.date.accessioned":["2025-07-09T13:58:59Z"],"dc.date.available":["2025-07-09T13:58:59Z"],"publication_grp":["123456789/8927"],"bi_4_dis_filter":["transthoracic biopsy\n|||\ntransthoracic biopsy","торакотомия\n|||\nторакотомия","бронхоскопия\n|||\nбронхоскопия","video-assisted thoracoscopy\n|||\nvideo-assisted thoracoscopy","computed tomography\n|||\ncomputed tomography","радиальная эндобронхиальная ультрасонография\n|||\nрадиальная эндобронхиальная ультрасонография","легких новообразования\n|||\nлегких новообразования","radial endobronchial ultrasound\n|||\nradial endobronchial ultrasound","видеоторакоскопическая хирургия\n|||\nвидеоторакоскопическая хирургия","bronchoscopy\n|||\nbronchoscopy","дифференциальная диагностика\n|||\nдифференциальная диагностика","thoracotomy\n|||\nthoracotomy","lung neoplasms\n|||\nlung neoplasms","video-assisted thoracoscopic surgery\n|||\nvideo-assisted thoracoscopic surgery","компьютерная томография\n|||\nкомпьютерная томография","differential diagnosis\n|||\ndifferential diagnosis","видеоторакоскопия\n|||\nвидеоторакоскопия","трансторакальная биопсия\n|||\nтрансторакальная биопсия"],"bi_4_dis_partial":["computed tomography","легких новообразования","differential diagnosis","lung neoplasms","бронхоскопия","bronchoscopy","transthoracic biopsy","компьютерная томография","торакотомия","видеоторакоскопия","трансторакальная биопсия","радиальная эндобронхиальная ультрасонография","thoracotomy","дифференциальная диагностика","video-assisted thoracoscopy","radial endobronchial ultrasound","video-assisted thoracoscopic surgery","видеоторакоскопическая хирургия"],"bi_4_dis_value_filter":["computed tomography","легких новообразования","differential diagnosis","lung neoplasms","бронхоскопия","bronchoscopy","transthoracic biopsy","компьютерная томография","торакотомия","видеоторакоскопия","трансторакальная биопсия","радиальная эндобронхиальная ультрасонография","thoracotomy","дифференциальная диагностика","video-assisted thoracoscopy","radial endobronchial ultrasound","video-assisted thoracoscopic surgery","видеоторакоскопическая хирургия"],"bi_sort_1_sort":"differential diagnosis of peripheral lung lesions: capabilities and limitations of current methods","bi_sort_3_sort":"2025-07-09T13:58:59Z","read":["g0"],"_version_":1837178069647884288},{"SolrIndexer.lastIndexed":"2025-07-09T13:58:55.718Z","search.uniqueid":"2-8027","search.resourcetype":2,"search.resourceid":8027,"handle":"123456789/8916","location":["m195","l687"],"location.comm":["195"],"location.coll":["687"],"withdrawn":"false","discoverable":"true","dc.doi":["10.24060/2076-3093-2025-15-1-57-65"],"dc.abstract":["

This paper presents a review of the state-of-the-art in skin melanoma treatment with a particular focus on immunotherapy and checkpoint inhibitors. Melanoma as a malignant neoplasm presents a serious threat given its high mortality rate, which emphasizes the need for further research and development of effective treatment strategies. Immune checkpoint inhibitors have shown a significant increase in the survival rate for skin melanoma patients. Nevertheless, the problem of drug resistance remains unresolved as a reaction to treatment differs from one patient to another even with high mutational burden. Obviously, immunotherapy may be accompanied by complications, which also emphasizes the need for an individualized approach to therapy. In order to predict treatment efficacy and understand possible resistance, mutation burden, T-cell receptor diversity, and specific antigens should be taken into account. All the above confirms the importance of a systematic approach to melanoma treatment including the use of modern drugs as well as a deep understanding of the patient’s immune status. Thus, this paper outlines the need for further research in the mechanisms of action of immunotherapeutic drugs as well as for the identification of biomarkers that may serve as predictors of response to therapy. This may lead to the development of more effective treatment strategies given the available advances in molecular biology and genetics. Addressing issues related to individualization of therapy based on immune status should become an important part of clinical practice.

","

Данная работа представляет обзор современного состояния проблемы лечения меланомы кожи, особое внимание уделяется иммунотерапии ингибиторами контрольных точек иммунитета. Меланома как злокачественное новообразование представляет серьезную угрозу с учетом ее высокой смертности, что подчеркивает необходимость дальнейших исследований и разработок эффективных стратегий лечения. Препараты контроля точек иммунного ответа показывают значительное улучшение выживаемости у пациентов. Тем не менее проблема резистентности к препаратам остается нерешенной, так как не у всех пациентов наблюдается одинаковый ответ на лечение даже при высоких уровнях мутационной нагрузки. Очевидно, что использование иммунотерапии может сопровождаться осложнениями, что также подчеркивает необходимость индивидуализированного подхода к терапии. Необходимо учитывать мутационную нагрузку, разнообразие Т-клеточных рецепторов и наличие специфических антигенов для предсказания эффективности лечения и понимания возможной резистентности. Результаты сказанного подтверждают важность системного подхода в лечении меланомы, включающего не только применение современных препаратов, но и глубокое понимание иммунного статуса пациента. Таким образом, в работе отмечена необходимость дальнейшего изучения механизмов действия иммунотерапевтических препаратов, а также выявление биомаркеров, которые могут служить предикторами ответа на терапию. Учитывая имеющиеся достижения в области молекулярной биологии и генетики, это может привести к разработке более эффективных лечебных стратегий. Решение вопросов, связанных с индивидуализацией терапии на основании иммунного статуса, должно стать важной частью клинической практики.

"],"dc.abstract.en":["

"],"subject":["melanoma","TREC","T-cell receptor excision circles","immunotherapy","mutations","PD1","PDL1","immune checkpoint inhibitors","меланома","TREC","Т-рецепторные эксцизионные кольца","иммунотерапия","мутации","PD1","PDL1","ингибиторы иммунных контрольных точек"],"subject_keyword":["melanoma","melanoma","TREC","TREC","T-cell receptor excision circles","T-cell receptor excision circles","immunotherapy","immunotherapy","mutations","mutations","PD1","PD1","PDL1","PDL1","immune checkpoint inhibitors","immune checkpoint inhibitors","меланома","меланома","TREC","TREC","Т-рецепторные эксцизионные кольца","Т-рецепторные эксцизионные кольца","иммунотерапия","иммунотерапия","мутации","мутации","PD1","PD1","PDL1","PDL1","ингибиторы иммунных контрольных точек","ингибиторы иммунных контрольных точек"],"subject_ac":["melanoma\n|||\nmelanoma","trec\n|||\nTREC","t-cell receptor excision circles\n|||\nT-cell receptor excision circles","immunotherapy\n|||\nimmunotherapy","mutations\n|||\nmutations","pd1\n|||\nPD1","pdl1\n|||\nPDL1","immune checkpoint inhibitors\n|||\nimmune checkpoint inhibitors","меланома\n|||\nмеланома","trec\n|||\nTREC","т-рецепторные эксцизионные кольца\n|||\nТ-рецепторные эксцизионные кольца","иммунотерапия\n|||\nиммунотерапия","мутации\n|||\nмутации","pd1\n|||\nPD1","pdl1\n|||\nPDL1","ингибиторы иммунных контрольных точек\n|||\nингибиторы иммунных контрольных точек"],"subject_tax_0_filter":["melanoma\n|||\nmelanoma","trec\n|||\nTREC","t-cell receptor excision circles\n|||\nT-cell receptor excision circles","immunotherapy\n|||\nimmunotherapy","mutations\n|||\nmutations","pd1\n|||\nPD1","pdl1\n|||\nPDL1","immune checkpoint inhibitors\n|||\nimmune checkpoint inhibitors","меланома\n|||\nмеланома","trec\n|||\nTREC","т-рецепторные эксцизионные кольца\n|||\nТ-рецепторные эксцизионные кольца","иммунотерапия\n|||\nиммунотерапия","мутации\n|||\nмутации","pd1\n|||\nPD1","pdl1\n|||\nPDL1","ингибиторы иммунных контрольных точек\n|||\nингибиторы иммунных контрольных точек"],"subject_filter":["melanoma\n|||\nmelanoma","trec\n|||\nTREC","t-cell receptor excision circles\n|||\nT-cell receptor excision circles","immunotherapy\n|||\nimmunotherapy","mutations\n|||\nmutations","pd1\n|||\nPD1","pdl1\n|||\nPDL1","immune checkpoint inhibitors\n|||\nimmune checkpoint inhibitors","меланома\n|||\nмеланома","trec\n|||\nTREC","т-рецепторные эксцизионные кольца\n|||\nТ-рецепторные эксцизионные кольца","иммунотерапия\n|||\nиммунотерапия","мутации\n|||\nмутации","pd1\n|||\nPD1","pdl1\n|||\nPDL1","ингибиторы иммунных контрольных точек\n|||\nингибиторы иммунных контрольных точек"],"dc.subject_mlt":["melanoma","TREC","T-cell receptor excision circles","immunotherapy","mutations","PD1","PDL1","immune checkpoint inhibitors","меланома","TREC","Т-рецепторные эксцизионные кольца","иммунотерапия","мутации","PD1","PDL1","ингибиторы иммунных контрольных точек"],"dc.subject":["melanoma","TREC","T-cell receptor excision circles","immunotherapy","mutations","PD1","PDL1","immune checkpoint inhibitors","меланома","TREC","Т-рецепторные эксцизионные кольца","иммунотерапия","мутации","PD1","PDL1","ингибиторы иммунных контрольных точек"],"dc.subject.en":["melanoma","TREC","T-cell receptor excision circles","immunotherapy","mutations","PD1","PDL1","immune checkpoint inhibitors"],"title":["Immune Checkpoint Inhibitors in Melanoma Treatment: Advances and Obstacles","Применение ингибиторов контрольных точек иммунитета в лечении меланомы: достижения и препятствия"],"title_keyword":["Immune Checkpoint Inhibitors in Melanoma Treatment: Advances and Obstacles","Применение ингибиторов контрольных точек иммунитета в лечении меланомы: достижения и препятствия"],"title_ac":["immune checkpoint inhibitors in melanoma treatment: advances and obstacles\n|||\nImmune Checkpoint Inhibitors in Melanoma Treatment: Advances and Obstacles","применение ингибиторов контрольных точек иммунитета в лечении меланомы: достижения и препятствия\n|||\nПрименение ингибиторов контрольных точек иммунитета в лечении меланомы: достижения и препятствия"],"dc.title_sort":"Immune Checkpoint Inhibitors in Melanoma Treatment: Advances and Obstacles","dc.title_hl":["Immune Checkpoint Inhibitors in Melanoma Treatment: Advances and Obstacles","Применение ингибиторов контрольных точек иммунитета в лечении меланомы: достижения и препятствия"],"dc.title_mlt":["Immune Checkpoint Inhibitors in Melanoma Treatment: Advances and Obstacles","Применение ингибиторов контрольных точек иммунитета в лечении меланомы: достижения и препятствия"],"dc.title":["Immune Checkpoint Inhibitors in Melanoma Treatment: Advances and Obstacles","Применение ингибиторов контрольных точек иммунитета в лечении меланомы: достижения и препятствия"],"dc.title_stored":["Immune Checkpoint Inhibitors in Melanoma Treatment: Advances and Obstacles\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nen","Применение ингибиторов контрольных точек иммунитета в лечении меланомы: достижения и препятствия\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nru"],"dc.title.en":["Immune Checkpoint Inhibitors in Melanoma Treatment: Advances and Obstacles"],"dc.abstract.ru":["

"],"dc.fullHTML":["

ВВЕДЕНИЕ

Меланома кожи относится к злокачественным новообразованиям кожи нейроэктодермального происхождения из меланоцитов [1]. Пациенты с генерализованной формой демонстрируют 5-летнюю выживаемость в 23 %, что делает метастазирование меланомы основной причиной смертности [2]. На протяжении последних нескольких лет во всем мире наблюдается стабильный и неуклонный рост заболеваемости меланомой, что делает эту проблему актуальной [3].

С внедрением молекулярно-генетических методов диагностики, а также значительным прогрессом в области иммуноонкологии у пациентов с генерализованными формами злокачественных новообразований наблюдается заметное улучшение результатов лечения. Достижения в области фундаментальной медицины стали основой для создания инновационных высокоэффективных противоопухолевых препаратов, которые, в свою очередь, значительно повлияли на улучшение показателей выживаемости пациентов. Последние достижения в онкологии привели к заметному сдвигу в сторону таргетной терапии, что обусловлено более глубоким пониманием патогенеза опухолей кожи. Но при этом иммунотерапия позволила улучшить результаты лечения большинства пациентов независимо от наличия драйверных мутаций [4].

Нужно отметить, что многие годы интерфероны и традиционная химиотерапия оставались основными методами терапии меланомы кожи. Однако используемые методы лечения демонстрировали скромные результаты, поскольку медиана общей выживаемости не превышала шести месяцев, но при этом только 25 % пациентов могли рассчитывать на одногодичную выживаемость. Важным шагом в терапии меланомы стало использование интерферона, который многие годы оставался единственным вариантом иммунотерапии. Однако применение данного препарата сопровождалось выраженной токсичностью и оказывало положительный эффект только у небольшой группы пациентов [5].

Переход к более современным методам лечения меланомы стал возможен благодаря значительным достижениям в области иммунотерапии. Это связано с разработкой лекарственных препаратов, ингибирующих иммунные контрольные точки (ИКТ). Препараты, ингибирующие ИКТ, блокируют цитотоксический антиген-4, связанный с Т-лимфоцитами (CTLA-4), а также белок, способствующий программируемой гибели клеток (PD-1) или его лиганд PD-L1 [5–7]. Эти инновационные подходы к терапии существенно изменили парадигму лечения меланомы. В эру иммунотерапии такие препараты, как ипилимумаб, ниволумаб и пембролизумаб, стали первыми средствами, которые продемонстрировали значительное улучшение в показателях общей выживаемости у пациентов с меланомой. Эти достижения не только открыли новые горизонты в терапии, но и способствовали кардинальному изменению подходов к лечению и прогнозированию исходов заболевания у пациентов с меланомой [5].

Целью данной работы является обзор данных научной литературы о перспективах применения ИКТ у больных меланомой.

Роль ингибиторов иммунных контрольных точек в формировании спецефического противоопухолевого иммунитета

В последнее время значительное внимание уделяется использованию ингибиторов контрольных точек иммунитета как одного из перспективных направлений лечения злокачественных новообразований. Их применение у определенной категории пациентов может привести к достижению полного ответа, что, в свою очередь, может способствовать долгосрочной ремиссии заболевания. Однако, несмотря на эти позитивные результаты, необходимо отметить, что не у всех пациентов можно добиться одинаково положительного ответа на терапию. У некоторых пациентов на фоне лечения наблюдается прогрессия заболевания, что подчеркивает сложность и индивидуальные особенности каждого клинического случая, требующего дальнейшего изучения механизмов формирования специфического противоопухолевого иммунитета и ускользания опухоли от иммунного надзора. Таким образом, дальнейшие исследования в этой области имеют ключевое значение для оптимизации стратегий и повышения эффективности лечения меланомы [8]. При этом необходимо отметить, что даже при одинаковой мутационной нагрузке и экспрессии PD-L наблюдаются разные ответы на терапию ИКТ, что указывает на влияние множества различных факторов на формирование специфического противоопухолевого иммунитета.

Для становления противоопухолевого иммунитета необходимо формирование комплементарной связи между Т-клеточными рецепторами (TCR) и неоантигенами. Эта взаимосвязь играет ключевую роль в активации Т-клеток, что в последующем способствует распознаванию антигенов злокачественных клеток. Одним из критически важных факторов, способствующих успешному формированию специфического иммунного ответа, является разнообразие антигенов, представленных на поверхности опухолевых клеток. Это разнообразие, в свою очередь, коррелирует с мутационной нагрузкой, то есть количеством мутаций в геноме злокачественных клеток. В свою очередь, мутации ведут к образованию новых антигенов, которые могут быть распознаны иммунной системой как чужеродные. Чем выше мутационная нагрузка, тем больше вероятность формирования антигенов, которые могут запустить иммунный ответ. Из вышесказанного следует, что вероятность формирования противоопухолевого иммунитета зависит от вариабельности TCR и разнообразия неоантигенов. Таким образом, вторым важным компонентом в формировании спецефического противоопухолевого иммунитета является репертуар TCR [9][10].

Использование препаратов ИКТ способствует достижению определенных клинических результатов, однако при изменениях антигенного профиля злокачественных клеток наблюдается утрата комплементарной связи с T-клеточным рецептором, что зачастую характерно для иммунодефицита. Из этого следует, что одной из главных причин уклонения от иммунного надзора злокачественных новообразований является наличие первичного или вторичного состояния иммунодефицита [9]. При этом в терапии меланомы применяются различные подходы для преодоления резистентности к ИКТ. Одной из стратегий, направленных на повышение эффективности иммунотерапии, является комбинированное использование ИКТ с разными противоопухолевыми препаратами. Эта стратегия позволяет усилить иммунный ответ и улучшить клинические результаты [11][12].

Комбинированные методы лечения меланомы могут значительно увеличить разнообразие антигенов, что, в свою очередь, повышает вероятность формирования комплементарных связей с T-клеточными рецепторами. Это разнообразие становится ключевым фактором в формировании более эффективного иммунного ответа. Однако следует учитывать, что такая стратегия лечения хотя приводит к более высокой частоте объективных ответов, но сопряжена с риском развития нежелательных явлений. Увеличение интенсивности терапии может вызывать как иммуноопосредованные токсические реакции, так и системные побочные эффекты, которые требуют коррекции и мониторинга. Таким образом, для пациентов с меланомой необходимость баланса между эффективностью лечения и токсичностью становится важным аспектом в разработке индивидуализированных схем терапии [13][14].

Маркеры эффективности применения ингибиторов иммунных контрольных точек и перспективы ремодуляции иммунной системы противоопухолевыми препаратами

У больных со злокачественными новообразованиями для определения иммунодефицитных состояний можно использовать тест-системы для оценки уровня эксцизионных колец Т-клеточного рецептора (TREC) и κ-делеционного элемента (KREC) [12][15].

В процессе применения различных схем химиотерапии у пациентов с онкологическими заболеваниями можно добиться ремодуляции иммунной системы, что сказывается на изменении их иммунного статуса [16]. Известно, что препараты, используемые для лечения меланомы, такие как интерфероны, оказывают позитивное влияние на иммунную систему, способствуя ее активации. [17][18]. Эти факты отражают результаты в лечении пациентов с меланомой. Интерферон-альфа (ИФН-α) был одобрен и включен в клинические рекомендации и многие годы оставался единственным препаратом для адъювантной терапии меланомы IIB/C стадии. Разными авторами установлено, что ИФН-α эффективно модулирует иммунный ответ и усиливает клинический эффект при терапии анти-PD-1 препаратами. Анализ результатов лечения пациентов с операбельной меланомой III/IV стадии, которым проводилась терапия ИФН-α, а в последующем назначали пембролизумаб, показал улучшение возможности контроля заболевания [17]. Результаты исследования Донг-Донг Цзя и соавторов при меланоме продемонстрировали эффективность применения пембролизумаба в комбинации с интерфероном ИФН-α [17]. Тем не менее у определенной группы пациентов при отсутствии ожидаемого эффекта от терапии ИКТ возникает потребность в других вариантах стимуляции иммунной системы, что требует разработки новых комбинаций лекарственной терапии.

В таких ситуациях ключевым является поиск новых комбинаций лекарственных средств, которые помогут преодолеть резистентность и усилить ответ на терапию [19]. В рандомизированном клиническом исследовании III фазы, где анализировалась эффективность применения спартализумаба в комбинации с дабрафенибом и траметинибом в лечении генерализованной меланомы при наличии мутации V600 в гене BRAF, продемонстрировано улучшение как выживаемости без прогрессирования, так и объективного ответа. Тем не менее, несмотря на положительные результаты, данное исследование не достигло своей первичной конечной точки [19]. Это подчеркивает сложность и многофакторность лечения меланомы, где различные факторы могут повлиять на результаты. Из вышеизложенного следует, что необходимо дальнейшее исследование, чтобы лучше понять, как оптимизировать комбинации терапии для достижения максимального эффекта.

Таким образом, хотя современные исследования значительно углубили наше понимание механизмов действия ИКТ и их роли в улучшении контроля над заболеванием, задача выявления предикторов чувствительности к этим препаратам остается актуальной. Необходимость в выявлении биомаркеров, способных прогнозировать ответ пациентов на иммунотерапию, становится все более очевидной, поскольку это позволит индивидуализировать подходы к лечению и избегать ненужных побочных эффектов у тех, кто, возможно, не получит ожидаемой выгоды от такой терапии. При терапии меланомы в клинической практике не принято определять уровень PD-L или мутационную нагрузку (TMB), что связано с высокой частотой ответа метастатической меланомы на иммунотерапию. В целом медиана мутационной нагрузки при всех вариантах меланомы составляет 6,5 мутации на мегабайт (Мб) (250,5 мутации на экзом), с межквартильным диапазоном (Q₁–Q₃) от 2,0 до 14,4 мутаций на Мб (77,75–578,5 мутации на экзом). Несмотря на то что наблюдается прямая корреляционная зависимость между ответом на иммунотерапию и TMB, многие пациенты с высокой мутационной нагрузкой опухоли не отвечают на лечение, что убедительно свидетельствует о том, что TMB не может применяться в качестве прогностического биомаркера для терапии анти-PD1 препаратами [8].

В связи с высокой мутационной нагрузкой иммунотерапия проявляет эффективность и является одним из основных методов лечения меланомы [20]. Высокая частота мутаций повышает вероятность образования неоантигенов, которые способствуют запуску специфического противоопухолевого иммунитета [21]. При назначении иммунотерапии препаратами контроля точек иммунного ответа предотвращается взаимодействие лигандов PD-L1 с рецепторами PD1, что в последующем отражается в их исключительной эффективности при меланоме [22]. Так что целью иммунотерапии является стимулирование иммунной системы к формированию специфического иммунитета против меланомы [23].

Известно, что рецептор PD-1 и PD-L1 лиганд экспрессируются не только на Т-лимфоцитах, но и на различных других клетках иммунной системы, включая естественные киллерные клетки (NK), моноциты и дендритные клетки. Это расширяет понимание роли PD-1/PD-L1 в регуляции иммунного ответа и подчеркивает сложность взаимодействий между различными клетками [24–26]. Путь PD-1 влияет на иммунный ответ через ряд механизмов, включая угнетение активности Т-клеток, усиление пролиферации и супрессивной функции Т-регуляторных лимфоцитов (Treg), а также снижение цитотоксической активности как B-клеток, так и NK-клеток [27].

Известно, что длительность и эффективность иммуносупрессии определяются силой взаимодействия лигандов с рецепторами. В свою очередь, взаимодействие PD-L-лигандов c PD-рецепторами позволяет не только опухоли уклоняться от иммунного надзора, но и предотвращает развитие аутоиммунных заболеваний. При этом сродство по силе между рецептором PD-1 и лигандом PD-L1 в три раза превосходит сродство, наблюдаемое между PD-1 и PD-L2. Когда PD-L1 взаимодействует с PD-1, находящимся на поверхности Т-клеток, это вызывает процессы, приводящие к истощению и дисфункции этих клеток, а также к их нейтрализации и продукции интерлейкина-10 в опухолевой ткани. Подобный механизм при сверхэкспрессии PD-L1 позволяет злокачественным новообразованиям защититься от цитотоксического воздействия Т-клеток CD8⁺ [28].

Большая группа регуляторных белков, таких как интерлейкин-12 (IL-12) и интерферон-гамма (IFN-γ), способствуют усиленной экспрессии PD-1, а также PD-L1 и PD-L2. Этот процесс играет важную роль в регуляции иммунного ответа, предотвращая чрезмерную активацию Т-эффекторных клеток, которые могут способствовать развитию аутоиммунных реакций или хронических воспалительных процессов. Кроме того, исследования показали, что PD-L1 может ингибировать CD80, что отражает наличие сложных и многогранных взаимодействий между белками, такими как CTLA-4 и PD-1, а также другими сигнальными путями в контексте иммунной регуляции. Эти взаимодействия позволяют клеткам иммунного ответа адаптироваться к различным условиям и поддерживать баланс между активацией и подавлением, что весьма важно для поддержания гомеостаза в организме [29][30]. Основываясь на многообещающих результатах клинических исследований, антитела, ингибирующие PD-1, а также ингибиторы PD-L1 применяют в терапии метастатической меланомы.

Отмечено, что ингибиторы PD-L1 не продемонстрировали значительного преимущества по сравнению с ингибиторами PD-1. Тем не менее известен механизм действия ингибиторов PD-1, которые, как правило, более эффективно восстанавливают активность Т-клеток, что может приводить к более выраженному противоопухолевому эффекту [31]. Это может быть связано с различиями в способности этих препаратов активировать иммунный ответ и блокировать сигналы, способствующие истощению Т-клеток.

При генерализованной меланоме широко применяются такие препараты ИКТ, как ниволумаб и пембролизумаб. Пролголимаб как новый ингибитор PD-1 в терапии нерезектабельной и метастатической меланомы обладает рядом преимуществ перед другими препаратами. Эффективность пролголимаба у пациентов с метастатической или нерезектабельной меланомой была продемонстрирована в международном многоцентровом открытом рандомизированном исследовании MIRACULUM. Действия пролголимаба базируются на блокаде сигнальных путей, что позволяет реактивировать цитотоксические Т-лимфоциты, специфичные к опухоли. Это происходит благодаря взаимодействию пролголимаба с рецептором PD-1, который играет ключевую роль в подавлении иммунного ответа на опухоли. Пролголимаб — иммуноглобулин изотипа IgG1, гибрид лямбда-каппа с молекулярной массой 149 кДа. Модификация Fc-фрагмента пролголимаба предотвращает его цитотоксическое влияние на другие клетки, экспрессирующие PD-1, что помогает минимизировать потенциальные побочные эффекты и улучшить селективность действия лекарства. Высокая аффинность этого антитела к PD-1 рецепторам позволяет достичь значительного ингибирования взаимодействия между PD-1 с лигандами PD-L1 и PD-L2 на поверхности как опухолевых клеток, так и некоторых иммунокомпетентных клеток. Таким образом, использование пролголимаба не только способствует активации противоопухолевого иммунитета, но и формирует терапевтический потенциал для лечения злокачественных новообразований, которые ранее могли быть устойчивы к другим ИКТ. Это открывает новые горизонты для врачей и пациентов, способствуя повышению эффективности терапии [25][32–34].

Выявление роли молекул иммунных контрольных точек, таких как CTLA-4 и PD1/PD-L1, в канцерогенезе меланомы привело к разработке новых препаратов. Ингибиторы иммунных контрольных точек, которые впервые в истории терапии злокачественных новообразований вызвали устойчивый ответ у пациентов с меланомой, изменили парадигму лечения. Однако, как обсуждается в этой статье, все еще существует неудовлетворенная потребность в поиске новых препаратов для лечения меланомы. Последнее обусловлено значительной долей пациентов, не отвечающих на терапию ингибиторами контрольных точек иммунного ответа. У другой группы пациентов, у которых наблюдается первоначальный ответ на лечение, в последующем может развиваться лекарственная устойчивость даже при добавлении других препаратов к лечению [35]. Несмотря на то что в области терапии меланомы достигнуты огромные успехи, особенно в иммунотерапии, она по-прежнему демонстрирует высокую смертность после метастазирования в различные органы. Кроме того, иммуноопосредованные нежелательные явления, связанные с применением иммунотерапии, остаются основными препятствиями на пути к достижению желаемой выживаемости среди пациентов [36].

Экспрессируемый лиганд PD-L1 после связывания с PD-1 рецепторами на поверхности Т-клеток может вызывать запрограммированную гибель Т-клеток, что приводит к снижению иммунной активности и ускользанию меланомы от иммунного надзора, но при назначении препаратов контроля точек иммунного ответа реактивируется специфический противоопухолевый иммунитет [37]. И, тем не менее, из представленных результатов клинических исследований и реальной клинической практики следует, что не у всех пациентов со злокачественными новообразованиями одинаково эффективны препараты контроля иммунных точек, независимо от MSI-H и уровня экспрессии PD-L [38]. В течение продолжительного времени пациентам назначаются препараты, контролирующие иммунные точки, однако результаты многочисленных исследований не учитывают уровень TREC и KREC, которые могут служить предикторами как уровня, так и эффективности иммунотерапии [12][15]. Понимание патогенеза и клинической картины противоопухолевого иммунитета действительно представляет собой критически важный аспект в онкологии. Проведение исследований в этой области не только способствует более эффективному управлению этими процессами, но и предоставляет возможность прогнозирования эффективности применения препаратов, контролирующих иммунные точки [39]. При этом следует учитывать неоднородность группы пациентов и гетерогенность опухоли, поскольку данные факторы оказывают значительное влияние на эффективность применения различных противоопухолевых препаратов. Это подчеркивает, что подход к ведению пациентов с гетерогенным иммунным статусом зачастую выходит за пределы стандартных клинических рекомендаций и требует междисциплинарного подхода.

Известно, что при иммунодефицитном состоянии могут наблюдаться неоплазии, что обусловлено дефицитом иммунного надзора. Кроме того, при иммунодефицитных состояниях ожидаема прогрессия меланомы и развитие резистентности к препаратам контроля иммунных точек. Из проведенного анализа можно сделать вывод о том, что у пациентов, страдающих злокачественными новообразованиями, могут возникать иммунодефицитные состояния различных степеней тяжести, которые возможно своевременно диагностировать, определяя уровни TREC/KREC [40][41].

Существование вариаций в реакциях на терапию может быть обусловлено мутационной нагрузкой и разнообразием T-клеточных рецепторов (TCR), а также наличием специфичных антигенов, что указывает на необходимость индивидуализированного подхода в лечении каждого пациента [42]. Следует подчеркнуть важность изучения параметров, таких как уровень эксцизионных колец Т-клеточного рецептора (TREC) и κ-делеционного элемента (KREC), в контексте их возможного влияния на эффективность применения препаратов ИКТ. К сожалению, текущая клиническая практика часто игнорирует эти критерии, что может приводить к недостаточной персонализации терапии и снижению ее эффективности. Также следует обратить внимание на проблему токсичности, связанной с иммунотерапией. Хотя многие пациенты демонстрируют положительную динамику, другие сталкиваются с серьезными побочными эффектами, что также подчеркивает необходимость в разработке новых стратегий применения комбинаций препаратов, которые могут повысить терапевтическую эффективность при снижении общего риска для пациента [43][44].

Из рассмотренных вариантов лечения особый интерес представляют комбинации иммунотерапии с цитокинами, такими как интерфероны [45]. Этот подход может стимулировать иммунный ответ и активировать противоопухолевые механизмы [41]. Однако требуются дополнительные исследования для оценки реальной клинической пользы подобных комплексных схем лечения. Высокий интерес остается к комбинации препаратов контроля точек иммунного ответа с BRAF-ингибиторами и MEK-ингибиторами [19][21][46][47], которые также демонстрируют улучшение результатов контроля над заболеванием. Данные исследований свидетельствуют о том, что комбинация ингибиторов иммунных контрольных точек в сочетании BRAF-ингибиторами и MEK-ингибиторами обладает более высокой противоопухолевой активностью по сравнению с BRAF-ингибиторами и MEK-ингибиторами в отдельности [19].

На уровне клинических исследований наиболее актуальным в настоящий момент является определение предикторов ответа на терапию. Новый подход к объединению различных методов терапии и диагностики требует от клиницистов гибкости, что может стать ключевым элементом в борьбе с этой болезнью.

Таким образом, данный обзор поднимает важные вопросы и предлагает направления для дальнейших исследований, направленных на улучшение качества жизни и выживаемости пациентов с меланомой.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Современные подходы к лечению меланомы кожи изменились благодаря иммунотерапии ингибиторами контрольных точек, значительно улучшившей выживаемость пациентов с метастатической формой заболевания. Проблема резистентности остается актуальной, поскольку разные пациенты реагируют на лечение по-разному даже при высокой мутационной нагрузке. Важно учитывать иммунный статус пациента для предсказания эффективности терапии и понимания возможных осложнений. Таким образом, комплексный подход, включающий индивидуализацию лечения, остается ключевым в лечении меланомы.

"],"dc.fullHTML.ru":["

ВВЕДЕНИЕ

Роль ингибиторов иммунных контрольных точек в формировании спецефического противоопухолевого иммунитета

Маркеры эффективности применения ингибиторов иммунных контрольных точек и перспективы ремодуляции иммунной системы противоопухолевыми препаратами

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

"],"dc.fullRISC":["еланома кожи относится к злокачественным новообразованиям кожи нейроэктодермального происхождения из меланоцитов [1]. Пациенты с генерализованной формой демонстрируют 5-летнюю выживаемость в 23 %, что делает метастазирование меланомы основной причиной смертности [2]. На протяжении последних нескольких лет во всем мире наблюдается стабильный и неуклонный рост заболеваемости меланомой, что делает эту проблему актуальной [3].\n\nС внедрением молекулярно-генетических методов диагностики, а также значительным прогрессом в области иммуноонкологии у пациентов с генерализованными формами злокачественных новообразований наблюдается заметное улучшение результатов лечения. Достижения в области фундаментальной медицины стали основой для создания инновационных высокоэффективных противоопухолевых препаратов, которые, в свою очередь, значительно повлияли на улучшение показателей выживаемости пациентов. Последние достижения в онкологии привели к заметному сдвигу в сторону таргетной терапии, что обусловлено более глубоким пониманием патогенеза опухолей кожи. Но при этом иммунотерапия позволила улучшить результаты лечения большинства пациентов независимо от наличия драйверных мутаций [4].\n\nНужно отметить, что многие годы интерфероны и традиционная химиотерапия оставались основными методами терапии меланомы кожи. Однако используемые методы лечения демонстрировали скромные результаты, поскольку медиана общей выживаемости не превышала шести месяцев, но при этом только 25 % пациентов могли рассчитывать на одногодичную выживаемость. Важным шагом в терапии меланомы стало использование интерферона, который многие годы оставался единственным вариантом иммунотерапии. Однако применение данного препарата сопровождалось выраженной токсичностью и оказывало положительный эффект только у небольшой группы пациентов [5].\n\nПереход к более современным методам лечения меланомы стал возможен благодаря значительным достижениям в области иммунотерапии. Это связано с разработкой лекарственных препаратов, ингибирующих иммунные контрольные точки (ИКТ). Препараты, ингибирующие ИКТ, блокируют цитотоксический антиген-4, связанный с Т-лимфоцитами (CTLA-4), а также белок, способствующий программируемой гибели клеток (PD-1) или его лиганд PD-L1 [5–7]. Эти инновационные подходы к терапии существенно изменили парадигму лечения меланомы. В эру иммунотерапии такие препараты, как ипилимумаб, ниволумаб и пембролизумаб, стали первыми средствами, которые продемонстрировали значительное улучшение в показателях общей выживаемости у пациентов с меланомой. Эти достижения не только открыли новые горизонты в терапии, но и способствовали кардинальному изменению подходов к лечению и прогнозированию исходов заболевания у пациентов с меланомой [5].\n\nЦелью данной работы является обзор данных научной литературы о перспективах применения ИКТ у больных меланомой.\n\nРоль ингибиторов иммунных контрольных точек в формировании спецефического противоопухолевого иммунитета\n\nВ последнее время значительное внимание уделяется использованию ингибиторов контрольных точек иммунитета как одного из перспективных направлений лечения злокачественных новообразований. Их применение у определенной категории пациентов может привести к достижению полного ответа, что, в свою очередь, может способствовать долгосрочной ремиссии заболевания. Однако, несмотря на эти позитивные результаты, необходимо отметить, что не у всех пациентов можно добиться одинаково положительного ответа на терапию. У некоторых пациентов на фоне лечения наблюдается прогрессия заболевания, что подчеркивает сложность и индивидуальные особенности каждого клинического случая, требующего дальнейшего изучения механизмов формирования специфического противоопухолевого иммунитета и ускользания опухоли от иммунного надзора. Таким образом, дальнейшие исследования в этой области имеют ключевое значение для оптимизации стратегий и повышения эффективности лечения меланомы [8]. При этом необходимо отметить, что даже при одинаковой мутационной нагрузке и экспрессии PD-L наблюдаются разные ответы на терапию ИКТ, что указывает на влияние множества различных факторов на формирование специфического противоопухолевого иммунитета.\n\nДля становления противоопухолевого иммунитета необходимо формирование комплементарной связи между Т-клеточными рецепторами (TCR) и неоантигенами. Эта взаимосвязь играет ключевую роль в активации Т-клеток, что в последующем способствует распознаванию антигенов злокачественных клеток. Одним из критически важных факторов, способствующих успешному формированию специфического иммунного ответа, является разнообразие антигенов, представленных на поверхности опухолевых клеток. Это разнообразие, в свою очередь, коррелирует с мутационной нагрузкой, то есть количеством мутаций в геноме злокачественных клеток. В свою очередь, мутации ведут к образованию новых антигенов, которые могут быть распознаны иммунной системой как чужеродные. Чем выше мутационная нагрузка, тем больше вероятность формирования антигенов, которые могут запустить иммунный ответ. Из вышесказанного следует, что вероятность формирования противоопухолевого иммунитета зависит от вариабельности TCR и разнообразия неоантигенов. Таким образом, вторым важным компонентом в формировании спецефического противоопухолевого иммунитета является репертуар TCR [9, 10].\n\nИспользование препаратов ИКТ способствует достижению определенных клинических результатов, однако при изменениях антигенного профиля злокачественных клеток наблюдается утрата комплементарной связи с T-клеточным рецептором, что зачастую характерно для иммунодефицита. Из этого следует, что одной из главных причин уклонения от иммунного надзора злокачественных новообразований является наличие первичного или вторичного состояния иммунодефицита [9]. При этом в терапии меланомы применяются различные подходы для преодоления резистентности к ИКТ. Одной из стратегий, направленных на повышение эффективности иммунотерапии, является комбинированное использование ИКТ с разными противоопухолевыми препаратами. Эта стратегия позволяет усилить иммунный ответ и улучшить клинические результаты [11, 12].\n\nКомбинированные методы лечения меланомы могут значительно увеличить разнообразие антигенов, что, в свою очередь, повышает вероятность формирования комплементарных связей с T-клеточными рецепторами. Это разнообразие становится ключевым фактором в формировании более эффективного иммунного ответа. Однако следует учитывать, что такая стратегия лечения хотя приводит к более высокой частоте объективных ответов, но сопряжена с риском развития нежелательных явлений. Увеличение интенсивности терапии может вызывать как иммуноопосредованные токсические реакции, так и системные побочные эффекты, которые требуют коррекции и мониторинга. Таким образом, для пациентов с меланомой необходимость баланса между эффективностью лечения и токсичностью становится важным аспектом в разработке индивидуализированных схем терапии [13, 14].\n\n \n\nМаркеры эффективности применения ингибиторов иммунных контрольных точек и перспективы ремодуляции иммунной системы противоопухолевыми препаратами\n\nУ больных со злокачественными новообразованиями для определения иммунодефицитных состояний можно использовать тест-системы для оценки уровня эксцизионных колец Т-клеточного рецептора (TREC) и κ-делеционного элемента (KREC) [12, 15].\n\nВ процессе применения различных схем химиотерапии у пациентов с онкологическими заболеваниями можно добиться ремодуляции иммунной системы, что сказывается на изменении их иммунного статуса [16]. Известно, что препараты, используемые для лечения меланомы, такие как интерфероны, оказывают позитивное влияние на иммунную систему, способствуя ее активации. [17, 18]. Эти факты отражают результаты в лечении пациентов с меланомой. Интерферон-альфа (ИФН-α) был одобрен и включен в клинические рекомендации и многие годы оставался единственным препаратом для адъювантной терапии меланомы IIB/C стадии. Разными авторами установлено, что ИФН-α эффективно модулирует иммунный ответ и усиливает клинический эффект при терапии анти-PD-1 препаратами. Анализ результатов лечения пациентов с операбельной меланомой III/IV стадии, которым проводилась терапия ИФН-α, а в последующем назначали пембролизумаб, показал улучшение возможности контроля заболевания [17]. Результаты исследования Донг-Донг Цзя и соавторов при меланоме продемонстрировали эффективность применения пембролизумаба в комбинации с интерфероном ИФН-α [17]. Тем не менее у определенной группы пациентов при отсутствии ожидаемого эффекта от терапии ИКТ возникает потребность в других вариантах стимуляции иммунной системы, что требует разработки новых комбинаций лекарственной терапии.\n\nВ таких ситуациях ключевым является поиск новых комбинаций лекарственных средств, которые помогут преодолеть резистентность и усилить ответ на терапию [19]. В рандомизированном клиническом исследовании III фазы, где анализировалась эффективность применения спартализумаба в комбинации с дабрафенибом и траметинибом в лечении генерализованной меланомы при наличии мутации V600 в гене BRAF, продемонстрировано улучшение как выживаемости без прогрессирования, так и объективного ответа. Тем не менее, несмотря на положительные результаты, данное исследование не достигло своей первичной конечной точки [19]. Это подчеркивает сложность и многофакторность лечения меланомы, где различные факторы могут повлиять на результаты. Из вышеизложенного следует, что необходимо дальнейшее исследование, чтобы лучше понять, как оптимизировать комбинации терапии для достижения максимального эффекта.\n\nТаким образом, хотя современные исследования значительно углубили наше понимание механизмов действия ИКТ и их роли в улучшении контроля над заболеванием, задача выявления предикторов чувствительности к этим препаратам остается актуальной. Необходимость в выявлении биомаркеров, способных прогнозировать ответ пациентов на иммунотерапию, становится все более очевидной, поскольку это позволит индивидуализировать подходы к лечению и избегать ненужных побочных эффектов у тех, кто, возможно, не получит ожидаемой выгоды от такой терапии. При терапии меланомы в клинической практике не принято определять уровень PD-L или мутационную нагрузку (TMB), что связано с высокой частотой ответа метастатической меланомы на иммунотерапию. В целом медиана мутационной нагрузки при всех вариантах меланомы составляет 6,5 мутации на мегабайт (Мб) (250,5 мутации на экзом), с межквартильным диапазоном (Q1–Q3) от 2,0 до 14,4 мутаций на Мб (77,75–578,5 мутации на экзом). Несмотря на то что наблюдается прямая корреляционная зависимость между ответом на иммунотерапию и TMB, многие пациенты с высокой мутационной нагрузкой опухоли не отвечают на лечение, что убедительно свидетельствует о том, что TMB не может применяться в качестве прогностического биомаркера для терапии анти-PD1 препаратами [8].\n\nВ связи с высокой мутационной нагрузкой иммунотерапия проявляет эффективность и является одним из основных методов лечения меланомы [20]. Высокая частота мутаций повышает вероятность образования неоантигенов, которые способствуют запуску специфического противоопухолевого иммунитета [21]. При назначении иммунотерапии препаратами контроля точек иммунного ответа предотвращается взаимодействие лигандов PD-L1 с рецепторами PD1, что в последующем отражается в их исключительной эффективности при меланоме [22]. Так что целью иммунотерапии является стимулирование иммунной системы к формированию специфического иммунитета против меланомы [23].\n\nИзвестно, что рецептор PD-1 и PD-L1 лиганд экспрессируются не только на Т-лимфоцитах, но и на различных других клетках иммунной системы, включая естественные киллерные клетки (NK), моноциты и дендритные клетки. Это расширяет понимание роли PD-1/PD-L1 в регуляции иммунного ответа и подчеркивает сложность взаимодействий между различными клетками [24–26]. Путь PD-1 влияет на иммунный ответ через ряд механизмов, включая угнетение активности Т-клеток, усиление пролиферации и супрессивной функции Т-регуляторных лимфоцитов (Treg), а также снижение цитотоксической активности как B-клеток, так и NK-клеток [27].\n\nИзвестно, что длительность и эффективность иммуносупрессии определяются силой взаимодействия лигандов с рецепторами. В свою очередь, взаимодействие PD-L-лигандов c PD-рецепторами позволяет не только опухоли уклоняться от иммунного надзора, но и предотвращает развитие аутоиммунных заболеваний. При этом сродство по силе между рецептором PD-1 и лигандом PD-L1 в три раза превосходит сродство, наблюдаемое между PD-1 и PD-L2. Когда PD-L1 взаимодействует с PD-1, находящимся на поверхности Т-клеток, это вызывает процессы, приводящие к истощению и дисфункции этих клеток, а также к их нейтрализации и продукции интерлейкина-10 в опухолевой ткани. Подобный механизм при сверхэкспрессии PD-L1 позволяет злокачественным новообразованиям защититься от цитотоксического воздействия Т-клеток CD8+ [28].\n\nБольшая группа регуляторных белков, таких как интерлейкин-12 (IL-12) и интерферон-гамма (IFN-γ), способствуют усиленной экспрессии PD-1, а также PD-L1 и PD-L2. Этот процесс играет важную роль в регуляции иммунного ответа, предотвращая чрезмерную активацию Т-эффекторных клеток, которые могут способствовать развитию аутоиммунных реакций или хронических воспалительных процессов. Кроме того, исследования показали, что PD-L1 может ингибировать CD80, что отражает наличие сложных и многогранных взаимодействий между белками, такими как CTLA-4 и PD-1, а также другими сигнальными путями в контексте иммунной регуляции. Эти взаимодействия позволяют клеткам иммунного ответа адаптироваться к различным условиям и поддерживать баланс между активацией и подавлением, что весьма важно для поддержания гомеостаза в организме [29, 30]. Основываясь на многообещающих результатах клинических исследований, антитела, ингибирующие PD-1, а также ингибиторы PD-L1 применяют в терапии метастатической меланомы.\n\nОтмечено, что ингибиторы PD-L1 не продемонстрировали значительного преимущества по сравнению с ингибиторами PD-1. Тем не менее известен механизм действия ингибиторов PD-1, которые, как правило, более эффективно восстанавливают активность Т-клеток, что может приводить к более выраженному противоопухолевому эффекту [31]. Это может быть связано с различиями в способности этих препаратов активировать иммунный ответ и блокировать сигналы, способствующие истощению Т-клеток.\n\nПри генерализованной меланоме широко применяются такие препараты ИКТ, как ниволумаб и пембролизумаб. Пролголимаб как новый ингибитор PD-1 в терапии нерезектабельной и метастатической меланомы обладает рядом преимуществ перед другими препаратами. Эффективность пролголимаба у пациентов с метастатической или нерезектабельной меланомой была продемонстрирована в международном многоцентровом открытом рандомизированном исследовании MIRACULUM. Действия пролголимаба базируются на блокаде сигнальных путей, что позволяет реактивировать цитотоксические Т-лимфоциты, специфичные к опухоли. Это происходит благодаря взаимодействию пролголимаба с рецептором PD-1, который играет ключевую роль в подавлении иммунного ответа на опухоли. Пролголимаб — иммуноглобулин изотипа IgG1, гибрид лямбда-каппа с молекулярной массой 149 кДа. Модификация Fc-фрагмента пролголимаба предотвращает его цитотоксическое влияние на другие клетки, экспрессирующие PD-1, что помогает минимизировать потенциальные побочные эффекты и улучшить селективность действия лекарства. Высокая аффинность этого антитела к PD-1 рецепторам позволяет достичь значительного ингибирования взаимодействия между PD-1 с лигандами PD-L1 и PD-L2 на поверхности как опухолевых клеток, так и некоторых иммунокомпетентных клеток. Таким образом, использование пролголимаба не только способствует активации противоопухолевого иммунитета, но и формирует терапевтический потенциал для лечения злокачественных новообразований, которые ранее могли быть устойчивы к другим ИКТ. Это открывает новые горизонты для врачей и пациентов, способствуя повышению эффективности терапии [25, 32–34].\n\nВыявление роли молекул иммунных контрольных точек, таких как CTLA-4 и PD1/PD-L1, в канцерогенезе меланомы привело к разработке новых препаратов. Ингибиторы иммунных контрольных точек, которые впервые в истории терапии злокачественных новообразований вызвали устойчивый ответ у пациентов с меланомой, изменили парадигму лечения. Однако, как обсуждается в этой статье, все еще существует неудовлетворенная потребность в поиске новых препаратов для лечения меланомы. Последнее обусловлено значительной долей пациентов, не отвечающих на терапию ингибиторами контрольных точек иммунного ответа. У другой группы пациентов, у которых наблюдается первоначальный ответ на лечение, в последующем может развиваться лекарственная устойчивость даже при добавлении других препаратов к лечению [35]. Несмотря на то что в области терапии меланомы достигнуты огромные успехи, особенно в иммунотерапии, она по-прежнему демонстрирует высокую смертность после метастазирования в различные органы. Кроме того, иммуноопосредованные нежелательные явления, связанные с применением иммунотерапии, остаются основными препятствиями на пути к достижению желаемой выживаемости среди пациентов [36].\n\nЭкспрессируемый лиганд PD-L1 после связывания с PD-1 рецепторами на поверхности Т-клеток может вызывать запрограммированную гибель Т-клеток, что приводит к снижению иммунной активности и ускользанию меланомы от иммунного надзора, но при назначении препаратов контроля точек иммунного ответа реактивируется специфический противоопухолевый иммунитет [37]. И, тем не менее, из представленных результатов клинических исследований и реальной клинической практики следует, что не у всех пациентов со злокачественными новообразованиями одинаково эффективны препараты контроля иммунных точек, независимо от MSI-H и уровня экспрессии PD-L [38]. В течение продолжительного времени пациентам назначаются препараты, контролирующие иммунные точки, однако результаты многочисленных исследований не учитывают уровень TREC и KREC, которые могут служить предикторами как уровня, так и эффективности иммунотерапии [12, 15]. Понимание патогенеза и клинической картины противоопухолевого иммунитета действительно представляет собой критически важный аспект в онкологии. Проведение исследований в этой области не только способствует более эффективному управлению этими процессами, но и предоставляет возможность прогнозирования эффективности применения препаратов, контролирующих иммунные точки [39]. При этом следует учитывать неоднородность группы пациентов и гетерогенность опухоли, поскольку данные факторы оказывают значительное влияние на эффективность применения различных противоопухолевых препаратов. Это подчеркивает, что подход к ведению пациентов с гетерогенным иммунным статусом зачастую выходит за пределы стандартных клинических рекомендаций и требует междисциплинарного подхода.\n\nИзвестно, что при иммунодефицитном состоянии могут наблюдаться неоплазии, что обусловлено дефицитом иммунного надзора. Кроме того, при иммунодефицитных состояниях ожидаема прогрессия меланомы и развитие резистентности к препаратам контроля иммунных точек. Из проведенного анализа можно сделать вывод о том, что у пациентов, страдающих злокачественными новообразованиями, могут возникать иммунодефицитные состояния различных степеней тяжести, которые возможно своевременно диагностировать, определяя уровни TREC/KREC [40, 41].\n\nСуществование вариаций в реакциях на терапию может быть обусловлено мутационной нагрузкой и разнообразием T-клеточных рецепторов (TCR), а также наличием специфичных антигенов, что указывает на необходимость индивидуализированного подхода в лечении каждого пациента [42]. Следует подчеркнуть важность изучения параметров, таких как уровень эксцизионных колец Т-клеточного рецептора (TREC) и κ-делеционного элемента (KREC), в контексте их возможного влияния на эффективность применения препаратов ИКТ. К сожалению, текущая клиническая практика часто игнорирует эти критерии, что может приводить к недостаточной персонализации терапии и снижению ее эффективности. Также следует обратить внимание на проблему токсичности, связанной с иммунотерапией. Хотя многие пациенты демонстрируют положительную динамику, другие сталкиваются с серьезными побочными эффектами, что также подчеркивает необходимость в разработке новых стратегий применения комбинаций препаратов, которые могут повысить терапевтическую эффективность при снижении общего риска для пациента [43, 44].\n\nИз рассмотренных вариантов лечения особый интерес представляют комбинации иммунотерапии с цитокинами, такими как интерфероны [45]. Этот подход может стимулировать иммунный ответ и активировать противоопухолевые механизмы [41]. Однако требуются дополнительные исследования для оценки реальной клинической пользы подобных комплексных схем лечения. Высокий интерес остается к комбинации препаратов контроля точек иммунного ответа с BRAF-ингибиторами и MEK-ингибиторами [19, 21, 46, 47], которые также демонстрируют улучшение результатов контроля над заболеванием. Данные исследований свидетельствуют о том, что комбинация ингибиторов иммунных контрольных точек в сочетании BRAF-ингибиторами и MEK-ингибиторами обладает более высокой противоопухолевой активностью по сравнению с BRAF-ингибиторами и MEK-ингибиторами в отдельности [19].\n\nНа уровне клинических исследований наиболее актуальным в настоящий момент является определение предикторов ответа на терапию. Новый подход к объединению различных методов терапии и диагностики требует от клиницистов гибкости, что может стать ключевым элементом в борьбе с этой болезнью.\n\nТаким образом, данный обзор поднимает важные вопросы и предлагает направления для дальнейших исследований, направленных на улучшение качества жизни и выживаемости пациентов с меланомой.\n\n \n\nЗАКЛЮЧЕНИЕ\n\nСовременные подходы к лечению меланомы кожи изменились благодаря иммунотерапии ингибиторами контрольных точек, значительно улучшившей выживаемость пациентов с метастатической формой заболевания. Проблема резистентности остается актуальной, поскольку разные пациенты реагируют на лечение по-разному даже при высокой мутационной нагрузке. Важно учитывать иммунный статус пациента для предсказания эффективности терапии и понимания возможных осложнений. Таким образом, комплексный подход, включающий индивидуализацию лечения, остается ключевым в лечении меланомы."],"dc.fullRISC.ru":["еланома кожи относится к злокачественным новообразованиям кожи нейроэктодермального происхождения из меланоцитов [1]. Пациенты с генерализованной формой демонстрируют 5-летнюю выживаемость в 23 %, что делает метастазирование меланомы основной причиной смертности [2]. На протяжении последних нескольких лет во всем мире наблюдается стабильный и неуклонный рост заболеваемости меланомой, что делает эту проблему актуальной [3].\n\nС внедрением молекулярно-генетических методов диагностики, а также значительным прогрессом в области иммуноонкологии у пациентов с генерализованными формами злокачественных новообразований наблюдается заметное улучшение результатов лечения. Достижения в области фундаментальной медицины стали основой для создания инновационных высокоэффективных противоопухолевых препаратов, которые, в свою очередь, значительно повлияли на улучшение показателей выживаемости пациентов. Последние достижения в онкологии привели к заметному сдвигу в сторону таргетной терапии, что обусловлено более глубоким пониманием патогенеза опухолей кожи. Но при этом иммунотерапия позволила улучшить результаты лечения большинства пациентов независимо от наличия драйверных мутаций [4].\n\nНужно отметить, что многие годы интерфероны и традиционная химиотерапия оставались основными методами терапии меланомы кожи. Однако используемые методы лечения демонстрировали скромные результаты, поскольку медиана общей выживаемости не превышала шести месяцев, но при этом только 25 % пациентов могли рассчитывать на одногодичную выживаемость. Важным шагом в терапии меланомы стало использование интерферона, который многие годы оставался единственным вариантом иммунотерапии. Однако применение данного препарата сопровождалось выраженной токсичностью и оказывало положительный эффект только у небольшой группы пациентов [5].\n\nПереход к более современным методам лечения меланомы стал возможен благодаря значительным достижениям в области иммунотерапии. Это связано с разработкой лекарственных препаратов, ингибирующих иммунные контрольные точки (ИКТ). Препараты, ингибирующие ИКТ, блокируют цитотоксический антиген-4, связанный с Т-лимфоцитами (CTLA-4), а также белок, способствующий программируемой гибели клеток (PD-1) или его лиганд PD-L1 [5–7]. Эти инновационные подходы к терапии существенно изменили парадигму лечения меланомы. В эру иммунотерапии такие препараты, как ипилимумаб, ниволумаб и пембролизумаб, стали первыми средствами, которые продемонстрировали значительное улучшение в показателях общей выживаемости у пациентов с меланомой. Эти достижения не только открыли новые горизонты в терапии, но и способствовали кардинальному изменению подходов к лечению и прогнозированию исходов заболевания у пациентов с меланомой [5].\n\nЦелью данной работы является обзор данных научной литературы о перспективах применения ИКТ у больных меланомой.\n\nРоль ингибиторов иммунных контрольных точек в формировании спецефического противоопухолевого иммунитета\n\nВ последнее время значительное внимание уделяется использованию ингибиторов контрольных точек иммунитета как одного из перспективных направлений лечения злокачественных новообразований. Их применение у определенной категории пациентов может привести к достижению полного ответа, что, в свою очередь, может способствовать долгосрочной ремиссии заболевания. Однако, несмотря на эти позитивные результаты, необходимо отметить, что не у всех пациентов можно добиться одинаково положительного ответа на терапию. У некоторых пациентов на фоне лечения наблюдается прогрессия заболевания, что подчеркивает сложность и индивидуальные особенности каждого клинического случая, требующего дальнейшего изучения механизмов формирования специфического противоопухолевого иммунитета и ускользания опухоли от иммунного надзора. Таким образом, дальнейшие исследования в этой области имеют ключевое значение для оптимизации стратегий и повышения эффективности лечения меланомы [8]. При этом необходимо отметить, что даже при одинаковой мутационной нагрузке и экспрессии PD-L наблюдаются разные ответы на терапию ИКТ, что указывает на влияние множества различных факторов на формирование специфического противоопухолевого иммунитета.\n\nДля становления противоопухолевого иммунитета необходимо формирование комплементарной связи между Т-клеточными рецепторами (TCR) и неоантигенами. Эта взаимосвязь играет ключевую роль в активации Т-клеток, что в последующем способствует распознаванию антигенов злокачественных клеток. Одним из критически важных факторов, способствующих успешному формированию специфического иммунного ответа, является разнообразие антигенов, представленных на поверхности опухолевых клеток. Это разнообразие, в свою очередь, коррелирует с мутационной нагрузкой, то есть количеством мутаций в геноме злокачественных клеток. В свою очередь, мутации ведут к образованию новых антигенов, которые могут быть распознаны иммунной системой как чужеродные. Чем выше мутационная нагрузка, тем больше вероятность формирования антигенов, которые могут запустить иммунный ответ. Из вышесказанного следует, что вероятность формирования противоопухолевого иммунитета зависит от вариабельности TCR и разнообразия неоантигенов. Таким образом, вторым важным компонентом в формировании спецефического противоопухолевого иммунитета является репертуар TCR [9, 10].\n\nИспользование препаратов ИКТ способствует достижению определенных клинических результатов, однако при изменениях антигенного профиля злокачественных клеток наблюдается утрата комплементарной связи с T-клеточным рецептором, что зачастую характерно для иммунодефицита. Из этого следует, что одной из главных причин уклонения от иммунного надзора злокачественных новообразований является наличие первичного или вторичного состояния иммунодефицита [9]. При этом в терапии меланомы применяются различные подходы для преодоления резистентности к ИКТ. Одной из стратегий, направленных на повышение эффективности иммунотерапии, является комбинированное использование ИКТ с разными противоопухолевыми препаратами. Эта стратегия позволяет усилить иммунный ответ и улучшить клинические результаты [11, 12].\n\nКомбинированные методы лечения меланомы могут значительно увеличить разнообразие антигенов, что, в свою очередь, повышает вероятность формирования комплементарных связей с T-клеточными рецепторами. Это разнообразие становится ключевым фактором в формировании более эффективного иммунного ответа. Однако следует учитывать, что такая стратегия лечения хотя приводит к более высокой частоте объективных ответов, но сопряжена с риском развития нежелательных явлений. Увеличение интенсивности терапии может вызывать как иммуноопосредованные токсические реакции, так и системные побочные эффекты, которые требуют коррекции и мониторинга. Таким образом, для пациентов с меланомой необходимость баланса между эффективностью лечения и токсичностью становится важным аспектом в разработке индивидуализированных схем терапии [13, 14].\n\n \n\nМаркеры эффективности применения ингибиторов иммунных контрольных точек и перспективы ремодуляции иммунной системы противоопухолевыми препаратами\n\nУ больных со злокачественными новообразованиями для определения иммунодефицитных состояний можно использовать тест-системы для оценки уровня эксцизионных колец Т-клеточного рецептора (TREC) и κ-делеционного элемента (KREC) [12, 15].\n\nВ процессе применения различных схем химиотерапии у пациентов с онкологическими заболеваниями можно добиться ремодуляции иммунной системы, что сказывается на изменении их иммунного статуса [16]. Известно, что препараты, используемые для лечения меланомы, такие как интерфероны, оказывают позитивное влияние на иммунную систему, способствуя ее активации. [17, 18]. Эти факты отражают результаты в лечении пациентов с меланомой. Интерферон-альфа (ИФН-α) был одобрен и включен в клинические рекомендации и многие годы оставался единственным препаратом для адъювантной терапии меланомы IIB/C стадии. Разными авторами установлено, что ИФН-α эффективно модулирует иммунный ответ и усиливает клинический эффект при терапии анти-PD-1 препаратами. Анализ результатов лечения пациентов с операбельной меланомой III/IV стадии, которым проводилась терапия ИФН-α, а в последующем назначали пембролизумаб, показал улучшение возможности контроля заболевания [17]. Результаты исследования Донг-Донг Цзя и соавторов при меланоме продемонстрировали эффективность применения пембролизумаба в комбинации с интерфероном ИФН-α [17]. Тем не менее у определенной группы пациентов при отсутствии ожидаемого эффекта от терапии ИКТ возникает потребность в других вариантах стимуляции иммунной системы, что требует разработки новых комбинаций лекарственной терапии.\n\nВ таких ситуациях ключевым является поиск новых комбинаций лекарственных средств, которые помогут преодолеть резистентность и усилить ответ на терапию [19]. В рандомизированном клиническом исследовании III фазы, где анализировалась эффективность применения спартализумаба в комбинации с дабрафенибом и траметинибом в лечении генерализованной меланомы при наличии мутации V600 в гене BRAF, продемонстрировано улучшение как выживаемости без прогрессирования, так и объективного ответа. Тем не менее, несмотря на положительные результаты, данное исследование не достигло своей первичной конечной точки [19]. Это подчеркивает сложность и многофакторность лечения меланомы, где различные факторы могут повлиять на результаты. Из вышеизложенного следует, что необходимо дальнейшее исследование, чтобы лучше понять, как оптимизировать комбинации терапии для достижения максимального эффекта.\n\nТаким образом, хотя современные исследования значительно углубили наше понимание механизмов действия ИКТ и их роли в улучшении контроля над заболеванием, задача выявления предикторов чувствительности к этим препаратам остается актуальной. Необходимость в выявлении биомаркеров, способных прогнозировать ответ пациентов на иммунотерапию, становится все более очевидной, поскольку это позволит индивидуализировать подходы к лечению и избегать ненужных побочных эффектов у тех, кто, возможно, не получит ожидаемой выгоды от такой терапии. При терапии меланомы в клинической практике не принято определять уровень PD-L или мутационную нагрузку (TMB), что связано с высокой частотой ответа метастатической меланомы на иммунотерапию. В целом медиана мутационной нагрузки при всех вариантах меланомы составляет 6,5 мутации на мегабайт (Мб) (250,5 мутации на экзом), с межквартильным диапазоном (Q1–Q3) от 2,0 до 14,4 мутаций на Мб (77,75–578,5 мутации на экзом). Несмотря на то что наблюдается прямая корреляционная зависимость между ответом на иммунотерапию и TMB, многие пациенты с высокой мутационной нагрузкой опухоли не отвечают на лечение, что убедительно свидетельствует о том, что TMB не может применяться в качестве прогностического биомаркера для терапии анти-PD1 препаратами [8].\n\nВ связи с высокой мутационной нагрузкой иммунотерапия проявляет эффективность и является одним из основных методов лечения меланомы [20]. Высокая частота мутаций повышает вероятность образования неоантигенов, которые способствуют запуску специфического противоопухолевого иммунитета [21]. При назначении иммунотерапии препаратами контроля точек иммунного ответа предотвращается взаимодействие лигандов PD-L1 с рецепторами PD1, что в последующем отражается в их исключительной эффективности при меланоме [22]. Так что целью иммунотерапии является стимулирование иммунной системы к формированию специфического иммунитета против меланомы [23].\n\nИзвестно, что рецептор PD-1 и PD-L1 лиганд экспрессируются не только на Т-лимфоцитах, но и на различных других клетках иммунной системы, включая естественные киллерные клетки (NK), моноциты и дендритные клетки. Это расширяет понимание роли PD-1/PD-L1 в регуляции иммунного ответа и подчеркивает сложность взаимодействий между различными клетками [24–26]. Путь PD-1 влияет на иммунный ответ через ряд механизмов, включая угнетение активности Т-клеток, усиление пролиферации и супрессивной функции Т-регуляторных лимфоцитов (Treg), а также снижение цитотоксической активности как B-клеток, так и NK-клеток [27].\n\nИзвестно, что длительность и эффективность иммуносупрессии определяются силой взаимодействия лигандов с рецепторами. В свою очередь, взаимодействие PD-L-лигандов c PD-рецепторами позволяет не только опухоли уклоняться от иммунного надзора, но и предотвращает развитие аутоиммунных заболеваний. При этом сродство по силе между рецептором PD-1 и лигандом PD-L1 в три раза превосходит сродство, наблюдаемое между PD-1 и PD-L2. Когда PD-L1 взаимодействует с PD-1, находящимся на поверхности Т-клеток, это вызывает процессы, приводящие к истощению и дисфункции этих клеток, а также к их нейтрализации и продукции интерлейкина-10 в опухолевой ткани. Подобный механизм при сверхэкспрессии PD-L1 позволяет злокачественным новообразованиям защититься от цитотоксического воздействия Т-клеток CD8+ [28].\n\nБольшая группа регуляторных белков, таких как интерлейкин-12 (IL-12) и интерферон-гамма (IFN-γ), способствуют усиленной экспрессии PD-1, а также PD-L1 и PD-L2. Этот процесс играет важную роль в регуляции иммунного ответа, предотвращая чрезмерную активацию Т-эффекторных клеток, которые могут способствовать развитию аутоиммунных реакций или хронических воспалительных процессов. Кроме того, исследования показали, что PD-L1 может ингибировать CD80, что отражает наличие сложных и многогранных взаимодействий между белками, такими как CTLA-4 и PD-1, а также другими сигнальными путями в контексте иммунной регуляции. Эти взаимодействия позволяют клеткам иммунного ответа адаптироваться к различным условиям и поддерживать баланс между активацией и подавлением, что весьма важно для поддержания гомеостаза в организме [29, 30]. Основываясь на многообещающих результатах клинических исследований, антитела, ингибирующие PD-1, а также ингибиторы PD-L1 применяют в терапии метастатической меланомы.\n\nОтмечено, что ингибиторы PD-L1 не продемонстрировали значительного преимущества по сравнению с ингибиторами PD-1. Тем не менее известен механизм действия ингибиторов PD-1, которые, как правило, более эффективно восстанавливают активность Т-клеток, что может приводить к более выраженному противоопухолевому эффекту [31]. Это может быть связано с различиями в способности этих препаратов активировать иммунный ответ и блокировать сигналы, способствующие истощению Т-клеток.\n\nПри генерализованной меланоме широко применяются такие препараты ИКТ, как ниволумаб и пембролизумаб. Пролголимаб как новый ингибитор PD-1 в терапии нерезектабельной и метастатической меланомы обладает рядом преимуществ перед другими препаратами. Эффективность пролголимаба у пациентов с метастатической или нерезектабельной меланомой была продемонстрирована в международном многоцентровом открытом рандомизированном исследовании MIRACULUM. Действия пролголимаба базируются на блокаде сигнальных путей, что позволяет реактивировать цитотоксические Т-лимфоциты, специфичные к опухоли. Это происходит благодаря взаимодействию пролголимаба с рецептором PD-1, который играет ключевую роль в подавлении иммунного ответа на опухоли. Пролголимаб — иммуноглобулин изотипа IgG1, гибрид лямбда-каппа с молекулярной массой 149 кДа. Модификация Fc-фрагмента пролголимаба предотвращает его цитотоксическое влияние на другие клетки, экспрессирующие PD-1, что помогает минимизировать потенциальные побочные эффекты и улучшить селективность действия лекарства. Высокая аффинность этого антитела к PD-1 рецепторам позволяет достичь значительного ингибирования взаимодействия между PD-1 с лигандами PD-L1 и PD-L2 на поверхности как опухолевых клеток, так и некоторых иммунокомпетентных клеток. Таким образом, использование пролголимаба не только способствует активации противоопухолевого иммунитета, но и формирует терапевтический потенциал для лечения злокачественных новообразований, которые ранее могли быть устойчивы к другим ИКТ. Это открывает новые горизонты для врачей и пациентов, способствуя повышению эффективности терапии [25, 32–34].\n\nВыявление роли молекул иммунных контрольных точек, таких как CTLA-4 и PD1/PD-L1, в канцерогенезе меланомы привело к разработке новых препаратов. Ингибиторы иммунных контрольных точек, которые впервые в истории терапии злокачественных новообразований вызвали устойчивый ответ у пациентов с меланомой, изменили парадигму лечения. Однако, как обсуждается в этой статье, все еще существует неудовлетворенная потребность в поиске новых препаратов для лечения меланомы. Последнее обусловлено значительной долей пациентов, не отвечающих на терапию ингибиторами контрольных точек иммунного ответа. У другой группы пациентов, у которых наблюдается первоначальный ответ на лечение, в последующем может развиваться лекарственная устойчивость даже при добавлении других препаратов к лечению [35]. Несмотря на то что в области терапии меланомы достигнуты огромные успехи, особенно в иммунотерапии, она по-прежнему демонстрирует высокую смертность после метастазирования в различные органы. Кроме того, иммуноопосредованные нежелательные явления, связанные с применением иммунотерапии, остаются основными препятствиями на пути к достижению желаемой выживаемости среди пациентов [36].\n\nЭкспрессируемый лиганд PD-L1 после связывания с PD-1 рецепторами на поверхности Т-клеток может вызывать запрограммированную гибель Т-клеток, что приводит к снижению иммунной активности и ускользанию меланомы от иммунного надзора, но при назначении препаратов контроля точек иммунного ответа реактивируется специфический противоопухолевый иммунитет [37]. И, тем не менее, из представленных результатов клинических исследований и реальной клинической практики следует, что не у всех пациентов со злокачественными новообразованиями одинаково эффективны препараты контроля иммунных точек, независимо от MSI-H и уровня экспрессии PD-L [38]. В течение продолжительного времени пациентам назначаются препараты, контролирующие иммунные точки, однако результаты многочисленных исследований не учитывают уровень TREC и KREC, которые могут служить предикторами как уровня, так и эффективности иммунотерапии [12, 15]. Понимание патогенеза и клинической картины противоопухолевого иммунитета действительно представляет собой критически важный аспект в онкологии. Проведение исследований в этой области не только способствует более эффективному управлению этими процессами, но и предоставляет возможность прогнозирования эффективности применения препаратов, контролирующих иммунные точки [39]. При этом следует учитывать неоднородность группы пациентов и гетерогенность опухоли, поскольку данные факторы оказывают значительное влияние на эффективность применения различных противоопухолевых препаратов. Это подчеркивает, что подход к ведению пациентов с гетерогенным иммунным статусом зачастую выходит за пределы стандартных клинических рекомендаций и требует междисциплинарного подхода.\n\nИзвестно, что при иммунодефицитном состоянии могут наблюдаться неоплазии, что обусловлено дефицитом иммунного надзора. Кроме того, при иммунодефицитных состояниях ожидаема прогрессия меланомы и развитие резистентности к препаратам контроля иммунных точек. Из проведенного анализа можно сделать вывод о том, что у пациентов, страдающих злокачественными новообразованиями, могут возникать иммунодефицитные состояния различных степеней тяжести, которые возможно своевременно диагностировать, определяя уровни TREC/KREC [40, 41].\n\nСуществование вариаций в реакциях на терапию может быть обусловлено мутационной нагрузкой и разнообразием T-клеточных рецепторов (TCR), а также наличием специфичных антигенов, что указывает на необходимость индивидуализированного подхода в лечении каждого пациента [42]. Следует подчеркнуть важность изучения параметров, таких как уровень эксцизионных колец Т-клеточного рецептора (TREC) и κ-делеционного элемента (KREC), в контексте их возможного влияния на эффективность применения препаратов ИКТ. К сожалению, текущая клиническая практика часто игнорирует эти критерии, что может приводить к недостаточной персонализации терапии и снижению ее эффективности. Также следует обратить внимание на проблему токсичности, связанной с иммунотерапией. Хотя многие пациенты демонстрируют положительную динамику, другие сталкиваются с серьезными побочными эффектами, что также подчеркивает необходимость в разработке новых стратегий применения комбинаций препаратов, которые могут повысить терапевтическую эффективность при снижении общего риска для пациента [43, 44].\n\nИз рассмотренных вариантов лечения особый интерес представляют комбинации иммунотерапии с цитокинами, такими как интерфероны [45]. Этот подход может стимулировать иммунный ответ и активировать противоопухолевые механизмы [41]. Однако требуются дополнительные исследования для оценки реальной клинической пользы подобных комплексных схем лечения. Высокий интерес остается к комбинации препаратов контроля точек иммунного ответа с BRAF-ингибиторами и MEK-ингибиторами [19, 21, 46, 47], которые также демонстрируют улучшение результатов контроля над заболеванием. Данные исследований свидетельствуют о том, что комбинация ингибиторов иммунных контрольных точек в сочетании BRAF-ингибиторами и MEK-ингибиторами обладает более высокой противоопухолевой активностью по сравнению с BRAF-ингибиторами и MEK-ингибиторами в отдельности [19].\n\nНа уровне клинических исследований наиболее актуальным в настоящий момент является определение предикторов ответа на терапию. Новый подход к объединению различных методов терапии и диагностики требует от клиницистов гибкости, что может стать ключевым элементом в борьбе с этой болезнью.\n\nТаким образом, данный обзор поднимает важные вопросы и предлагает направления для дальнейших исследований, направленных на улучшение качества жизни и выживаемости пациентов с меланомой.\n\n \n\nЗАКЛЮЧЕНИЕ\n\nСовременные подходы к лечению меланомы кожи изменились благодаря иммунотерапии ингибиторами контрольных точек, значительно улучшившей выживаемость пациентов с метастатической формой заболевания. Проблема резистентности остается актуальной, поскольку разные пациенты реагируют на лечение по-разному даже при высокой мутационной нагрузке. Важно учитывать иммунный статус пациента для предсказания эффективности терапии и понимания возможных осложнений. Таким образом, комплексный подход, включающий индивидуализацию лечения, остается ключевым в лечении меланомы."],"dc.subject.ru":["меланома","TREC","Т-рецепторные эксцизионные кольца","иммунотерапия","мутации","PD1","PDL1","ингибиторы иммунных контрольных точек"],"dc.title.ru":["Применение ингибиторов контрольных точек иммунитета в лечении меланомы: достижения и препятствия"],"dc.issue.volume":["15"],"dc.issue.number":["1"],"dc.pages":["57-65"],"dc.rights":["CC BY 4.0"],"dc.section":["LITERATURE REVIEW","ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ"],"dc.section.en":["LITERATURE REVIEW"],"dc.section.ru":["ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ"],"dc.source":["Creative surgery and oncology","Креативная хирургия и онкология"],"dc.source.en":["Creative surgery and oncology"],"dc.source.ru":["Креативная хирургия и онкология"],"author":["А. В. Султанбаев","A. V. Sultanbaev"],"author_keyword":["А. В. Султанбаев","A. V. Sultanbaev"],"author_ac":["а. в. султанбаев\n|||\nА. В. Султанбаев","a. v. sultanbaev\n|||\nA. V. Sultanbaev"],"author_filter":["а. в. султанбаев\n|||\nА. В. Султанбаев","a. v. sultanbaev\n|||\nA. V. Sultanbaev"],"dc.author.name":["А. В. Султанбаев","A. V. Sultanbaev"],"dc.author.name.ru":["А. В. Султанбаев"],"dc.author.affiliation":["Республиканский клинический онкологический диспансер; Башкирский государственный медицинский университет; \nРеспубликанский медико-генетический центр","Republican Clinical Oncology Dispensary; Bashkir State Medical University; Republican Medical Genetic Centre"],"dc.author.affiliation.ru":["Республиканский клинический онкологический диспансер; Башкирский государственный медицинский университет; \nРеспубликанский медико-генетический центр"],"dc.author.full":["А. В. Султанбаев | Республиканский клинический онкологический диспансер; Башкирский государственный медицинский университет; \nРеспубликанский медико-генетический центр","A. V. Sultanbaev | Republican Clinical Oncology Dispensary; Bashkir State Medical University; Republican Medical Genetic Centre"],"dc.author.full.ru":["А. В. Султанбаев | Республиканский клинический онкологический диспансер; Башкирский государственный медицинский университет; \nРеспубликанский медико-генетический центр"],"dc.author.name.en":["A. V. Sultanbaev"],"dc.author.affiliation.en":["Republican Clinical Oncology Dispensary; Bashkir State Medical University; Republican Medical Genetic Centre"],"dc.author.full.en":["A. V. Sultanbaev | Republican Clinical Oncology Dispensary; Bashkir State Medical University; Republican Medical Genetic Centre"],"dc.authors":["{\"authors\": [{\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0003-0996-5995\", \"affiliation\": \"\\u0420\\u0435\\u0441\\u043f\\u0443\\u0431\\u043b\\u0438\\u043a\\u0430\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u043a\\u043b\\u0438\\u043d\\u0438\\u0447\\u0435\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u043e\\u043d\\u043a\\u043e\\u043b\\u043e\\u0433\\u0438\\u0447\\u0435\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0434\\u0438\\u0441\\u043f\\u0430\\u043d\\u0441\\u0435\\u0440; \\u0411\\u0430\\u0448\\u043a\\u0438\\u0440\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0433\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0430\\u0440\\u0441\\u0442\\u0432\\u0435\\u043d\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442; \\r\\n\\u0420\\u0435\\u0441\\u043f\\u0443\\u0431\\u043b\\u0438\\u043a\\u0430\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u043a\\u043e-\\u0433\\u0435\\u043d\\u0435\\u0442\\u0438\\u0447\\u0435\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440\", \"full_name\": \"\\u0410. \\u0412. \\u0421\\u0443\\u043b\\u0442\\u0430\\u043d\\u0431\\u0430\\u0435\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0003-0996-5995\", \"affiliation\": \"Republican Clinical Oncology Dispensary; Bashkir State Medical University; Republican Medical Genetic Centre\", \"full_name\": \"A. V. Sultanbaev\"}}]}"],"dateIssued":["2025-04-01"],"dateIssued_keyword":["2025-04-01","2025"],"dateIssued_ac":["2025-04-01\n|||\n2025-04-01","2025"],"dateIssued.year":[2025],"dateIssued.year_sort":"2025","dc.date.published":["2025-04-01"],"dc.origin":["https://surgonco.elpub.ru/jour/article/view/1053"],"dc.citation":["Lopes J., Rodrigues C.M.P., Gaspar M.M., Reis C.P. Melanoma management: from epidemiology to treatment and latest advances. Cancers (Basel). 2022;14(19):4652. DOI: 10.3390/cancers14194652","Ralli M., Botticelli A., Visconti I.C., Angeletti D., Fiore M., Marchetti P., et al. Immunotherapy in the treatment of metastatic melanoma: current knowledge and future directions. J Immunol Res. 2020;2020:9235638. DOI: 10.1155/2020/9235638","Okobi O.E., Abreo E., Sams N.P., Chukwuebuni O.H., Tweneboa Amoako L.A., Wiredu B., et al. Trends in melanoma incidence, prevalence, stage at diagnosis, and survival: an analysis of the United States Cancer Statistics (USCS) Database. Cureus. 2024;16(10):e70697. DOI: 10.7759/cureus.70697","Shalata W., Attal Z.G., Solomon A., Shalata S., Abu Saleh O., Tourkey L., et al. Melanoma management: exploring staging, prognosis, and treatment innovations. Int J Mol Sci. 2024;25(11):5794. DOI: 10.3390/ijms25115794","Shah V., Panchal V., Shah A., Vyas B., Agrawal S., Bharadwaj S. Immune checkpoint inhibitors in metastatic melanoma therapy (Review). Med Int (Lond). 2024;4(2):13. DOI: 10.3892/mi.2024.137","Santos-Briz A., Cañueto J., Carmen S.D., Barrios B., Yuste M., Bellido L., et al. Value of PD-L1, PD-1, and CTLA-4 expression in the clinical practice as predictors of response to nivolumab and ipilimumab in monotherapy in patients with advanced stage melanoma. Am J Dermatopathol. 2021;43(6):423–8. DOI: 10.1097/DAD.0000000000001856","Gupta M., Stukalin I., Meyers D., Goutam S., Heng D.Y.C., Cheng T., et al. Treatment-free survival after nivolumab vs pembrolizumab vs nivolumab-ipilimumab for advanced melanoma. JAMA Netw Open. 2023;6(6):e2319607. DOI: 10.1001/jamanetworkopen.2023.19607","Bagchi S., Yuan R., Engleman E.G. Immune checkpoint inhibitors for the treatment of cancer: clinical impact and mechanisms of response and resistance. Annu Rev Pathol. 2021;16:223–49. DOI: 10.1146/annurev-pathol-042020-042741","Robert C., Lebbé C., Lesimple T., Lundström E., Nicolas V., Gavillet B., et al. Phase I study of androgen deprivation therapy in combination with anti-PD-1 in melanoma patients pretreated with anti-PD-1. Clin Cancer Res. 2023;29(5):858–65. DOI: 10.1158/1078-0432.CCR-22-2812","Ribas A., Wolchok J.D. Cancer immunotherapy using checkpoint blockade. Science. 2018;359(6382):1350–5. DOI: 10.1126/science.aar4060","Birnboim-Perach R., Benhar I. Using combination therapy to overcome diverse challenges of Immune Checkpoint Inhibitors treatment. Int J Biol Sci. 2024;20(10):3911–22. DOI: 10.7150/ijbs.93697","Султанбаев А.В., Тузанкина И.А., Мусин Ш.И., Колядина И.В., Меньшиков К.В., Султанбаев М.В. и др. Специфический противоопухолевый иммунитет и механизмы ускользания опухоли от иммунологического надзора. Онкология. Журнал им. П.А. Герцена. 2024;13(6):70–7. DOI: 10.17116/onkolog20241306170","Grote C., Bohne A.S., Blome C., Kähler K.C. Quality of life under treatment with the immune checkpoint inhibitors ipilimumab and nivolumab in melanoma patients. Real-world data from a prospective observational study at the Skin Cancer Center Kiel. J Cancer Res Clin Oncol. 2024;150(10):454. DOI: 10.1007/s00432-024-05981-2","Alrabadi N.N., Abushukair H.M., Ababneh O.E., Syaj S.S., Al-Horani S.S., Qarqash A.A., et al. Systematic review and meta-analysis efficacy and safety of immune checkpoint inhibitors in advanced melanoma patients with anti-PD-1 progression: a systematic review and meta-analysis. Clin Transl Oncol. 2021;23(9):1885–904. DOI: 10.1007/s12094-021-02598-6","Султанбаев А.В., Тузанкина И.А., Насретдинов А.Ф., Султанбаева Н.И., Мусин Ш.И., Меньшиков К.В. и др. Механизмы формирования специфического противоопухолевого иммунитета и резистентности к ингибиторам контрольных точек иммунного ответа. Вопросы онкологии. 2024;70(3):433–9. DOI: 10.37469/0507-3758-2024-70-3-433-439","Pabst L., Lopes S., Bertrand B., Creusot Q., Kotovskaya M., Pencreach E., et al. Prognostic and predictive biomarkers in the era of immunotherapy for lung cancer. Int J Mol Sci. 2023;24(8):7577. DOI: 10.3390/ijms24087577","Jia D.D., Niu Y., Zhu H., Wang S., Ma T., Li T. Prior therapy with pegylated-interferon alfa-2b improves the efficacy of adjuvant pembrolizumab in resectable advanced melanoma. Front Oncol. 2021;11:675873. DOI: 10.3389/fonc.2021.675873","Alspach E., Lussier D.M., Schreiber R.D. Interferon γ and Its important roles in promoting and inhibiting spontaneous and therapeutic cancer immunity. Cold Spring Harb Perspect Biol. 2019;11(3):a028480. DOI: 10.1101/cshperspect.a028480","Dummer R., Long G.V., Robert C., Tawbi H.A., Flaherty K.T., Ascierto P.A., et al. Randomized phase III trial evaluating spartalizumab plus dabrafenib and trametinib for BRAF V600-mutant unresectable or metastatic melanoma. J Clin Oncol. 2022;40(13):1428–38. DOI: 10.1200/JCO.21.01601","Tran K.B., Buchanan C.M., Shepherd P.R. Evolution of molecular targets in melanoma treatment. Curr Pharm Des. 2020;26(4):396–414. DOI: 10.2174/1381612826666200130091318","Addeo A., Friedlaender A., Banna G.L., Weiss G.J. TMB or not TMB as a biomarker: That is the question. Crit Rev Oncol Hematol. 2021;163:103374. DOI: 10.1016/j.critrevonc.2021.103374","Tímár J., Ladányi A. Molecular pathology of skin melanoma: epidemiology, differential diagnostics, prognosis and therapy prediction. Int J Mol Sci. 2022;23(10):5384. DOI: 10.3390/ijms23105384","Trocchia M., Ventrici A., Modestino L., Cristinziano L., Ferrara A.L., Palestra F., et al. Innate immune cells in melanoma: implications for immunotherapy. Int J Mol Sci. 2024;25(15):8523. DOI: 10.3390/ijms25158523","Willsmore Z.N., Coumbe B.G.T., Crescioli S., Reci S., Gupta A., Harris R.J., et al. Combined anti-PD-1 and anti-CTLA-4 checkpoint blockade: Treatment of melanoma and immune mechanisms of action. Eur J Immunol. 2021;51(3):544–56. DOI: 10.1002/eji.202048747","Tjulandin S., Demidov L., Moiseyenko V., Protsenko S., Semiglazova T., Odintsova S., et al. Novel PD-1 inhibitor prolgolimab: expanding non-resectable/metastatic melanoma therapy choice. Eur J Cancer. 2021;149:222–32. DOI: 10.1016/j.ejca.2021.02.030","Zhang A., Fan T., Liu Y., Yu G., Li C., Jiang Z. Regulatory T cells in immune checkpoint blockade antitumor therapy. Mol Cancer. 2024;23(1):251. DOI: 10.1186/s12943-024-02156-y","Ren Z., Yang K., Zhu L., Yin D., Zhou Y. Regulatory T cells as crucial trigger and potential target for hyperprogressive disease subsequent to PD-1/PD-L1 blockade for cancer treatment. Int Immunopharmacol. 2024;132:111934. DOI: 10.1016/j.intimp.2024.111934","Cheng W., Kang K., Zhao A., Wu Y. Dual blockade immunotherapy targeting PD-1/PD-L1 and CTLA-4 in lung cancer. J Hematol Oncol. 2024;17(1):54. DOI: 10.1186/s13045-024-01581-2","Hakim M.S., Jariah R.O.A., Spaan M., Boonstra A. Interleukin 15 upregulates the expression of PD-1 and TIM-3 on CD4+ and CD8+ T cells. Am J Clin Exp Immunol. 2020;9(3):10–21. PMID: 32704430","Yang J., Riella L.V., Chock S., Liu T., Zhao X., Yuan X., et al. The novel costimulatory programmed death ligand 1/B7.1 pathway is functional in inhibiting alloimmune responses in vivo. J Immunol. 2011;187(3):1113–9. DOI: 10.4049/jimmunol.1100056","Wang D., Wang T., Liu J., Yu H., Jiao S., Feng B., et al. Acid-activatable versatile micelleplexes for PD-L1 blockade-enhanced cancer photodynamic immunotherapy. Nano Lett. 2016;16(9):5503–13. DOI: 10.1021/acs.nanolett.6b01994","Yi M., Zheng X., Niu M., Zhu S., Ge H., Wu K. Combination strategies with PD-1/PD-L1 blockade: current advances and future directions. Mol Cancer. 2022;21(1):28. DOI: 10.1186/s12943-021-01489-2","Demidov L., Kharkevich G., Petenko N., Moiseenko V., Protsenko S., Semiglazova T., et al. A phase III study to access the safety and efficacy of prolgolimab 250 mg fixed dose administered every 3 weeks versus prolgolimab 1 mg/kg every 2 weeks in patients with metastatic melanoma (FLAT). Front Oncol. 2024;14:1385685. DOI: 10.3389/fonc.2024.1385685","Tjulandin S.A., Fedyanin M., Demidov L.V., Moiseyenko V., Protsenko S., Odintsova S., et al. Final results of phase II trial (MIRACULUM) of the novel PD-1 inhibitor prolgolimab in patients with advanced melanoma. Ann Oncol. 2019;(30):xi44. DOI: 10.1093/annonc/mdz451.027","Tran K.B., Kolekar S., Jabed A., Jaynes P., Shih J.H., Wang Q., et al. Diverse mechanisms activate the PI 3-kinase/mTOR pathway in melanomas: implications for the use of PI 3-kinase inhibitors to overcome resistance to inhibitors of BRAF and MEK. BMC Cancer. 2021;21(1):136. DOI: 10.1186/s12885-021-07826-4","Bahreyni A., Mohamud Y., Luo H. Recent advancements in immunotherapy of melanoma using nanotechnology-based strategies. Biomed Pharmacother. 2023;159:114243. DOI: 10.1016/j.biopha.2023.114243","Xie R., Wang N., Peng C., Zhang S., Zhong A., Chen J. Current application of immunotherapy in melanoma. Chin Med J (Engl). 2023;136(10):1174–6. DOI: 10.1097/CM9.0000000000002660","Liu D., Schilling B., Liu D., Sucker A., Livingstone E., Jerby-Arnon L., et al. Integrative molecular and clinical modeling of clinical outcomes to PD1 blockade in patients with metastatic melanoma. Nat Med. 2019;25(12):1916–27. DOI: 10.1038/s41591-019-0654-5","Hu H., Wang K., Jia R., Zeng Z.X., Zhu M., Deng Y.L., et al. Current status in rechallenge of immunotherapy. Int J Biol Sci. 2023;19(8):2428–42. DOI: 10.7150/ijbs.82776","Sultanbaev A.V., Musin S., Menshikov K., Sultanbaeva N., Menshikova I., Fatikhova A., et al. 99P quantitative indicators of TREC and KREC excision rings in malignant neoplasms. ESMO Open. 2023;8(1, Suppl 2):100957. DOI: 10.1016/j.esmoop.2023.100957","Султанбаев А.В., Мусин Ш.И, Меньшиков К.В., Султанбаева Н.И., Тузанкина И.А., Кудлай Д.А. Стратегия усиления специфического противоопухолевого иммунитета у больных с меланомой. Эффективная фармакотерапия. 2024;20(5):116–21. DOI: 10.33978/2307-3586-2024-20-5-116-121","Kozyra P., Krasowska D., Pitucha M. New potential agents for malignant melanoma treatment-most recent studies 2020–2022. Int J Mol Sci. 2022;23(11):6084. DOI: 10.3390/ijms23116084","Schneider B.J., Naidoo J., Santomasso B.D., Lacchetti C., Adkins S., Anadkat M., et al. Management of immune-related adverse events in patients treated with immune checkpoint inhibitor therapy: ASCO guideline update. J Clin Oncol. 2021;39(36):4073–126. DOI: 10.1200/JCO.21.01440","Santomasso B.D., Nastoupil L.J., Adkins S., Lacchetti C., Schneider B.J., Anadkat M., et al. Management of immune-related adverse events in patients treated with chimeric antigen receptor T-cell therapy: ASCO guideline. J Clin Oncol. 2021;39(35):3978–92. DOI: 10.1200/JCO.21.01992","Atkins M.B., Hodi F.S., Thompson J.A., McDermott D.F., Hwu W.J., Lawrence D.P., et al. Pembrolizumab plus pegylated interferon alfa-2b or ipilimumab for advanced melanoma or renal cell carcinoma: dose-finding results from the phase Ib KEYNOTE-029 Study. Clin Cancer Res. 2018;24(8):1805–15. DOI: 10.1158/1078-0432.CCR-17-3436","Atkins M.B., Lee S.J., Chmielowski B., Tarhini A.A., Cohen G.I., Truong T.G., et al. Combination dabrafenib and trametinib versus combination nivolumab and ipilimumab for patients with advanced BRAF-mutant melanoma: The DREAMseq Trial-ECOG-ACRIN EA6134. J Clin Oncol. 2023;41(2):186–97. DOI: 10.1200/JCO.22.01763","Ascierto P.A., Stroyakovskiy D., Gogas H., Robert C., Lewis K., Protsenko S., et al. Overall survival with first-line atezolizumab in combination with vemurafenib and cobimetinib in BRAFV600 mutation-positive advanced melanoma (IMspire150): second interim analysis of a multicentre, randomised, phase 3 study. Lancet Oncol. 2023;24(1):33–44. DOI: 10.1016/S1470-2045(22)00687-8","Lopes J., Rodrigues C.M.P., Gaspar M.M., Reis C.P. Melanoma management: from epidemiology to treatment and latest advances. Cancers (Basel). 2022;14(19):4652. DOI: 10.3390/cancers14194652","Ralli M., Botticelli A., Visconti I.C., Angeletti D., Fiore M., Marchetti P., et al. Immunotherapy in the treatment of metastatic melanoma: current knowledge and future directions. J Immunol Res. 2020;2020:9235638. DOI: 10.1155/2020/9235638","Okobi O.E., Abreo E., Sams N.P., Chukwuebuni O.H., Tweneboa Amoako L.A., Wiredu B., et al. Trends in melanoma incidence, prevalence, stage at diagnosis, and survival: an analysis of the United States Cancer Statistics (USCS) Database. Cureus. 2024;16(10):e70697. DOI: 10.7759/cureus.70697","Shalata W., Attal Z.G., Solomon A., Shalata S., Abu Saleh O., Tourkey L., et al. Melanoma management: exploring staging, prognosis, and treatment innovations. Int J Mol Sci. 2024;25(11):5794. DOI: 10.3390/ijms25115794","Shah V., Panchal V., Shah A., Vyas B., Agrawal S., Bharadwaj S. Immune checkpoint inhibitors in metastatic melanoma therapy (Review). Med Int (Lond). 2024;4(2):13. DOI: 10.3892/mi.2024.137","Santos-Briz A., Cañueto J., Carmen S.D., Barrios B., Yuste M., Bellido L., et al. Value of PD-L1, PD-1, and CTLA-4 expression in the clinical practice as predictors of response to nivolumab and ipilimumab in monotherapy in patients with advanced stage melanoma. Am J Dermatopathol. 2021;43(6):423–8. DOI: 10.1097/DAD.0000000000001856","Gupta M., Stukalin I., Meyers D., Goutam S., Heng D.Y.C., Cheng T., et al. Treatment-free survival after nivolumab vs pembrolizumab vs nivolumab-ipilimumab for advanced melanoma. JAMA Netw Open. 2023;6(6):e2319607. DOI: 10.1001/jamanetworkopen.2023.19607","Bagchi S., Yuan R., Engleman E.G. Immune checkpoint inhibitors for the treatment of cancer: clinical impact and mechanisms of response and resistance. Annu Rev Pathol. 2021;16:223–49. DOI: 10.1146/annurev-pathol-042020-042741","Robert C., Lebbé C., Lesimple T., Lundström E., Nicolas V., Gavillet B., et al. Phase I study of androgen deprivation therapy in combination with anti-PD-1 in melanoma patients pretreated with anti-PD-1. Clin Cancer Res. 2023;29(5):858–65. DOI: 10.1158/1078-0432.CCR-22-2812","Ribas A., Wolchok J.D. Cancer immunotherapy using checkpoint blockade. Science. 2018;359(6382):1350–5. DOI: 10.1126/science.aar4060","Birnboim-Perach R., Benhar I. Using combination therapy to overcome diverse challenges of Immune Checkpoint Inhibitors treatment. Int J Biol Sci. 2024;20(10):3911–22. DOI: 10.7150/ijbs.93697","Султанбаев А.В., Тузанкина И.А., Мусин Ш.И., Колядина И.В., Меньшиков К.В., Султанбаев М.В. и др. Специфический противоопухолевый иммунитет и механизмы ускользания опухоли от иммунологического надзора. Онкология. Журнал им. П.А. Герцена. 2024;13(6):70–7. DOI: 10.17116/onkolog20241306170","Grote C., Bohne A.S., Blome C., Kähler K.C. Quality of life under treatment with the immune checkpoint inhibitors ipilimumab and nivolumab in melanoma patients. Real-world data from a prospective observational study at the Skin Cancer Center Kiel. J Cancer Res Clin Oncol. 2024;150(10):454. DOI: 10.1007/s00432-024-05981-2","Alrabadi N.N., Abushukair H.M., Ababneh O.E., Syaj S.S., Al-Horani S.S., Qarqash A.A., et al. Systematic review and meta-analysis efficacy and safety of immune checkpoint inhibitors in advanced melanoma patients with anti-PD-1 progression: a systematic review and meta-analysis. Clin Transl Oncol. 2021;23(9):1885–904. DOI: 10.1007/s12094-021-02598-6","Султанбаев А.В., Тузанкина И.А., Насретдинов А.Ф., Султанбаева Н.И., Мусин Ш.И., Меньшиков К.В. и др. Механизмы формирования специфического противоопухолевого иммунитета и резистентности к ингибиторам контрольных точек иммунного ответа. Вопросы онкологии. 2024;70(3):433–9. DOI: 10.37469/0507-3758-2024-70-3-433-439","Pabst L., Lopes S., Bertrand B., Creusot Q., Kotovskaya M., Pencreach E., et al. Prognostic and predictive biomarkers in the era of immunotherapy for lung cancer. Int J Mol Sci. 2023;24(8):7577. DOI: 10.3390/ijms24087577","Jia D.D., Niu Y., Zhu H., Wang S., Ma T., Li T. Prior therapy with pegylated-interferon alfa-2b improves the efficacy of adjuvant pembrolizumab in resectable advanced melanoma. Front Oncol. 2021;11:675873. DOI: 10.3389/fonc.2021.675873","Alspach E., Lussier D.M., Schreiber R.D. Interferon γ and Its important roles in promoting and inhibiting spontaneous and therapeutic cancer immunity. Cold Spring Harb Perspect Biol. 2019;11(3):a028480. DOI: 10.1101/cshperspect.a028480","Dummer R., Long G.V., Robert C., Tawbi H.A., Flaherty K.T., Ascierto P.A., et al. Randomized phase III trial evaluating spartalizumab plus dabrafenib and trametinib for BRAF V600-mutant unresectable or metastatic melanoma. J Clin Oncol. 2022;40(13):1428–38. DOI: 10.1200/JCO.21.01601","Tran K.B., Buchanan C.M., Shepherd P.R. Evolution of molecular targets in melanoma treatment. Curr Pharm Des. 2020;26(4):396–414. DOI: 10.2174/1381612826666200130091318","Addeo A., Friedlaender A., Banna G.L., Weiss G.J. TMB or not TMB as a biomarker: That is the question. Crit Rev Oncol Hematol. 2021;163:103374. DOI: 10.1016/j.critrevonc.2021.103374","Tímár J., Ladányi A. Molecular pathology of skin melanoma: epidemiology, differential diagnostics, prognosis and therapy prediction. Int J Mol Sci. 2022;23(10):5384. DOI: 10.3390/ijms23105384","Trocchia M., Ventrici A., Modestino L., Cristinziano L., Ferrara A.L., Palestra F., et al. Innate immune cells in melanoma: implications for immunotherapy. Int J Mol Sci. 2024;25(15):8523. DOI: 10.3390/ijms25158523","Willsmore Z.N., Coumbe B.G.T., Crescioli S., Reci S., Gupta A., Harris R.J., et al. Combined anti-PD-1 and anti-CTLA-4 checkpoint blockade: Treatment of melanoma and immune mechanisms of action. Eur J Immunol. 2021;51(3):544–56. DOI: 10.1002/eji.202048747","Tjulandin S., Demidov L., Moiseyenko V., Protsenko S., Semiglazova T., Odintsova S., et al. Novel PD-1 inhibitor prolgolimab: expanding non-resectable/metastatic melanoma therapy choice. Eur J Cancer. 2021;149:222–32. DOI: 10.1016/j.ejca.2021.02.030","Zhang A., Fan T., Liu Y., Yu G., Li C., Jiang Z. Regulatory T cells in immune checkpoint blockade antitumor therapy. Mol Cancer. 2024;23(1):251. DOI: 10.1186/s12943-024-02156-y","Ren Z., Yang K., Zhu L., Yin D., Zhou Y. Regulatory T cells as crucial trigger and potential target for hyperprogressive disease subsequent to PD-1/PD-L1 blockade for cancer treatment. Int Immunopharmacol. 2024;132:111934. DOI: 10.1016/j.intimp.2024.111934","Cheng W., Kang K., Zhao A., Wu Y. Dual blockade immunotherapy targeting PD-1/PD-L1 and CTLA-4 in lung cancer. J Hematol Oncol. 2024;17(1):54. DOI: 10.1186/s13045-024-01581-2","Hakim M.S., Jariah R.O.A., Spaan M., Boonstra A. Interleukin 15 upregulates the expression of PD-1 and TIM-3 on CD4+ and CD8+ T cells. Am J Clin Exp Immunol. 2020;9(3):10–21. PMID: 32704430","Yang J., Riella L.V., Chock S., Liu T., Zhao X., Yuan X., et al. The novel costimulatory programmed death ligand 1/B7.1 pathway is functional in inhibiting alloimmune responses in vivo. J Immunol. 2011;187(3):1113–9. DOI: 10.4049/jimmunol.1100056","Wang D., Wang T., Liu J., Yu H., Jiao S., Feng B., et al. Acid-activatable versatile micelleplexes for PD-L1 blockade-enhanced cancer photodynamic immunotherapy. Nano Lett. 2016;16(9):5503–13. DOI: 10.1021/acs.nanolett.6b01994","Yi M., Zheng X., Niu M., Zhu S., Ge H., Wu K. Combination strategies with PD-1/PD-L1 blockade: current advances and future directions. Mol Cancer. 2022;21(1):28. DOI: 10.1186/s12943-021-01489-2","Demidov L., Kharkevich G., Petenko N., Moiseenko V., Protsenko S., Semiglazova T., et al. A phase III study to access the safety and efficacy of prolgolimab 250 mg fixed dose administered every 3 weeks versus prolgolimab 1 mg/kg every 2 weeks in patients with metastatic melanoma (FLAT). Front Oncol. 2024;14:1385685. DOI: 10.3389/fonc.2024.1385685","Tjulandin S.A., Fedyanin M., Demidov L.V., Moiseyenko V., Protsenko S., Odintsova S., et al. Final results of phase II trial (MIRACULUM) of the novel PD-1 inhibitor prolgolimab in patients with advanced melanoma. Ann Oncol. 2019;(30):xi44. DOI: 10.1093/annonc/mdz451.027","Tran K.B., Kolekar S., Jabed A., Jaynes P., Shih J.H., Wang Q., et al. Diverse mechanisms activate the PI 3-kinase/mTOR pathway in melanomas: implications for the use of PI 3-kinase inhibitors to overcome resistance to inhibitors of BRAF and MEK. BMC Cancer. 2021;21(1):136. DOI: 10.1186/s12885-021-07826-4","Bahreyni A., Mohamud Y., Luo H. Recent advancements in immunotherapy of melanoma using nanotechnology-based strategies. Biomed Pharmacother. 2023;159:114243. DOI: 10.1016/j.biopha.2023.114243","Xie R., Wang N., Peng C., Zhang S., Zhong A., Chen J. Current application of immunotherapy in melanoma. Chin Med J (Engl). 2023;136(10):1174–6. DOI: 10.1097/CM9.0000000000002660","Liu D., Schilling B., Liu D., Sucker A., Livingstone E., Jerby-Arnon L., et al. Integrative molecular and clinical modeling of clinical outcomes to PD1 blockade in patients with metastatic melanoma. Nat Med. 2019;25(12):1916–27. DOI: 10.1038/s41591-019-0654-5","Hu H., Wang K., Jia R., Zeng Z.X., Zhu M., Deng Y.L., et al. Current status in rechallenge of immunotherapy. Int J Biol Sci. 2023;19(8):2428–42. DOI: 10.7150/ijbs.82776","Sultanbaev A.V., Musin S., Menshikov K., Sultanbaeva N., Menshikova I., Fatikhova A., et al. 99P quantitative indicators of TREC and KREC excision rings in malignant neoplasms. ESMO Open. 2023;8(1, Suppl 2):100957. DOI: 10.1016/j.esmoop.2023.100957","Султанбаев А.В., Мусин Ш.И, Меньшиков К.В., Султанбаева Н.И., Тузанкина И.А., Кудлай Д.А. Стратегия усиления специфического противоопухолевого иммунитета у больных с меланомой. Эффективная фармакотерапия. 2024;20(5):116–21. DOI: 10.33978/2307-3586-2024-20-5-116-121","Kozyra P., Krasowska D., Pitucha M. New potential agents for malignant melanoma treatment-most recent studies 2020–2022. Int J Mol Sci. 2022;23(11):6084. DOI: 10.3390/ijms23116084","Schneider B.J., Naidoo J., Santomasso B.D., Lacchetti C., Adkins S., Anadkat M., et al. Management of immune-related adverse events in patients treated with immune checkpoint inhibitor therapy: ASCO guideline update. J Clin Oncol. 2021;39(36):4073–126. DOI: 10.1200/JCO.21.01440","Santomasso B.D., Nastoupil L.J., Adkins S., Lacchetti C., Schneider B.J., Anadkat M., et al. Management of immune-related adverse events in patients treated with chimeric antigen receptor T-cell therapy: ASCO guideline. J Clin Oncol. 2021;39(35):3978–92. DOI: 10.1200/JCO.21.01992","Atkins M.B., Hodi F.S., Thompson J.A., McDermott D.F., Hwu W.J., Lawrence D.P., et al. Pembrolizumab plus pegylated interferon alfa-2b or ipilimumab for advanced melanoma or renal cell carcinoma: dose-finding results from the phase Ib KEYNOTE-029 Study. Clin Cancer Res. 2018;24(8):1805–15. DOI: 10.1158/1078-0432.CCR-17-3436","Atkins M.B., Lee S.J., Chmielowski B., Tarhini A.A., Cohen G.I., Truong T.G., et al. Combination dabrafenib and trametinib versus combination nivolumab and ipilimumab for patients with advanced BRAF-mutant melanoma: The DREAMseq Trial-ECOG-ACRIN EA6134. J Clin Oncol. 2023;41(2):186–97. DOI: 10.1200/JCO.22.01763","Ascierto P.A., Stroyakovskiy D., Gogas H., Robert C., Lewis K., Protsenko S., et al. Overall survival with first-line atezolizumab in combination with vemurafenib and cobimetinib in BRAFV600 mutation-positive advanced melanoma (IMspire150): second interim analysis of a multicentre, randomised, phase 3 study. Lancet Oncol. 2023;24(1):33–44. DOI: 10.1016/S1470-2045(22)00687-8"],"dc.citation.ru":["Lopes J., Rodrigues C.M.P., Gaspar M.M., Reis C.P. Melanoma management: from epidemiology to treatment and latest advances. Cancers (Basel). 2022;14(19):4652. DOI: 10.3390/cancers14194652","Ralli M., Botticelli A., Visconti I.C., Angeletti D., Fiore M., Marchetti P., et al. Immunotherapy in the treatment of metastatic melanoma: current knowledge and future directions. J Immunol Res. 2020;2020:9235638. DOI: 10.1155/2020/9235638","Okobi O.E., Abreo E., Sams N.P., Chukwuebuni O.H., Tweneboa Amoako L.A., Wiredu B., et al. Trends in melanoma incidence, prevalence, stage at diagnosis, and survival: an analysis of the United States Cancer Statistics (USCS) Database. Cureus. 2024;16(10):e70697. DOI: 10.7759/cureus.70697","Shalata W., Attal Z.G., Solomon A., Shalata S., Abu Saleh O., Tourkey L., et al. Melanoma management: exploring staging, prognosis, and treatment innovations. Int J Mol Sci. 2024;25(11):5794. DOI: 10.3390/ijms25115794","Shah V., Panchal V., Shah A., Vyas B., Agrawal S., Bharadwaj S. Immune checkpoint inhibitors in metastatic melanoma therapy (Review). Med Int (Lond). 2024;4(2):13. DOI: 10.3892/mi.2024.137","Santos-Briz A., Cañueto J., Carmen S.D., Barrios B., Yuste M., Bellido L., et al. Value of PD-L1, PD-1, and CTLA-4 expression in the clinical practice as predictors of response to nivolumab and ipilimumab in monotherapy in patients with advanced stage melanoma. Am J Dermatopathol. 2021;43(6):423–8. DOI: 10.1097/DAD.0000000000001856","Gupta M., Stukalin I., Meyers D., Goutam S., Heng D.Y.C., Cheng T., et al. Treatment-free survival after nivolumab vs pembrolizumab vs nivolumab-ipilimumab for advanced melanoma. JAMA Netw Open. 2023;6(6):e2319607. DOI: 10.1001/jamanetworkopen.2023.19607","Bagchi S., Yuan R., Engleman E.G. Immune checkpoint inhibitors for the treatment of cancer: clinical impact and mechanisms of response and resistance. Annu Rev Pathol. 2021;16:223–49. DOI: 10.1146/annurev-pathol-042020-042741","Robert C., Lebbé C., Lesimple T., Lundström E., Nicolas V., Gavillet B., et al. Phase I study of androgen deprivation therapy in combination with anti-PD-1 in melanoma patients pretreated with anti-PD-1. Clin Cancer Res. 2023;29(5):858–65. DOI: 10.1158/1078-0432.CCR-22-2812","Ribas A., Wolchok J.D. Cancer immunotherapy using checkpoint blockade. Science. 2018;359(6382):1350–5. DOI: 10.1126/science.aar4060","Birnboim-Perach R., Benhar I. Using combination therapy to overcome diverse challenges of Immune Checkpoint Inhibitors treatment. Int J Biol Sci. 2024;20(10):3911–22. DOI: 10.7150/ijbs.93697","Султанбаев А.В., Тузанкина И.А., Мусин Ш.И., Колядина И.В., Меньшиков К.В., Султанбаев М.В. и др. Специфический противоопухолевый иммунитет и механизмы ускользания опухоли от иммунологического надзора. Онкология. Журнал им. П.А. Герцена. 2024;13(6):70–7. DOI: 10.17116/onkolog20241306170","Grote C., Bohne A.S., Blome C., Kähler K.C. Quality of life under treatment with the immune checkpoint inhibitors ipilimumab and nivolumab in melanoma patients. Real-world data from a prospective observational study at the Skin Cancer Center Kiel. J Cancer Res Clin Oncol. 2024;150(10):454. DOI: 10.1007/s00432-024-05981-2","Alrabadi N.N., Abushukair H.M., Ababneh O.E., Syaj S.S., Al-Horani S.S., Qarqash A.A., et al. Systematic review and meta-analysis efficacy and safety of immune checkpoint inhibitors in advanced melanoma patients with anti-PD-1 progression: a systematic review and meta-analysis. Clin Transl Oncol. 2021;23(9):1885–904. DOI: 10.1007/s12094-021-02598-6","Султанбаев А.В., Тузанкина И.А., Насретдинов А.Ф., Султанбаева Н.И., Мусин Ш.И., Меньшиков К.В. и др. Механизмы формирования специфического противоопухолевого иммунитета и резистентности к ингибиторам контрольных точек иммунного ответа. Вопросы онкологии. 2024;70(3):433–9. DOI: 10.37469/0507-3758-2024-70-3-433-439","Pabst L., Lopes S., Bertrand B., Creusot Q., Kotovskaya M., Pencreach E., et al. Prognostic and predictive biomarkers in the era of immunotherapy for lung cancer. Int J Mol Sci. 2023;24(8):7577. DOI: 10.3390/ijms24087577","Jia D.D., Niu Y., Zhu H., Wang S., Ma T., Li T. Prior therapy with pegylated-interferon alfa-2b improves the efficacy of adjuvant pembrolizumab in resectable advanced melanoma. Front Oncol. 2021;11:675873. DOI: 10.3389/fonc.2021.675873","Alspach E., Lussier D.M., Schreiber R.D. Interferon γ and Its important roles in promoting and inhibiting spontaneous and therapeutic cancer immunity. Cold Spring Harb Perspect Biol. 2019;11(3):a028480. DOI: 10.1101/cshperspect.a028480","Dummer R., Long G.V., Robert C., Tawbi H.A., Flaherty K.T., Ascierto P.A., et al. Randomized phase III trial evaluating spartalizumab plus dabrafenib and trametinib for BRAF V600-mutant unresectable or metastatic melanoma. J Clin Oncol. 2022;40(13):1428–38. DOI: 10.1200/JCO.21.01601","Tran K.B., Buchanan C.M., Shepherd P.R. Evolution of molecular targets in melanoma treatment. Curr Pharm Des. 2020;26(4):396–414. DOI: 10.2174/1381612826666200130091318","Addeo A., Friedlaender A., Banna G.L., Weiss G.J. TMB or not TMB as a biomarker: That is the question. Crit Rev Oncol Hematol. 2021;163:103374. DOI: 10.1016/j.critrevonc.2021.103374","Tímár J., Ladányi A. Molecular pathology of skin melanoma: epidemiology, differential diagnostics, prognosis and therapy prediction. Int J Mol Sci. 2022;23(10):5384. DOI: 10.3390/ijms23105384","Trocchia M., Ventrici A., Modestino L., Cristinziano L., Ferrara A.L., Palestra F., et al. Innate immune cells in melanoma: implications for immunotherapy. Int J Mol Sci. 2024;25(15):8523. DOI: 10.3390/ijms25158523","Willsmore Z.N., Coumbe B.G.T., Crescioli S., Reci S., Gupta A., Harris R.J., et al. Combined anti-PD-1 and anti-CTLA-4 checkpoint blockade: Treatment of melanoma and immune mechanisms of action. Eur J Immunol. 2021;51(3):544–56. DOI: 10.1002/eji.202048747","Tjulandin S., Demidov L., Moiseyenko V., Protsenko S., Semiglazova T., Odintsova S., et al. Novel PD-1 inhibitor prolgolimab: expanding non-resectable/metastatic melanoma therapy choice. Eur J Cancer. 2021;149:222–32. DOI: 10.1016/j.ejca.2021.02.030","Zhang A., Fan T., Liu Y., Yu G., Li C., Jiang Z. Regulatory T cells in immune checkpoint blockade antitumor therapy. Mol Cancer. 2024;23(1):251. DOI: 10.1186/s12943-024-02156-y","Ren Z., Yang K., Zhu L., Yin D., Zhou Y. Regulatory T cells as crucial trigger and potential target for hyperprogressive disease subsequent to PD-1/PD-L1 blockade for cancer treatment. Int Immunopharmacol. 2024;132:111934. DOI: 10.1016/j.intimp.2024.111934","Cheng W., Kang K., Zhao A., Wu Y. Dual blockade immunotherapy targeting PD-1/PD-L1 and CTLA-4 in lung cancer. J Hematol Oncol. 2024;17(1):54. DOI: 10.1186/s13045-024-01581-2","Hakim M.S., Jariah R.O.A., Spaan M., Boonstra A. Interleukin 15 upregulates the expression of PD-1 and TIM-3 on CD4+ and CD8+ T cells. Am J Clin Exp Immunol. 2020;9(3):10–21. PMID: 32704430","Yang J., Riella L.V., Chock S., Liu T., Zhao X., Yuan X., et al. The novel costimulatory programmed death ligand 1/B7.1 pathway is functional in inhibiting alloimmune responses in vivo. J Immunol. 2011;187(3):1113–9. DOI: 10.4049/jimmunol.1100056","Wang D., Wang T., Liu J., Yu H., Jiao S., Feng B., et al. Acid-activatable versatile micelleplexes for PD-L1 blockade-enhanced cancer photodynamic immunotherapy. Nano Lett. 2016;16(9):5503–13. DOI: 10.1021/acs.nanolett.6b01994","Yi M., Zheng X., Niu M., Zhu S., Ge H., Wu K. Combination strategies with PD-1/PD-L1 blockade: current advances and future directions. Mol Cancer. 2022;21(1):28. DOI: 10.1186/s12943-021-01489-2","Demidov L., Kharkevich G., Petenko N., Moiseenko V., Protsenko S., Semiglazova T., et al. A phase III study to access the safety and efficacy of prolgolimab 250 mg fixed dose administered every 3 weeks versus prolgolimab 1 mg/kg every 2 weeks in patients with metastatic melanoma (FLAT). Front Oncol. 2024;14:1385685. DOI: 10.3389/fonc.2024.1385685","Tjulandin S.A., Fedyanin M., Demidov L.V., Moiseyenko V., Protsenko S., Odintsova S., et al. Final results of phase II trial (MIRACULUM) of the novel PD-1 inhibitor prolgolimab in patients with advanced melanoma. Ann Oncol. 2019;(30):xi44. DOI: 10.1093/annonc/mdz451.027","Tran K.B., Kolekar S., Jabed A., Jaynes P., Shih J.H., Wang Q., et al. Diverse mechanisms activate the PI 3-kinase/mTOR pathway in melanomas: implications for the use of PI 3-kinase inhibitors to overcome resistance to inhibitors of BRAF and MEK. BMC Cancer. 2021;21(1):136. DOI: 10.1186/s12885-021-07826-4","Bahreyni A., Mohamud Y., Luo H. Recent advancements in immunotherapy of melanoma using nanotechnology-based strategies. Biomed Pharmacother. 2023;159:114243. DOI: 10.1016/j.biopha.2023.114243","Xie R., Wang N., Peng C., Zhang S., Zhong A., Chen J. Current application of immunotherapy in melanoma. Chin Med J (Engl). 2023;136(10):1174–6. DOI: 10.1097/CM9.0000000000002660","Liu D., Schilling B., Liu D., Sucker A., Livingstone E., Jerby-Arnon L., et al. Integrative molecular and clinical modeling of clinical outcomes to PD1 blockade in patients with metastatic melanoma. Nat Med. 2019;25(12):1916–27. DOI: 10.1038/s41591-019-0654-5","Hu H., Wang K., Jia R., Zeng Z.X., Zhu M., Deng Y.L., et al. Current status in rechallenge of immunotherapy. Int J Biol Sci. 2023;19(8):2428–42. DOI: 10.7150/ijbs.82776","Sultanbaev A.V., Musin S., Menshikov K., Sultanbaeva N., Menshikova I., Fatikhova A., et al. 99P quantitative indicators of TREC and KREC excision rings in malignant neoplasms. ESMO Open. 2023;8(1, Suppl 2):100957. DOI: 10.1016/j.esmoop.2023.100957","Султанбаев А.В., Мусин Ш.И, Меньшиков К.В., Султанбаева Н.И., Тузанкина И.А., Кудлай Д.А. Стратегия усиления специфического противоопухолевого иммунитета у больных с меланомой. Эффективная фармакотерапия. 2024;20(5):116–21. DOI: 10.33978/2307-3586-2024-20-5-116-121","Kozyra P., Krasowska D., Pitucha M. New potential agents for malignant melanoma treatment-most recent studies 2020–2022. Int J Mol Sci. 2022;23(11):6084. DOI: 10.3390/ijms23116084","Schneider B.J., Naidoo J., Santomasso B.D., Lacchetti C., Adkins S., Anadkat M., et al. Management of immune-related adverse events in patients treated with immune checkpoint inhibitor therapy: ASCO guideline update. J Clin Oncol. 2021;39(36):4073–126. DOI: 10.1200/JCO.21.01440","Santomasso B.D., Nastoupil L.J., Adkins S., Lacchetti C., Schneider B.J., Anadkat M., et al. Management of immune-related adverse events in patients treated with chimeric antigen receptor T-cell therapy: ASCO guideline. J Clin Oncol. 2021;39(35):3978–92. DOI: 10.1200/JCO.21.01992","Atkins M.B., Hodi F.S., Thompson J.A., McDermott D.F., Hwu W.J., Lawrence D.P., et al. Pembrolizumab plus pegylated interferon alfa-2b or ipilimumab for advanced melanoma or renal cell carcinoma: dose-finding results from the phase Ib KEYNOTE-029 Study. Clin Cancer Res. 2018;24(8):1805–15. DOI: 10.1158/1078-0432.CCR-17-3436","Atkins M.B., Lee S.J., Chmielowski B., Tarhini A.A., Cohen G.I., Truong T.G., et al. Combination dabrafenib and trametinib versus combination nivolumab and ipilimumab for patients with advanced BRAF-mutant melanoma: The DREAMseq Trial-ECOG-ACRIN EA6134. J Clin Oncol. 2023;41(2):186–97. DOI: 10.1200/JCO.22.01763","Ascierto P.A., Stroyakovskiy D., Gogas H., Robert C., Lewis K., Protsenko S., et al. Overall survival with first-line atezolizumab in combination with vemurafenib and cobimetinib in BRAFV600 mutation-positive advanced melanoma (IMspire150): second interim analysis of a multicentre, randomised, phase 3 study. Lancet Oncol. 2023;24(1):33–44. DOI: 10.1016/S1470-2045(22)00687-8"],"dc.citation.en":["Lopes J., Rodrigues C.M.P., Gaspar M.M., Reis C.P. Melanoma management: from epidemiology to treatment and latest advances. Cancers (Basel). 2022;14(19):4652. DOI: 10.3390/cancers14194652","Ralli M., Botticelli A., Visconti I.C., Angeletti D., Fiore M., Marchetti P., et al. Immunotherapy in the treatment of metastatic melanoma: current knowledge and future directions. J Immunol Res. 2020;2020:9235638. DOI: 10.1155/2020/9235638","Okobi O.E., Abreo E., Sams N.P., Chukwuebuni O.H., Tweneboa Amoako L.A., Wiredu B., et al. Trends in melanoma incidence, prevalence, stage at diagnosis, and survival: an analysis of the United States Cancer Statistics (USCS) Database. Cureus. 2024;16(10):e70697. DOI: 10.7759/cureus.70697","Shalata W., Attal Z.G., Solomon A., Shalata S., Abu Saleh O., Tourkey L., et al. Melanoma management: exploring staging, prognosis, and treatment innovations. Int J Mol Sci. 2024;25(11):5794. DOI: 10.3390/ijms25115794","Shah V., Panchal V., Shah A., Vyas B., Agrawal S., Bharadwaj S. Immune checkpoint inhibitors in metastatic melanoma therapy (Review). Med Int (Lond). 2024;4(2):13. DOI: 10.3892/mi.2024.137","Santos-Briz A., Cañueto J., Carmen S.D., Barrios B., Yuste M., Bellido L., et al. Value of PD-L1, PD-1, and CTLA-4 expression in the clinical practice as predictors of response to nivolumab and ipilimumab in monotherapy in patients with advanced stage melanoma. Am J Dermatopathol. 2021;43(6):423–8. DOI: 10.1097/DAD.0000000000001856","Gupta M., Stukalin I., Meyers D., Goutam S., Heng D.Y.C., Cheng T., et al. Treatment-free survival after nivolumab vs pembrolizumab vs nivolumab-ipilimumab for advanced melanoma. JAMA Netw Open. 2023;6(6):e2319607. DOI: 10.1001/jamanetworkopen.2023.19607","Bagchi S., Yuan R., Engleman E.G. Immune checkpoint inhibitors for the treatment of cancer: clinical impact and mechanisms of response and resistance. Annu Rev Pathol. 2021;16:223–49. DOI: 10.1146/annurev-pathol-042020-042741","Robert C., Lebbé C., Lesimple T., Lundström E., Nicolas V., Gavillet B., et al. Phase I study of androgen deprivation therapy in combination with anti-PD-1 in melanoma patients pretreated with anti-PD-1. Clin Cancer Res. 2023;29(5):858–65. DOI: 10.1158/1078-0432.CCR-22-2812","Ribas A., Wolchok J.D. Cancer immunotherapy using checkpoint blockade. Science. 2018;359(6382):1350–5. DOI: 10.1126/science.aar4060","Birnboim-Perach R., Benhar I. Using combination therapy to overcome diverse challenges of Immune Checkpoint Inhibitors treatment. Int J Biol Sci. 2024;20(10):3911–22. DOI: 10.7150/ijbs.93697","Султанбаев А.В., Тузанкина И.А., Мусин Ш.И., Колядина И.В., Меньшиков К.В., Султанбаев М.В. и др. Специфический противоопухолевый иммунитет и механизмы ускользания опухоли от иммунологического надзора. Онкология. Журнал им. П.А. Герцена. 2024;13(6):70–7. DOI: 10.17116/onkolog20241306170","Grote C., Bohne A.S., Blome C., Kähler K.C. Quality of life under treatment with the immune checkpoint inhibitors ipilimumab and nivolumab in melanoma patients. Real-world data from a prospective observational study at the Skin Cancer Center Kiel. J Cancer Res Clin Oncol. 2024;150(10):454. DOI: 10.1007/s00432-024-05981-2","Alrabadi N.N., Abushukair H.M., Ababneh O.E., Syaj S.S., Al-Horani S.S., Qarqash A.A., et al. Systematic review and meta-analysis efficacy and safety of immune checkpoint inhibitors in advanced melanoma patients with anti-PD-1 progression: a systematic review and meta-analysis. Clin Transl Oncol. 2021;23(9):1885–904. DOI: 10.1007/s12094-021-02598-6","Султанбаев А.В., Тузанкина И.А., Насретдинов А.Ф., Султанбаева Н.И., Мусин Ш.И., Меньшиков К.В. и др. Механизмы формирования специфического противоопухолевого иммунитета и резистентности к ингибиторам контрольных точек иммунного ответа. Вопросы онкологии. 2024;70(3):433–9. DOI: 10.37469/0507-3758-2024-70-3-433-439","Pabst L., Lopes S., Bertrand B., Creusot Q., Kotovskaya M., Pencreach E., et al. Prognostic and predictive biomarkers in the era of immunotherapy for lung cancer. Int J Mol Sci. 2023;24(8):7577. DOI: 10.3390/ijms24087577","Jia D.D., Niu Y., Zhu H., Wang S., Ma T., Li T. Prior therapy with pegylated-interferon alfa-2b improves the efficacy of adjuvant pembrolizumab in resectable advanced melanoma. Front Oncol. 2021;11:675873. DOI: 10.3389/fonc.2021.675873","Alspach E., Lussier D.M., Schreiber R.D. Interferon γ and Its important roles in promoting and inhibiting spontaneous and therapeutic cancer immunity. Cold Spring Harb Perspect Biol. 2019;11(3):a028480. DOI: 10.1101/cshperspect.a028480","Dummer R., Long G.V., Robert C., Tawbi H.A., Flaherty K.T., Ascierto P.A., et al. Randomized phase III trial evaluating spartalizumab plus dabrafenib and trametinib for BRAF V600-mutant unresectable or metastatic melanoma. J Clin Oncol. 2022;40(13):1428–38. DOI: 10.1200/JCO.21.01601","Tran K.B., Buchanan C.M., Shepherd P.R. Evolution of molecular targets in melanoma treatment. Curr Pharm Des. 2020;26(4):396–414. DOI: 10.2174/1381612826666200130091318","Addeo A., Friedlaender A., Banna G.L., Weiss G.J. TMB or not TMB as a biomarker: That is the question. Crit Rev Oncol Hematol. 2021;163:103374. DOI: 10.1016/j.critrevonc.2021.103374","Tímár J., Ladányi A. Molecular pathology of skin melanoma: epidemiology, differential diagnostics, prognosis and therapy prediction. Int J Mol Sci. 2022;23(10):5384. DOI: 10.3390/ijms23105384","Trocchia M., Ventrici A., Modestino L., Cristinziano L., Ferrara A.L., Palestra F., et al. Innate immune cells in melanoma: implications for immunotherapy. Int J Mol Sci. 2024;25(15):8523. DOI: 10.3390/ijms25158523","Willsmore Z.N., Coumbe B.G.T., Crescioli S., Reci S., Gupta A., Harris R.J., et al. Combined anti-PD-1 and anti-CTLA-4 checkpoint blockade: Treatment of melanoma and immune mechanisms of action. Eur J Immunol. 2021;51(3):544–56. DOI: 10.1002/eji.202048747","Tjulandin S., Demidov L., Moiseyenko V., Protsenko S., Semiglazova T., Odintsova S., et al. Novel PD-1 inhibitor prolgolimab: expanding non-resectable/metastatic melanoma therapy choice. Eur J Cancer. 2021;149:222–32. DOI: 10.1016/j.ejca.2021.02.030","Zhang A., Fan T., Liu Y., Yu G., Li C., Jiang Z. Regulatory T cells in immune checkpoint blockade antitumor therapy. Mol Cancer. 2024;23(1):251. DOI: 10.1186/s12943-024-02156-y","Ren Z., Yang K., Zhu L., Yin D., Zhou Y. Regulatory T cells as crucial trigger and potential target for hyperprogressive disease subsequent to PD-1/PD-L1 blockade for cancer treatment. Int Immunopharmacol. 2024;132:111934. DOI: 10.1016/j.intimp.2024.111934","Cheng W., Kang K., Zhao A., Wu Y. Dual blockade immunotherapy targeting PD-1/PD-L1 and CTLA-4 in lung cancer. J Hematol Oncol. 2024;17(1):54. DOI: 10.1186/s13045-024-01581-2","Hakim M.S., Jariah R.O.A., Spaan M., Boonstra A. Interleukin 15 upregulates the expression of PD-1 and TIM-3 on CD4+ and CD8+ T cells. Am J Clin Exp Immunol. 2020;9(3):10–21. PMID: 32704430","Yang J., Riella L.V., Chock S., Liu T., Zhao X., Yuan X., et al. The novel costimulatory programmed death ligand 1/B7.1 pathway is functional in inhibiting alloimmune responses in vivo. J Immunol. 2011;187(3):1113–9. DOI: 10.4049/jimmunol.1100056","Wang D., Wang T., Liu J., Yu H., Jiao S., Feng B., et al. Acid-activatable versatile micelleplexes for PD-L1 blockade-enhanced cancer photodynamic immunotherapy. Nano Lett. 2016;16(9):5503–13. DOI: 10.1021/acs.nanolett.6b01994","Yi M., Zheng X., Niu M., Zhu S., Ge H., Wu K. Combination strategies with PD-1/PD-L1 blockade: current advances and future directions. Mol Cancer. 2022;21(1):28. DOI: 10.1186/s12943-021-01489-2","Demidov L., Kharkevich G., Petenko N., Moiseenko V., Protsenko S., Semiglazova T., et al. A phase III study to access the safety and efficacy of prolgolimab 250 mg fixed dose administered every 3 weeks versus prolgolimab 1 mg/kg every 2 weeks in patients with metastatic melanoma (FLAT). Front Oncol. 2024;14:1385685. DOI: 10.3389/fonc.2024.1385685","Tjulandin S.A., Fedyanin M., Demidov L.V., Moiseyenko V., Protsenko S., Odintsova S., et al. Final results of phase II trial (MIRACULUM) of the novel PD-1 inhibitor prolgolimab in patients with advanced melanoma. Ann Oncol. 2019;(30):xi44. DOI: 10.1093/annonc/mdz451.027","Tran K.B., Kolekar S., Jabed A., Jaynes P., Shih J.H., Wang Q., et al. Diverse mechanisms activate the PI 3-kinase/mTOR pathway in melanomas: implications for the use of PI 3-kinase inhibitors to overcome resistance to inhibitors of BRAF and MEK. BMC Cancer. 2021;21(1):136. DOI: 10.1186/s12885-021-07826-4","Bahreyni A., Mohamud Y., Luo H. Recent advancements in immunotherapy of melanoma using nanotechnology-based strategies. Biomed Pharmacother. 2023;159:114243. DOI: 10.1016/j.biopha.2023.114243","Xie R., Wang N., Peng C., Zhang S., Zhong A., Chen J. Current application of immunotherapy in melanoma. Chin Med J (Engl). 2023;136(10):1174–6. DOI: 10.1097/CM9.0000000000002660","Liu D., Schilling B., Liu D., Sucker A., Livingstone E., Jerby-Arnon L., et al. Integrative molecular and clinical modeling of clinical outcomes to PD1 blockade in patients with metastatic melanoma. Nat Med. 2019;25(12):1916–27. DOI: 10.1038/s41591-019-0654-5","Hu H., Wang K., Jia R., Zeng Z.X., Zhu M., Deng Y.L., et al. Current status in rechallenge of immunotherapy. Int J Biol Sci. 2023;19(8):2428–42. DOI: 10.7150/ijbs.82776","Sultanbaev A.V., Musin S., Menshikov K., Sultanbaeva N., Menshikova I., Fatikhova A., et al. 99P quantitative indicators of TREC and KREC excision rings in malignant neoplasms. ESMO Open. 2023;8(1, Suppl 2):100957. DOI: 10.1016/j.esmoop.2023.100957","Султанбаев А.В., Мусин Ш.И, Меньшиков К.В., Султанбаева Н.И., Тузанкина И.А., Кудлай Д.А. Стратегия усиления специфического противоопухолевого иммунитета у больных с меланомой. Эффективная фармакотерапия. 2024;20(5):116–21. DOI: 10.33978/2307-3586-2024-20-5-116-121","Kozyra P., Krasowska D., Pitucha M. New potential agents for malignant melanoma treatment-most recent studies 2020–2022. Int J Mol Sci. 2022;23(11):6084. DOI: 10.3390/ijms23116084","Schneider B.J., Naidoo J., Santomasso B.D., Lacchetti C., Adkins S., Anadkat M., et al. Management of immune-related adverse events in patients treated with immune checkpoint inhibitor therapy: ASCO guideline update. J Clin Oncol. 2021;39(36):4073–126. DOI: 10.1200/JCO.21.01440","Santomasso B.D., Nastoupil L.J., Adkins S., Lacchetti C., Schneider B.J., Anadkat M., et al. Management of immune-related adverse events in patients treated with chimeric antigen receptor T-cell therapy: ASCO guideline. J Clin Oncol. 2021;39(35):3978–92. DOI: 10.1200/JCO.21.01992","Atkins M.B., Hodi F.S., Thompson J.A., McDermott D.F., Hwu W.J., Lawrence D.P., et al. Pembrolizumab plus pegylated interferon alfa-2b or ipilimumab for advanced melanoma or renal cell carcinoma: dose-finding results from the phase Ib KEYNOTE-029 Study. Clin Cancer Res. 2018;24(8):1805–15. DOI: 10.1158/1078-0432.CCR-17-3436","Atkins M.B., Lee S.J., Chmielowski B., Tarhini A.A., Cohen G.I., Truong T.G., et al. Combination dabrafenib and trametinib versus combination nivolumab and ipilimumab for patients with advanced BRAF-mutant melanoma: The DREAMseq Trial-ECOG-ACRIN EA6134. J Clin Oncol. 2023;41(2):186–97. DOI: 10.1200/JCO.22.01763","Ascierto P.A., Stroyakovskiy D., Gogas H., Robert C., Lewis K., Protsenko S., et al. Overall survival with first-line atezolizumab in combination with vemurafenib and cobimetinib in BRAFV600 mutation-positive advanced melanoma (IMspire150): second interim analysis of a multicentre, randomised, phase 3 study. Lancet Oncol. 2023;24(1):33–44. DOI: 10.1016/S1470-2045(22)00687-8"],"dc.identifier.uri":["http://hdl.handle.net/123456789/8916"],"dc.date.accessioned_dt":"2025-07-09T13:58:55Z","dc.date.accessioned":["2025-07-09T13:58:55Z"],"dc.date.available":["2025-07-09T13:58:55Z"],"publication_grp":["123456789/8916"],"bi_4_dis_filter":["иммунотерапия\n|||\nиммунотерапия","меланома\n|||\nмеланома","mutations\n|||\nmutations","immunotherapy\n|||\nimmunotherapy","immune checkpoint inhibitors\n|||\nimmune checkpoint inhibitors","ингибиторы иммунных контрольных точек\n|||\nингибиторы иммунных контрольных точек","т-рецепторные эксцизионные кольца\n|||\nТ-рецепторные эксцизионные кольца","мутации\n|||\nмутации","trec\n|||\nTREC","melanoma\n|||\nmelanoma","pdl1\n|||\nPDL1","t-cell receptor excision circles\n|||\nT-cell receptor excision circles","pd1\n|||\nPD1"],"bi_4_dis_partial":["меланома","мутации","melanoma","immune checkpoint inhibitors","ингибиторы иммунных контрольных точек","mutations","immunotherapy","TREC","PD1","PDL1","иммунотерапия","Т-рецепторные эксцизионные кольца","T-cell receptor excision circles"],"bi_4_dis_value_filter":["меланома","мутации","melanoma","immune checkpoint inhibitors","ингибиторы иммунных контрольных точек","mutations","immunotherapy","TREC","PD1","PDL1","иммунотерапия","Т-рецепторные эксцизионные кольца","T-cell receptor excision circles"],"bi_sort_1_sort":"immune checkpoint inhibitors in melanoma treatment: advances and obstacles","bi_sort_3_sort":"2025-07-09T13:58:55Z","read":["g0"],"_version_":1837178065498669056},{"SolrIndexer.lastIndexed":"2025-07-09T13:58:53.855Z","search.uniqueid":"2-8022","search.resourcetype":2,"search.resourceid":8022,"handle":"123456789/8911","location":["m195","l687"],"location.comm":["195"],"location.coll":["687"],"withdrawn":"false","discoverable":"true","dc.doi":["10.24060/2076-3093-2025-15-1-19-25"],"dc.abstract":["

Introduction. Minimally invasive direct coronary artery bypass (MIDCAB) of the anterior descending artery provides a means to avoid artificial circulation and full sternotomy, reducing the risks of associated complications. Aim. To evaluate the short-term results of MIDCAB.

Materials and methods. The retrospective study included a total of 172 patients (132 men and 40 women) who underwent surgery in 2017–2022. The mean age was 60.83 ± 8.36 years, and the BMI was 28.7 (25.8–32.3) kg/m². The left ventricular ejection fraction amounted to 55 (49–59)%. Diabetes mellitus was diagnosed in 27.9% of patients, and atrial fibrillation was identified in 15.1% of patients. The medical history of patients included stroke (4.7%), percutaneous coronary intervention (PCI, 25.6%), and myocardial infarction (60.5%). The endpoints were in-hospital mortality and postoperative complications.

Results. Hybrid interventions (MIDCAB + PCI) were performed in 4.7% of patients. The surgery took 112(90–130) minutes. Perioperative myocardial infarction and acute kidney injury occurred in 1.2% of patients. No strokes were observed. Atrial fibrillation was diagnosed in 13.4% of patients; reexploration for bleeding occurred in 2.9% of cases; postoperative wound suppuration was observed in 0.6% of patients. The in-hospital mortality amounted to 0.6%. The length of ICU stay was 22 (18–24) hours, and the inpatient stay lasted 9 (8–11) days.

Discussion. MIDCAB shows good short-term results, combining the advantages of minimally invasive access and standard bypass surgery.

Conclusion. MIDCAB is an effective technique to achieve revascularization of the anterior descending artery that ensures low mortality and complication rates.

","

Введение. Мини-инвазивное коронарное шунтирование передней межжелудочковой артерии (MIDCAB) позволяет избежать искусственного кровообращения и полной стернотомии, снижая риск связанных с ними осложнений.

Цель: оценить непосредственные результаты MIDCAB.

Материалы и методы. В ретроспективное исследование включены 172 пациента (132 мужчины, 40 женщин), оперированные в 2017–2022 гг. Средний возраст — 60,83 ± 8,36 года, индекс массы тела — 28,7 (25,8–32,3) кг/м². Фракция выброса левого желудочка — 55 (49–59) %. Сахарный диабет выявлен у 27,9 %, фибрилляция предсердий — 15,1 %. В анамнезе инсульт (4,7 %), ЧКВ (25,6 %), инфаркт миокарда ранее перенесли 60,5 %. Конечные точки: госпитальная летальность и послеоперационные осложнения.

Результаты. Гибридные вмешательства (MIDCAB + ЧКВ) выполнены у 4,7 % пациентов. Длительность операции — 112 (90–130) минут. Периоперационный инфаркт миокарда и острое почечное повреждение случилось у 1,2 %. Инсультов не было. Фибрилляция предсердий была диагностирована у 13,4 %, реэксплорация по поводу кровотечения — у 2,9 %, нагноение послеоперационной раны — у 0,6 %. Госпитальная летальность — 0,6 %. Длительность нахождения в реанимации 22 (18–24) часа, в стационаре — 9 (8–11) дней.

Обсуждение. MIDCAB демонстрирует хорошие непосредственные результаты, сочетая преимущества малоинвазивного доступа и стандартного шунтирования.

Заключение. MIDCAB — эффективный метод реваскуляризации передней межжелудочковой артерии, обеспечивающий низкую летальность и частоту осложнений.

"],"dc.abstract.en":["

Discussion. MIDCAB shows good short-term results, combining the advantages of minimally invasive access and standard bypass surgery.

Conclusion. MIDCAB is an effective technique to achieve revascularization of the anterior descending artery that ensures low mortality and complication rates.

"],"subject":["coronary heart disease","minimally invasive coronary bypass surgery","off-pump coronary bypass surgery","ventricular septum","minimally invasive surgical procedures","left-sided minithoracotomy","postoperative complications","ишемическая болезнь сердца","мини-инвазивное коронарное шунтирование","коронарное шунтирование на работающем сердце","межжелудочковая перегородка","малоинвазивные хирургические операции","левосторонняя мини-торакотомия","послеоперационные осложнения"],"subject_keyword":["coronary heart disease","coronary heart disease","minimally invasive coronary bypass surgery","minimally invasive coronary bypass surgery","off-pump coronary bypass surgery","off-pump coronary bypass surgery","ventricular septum","ventricular septum","minimally invasive surgical procedures","minimally invasive surgical procedures","left-sided minithoracotomy","left-sided minithoracotomy","postoperative complications","postoperative complications","ишемическая болезнь сердца","ишемическая болезнь сердца","мини-инвазивное коронарное шунтирование","мини-инвазивное коронарное шунтирование","коронарное шунтирование на работающем сердце","коронарное шунтирование на работающем сердце","межжелудочковая перегородка","межжелудочковая перегородка","малоинвазивные хирургические операции","малоинвазивные хирургические операции","левосторонняя мини-торакотомия","левосторонняя мини-торакотомия","послеоперационные осложнения","послеоперационные осложнения"],"subject_ac":["coronary heart disease\n|||\ncoronary heart disease","minimally invasive coronary bypass surgery\n|||\nminimally invasive coronary bypass surgery","off-pump coronary bypass surgery\n|||\noff-pump coronary bypass surgery","ventricular septum\n|||\nventricular septum","minimally invasive surgical procedures\n|||\nminimally invasive surgical procedures","left-sided minithoracotomy\n|||\nleft-sided minithoracotomy","postoperative complications\n|||\npostoperative complications","ишемическая болезнь сердца\n|||\nишемическая болезнь сердца","мини-инвазивное коронарное шунтирование\n|||\nмини-инвазивное коронарное шунтирование","коронарное шунтирование на работающем сердце\n|||\nкоронарное шунтирование на работающем сердце","межжелудочковая перегородка\n|||\nмежжелудочковая перегородка","малоинвазивные хирургические операции\n|||\nмалоинвазивные хирургические операции","левосторонняя мини-торакотомия\n|||\nлевосторонняя мини-торакотомия","послеоперационные осложнения\n|||\nпослеоперационные осложнения"],"subject_tax_0_filter":["coronary heart disease\n|||\ncoronary heart disease","minimally invasive coronary bypass surgery\n|||\nminimally invasive coronary bypass surgery","off-pump coronary bypass surgery\n|||\noff-pump coronary bypass surgery","ventricular septum\n|||\nventricular septum","minimally invasive surgical procedures\n|||\nminimally invasive surgical procedures","left-sided minithoracotomy\n|||\nleft-sided minithoracotomy","postoperative complications\n|||\npostoperative complications","ишемическая болезнь сердца\n|||\nишемическая болезнь сердца","мини-инвазивное коронарное шунтирование\n|||\nмини-инвазивное коронарное шунтирование","коронарное шунтирование на работающем сердце\n|||\nкоронарное шунтирование на работающем сердце","межжелудочковая перегородка\n|||\nмежжелудочковая перегородка","малоинвазивные хирургические операции\n|||\nмалоинвазивные хирургические операции","левосторонняя мини-торакотомия\n|||\nлевосторонняя мини-торакотомия","послеоперационные осложнения\n|||\nпослеоперационные осложнения"],"subject_filter":["coronary heart disease\n|||\ncoronary heart disease","minimally invasive coronary bypass surgery\n|||\nminimally invasive coronary bypass surgery","off-pump coronary bypass surgery\n|||\noff-pump coronary bypass surgery","ventricular septum\n|||\nventricular septum","minimally invasive surgical procedures\n|||\nminimally invasive surgical procedures","left-sided minithoracotomy\n|||\nleft-sided minithoracotomy","postoperative complications\n|||\npostoperative complications","ишемическая болезнь сердца\n|||\nишемическая болезнь сердца","мини-инвазивное коронарное шунтирование\n|||\nмини-инвазивное коронарное шунтирование","коронарное шунтирование на работающем сердце\n|||\nкоронарное шунтирование на работающем сердце","межжелудочковая перегородка\n|||\nмежжелудочковая перегородка","малоинвазивные хирургические операции\n|||\nмалоинвазивные хирургические операции","левосторонняя мини-торакотомия\n|||\nлевосторонняя мини-торакотомия","послеоперационные осложнения\n|||\nпослеоперационные осложнения"],"dc.subject_mlt":["coronary heart disease","minimally invasive coronary bypass surgery","off-pump coronary bypass surgery","ventricular septum","minimally invasive surgical procedures","left-sided minithoracotomy","postoperative complications","ишемическая болезнь сердца","мини-инвазивное коронарное шунтирование","коронарное шунтирование на работающем сердце","межжелудочковая перегородка","малоинвазивные хирургические операции","левосторонняя мини-торакотомия","послеоперационные осложнения"],"dc.subject":["coronary heart disease","minimally invasive coronary bypass surgery","off-pump coronary bypass surgery","ventricular septum","minimally invasive surgical procedures","left-sided minithoracotomy","postoperative complications","ишемическая болезнь сердца","мини-инвазивное коронарное шунтирование","коронарное шунтирование на работающем сердце","межжелудочковая перегородка","малоинвазивные хирургические операции","левосторонняя мини-торакотомия","послеоперационные осложнения"],"dc.subject.en":["coronary heart disease","minimally invasive coronary bypass surgery","off-pump coronary bypass surgery","ventricular septum","minimally invasive surgical procedures","left-sided minithoracotomy","postoperative complications"],"title":["Minimally Invasive off-Pump Coronary Artery Bypass Grafting of the Anterior Descending Artery: Single-Center Experience","Мини-инвазивное коронарное шунтирование передней межжелудочковой артерии на работающем сердце: опыт одного центра"],"title_keyword":["Minimally Invasive off-Pump Coronary Artery Bypass Grafting of the Anterior Descending Artery: Single-Center Experience","Мини-инвазивное коронарное шунтирование передней межжелудочковой артерии на работающем сердце: опыт одного центра"],"title_ac":["minimally invasive off-pump coronary artery bypass grafting of the anterior descending artery: single-center experience\n|||\nMinimally Invasive off-Pump Coronary Artery Bypass Grafting of the Anterior Descending Artery: Single-Center Experience","мини-инвазивное коронарное шунтирование передней межжелудочковой артерии на работающем сердце: опыт одного центра\n|||\nМини-инвазивное коронарное шунтирование передней межжелудочковой артерии на работающем сердце: опыт одного центра"],"dc.title_sort":"Minimally Invasive off-Pump Coronary Artery Bypass Grafting of the Anterior Descending Artery: Single-Center Experience","dc.title_hl":["Minimally Invasive off-Pump Coronary Artery Bypass Grafting of the Anterior Descending Artery: Single-Center Experience","Мини-инвазивное коронарное шунтирование передней межжелудочковой артерии на работающем сердце: опыт одного центра"],"dc.title_mlt":["Minimally Invasive off-Pump Coronary Artery Bypass Grafting of the Anterior Descending Artery: Single-Center Experience","Мини-инвазивное коронарное шунтирование передней межжелудочковой артерии на работающем сердце: опыт одного центра"],"dc.title":["Minimally Invasive off-Pump Coronary Artery Bypass Grafting of the Anterior Descending Artery: Single-Center Experience","Мини-инвазивное коронарное шунтирование передней межжелудочковой артерии на работающем сердце: опыт одного центра"],"dc.title_stored":["Minimally Invasive off-Pump Coronary Artery Bypass Grafting of the Anterior Descending Artery: Single-Center Experience\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nen","Мини-инвазивное коронарное шунтирование передней межжелудочковой артерии на работающем сердце: опыт одного центра\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nnull\n|||\nru"],"dc.title.en":["Minimally Invasive off-Pump Coronary Artery Bypass Grafting of the Anterior Descending Artery: Single-Center Experience"],"dc.abstract.ru":["

Цель: оценить непосредственные результаты MIDCAB.

"],"dc.fileName":["cover_article_1048_ru_RU.jpg"],"dc.fileName.ru":["cover_article_1048_ru_RU.jpg"],"dc.fullHTML":["

ВВЕДЕНИЕ

Поражение передней межжелудочковой артерии (ПМЖА) может поставить под угрозу большую площадь кровоснабжаемого миокарда. И по данным рекомендаций по реваскуляризации миокарда таким пациентам показана реваскуляризация миокарда. Для решения этой потенциально жизненно важной проблемы доступны различные варианты реваскуляризации, в том числе коронарное шунтирование (КШ) или чрескожное коронарное вмешательство (ЧКВ) [1]. КШ ПМЖА путем мини-инвазивного доступа через левостороннюю мини-торакотомию (MIDCAB) по данным метаанализов показало в отдаленном периоде преимущество перед ЧКВ в виде снижения смертности от всех причин, повторной реваскуляризации [2]. Также MIDCAB по сравнению со стандартными доступами характеризуется косметическим эффектом, небольшой травмой, уменьшением длительности искусственной вентиляции легких, периода нахождения в реанимации и в клинике [3]. MIDCAB позволяет избежать искусственного кровообращения и полной стернотомии и тем самым устраняет осложнения, связанные как с использованием искусственного кровообращения, так и с полной стернотомией. Самое главное, что оно предлагает общепризнанные преимущества левой внутренней грудной артерии (ЛВГА) для ПМЖА, что остается «золотым стандартом» в стратегии реваскуляризации ПМЖА.

Цель исследования: оценить непосредственные результаты MIDCAB.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

В ретроспективное одноцентровое исследование включены 172 пациента (132 мужчины и 40 женщин) с ишемической болезнью сердца, которые были прооперированы с 2017 по декабрь 2022 г. в одной клинике. Всем больным на догоспитальном этапе помимо коронарографии выполнялась трансторакальная эхокардиография. Критерии включения: все больные, которым была выполнена MIDCAB. Критерии исключения: КШ с искусственным кровообращением, комбинированные вмешательства. Основные конечные точки: госпитальная летальность, периоперационный инфаркт миокарда, инсульт, острое почечное повреждение требующее гемодиафильтрации, нагноение послеоперационной раны, реэксплорация по поводу кровотечения.

Хирургическая техника

Во всех случаях использовался эндотрахеальный наркоз при помощи севорана и пропофола. В некоторых случаях, в зависимости от предпочтения хирурга, выполнялась однолегочная вентиляция легких. Инвазивный мониторинг артериального давления (в большинстве случаев через лучевую артерию, реже через плечевую и бедренную), инвазивный мониторинг центрального венозного давления путем катетеризации правой яремной вены под ультразвуковым контролем, измерение сатурации. Доступ к сердцу осуществлялся через левостороннюю мини-торакотомию в IV–V межреберье (рис. 1). Далее при отсутствии спаечного процесса в плевральной полости выполнялось выделение скелетизированной ЛВГА, при спаечном процессе выполнялось рассечение спаек, далее забор ЛВГА. После выделения ЛВГА вводился гепарин 300 Ед/кг до достижения целевого уровня активированного времени свертывания крови — 450 секунд и более. Рутинно использовался интракоронарный шунт и стабилизатор миокарда. После ревизии ПМЖА выполнялась артериотомия и наложение дистального анастомоза с ЛВГА «парашютным» способом. После завершения дистального анастомоза выполнялась интраоперационная флоуметрия, далее контрольная флоуметрия после введения протамина. Устанавливался послеоперационный дренаж в левую плевральную полость и фиксация перикарда в области верхушки сердца. По предпочтению хирурга некоторым пациентам выполнялась паравертебральная блокада для обезболивания в послеоперационном периоде, для этого до ушивания раны устанавливался катетер паравертебрально. Сведение ребер осуществлялось леской, на коже накладывался внутрикожный шов (рис. 2). При гибридном вмешательстве у всех больных ЧКВ выполнялось вторым этапом.

$\"\"$

Рисунок 1. Интраоперационный вид после мини-торакотомии

Figure 1. Intraoperative view after minithoracotomy

$\"\"$

Рисунок 2. Окончательный вид после операции

Figure 2. Final post-operative view

Статистическая обработка материала выполнялась с использованием пакета программного обеспечения IBM SPSS Statistics 26 (Chicago, IL, USA). Выполнена проверка всех количественных переменных на тип распределения с помощью критерия Колмогорова — Смирнова с поправкой Лиллиефорса. Количественные признаки, имеющие распределение близкое к нормальному, описывали в форме среднего значения и стандартного отклонения (M ± SD), в случае отличного от нормального распределения — в виде медианы и 25-го, 75-го процентиля (Me [Q1–Q3]). Качественные переменные описывали абсолютными (n) и относительными (%) значениями.

РЕЗУЛЬТАТЫ

Средний возраст включенных больных составил 60,83 ± 8,36 года. Индекс массы тела — 28,7 (25,8–32,3) кг/м². По данным эхокардиографии фракции выброса левого желудочка составила 55 (49–59) %, конечно-диастолический объем левого желудочка — 103,5 (81,5–133,5) мл. По функциональному классу (ФК) стенокардии распределились следующим образом: без стенокардии — 7 (4,1 %) больных, с I ФК — 4 (2,3 %), II ФК — 77 (44,8 %), III ФК — 79 (45,9 %), IV ФК — 5 (2,9 %). Сахарный диабет и фибрилляция предсердий в анамнезе имелись у 48 (27,9 %) и 26 (15,1 %) человек соответственно. Инсульт, ЧКВ и инфаркт миокарда ранее перенесли 8 (4,7 %), 44 (25,6 %) и 104 (60,5 %) больных соответственно. У 75 (43,6 %) больных ПМЖА была окклюзирована. Гибридные вмешательства (MIDCAB + ЧКВ) были применены у 8 (4,7 %) больных. Демографические и дооперационные данные представлены в таблице 1. Распределение больных по годам отображено на рисунке 3.

*Параметры*	*n = 172*
*Возраст, годы, M ± SD c 95 % ДИ*	*60,83 ± 8,36 (59,57–62,08)*
*Пол, мужчины, n (%)*	*132 (76,7)*
*ИМТ, кг/м², Me (Q1–Q3)*	*28,70 (25,80–32,32)*
*ФК стенокардии, n (%)* *Без стенокардии* I II *III*	*7 (4,1)* *4 (2,3)* *77 (44,8)* *76 (44,2)*
*СД, n (%)*	*48 (27,9)*
*АГ, n (%)*	*154 (89,5)*
*ХОБЛ, n (%)*	*28 (16,3)*
*ФП в анамнезе, n (%)*	*26 (15,1)*
*Инсульт в анамнезе, n (%)*	*8 (4,7)*
*ЧКВ в анамнезе, n (%)*	*44 (25,6)*
*ПИКС, n (%)*	*104 (60,5)*
*ФВ ЛЖ, %, Me (Q1–Q3)*	*55 (49–59)*
*КДО ЛЖ, мл, Me (Q1–Q3)*	*103,5 (81,5–135,5)*
*Окклюзия ПМЖА*	*75 (43,6)*
*Поражение ОА >75 %*	*11 (6,4)*
*Поражение ПКА >75 %*	*22 (12,8)*

Таблица 1. Общая характеристика включенных больных

Table 1. General characteristics of the included patients

Примечание: АГ — артериальная гипертензия, ИМТ — индекс масса тела, ПИКС — постинфарктный кардиосклероз, ПКА — правая коронарная артерия, ПМЖА — передняя межжелудочковая артерия, ОА — огибающая артерия, СД — сахарный диабет, ФВ ЛЖ — фракция выброса левого желудочка, ФП — фибрилляция предсердий, ХОБЛ — хроническая обструктивная болезнь легких, ЧКВ — чрескожное коронарное вмешательство.

Note. АГ — arterial hypertension, ИМТ — body mass index, ПИКС — post-infarction cardiosclerosis, ПКА — right coronary artery, ПМЖА — anterior descending artery, ОА — circumflex artery, СД — diabetes mellitus, ФВ ЛЖ — left ventricular ejection fraction, ФП — atrial fibrillation, ХОБЛ — chronic obstructive pulmonary disease, ЧКВ — percutaneous coronary intervention.

$\"\"$

Рисунок 3. Распределение больных по годам

Figure 3. Patient distribution by year

В раннем послеоперационном периоде умер 1 пациент (0,6 %) от геморрагического шока. Периоперационное повреждение миокарда составило 3,8 %, но при выписке из стационара у всех больных имелась такая ФВ ЛЖ, как и при поступлении (55 (51–60) %). Нарушение проводимости, потребовавшее имплантации постоянного ЭКС, составило 1,9 %, частота инсультов и острого почечного повреждения, потребовавшего гемодиализа, — 0,6 %. Длительность операции — 112 (90–130) минут. Периоперационный инфаркт миокарда и острое почечное повреждение случились у 2 (1,2 %) пациентов, ни у одного пациента не было инсульта. Впервые возникшая фибрилляция предсердий была диагностирована у 23 (13,4 %). Реэксплорация по поводу кровотечения выполнена 5 (2,9 %). Нагноение послеоперационной раны случилось у 1 (0,6 %) больного. Госпитальная летальность — у 1 (0,6 %). Длительность нахождения в реанимации и клинике составила 22 (18–24) часа и 9 (8–11) дней соответственно. Данные представлены в таблице 2.

*Параметры*	*n = 172*
*Длительность операции, мин, Me (Q1–Q3)*	*112 (90,00–130,25)*
*ГРМ*	*8 (4,7)*
*Периоперационный ИМ, n (%)*	*2 (1,2)*
*Инсульт, n (%)*	*0 (0)*
*ОПП, n (%)*	*2 (1,2)*
*Нагноение послеоперационной раны, n (%)*	*1 (0,6)*
*ПОФП, n (%)*	*23 (13,4)*
*ЭКМО, n (%)*	*0 (0)*
*ВАБК, n (%)*	*0 (0)*
*Реэксплорация по поводу кровотечения, n (%)*	*5 (2,9)*
*Госпитальная летальность, n (%)*	*1 (0,6)*
*Время нахождения в ОАРИТ, ч, Ме (Q1–Q3)*	*22,0 (18,75–24,0)*
*Период госпитализации, дн, Ме (Q1–Q3)*	*9,0 (8,0–11,0)*

Таблица 2. Операционные параметры и послеоперационные осложнения

Table 2. Parameters of the procedure and postoperative complications

Примечание: ВАБК — внутриаортальный баллонный контрпульсатор, ГРМ — гибридная реваскуляризация миокарда, ИМ — инфаркт миокарда, ОПП — острое почечное повреждение, ПОФП — постоперационная фибрилляция предсердий, ЭКМО — экстракорпоральная мембранная оксигенация.

Note: ВАБК — intra-aortic balloon pump, ГРМ — hybrid coronary revascularization, ИМ — myocardial infarction, ОПП — acute kidney injury, ПОФП — postoperative atrial fibrillation, ЭКМО — extracorporeal membrane oxygenation.

ОБСУЖДЕНИЕ

Первая комплексная оценка MIDCAB была проведена K. Kettering и его коллегами в 2004 г. [4]. Они провели систематический обзор 15 опубликованных исследований между 1998 и 2002 годами. По их данным госпитальная смертность варьировала от 0 до 4,9 %, а поздняя смертность (смертность >30 дней после MIDCAB) — от 0,3 до 12,6 %. Частота инфаркта миокарда колебалась от 0 до 3,1 %. Для 8,9 % пациентов потребовалось повторное вмешательство из-за отказа трансплантата.

L. Manuel и соавторы представили данные о 271 операции MIDCAB с акцентом на долгосрочные результаты, включающие 20-летний период наблюдения [5]. В раннем послеоперационном периоде случаев летальности не зафиксировано, а 30-дневная летальность составила всего 0,4 %. Долговременные показатели выживаемости составили 91,9 % через 5 лет, 84,7 % через 10 лет, 71,3 % через 15 лет и 56,5 % через 20 лет, что свидетельствует о высокой эффективности методики в отдаленной перспективе.

И. Ф. Шабаев и соавт. [6] опубликовали отдаленные результаты с периодом наблюдения 31,4 ± 20,9 мес. Частота развития летальных исходов за период наблюдения составила 6 %, инфаркта миокарда — 2,6 %, частота цереброваскулярных событий регистрировалась в 6 % случаев (n = 7), повторная реваскуляризация в виде ЧКВ потребовалась в 1,2 % случаев.

Stanbridge и Hadjinikolaou опубликовали метаанализ, сравнивающий 3304 случая MIDCAB и 3060 случаев аортокоронарного шунтирования без искусственного кровообращения (OPCAB), хирургическое вмешательство через стернотомию [7]. Частота смертности между двумя группами была одинаковой (1,6 % против 2,2 %). Частота инфаркта миокарда была выше при MIDCAB (2,9 % против 1,45 %; P < 0,03).

В исследовании J. Gofus и соавторов проведено сравнение робот-ассистированного забора ВГА при выполнении MIDCAB с традиционным MIDCAB. Анализ показал отсутствие значимых различий в госпитальной летальности и частоте послеоперационных осложнений. Однако было отмечено снижение послеоперационной кровопотери и сокращение продолжительности искусственной вентиляции легких при использовании робот-ассистированной техники. На основании полученных данных авторы пришли к выводу, что робот-ассистированная MIDCAB является перспективной альтернативой традиционной MIDCAB [8].

Г. В. Лев и его коллеги [9] показали, что объем интраоперационной кровопотери больше после операции OPCAB, время пребывания в отделении реанимации и клинике дольше после операции OPCAB по сравнению с MIDCAB. В группе OPCAB достоверно чаще требовалась трансфузия компонентов крови. Кумулятивная четырехлетняя выживаемость и свобода от неблагоприятных кардиальных событий также были одинакова в группе OPCAB и MIDCAB.

В литературе представлено сравнительное исследование с самым длительным периодом наблюдения MIDCAB (n = 508) и полной стернотомии (n = 160). Одинаковая 30-дневная смертность (2,0 % против 2,5 %), частота инсультов (1,3 % против 1,4 %) и частота повторных реваскуляризаций (0,8 % против 1,3 %). При среднем времени наблюдения 12,95 ± 0,45 года долгосрочная выживаемость была сопоставима для двух групп [10].

В 2023 году были опубликованы результаты одного из крупнейших метаанализов, в котором сравнивались результаты MIDCAB и ЧКВ при поражении ПМЖА [11]. В исследование включены 1757 пациентов, перенесших MIDCAB, и 15 245 пациентов после ЧКВ. Анализ не выявил различий в послеоперационной летальности, частоте осложнений и отдаленной выживаемости. Однако было показано, что MIDCAB ассоциируется с меньшей частотой необходимости повторной реваскуляризации и снижением риска серьезных сердечно-сосудистых событий, что подчеркивает ее преимущество перед ЧКВ. В другом метаанализе также отмечена лучшая отдаленная выживаемость пациентов после MIDCAB, а также более низкая частота повторных реваскуляризаций по сравнению с ЧКВ [2]. Эти данные подтверждают перспективность MIDCAB как эффективного метода хирургического лечения ишемической болезни сердца (ИБС), особенно в контексте снижения необходимости повторных вмешательств.

ИБС обычно лечат либо медикаментозно, либо с помощью ЧКВ, либо с помощью КШ. По мере развития технологий стентирования и мини-инвазивной кардиохирургии появился третий вариант: гибридная коронарная реваскуляризация (ГКР). Пациенты со сложными поражениями ПМЖА, которые могут быть неоптимальными для стентирования, а также с поражениями других коронарных артерий, которые легко стентируются, представляют собой идеальных кандидатов для ГКР, поскольку они могут извлечь выгоду из долговечности ЛВГА, анастомозированной с ПМЖА. Эти пациенты избегают стернотомии, манипуляций на аорте, избегают использования трансплантатов подкожной вены и быстрее восстанавливаются после операции. В многоцентровом обсервационном исследовании 12,2 % пациентов, перенесших диагностическую ангиографию, были признаны подходящими для гибридного подхода [12]. В некоторых руководствах определены показания для ГКР [1]. В ранее проведенных метаанализах было показано, что ГКР имеет такую же выживаемость, одинаковую частоту больших сердечно-сосудистых событий, однако после ГКР меньше трансфузий крови, длительность пребывания в реанимации и клинике, но выше частота повторных реваскуляризаций миокарда в отдаленном периоде по сравнению с традиционным КШ [13][14]. В нашем исследовании частота применения ГКР составила 4,7 %, первым этапом выполнялась MIDCAB, вторым этапом ЧКВ.

По мере развития технологии мини-инвазивный доступ возможен для применения и при многососудистом поражении коронарных артерий. Так, А. А. Зеньков с соавт. проанализировали 611 пациентов с ишемической болезнью сердца при множественном поражении коронарного русла, прооперированных путем мини-инвазивного доступа. Было показано, что отдаленная восьмилетняя выживаемость и свобода от неблагоприятных сердечных и мозговых события составили 91,4 и 87,6 % соответственно [15].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Операция MIDCAB является привлекательной для реваскуляризации изолированного поражения ПМЖА, поскольку она предлагает преимущества «золотого стандарта» анастомоза ЛВГА с ПМЖА, сопровождаясь низкой госпитальной летальностью и периоперационными осложнениями.

"],"dc.fullHTML.ru":["

ВВЕДЕНИЕ

Цель исследования: оценить непосредственные результаты MIDCAB.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Хирургическая техника

$\"\"$

Рисунок 1. Интраоперационный вид после мини-торакотомии

Figure 1. Intraoperative view after minithoracotomy

$\"\"$

Рисунок 2. Окончательный вид после операции

Figure 2. Final post-operative view

РЕЗУЛЬТАТЫ

*Параметры*	*n = 172*
*Возраст, годы, M ± SD c 95 % ДИ*	*60,83 ± 8,36 (59,57–62,08)*
*Пол, мужчины, n (%)*	*132 (76,7)*
*ИМТ, кг/м², Me (Q1–Q3)*	*28,70 (25,80–32,32)*
*ФК стенокардии, n (%)* *Без стенокардии* I II *III*	*7 (4,1)* *4 (2,3)* *77 (44,8)* *76 (44,2)*
*СД, n (%)*	*48 (27,9)*
*АГ, n (%)*	*154 (89,5)*
*ХОБЛ, n (%)*	*28 (16,3)*
*ФП в анамнезе, n (%)*	*26 (15,1)*
*Инсульт в анамнезе, n (%)*	*8 (4,7)*
*ЧКВ в анамнезе, n (%)*	*44 (25,6)*
*ПИКС, n (%)*	*104 (60,5)*
*ФВ ЛЖ, %, Me (Q1–Q3)*	*55 (49–59)*
*КДО ЛЖ, мл, Me (Q1–Q3)*	*103,5 (81,5–135,5)*
*Окклюзия ПМЖА*	*75 (43,6)*
*Поражение ОА >75 %*	*11 (6,4)*
*Поражение ПКА >75 %*	*22 (12,8)*

Таблица 1. Общая характеристика включенных больных

Table 1. General characteristics of the included patients

$\"\"$

Рисунок 3. Распределение больных по годам

Figure 3. Patient distribution by year

*Параметры*	*n = 172*
*Длительность операции, мин, Me (Q1–Q3)*	*112 (90,00–130,25)*
*ГРМ*	*8 (4,7)*
*Периоперационный ИМ, n (%)*	*2 (1,2)*
*Инсульт, n (%)*	*0 (0)*
*ОПП, n (%)*	*2 (1,2)*
*Нагноение послеоперационной раны, n (%)*	*1 (0,6)*
*ПОФП, n (%)*	*23 (13,4)*
*ЭКМО, n (%)*	*0 (0)*
*ВАБК, n (%)*	*0 (0)*
*Реэксплорация по поводу кровотечения, n (%)*	*5 (2,9)*
*Госпитальная летальность, n (%)*	*1 (0,6)*
*Время нахождения в ОАРИТ, ч, Ме (Q1–Q3)*	*22,0 (18,75–24,0)*
*Период госпитализации, дн, Ме (Q1–Q3)*	*9,0 (8,0–11,0)*

Таблица 2. Операционные параметры и послеоперационные осложнения

Table 2. Parameters of the procedure and postoperative complications

ОБСУЖДЕНИЕ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

"],"dc.fullRISC":["Поражение передней межжелудочковой артерии (ПМЖА) может поставить под угрозу большую площадь кровоснабжаемого миокарда. И по данным рекомендаций по реваскуляризации миокарда таким пациентам показана реваскуляризация миокарда. Для решения этой потенциально жизненно важной проблемы доступны различные варианты реваскуляризации, в том числе коронарное шунтирование (КШ) или чрескожное коронарное вмешательство (ЧКВ) [1]. КШ ПМЖА путем мини-инвазивного доступа через левостороннюю мини-торакотомию (MIDCAB) по данным метаанализов показало в отдаленном периоде преимущество перед ЧКВ в виде снижения смертности от всех причин, повторной реваскуляризации [2]. Также MIDCAB по сравнению со стандартными доступами характеризуется косметическим эффектом, небольшой травмой, уменьшением длительности искусственной вентиляции легких, периода нахождения в реанимации и в клинике [3]. MIDCAB позволяет избежать искусственного кровообращения и полной стернотомии и тем самым устраняет осложнения, связанные как с использованием искусственного кровообращения, так и с полной стернотомией. Самое главное, что оно предлагает общепризнанные преимущества левой внутренней грудной артерии (ЛВГА) для ПМЖА, что остается «золотым стандартом» в стратегии реваскуляризации ПМЖА.\n\nЦель исследования: оценить непосредственные результаты MIDCAB.\n\n \n\nМАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ\n\nВ ретроспективное одноцентровое исследование включены 172 пациента (132 мужчины и 40 женщин) с ишемической болезнью сердца, которые были прооперированы с 2017 по декабрь 2022 г. в одной клинике. Всем больным на догоспитальном этапе помимо коронарографии выполнялась трансторакальная эхокардиография. Критерии включения: все больные, которым была выполнена MIDCAB. Критерии исключения: КШ с искусственным кровообращением, комбинированные вмешательства. Основные конечные точки: госпитальная летальность, периоперационный инфаркт миокарда, инсульт, острое почечное повреждение требующее гемодиафильтрации, нагноение послеоперационной раны, реэксплорация по поводу кровотечения.\n\n \n\nХирургическая техника\n\nВо всех случаях использовался эндотрахеальный наркоз при помощи севорана и пропофола. В некоторых случаях, в зависимости от предпочтения хирурга, выполнялась однолегочная вентиляция легких. Инвазивный мониторинг артериального давления (в большинстве случаев через лучевую артерию, реже через плечевую и бедренную), инвазивный мониторинг центрального венозного давления путем катетеризации правой яремной вены под ультразвуковым контролем, измерение сатурации. Доступ к сердцу осуществлялся через левостороннюю мини-торакотомию в IV–V межреберье (рис. 1). Далее при отсутствии спаечного процесса в плевральной полости выполнялось выделение скелетизированной ЛВГА, при спаечном процессе выполнялось рассечение спаек, далее забор ЛВГА. После выделения ЛВГА вводился гепарин 300 Ед/кг до достижения целевого уровня активированного времени свертывания крови — 450 секунд и более. Рутинно использовался интракоронарный шунт и стабилизатор миокарда. После ревизии ПМЖА выполнялась артериотомия и наложение дистального анастомоза с ЛВГА «парашютным» способом. После завершения дистального анастомоза выполнялась интраоперационная флоуметрия, далее контрольная флоуметрия после введения протамина. Устанавливался послеоперационный дренаж в левую плевральную полость и фиксация перикарда в области верхушки сердца. По предпочтению хирурга некоторым пациентам выполнялась паравертебральная блокада для обезболивания в послеоперационном периоде, для этого до ушивания раны устанавливался катетер паравертебрально. Сведение ребер осуществлялось леской, на коже накладывался внутрикожный шов (рис. 2). При гибридном вмешательстве у всех больных ЧКВ выполнялось вторым этапом.\n\nСтатистическая обработка материала выполнялась с использованием пакета программного обеспечения IBM SPSS Statistics 26 (Chicago, IL, USA). Выполнена проверка всех количественных переменных на тип распределения с помощью критерия Колмогорова — Смирнова с поправкой Лиллиефорса. Количественные признаки, имеющие распределение близкое к нормальному, описывали в форме среднего значения и стандартного отклонения (M ± SD), в случае отличного от нормального распределения — в виде медианы и 25-го, 75-го процентиля (Me [Q1–Q3]). Качественные переменные описывали абсолютными (n) и относительными (%) значениями.\n\n \n\nРЕЗУЛЬТАТЫ\n\nСредний возраст включенных больных составил 60,83 ± 8,36 года. Индекс массы тела — 28,7 (25,8–32,3) кг/м 2. По данным эхокардиографии фракции выброса левого желудочка составила 55 (49–59) %, конечно-диастолический объем левого желудочка — 103,5 (81,5–133,5) мл. По функциональному классу (ФК) стенокардии распределились следующим образом: без стенокардии — 7 (4,1 %) больных, с I ФК — 4 (2,3 %), II ФК — 77 (44,8 %), III ФК — 79 (45,9 %), IV ФК — 5 (2,9 %). Сахарный диабет и фибрилляция предсердий в анамнезе имелись у 48 (27,9 %) и 26 (15,1 %) человек соответственно. Инсульт, ЧКВ и инфаркт миокарда ранее перенесли 8 (4,7 %), 44 (25,6 %) и 104 (60,5 %) больных соответственно. У 75 (43,6 %) больных ПМЖА была окклюзирована. Гибридные вмешательства (MIDCAB + ЧКВ) были применены у 8 (4,7 %) больных. Демографические и дооперационные данные представлены в таблице 1. Распределение больных по годам отображено на рисунке 3.\n\nВ раннем послеоперационном периоде умер 1 пациент (0,6 %) от геморрагического шока. Периоперационное повреждение миокарда составило 3,8 %, но при выписке из стационара у всех больных имелась такая ФВ ЛЖ, как и при поступлении (55 (51–60) %). Нарушение проводимости, потребовавшее имплантации постоянного ЭКС, составило 1,9 %, частота инсультов и острого почечного повреждения, потребовавшего гемодиализа, — 0,6 %. Длительность операции — 112 (90–130) минут. Периоперационный инфаркт миокарда и острое почечное повреждение случились у 2 (1,2 %) пациентов, ни у одного пациента не было инсульта. Впервые возникшая фибрилляция предсердий была диагностирована у 23 (13,4 %). Реэксплорация по поводу кровотечения выполнена 5 (2,9 %). Нагноение послеоперационной раны случилось у 1 (0,6 %) больного. Госпитальная летальность — у 1 (0,6 %). Длительность нахождения в реанимации и клинике составила 22 (18–24) часа и 9 (8–11) дней соответственно. Данные представлены в таблице 2.\n\n \n\nОБСУЖДЕНИЕ\n\nПервая комплексная оценка MIDCAB была проведена K. Kettering и его коллегами в 2004 г. [4]. Они провели систематический обзор 15 опубликованных исследований между 1998 и 2002 годами. По их данным госпитальная смертность варьировала от 0 до 4,9 %, а поздняя смертность (смертность >30 дней после MIDCAB) — от 0,3 до 12,6 %. Частота инфаркта миокарда колебалась от 0 до 3,1 %. Для 8,9 % пациентов потребовалось повторное вмешательство из-за отказа трансплантата.\n\nL. Manuel и соавторы представили данные о 271 операции MIDCAB с акцентом на долгосрочные результаты, включающие 20-летний период наблюдения [5]. В раннем послеоперационном периоде случаев летальности не зафиксировано, а 30-дневная летальность составила всего 0,4 %. Долговременные показатели выживаемости составили 91,9 % через 5 лет, 84,7 % через 10 лет, 71,3 % через 15 лет и 56,5 % через 20 лет, что свидетельствует о высокой эффективности методики в отдаленной перспективе.\n\nИ. Ф. Шабаев и соавт. [6] опубликовали отдаленные результаты с периодом наблюдения 31,4 ± 20,9 мес. Частота развития летальных исходов за период наблюдения составила 6 %, инфаркта миокарда — 2,6 %, частота цереброваскулярных событий регистрировалась в 6 % случаев (n = 7), повторная реваскуляризация в виде ЧКВ потребовалась в 1,2 % случаев.\n\nStanbridge и Hadjinikolaou опубликовали метаанализ, сравнивающий 3304 случая MIDCAB и 3060 случаев аортокоронарного шунтирования без искусственного кровообращения (OPCAB), хирургическое вмешательство через стернотомию [7]. Частота смертности между двумя группами была одинаковой (1,6 % против 2,2 %). Частота инфаркта миокарда была выше при MIDCAB (2,9 % против 1,45 %; P < 0,03).\n\nВ исследовании J. Gofus и соавторов проведено сравнение робот-ассистированного забора ВГА при выполнении MIDCAB с традиционным MIDCAB. Анализ показал отсутствие значимых различий в госпитальной летальности и частоте послеоперационных осложнений. Однако было отмечено снижение послеоперационной кровопотери и сокращение продолжительности искусственной вентиляции легких при использовании робот-ассистированной техники. На основании полученных данных авторы пришли к выводу, что робот-ассистированная MIDCAB является перспективной альтернативой традиционной MIDCAB [8].\n\nГ. В. Лев и его коллеги [9] показали, что объем интраоперационной кровопотери больше после операции OPCAB, время пребывания в отделении реанимации и клинике дольше после операции OPCAB по сравнению с MIDCAB. В группе OPCAB достоверно чаще требовалась трансфузия компонентов крови. Кумулятивная четырехлетняя выживаемость и свобода от неблагоприятных кардиальных событий также были одинакова в группе OPCAB и MIDCAB.\n\nВ литературе представлено сравнительное исследование с самым длительным периодом наблюдения MIDCAB (n = 508) и полной стернотомии (n = 160). Одинаковая 30-дневная смертность (2,0 % против 2,5 %), частота инсультов (1,3 % против 1,4 %) и частота повторных реваскуляризаций (0,8 % против 1,3 %). При среднем времени наблюдения 12,95 ± 0,45 года долгосрочная выживаемость была сопоставима для двух групп [10].\n\nВ 2023 году были опубликованы результаты одного из крупнейших метаанализов, в котором сравнивались результаты MIDCAB и ЧКВ при поражении ПМЖА [11]. В исследование включены 1757 пациентов, перенесших MIDCAB, и 15 245 пациентов после ЧКВ. Анализ не выявил различий в послеоперационной летальности, частоте осложнений и отдаленной выживаемости. Однако было показано, что MIDCAB ассоциируется с меньшей частотой необходимости повторной реваскуляризации и снижением риска серьезных сердечно-сосудистых событий, что подчеркивает ее преимущество перед ЧКВ. В другом метаанализе также отмечена лучшая отдаленная выживаемость пациентов после MIDCAB, а также более низкая частота повторных реваскуляризаций по сравнению с ЧКВ [2]. Эти данные подтверждают перспективность MIDCAB как эффективного метода хирургического лечения ишемической болезни сердца (ИБС), особенно в контексте снижения необходимости повторных вмешательств.\n\nИБС обычно лечат либо медикаментозно, либо с помощью ЧКВ, либо с помощью КШ. По мере развития технологий стентирования и мини-инвазивной кардиохирургии появился третий вариант: гибридная коронарная реваскуляризация (ГКР). Пациенты со сложными поражениями ПМЖА, которые могут быть неоптимальными для стентирования, а также с поражениями других коронарных артерий, которые легко стентируются, представляют собой идеальных кандидатов для ГКР, поскольку они могут извлечь выгоду из долговечности ЛВГА, анастомозированной с ПМЖА. Эти пациенты избегают стернотомии, манипуляций на аорте, избегают использования трансплантатов подкожной вены и быстрее восстанавливаются после операции. В многоцентровом обсервационном исследовании 12,2 % пациентов, перенесших диагностическую ангиографию, были признаны подходящими для гибридного подхода [12]. В некоторых руководствах определены показания для ГКР [1]. В ранее проведенных метаанализах было показано, что ГКР имеет такую же выживаемость, одинаковую частоту больших сердечно-сосудистых событий, однако после ГКР меньше трансфузий крови, длительность пребывания в реанимации и клинике, но выше частота повторных реваскуляризаций миокарда в отдаленном периоде по сравнению с традиционным КШ [13, 14]. В нашем исследовании частота применения ГКР составила 4,7 %, первым этапом выполнялась MIDCAB, вторым этапом ЧКВ.\n\nПо мере развития технологии мини-инвазивный доступ возможен для применения и при многососудистом поражении коронарных артерий. Так, А. А. Зеньков с соавт. проанализировали 611 пациентов с ишемической болезнью сердца при множественном поражении коронарного русла, прооперированных путем мини-инвазивного доступа. Было показано, что отдаленная восьмилетняя выживаемость и свобода от неблагоприятных сердечных и мозговых события составили 91,4 и 87,6 % соответственно [15]."],"dc.fullRISC.ru":["Поражение передней межжелудочковой артерии (ПМЖА) может поставить под угрозу большую площадь кровоснабжаемого миокарда. И по данным рекомендаций по реваскуляризации миокарда таким пациентам показана реваскуляризация миокарда. Для решения этой потенциально жизненно важной проблемы доступны различные варианты реваскуляризации, в том числе коронарное шунтирование (КШ) или чрескожное коронарное вмешательство (ЧКВ) [1]. КШ ПМЖА путем мини-инвазивного доступа через левостороннюю мини-торакотомию (MIDCAB) по данным метаанализов показало в отдаленном периоде преимущество перед ЧКВ в виде снижения смертности от всех причин, повторной реваскуляризации [2]. Также MIDCAB по сравнению со стандартными доступами характеризуется косметическим эффектом, небольшой травмой, уменьшением длительности искусственной вентиляции легких, периода нахождения в реанимации и в клинике [3]. MIDCAB позволяет избежать искусственного кровообращения и полной стернотомии и тем самым устраняет осложнения, связанные как с использованием искусственного кровообращения, так и с полной стернотомией. Самое главное, что оно предлагает общепризнанные преимущества левой внутренней грудной артерии (ЛВГА) для ПМЖА, что остается «золотым стандартом» в стратегии реваскуляризации ПМЖА.\n\nЦель исследования: оценить непосредственные результаты MIDCAB.\n\n \n\nМАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ\n\nВ ретроспективное одноцентровое исследование включены 172 пациента (132 мужчины и 40 женщин) с ишемической болезнью сердца, которые были прооперированы с 2017 по декабрь 2022 г. в одной клинике. Всем больным на догоспитальном этапе помимо коронарографии выполнялась трансторакальная эхокардиография. Критерии включения: все больные, которым была выполнена MIDCAB. Критерии исключения: КШ с искусственным кровообращением, комбинированные вмешательства. Основные конечные точки: госпитальная летальность, периоперационный инфаркт миокарда, инсульт, острое почечное повреждение требующее гемодиафильтрации, нагноение послеоперационной раны, реэксплорация по поводу кровотечения.\n\n \n\nХирургическая техника\n\nВо всех случаях использовался эндотрахеальный наркоз при помощи севорана и пропофола. В некоторых случаях, в зависимости от предпочтения хирурга, выполнялась однолегочная вентиляция легких. Инвазивный мониторинг артериального давления (в большинстве случаев через лучевую артерию, реже через плечевую и бедренную), инвазивный мониторинг центрального венозного давления путем катетеризации правой яремной вены под ультразвуковым контролем, измерение сатурации. Доступ к сердцу осуществлялся через левостороннюю мини-торакотомию в IV–V межреберье (рис. 1). Далее при отсутствии спаечного процесса в плевральной полости выполнялось выделение скелетизированной ЛВГА, при спаечном процессе выполнялось рассечение спаек, далее забор ЛВГА. После выделения ЛВГА вводился гепарин 300 Ед/кг до достижения целевого уровня активированного времени свертывания крови — 450 секунд и более. Рутинно использовался интракоронарный шунт и стабилизатор миокарда. После ревизии ПМЖА выполнялась артериотомия и наложение дистального анастомоза с ЛВГА «парашютным» способом. После завершения дистального анастомоза выполнялась интраоперационная флоуметрия, далее контрольная флоуметрия после введения протамина. Устанавливался послеоперационный дренаж в левую плевральную полость и фиксация перикарда в области верхушки сердца. По предпочтению хирурга некоторым пациентам выполнялась паравертебральная блокада для обезболивания в послеоперационном периоде, для этого до ушивания раны устанавливался катетер паравертебрально. Сведение ребер осуществлялось леской, на коже накладывался внутрикожный шов (рис. 2). При гибридном вмешательстве у всех больных ЧКВ выполнялось вторым этапом.\n\nСтатистическая обработка материала выполнялась с использованием пакета программного обеспечения IBM SPSS Statistics 26 (Chicago, IL, USA). Выполнена проверка всех количественных переменных на тип распределения с помощью критерия Колмогорова — Смирнова с поправкой Лиллиефорса. Количественные признаки, имеющие распределение близкое к нормальному, описывали в форме среднего значения и стандартного отклонения (M ± SD), в случае отличного от нормального распределения — в виде медианы и 25-го, 75-го процентиля (Me [Q1–Q3]). Качественные переменные описывали абсолютными (n) и относительными (%) значениями.\n\n \n\nРЕЗУЛЬТАТЫ\n\nСредний возраст включенных больных составил 60,83 ± 8,36 года. Индекс массы тела — 28,7 (25,8–32,3) кг/м 2. По данным эхокардиографии фракции выброса левого желудочка составила 55 (49–59) %, конечно-диастолический объем левого желудочка — 103,5 (81,5–133,5) мл. По функциональному классу (ФК) стенокардии распределились следующим образом: без стенокардии — 7 (4,1 %) больных, с I ФК — 4 (2,3 %), II ФК — 77 (44,8 %), III ФК — 79 (45,9 %), IV ФК — 5 (2,9 %). Сахарный диабет и фибрилляция предсердий в анамнезе имелись у 48 (27,9 %) и 26 (15,1 %) человек соответственно. Инсульт, ЧКВ и инфаркт миокарда ранее перенесли 8 (4,7 %), 44 (25,6 %) и 104 (60,5 %) больных соответственно. У 75 (43,6 %) больных ПМЖА была окклюзирована. Гибридные вмешательства (MIDCAB + ЧКВ) были применены у 8 (4,7 %) больных. Демографические и дооперационные данные представлены в таблице 1. Распределение больных по годам отображено на рисунке 3.\n\nВ раннем послеоперационном периоде умер 1 пациент (0,6 %) от геморрагического шока. Периоперационное повреждение миокарда составило 3,8 %, но при выписке из стационара у всех больных имелась такая ФВ ЛЖ, как и при поступлении (55 (51–60) %). Нарушение проводимости, потребовавшее имплантации постоянного ЭКС, составило 1,9 %, частота инсультов и острого почечного повреждения, потребовавшего гемодиализа, — 0,6 %. Длительность операции — 112 (90–130) минут. Периоперационный инфаркт миокарда и острое почечное повреждение случились у 2 (1,2 %) пациентов, ни у одного пациента не было инсульта. Впервые возникшая фибрилляция предсердий была диагностирована у 23 (13,4 %). Реэксплорация по поводу кровотечения выполнена 5 (2,9 %). Нагноение послеоперационной раны случилось у 1 (0,6 %) больного. Госпитальная летальность — у 1 (0,6 %). Длительность нахождения в реанимации и клинике составила 22 (18–24) часа и 9 (8–11) дней соответственно. Данные представлены в таблице 2.\n\n \n\nОБСУЖДЕНИЕ\n\nПервая комплексная оценка MIDCAB была проведена K. Kettering и его коллегами в 2004 г. [4]. Они провели систематический обзор 15 опубликованных исследований между 1998 и 2002 годами. По их данным госпитальная смертность варьировала от 0 до 4,9 %, а поздняя смертность (смертность >30 дней после MIDCAB) — от 0,3 до 12,6 %. Частота инфаркта миокарда колебалась от 0 до 3,1 %. Для 8,9 % пациентов потребовалось повторное вмешательство из-за отказа трансплантата.\n\nL. Manuel и соавторы представили данные о 271 операции MIDCAB с акцентом на долгосрочные результаты, включающие 20-летний период наблюдения [5]. В раннем послеоперационном периоде случаев летальности не зафиксировано, а 30-дневная летальность составила всего 0,4 %. Долговременные показатели выживаемости составили 91,9 % через 5 лет, 84,7 % через 10 лет, 71,3 % через 15 лет и 56,5 % через 20 лет, что свидетельствует о высокой эффективности методики в отдаленной перспективе.\n\nИ. Ф. Шабаев и соавт. [6] опубликовали отдаленные результаты с периодом наблюдения 31,4 ± 20,9 мес. Частота развития летальных исходов за период наблюдения составила 6 %, инфаркта миокарда — 2,6 %, частота цереброваскулярных событий регистрировалась в 6 % случаев (n = 7), повторная реваскуляризация в виде ЧКВ потребовалась в 1,2 % случаев.\n\nStanbridge и Hadjinikolaou опубликовали метаанализ, сравнивающий 3304 случая MIDCAB и 3060 случаев аортокоронарного шунтирования без искусственного кровообращения (OPCAB), хирургическое вмешательство через стернотомию [7]. Частота смертности между двумя группами была одинаковой (1,6 % против 2,2 %). Частота инфаркта миокарда была выше при MIDCAB (2,9 % против 1,45 %; P < 0,03).\n\nВ исследовании J. Gofus и соавторов проведено сравнение робот-ассистированного забора ВГА при выполнении MIDCAB с традиционным MIDCAB. Анализ показал отсутствие значимых различий в госпитальной летальности и частоте послеоперационных осложнений. Однако было отмечено снижение послеоперационной кровопотери и сокращение продолжительности искусственной вентиляции легких при использовании робот-ассистированной техники. На основании полученных данных авторы пришли к выводу, что робот-ассистированная MIDCAB является перспективной альтернативой традиционной MIDCAB [8].\n\nГ. В. Лев и его коллеги [9] показали, что объем интраоперационной кровопотери больше после операции OPCAB, время пребывания в отделении реанимации и клинике дольше после операции OPCAB по сравнению с MIDCAB. В группе OPCAB достоверно чаще требовалась трансфузия компонентов крови. Кумулятивная четырехлетняя выживаемость и свобода от неблагоприятных кардиальных событий также были одинакова в группе OPCAB и MIDCAB.\n\nВ литературе представлено сравнительное исследование с самым длительным периодом наблюдения MIDCAB (n = 508) и полной стернотомии (n = 160). Одинаковая 30-дневная смертность (2,0 % против 2,5 %), частота инсультов (1,3 % против 1,4 %) и частота повторных реваскуляризаций (0,8 % против 1,3 %). При среднем времени наблюдения 12,95 ± 0,45 года долгосрочная выживаемость была сопоставима для двух групп [10].\n\nВ 2023 году были опубликованы результаты одного из крупнейших метаанализов, в котором сравнивались результаты MIDCAB и ЧКВ при поражении ПМЖА [11]. В исследование включены 1757 пациентов, перенесших MIDCAB, и 15 245 пациентов после ЧКВ. Анализ не выявил различий в послеоперационной летальности, частоте осложнений и отдаленной выживаемости. Однако было показано, что MIDCAB ассоциируется с меньшей частотой необходимости повторной реваскуляризации и снижением риска серьезных сердечно-сосудистых событий, что подчеркивает ее преимущество перед ЧКВ. В другом метаанализе также отмечена лучшая отдаленная выживаемость пациентов после MIDCAB, а также более низкая частота повторных реваскуляризаций по сравнению с ЧКВ [2]. Эти данные подтверждают перспективность MIDCAB как эффективного метода хирургического лечения ишемической болезни сердца (ИБС), особенно в контексте снижения необходимости повторных вмешательств.\n\nИБС обычно лечат либо медикаментозно, либо с помощью ЧКВ, либо с помощью КШ. По мере развития технологий стентирования и мини-инвазивной кардиохирургии появился третий вариант: гибридная коронарная реваскуляризация (ГКР). Пациенты со сложными поражениями ПМЖА, которые могут быть неоптимальными для стентирования, а также с поражениями других коронарных артерий, которые легко стентируются, представляют собой идеальных кандидатов для ГКР, поскольку они могут извлечь выгоду из долговечности ЛВГА, анастомозированной с ПМЖА. Эти пациенты избегают стернотомии, манипуляций на аорте, избегают использования трансплантатов подкожной вены и быстрее восстанавливаются после операции. В многоцентровом обсервационном исследовании 12,2 % пациентов, перенесших диагностическую ангиографию, были признаны подходящими для гибридного подхода [12]. В некоторых руководствах определены показания для ГКР [1]. В ранее проведенных метаанализах было показано, что ГКР имеет такую же выживаемость, одинаковую частоту больших сердечно-сосудистых событий, однако после ГКР меньше трансфузий крови, длительность пребывания в реанимации и клинике, но выше частота повторных реваскуляризаций миокарда в отдаленном периоде по сравнению с традиционным КШ [13, 14]. В нашем исследовании частота применения ГКР составила 4,7 %, первым этапом выполнялась MIDCAB, вторым этапом ЧКВ.\n\nПо мере развития технологии мини-инвазивный доступ возможен для применения и при многососудистом поражении коронарных артерий. Так, А. А. Зеньков с соавт. проанализировали 611 пациентов с ишемической болезнью сердца при множественном поражении коронарного русла, прооперированных путем мини-инвазивного доступа. Было показано, что отдаленная восьмилетняя выживаемость и свобода от неблагоприятных сердечных и мозговых события составили 91,4 и 87,6 % соответственно [15]."],"dc.height":["500"],"dc.height.ru":["500"],"dc.originalFileName":["1-.jpg"],"dc.originalFileName.ru":["1-.jpg"],"dc.subject.ru":["ишемическая болезнь сердца","мини-инвазивное коронарное шунтирование","коронарное шунтирование на работающем сердце","межжелудочковая перегородка","малоинвазивные хирургические операции","левосторонняя мини-торакотомия","послеоперационные осложнения"],"dc.title.ru":["Мини-инвазивное коронарное шунтирование передней межжелудочковой артерии на работающем сердце: опыт одного центра"],"dc.width":["392"],"dc.width.ru":["392"],"dc.issue.volume":["15"],"dc.issue.number":["1"],"dc.pages":["19-25"],"dc.rights":["CC BY 4.0"],"dc.section":["ORIGINAL STUDIES","ОРИГИНАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ"],"dc.section.en":["ORIGINAL STUDIES"],"dc.section.ru":["ОРИГИНАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ"],"dc.source":["Creative surgery and oncology","Креативная хирургия и онкология"],"dc.source.en":["Creative surgery and oncology"],"dc.source.ru":["Креативная хирургия и онкология"],"author":["В. Н. Колесников","V. N. Kolesnikov","С. Т. Энгиноев","S. T. Enginoev","А. А. Зеньков","A. A. Ziankou","С. С. Екимов","S. S. Ekimov","М. М. Хассан","M. M. Hassan","Н. Э. Рамазанова","N. E. Ramazanova","М. Н. Джамбиева","M. N. Dzhambieva","Г. М. Магомедов","G. M. Magomedov","И. И. Чернов","I. I. Chernov"],"author_keyword":["В. Н. Колесников","V. N. Kolesnikov","С. Т. Энгиноев","S. T. Enginoev","А. А. Зеньков","A. A. Ziankou","С. С. Екимов","S. S. Ekimov","М. М. Хассан","M. M. Hassan","Н. Э. Рамазанова","N. E. Ramazanova","М. Н. Джамбиева","M. N. Dzhambieva","Г. М. Магомедов","G. M. Magomedov","И. И. Чернов","I. I. Chernov"],"author_ac":["в. н. колесников\n|||\nВ. Н. Колесников","v. n. kolesnikov\n|||\nV. N. Kolesnikov","с. т. энгиноев\n|||\nС. Т. Энгиноев","s. t. enginoev\n|||\nS. T. Enginoev","а. а. зеньков\n|||\nА. А. Зеньков","a. a. ziankou\n|||\nA. A. Ziankou","с. с. екимов\n|||\nС. С. Екимов","s. s. ekimov\n|||\nS. S. Ekimov","м. м. хассан\n|||\nМ. М. Хассан","m. m. hassan\n|||\nM. M. Hassan","н. э. рамазанова\n|||\nН. Э. Рамазанова","n. e. ramazanova\n|||\nN. E. Ramazanova","м. н. джамбиева\n|||\nМ. Н. Джамбиева","m. n. dzhambieva\n|||\nM. N. Dzhambieva","г. м. магомедов\n|||\nГ. М. Магомедов","g. m. magomedov\n|||\nG. M. Magomedov","и. и. чернов\n|||\nИ. И. Чернов","i. i. chernov\n|||\nI. I. Chernov"],"author_filter":["в. н. колесников\n|||\nВ. Н. Колесников","v. n. kolesnikov\n|||\nV. N. Kolesnikov","с. т. энгиноев\n|||\nС. Т. Энгиноев","s. t. enginoev\n|||\nS. T. Enginoev","а. а. зеньков\n|||\nА. А. Зеньков","a. a. ziankou\n|||\nA. A. Ziankou","с. с. екимов\n|||\nС. С. Екимов","s. s. ekimov\n|||\nS. S. Ekimov","м. м. хассан\n|||\nМ. М. Хассан","m. m. hassan\n|||\nM. M. Hassan","н. э. рамазанова\n|||\nН. Э. Рамазанова","n. e. ramazanova\n|||\nN. E. Ramazanova","м. н. джамбиева\n|||\nМ. Н. Джамбиева","m. n. dzhambieva\n|||\nM. N. Dzhambieva","г. м. магомедов\n|||\nГ. М. Магомедов","g. m. magomedov\n|||\nG. M. Magomedov","и. и. чернов\n|||\nИ. И. Чернов","i. i. chernov\n|||\nI. I. Chernov"],"dc.author.name":["В. Н. Колесников","V. N. Kolesnikov","С. Т. Энгиноев","S. T. Enginoev","А. А. Зеньков","A. A. Ziankou","С. С. Екимов","S. S. Ekimov","М. М. Хассан","M. M. Hassan","Н. Э. Рамазанова","N. E. Ramazanova","М. Н. Джамбиева","M. N. Dzhambieva","Г. М. Магомедов","G. M. Magomedov","И. И. Чернов","I. I. Chernov"],"dc.author.name.ru":["В. Н. Колесников","С. Т. Энгиноев","А. А. Зеньков","С. С. Екимов","М. М. Хассан","Н. Э. Рамазанова","М. Н. Джамбиева","Г. М. Магомедов","И. И. Чернов"],"dc.author.affiliation":["Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии; Астраханский государственный медицинский университет","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery; Astrakhan State Medical University","Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","Астраханский государственный медицинский университет","Astrakhan State Medical University","Астраханский государственный медицинский университет","Astrakhan State Medical University","Астраханский государственный медицинский университет","Astrakhan State Medical University","Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery"],"dc.author.affiliation.ru":["Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии; Астраханский государственный медицинский университет","Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","Астраханский государственный медицинский университет","Астраханский государственный медицинский университет","Астраханский государственный медицинский университет","Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии"],"dc.author.full":["В. Н. Колесников | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","V. N. Kolesnikov | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","С. Т. Энгиноев | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии; Астраханский государственный медицинский университет","S. T. Enginoev | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery; Astrakhan State Medical University","А. А. Зеньков | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","A. A. Ziankou | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","С. С. Екимов | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","S. S. Ekimov | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","М. М. Хассан | Астраханский государственный медицинский университет","M. M. Hassan | Astrakhan State Medical University","Н. Э. Рамазанова | Астраханский государственный медицинский университет","N. E. Ramazanova | Astrakhan State Medical University","М. Н. Джамбиева | Астраханский государственный медицинский университет","M. N. Dzhambieva | Astrakhan State Medical University","Г. М. Магомедов | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","G. M. Magomedov | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","И. И. Чернов | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","I. I. Chernov | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery"],"dc.author.full.ru":["В. Н. Колесников | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","С. Т. Энгиноев | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии; Астраханский государственный медицинский университет","А. А. Зеньков | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","С. С. Екимов | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","М. М. Хассан | Астраханский государственный медицинский университет","Н. Э. Рамазанова | Астраханский государственный медицинский университет","М. Н. Джамбиева | Астраханский государственный медицинский университет","Г. М. Магомедов | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии","И. И. Чернов | Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии"],"dc.author.name.en":["V. N. Kolesnikov","S. T. Enginoev","A. A. Ziankou","S. S. Ekimov","M. M. Hassan","N. E. Ramazanova","M. N. Dzhambieva","G. M. Magomedov","I. I. Chernov"],"dc.author.affiliation.en":["Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery; Astrakhan State Medical University","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","Astrakhan State Medical University","Astrakhan State Medical University","Astrakhan State Medical University","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","Federal Center for Cardio-Vascular Surgery"],"dc.author.full.en":["V. N. Kolesnikov | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","S. T. Enginoev | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery; Astrakhan State Medical University","A. A. Ziankou | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","S. S. Ekimov | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","M. M. Hassan | Astrakhan State Medical University","N. E. Ramazanova | Astrakhan State Medical University","M. N. Dzhambieva | Astrakhan State Medical University","G. M. Magomedov | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery","I. I. Chernov | Federal Center for Cardio-Vascular Surgery"],"dc.authors":["{\"authors\": [{\"ru\": {\"orcid\": \"0009-0003-0637-1427\", \"affiliation\": \"\\u0424\\u0435\\u0434\\u0435\\u0440\\u0430\\u043b\\u044c\\u043d\\u044b\\u0439 \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440 \\u0441\\u0435\\u0440\\u0434\\u0435\\u0447\\u043d\\u043e-\\u0441\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0438\\u0441\\u0442\\u043e\\u0439 \\u0445\\u0438\\u0440\\u0443\\u0440\\u0433\\u0438\\u0438\", \"full_name\": \"\\u0412. \\u041d. \\u041a\\u043e\\u043b\\u0435\\u0441\\u043d\\u0438\\u043a\\u043e\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0009-0003-0637-1427\", \"affiliation\": \"Federal Center for Cardio-Vascular Surgery\", \"full_name\": \"V. N. Kolesnikov\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0002-8376-3104\", \"affiliation\": \"\\u0424\\u0435\\u0434\\u0435\\u0440\\u0430\\u043b\\u044c\\u043d\\u044b\\u0439 \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440 \\u0441\\u0435\\u0440\\u0434\\u0435\\u0447\\u043d\\u043e-\\u0441\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0438\\u0441\\u0442\\u043e\\u0439 \\u0445\\u0438\\u0440\\u0443\\u0440\\u0433\\u0438\\u0438; \\u0410\\u0441\\u0442\\u0440\\u0430\\u0445\\u0430\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0433\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0430\\u0440\\u0441\\u0442\\u0432\\u0435\\u043d\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442\", \"full_name\": \"\\u0421. \\u0422. \\u042d\\u043d\\u0433\\u0438\\u043d\\u043e\\u0435\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0002-8376-3104\", \"affiliation\": \"Federal Center for Cardio-Vascular Surgery; Astrakhan State Medical University\", \"full_name\": \"S. T. Enginoev\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0002-7119-2340\", \"affiliation\": \"\\u0424\\u0435\\u0434\\u0435\\u0440\\u0430\\u043b\\u044c\\u043d\\u044b\\u0439 \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440 \\u0441\\u0435\\u0440\\u0434\\u0435\\u0447\\u043d\\u043e-\\u0441\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0438\\u0441\\u0442\\u043e\\u0439 \\u0445\\u0438\\u0440\\u0443\\u0440\\u0433\\u0438\\u0438\", \"full_name\": \"\\u0410. \\u0410. \\u0417\\u0435\\u043d\\u044c\\u043a\\u043e\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0002-7119-2340\", \"affiliation\": \"Federal Center for Cardio-Vascular Surgery\", \"full_name\": \"A. A. Ziankou\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0003-4834-7743\", \"affiliation\": \"\\u0424\\u0435\\u0434\\u0435\\u0440\\u0430\\u043b\\u044c\\u043d\\u044b\\u0439 \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440 \\u0441\\u0435\\u0440\\u0434\\u0435\\u0447\\u043d\\u043e-\\u0441\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0438\\u0441\\u0442\\u043e\\u0439 \\u0445\\u0438\\u0440\\u0443\\u0440\\u0433\\u0438\\u0438\", \"full_name\": \"\\u0421. \\u0421. \\u0415\\u043a\\u0438\\u043c\\u043e\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0003-4834-7743\", \"affiliation\": \"Federal Center for Cardio-Vascular Surgery\", \"full_name\": \"S. S. Ekimov\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0009-0006-7989-7077\", \"affiliation\": \"\\u0410\\u0441\\u0442\\u0440\\u0430\\u0445\\u0430\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0433\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0430\\u0440\\u0441\\u0442\\u0432\\u0435\\u043d\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442\", \"full_name\": \"\\u041c. \\u041c. \\u0425\\u0430\\u0441\\u0441\\u0430\\u043d\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0009-0006-7989-7077\", \"affiliation\": \"Astrakhan State Medical University\", \"full_name\": \"M. M. Hassan\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0009-0001-7562-2096\", \"affiliation\": \"\\u0410\\u0441\\u0442\\u0440\\u0430\\u0445\\u0430\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0433\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0430\\u0440\\u0441\\u0442\\u0432\\u0435\\u043d\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442\", \"full_name\": \"\\u041d. \\u042d. \\u0420\\u0430\\u043c\\u0430\\u0437\\u0430\\u043d\\u043e\\u0432\\u0430\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0009-0001-7562-2096\", \"affiliation\": \"Astrakhan State Medical University\", \"full_name\": \"N. E. Ramazanova\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0003-0481-8662\", \"affiliation\": \"\\u0410\\u0441\\u0442\\u0440\\u0430\\u0445\\u0430\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0433\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0430\\u0440\\u0441\\u0442\\u0432\\u0435\\u043d\\u043d\\u044b\\u0439 \\u043c\\u0435\\u0434\\u0438\\u0446\\u0438\\u043d\\u0441\\u043a\\u0438\\u0439 \\u0443\\u043d\\u0438\\u0432\\u0435\\u0440\\u0441\\u0438\\u0442\\u0435\\u0442\", \"full_name\": \"\\u041c. \\u041d. \\u0414\\u0436\\u0430\\u043c\\u0431\\u0438\\u0435\\u0432\\u0430\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0003-0481-8662\", \"affiliation\": \"Astrakhan State Medical University\", \"full_name\": \"M. N. Dzhambieva\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0002-6999-9671\", \"affiliation\": \"\\u0424\\u0435\\u0434\\u0435\\u0440\\u0430\\u043b\\u044c\\u043d\\u044b\\u0439 \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440 \\u0441\\u0435\\u0440\\u0434\\u0435\\u0447\\u043d\\u043e-\\u0441\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0438\\u0441\\u0442\\u043e\\u0439 \\u0445\\u0438\\u0440\\u0443\\u0440\\u0433\\u0438\\u0438\", \"full_name\": \"\\u0413. \\u041c. \\u041c\\u0430\\u0433\\u043e\\u043c\\u0435\\u0434\\u043e\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0002-6999-9671\", \"affiliation\": \"Federal Center for Cardio-Vascular Surgery\", \"full_name\": \"G. M. Magomedov\"}}, {\"ru\": {\"orcid\": \"0000-0002-9924-5125\", \"affiliation\": \"\\u0424\\u0435\\u0434\\u0435\\u0440\\u0430\\u043b\\u044c\\u043d\\u044b\\u0439 \\u0446\\u0435\\u043d\\u0442\\u0440 \\u0441\\u0435\\u0440\\u0434\\u0435\\u0447\\u043d\\u043e-\\u0441\\u043e\\u0441\\u0443\\u0434\\u0438\\u0441\\u0442\\u043e\\u0439 \\u0445\\u0438\\u0440\\u0443\\u0440\\u0433\\u0438\\u0438\", \"full_name\": \"\\u0418. \\u0418. \\u0427\\u0435\\u0440\\u043d\\u043e\\u0432\"}, \"en\": {\"orcid\": \"0000-0002-9924-5125\", \"affiliation\": \"Federal Center for Cardio-Vascular Surgery\", \"full_name\": \"I. I. Chernov\"}}]}"],"dateIssued":["2025-04-01"],"dateIssued_keyword":["2025-04-01","2025"],"dateIssued_ac":["2025-04-01\n|||\n2025-04-01","2025"],"dateIssued.year":[2025],"dateIssued.year_sort":"2025","dc.date.published":["2025-04-01"],"dc.origin":["https://surgonco.elpub.ru/jour/article/view/1048"],"dc.citation":["Lawton J.S., Tamis-Holland J.E., Bangalore S., Bates E.R., Beckie T.M., Bischoff J.M., et al. 2021 ACC/AHA/SCAI Guideline for coronary artery revascularization: a report of the American college of cardiology/American heart association joint committee on clinical practice guidelines. J Am Coll Cardiol. 2022;79:e21–129. DOI: 10.1016/j.jacc.2021.09.006","Gianoli M., de Jong A.R., Jacob K.A., Namba H.F., van der Kaaij N.P., van der Harst P., et al. Minimally invasive surgery or stenting for left anterior descending artery disease — meta-analysis. Int J Cardiol Hear Vasc. 2022;40:101046. DOI: 10.1016/j.ijcha.2022.101046","Xu Y., Li Y., Bao W., Qiu S. MIDCAB versus off-pump CABG: Comparative study. Hellenic J Cardiol. 2020;61:120–4. DOI:10.1016/j.hjc.2018.12.004","Kettering K., Dapunt O., Baer F.M. Minimally invasive direct coronary artery bypass grafting: a systematic review. J Cardiovasc Surg (Torino). 2004;45:255–64. PMID: 15179338","Manuel L., Fong L.S., Betts K., Bassin L., Wolfenden H. LIMA to LAD grafting returns patient survival to age-matched population: 20-year outcomes of MIDCAB surgery. Interact Cardiovasc Thorac Surg. 2022; 35(4):ivac243. DOI:10.1093/icvts/ivac243","Шабаев И.Ф., Козырин К.А., Тарасов Р.С. Отдаленные результаты минимально инвазивного коронарного шунтирования на работающем сердце. Патология кровообращения и кардиохирургия. 2020;24(3):62–9. DOI: 10.21688/1681-3472-2020-3-62-69","Sheu J.J., Wang J.S., Lai S.T., Yu T.J., Weng Z.C., Shih C.C. Minimally-invasive, direct coronary artery bypass grafting. Chinese Med J. 1998;61:507–12. DOI: 10.21037/amj.2020.03.05","Gofus J., Cerny S., Shahin Y., Sorm Z., Vobornik M., Smolak P., et al. Robot-assisted vs. conventional MIDCAB: A propensity-matched analysis. Front Cardiovasc Med. 2022;9:943076. DOI: 10.3389/fcvm.2022.943076","Лев Г.В., Жбанов И.В., Киладзе И.З., Урюжников В.В., Шабалкин Б.В. Результаты операций MIDCAB И OPCAB при изолированном шунтировании передней нисходящей артерии. Минимально инвазивная сердечно-сосудистая хирургия. 2022;1(1):53–62.","Raja S.G., Garg S., Rochon M., Daley S., De Robertis F., Bahrami T. Short-term clinical outcomes and long-term survival of minimally invasive direct coronary artery bypass grafting. Ann Cardiothorac Surg. 2018;7:621–7. DOI: 10.21037/acs.2018.06.14","Zhang S., Chen S., Yang K., Li Y., Yun Y., Zhang X., et al. Minimally invasive direct coronary artery bypass versus percutaneous coronary intervention for isolated left anterior descending artery stenosis: an updated meta-analysis. Heart Surg Forum. 2023;26:E114–25. DOI: 10.1532/hsf.5211","Puskas J.D., Halkos M.E., DeRose J.J., Bagiella E., Miller M.A., Overbey J., et al. Hybrid coronary revascularization for the treatment of multivessel coronary artery disease: a multicenter observational study. J Am Coll Cardiol. 2016;68:356–65. DOI: 10.1016/j.jacc.2016.05.032","Dixon L.K., Akberali U., Di Tommaso E., George S.J., Johnson T.W., Bruno V.D. Hybrid coronary revascularization versus coronary artery bypass grafting for multivessel coronary artery disease: A systematic review and meta-analysis. Int J Cardiol. 2022;359:20–7. DOI: 10.1016/j.ijcard.2022.04.030","Nagraj S., Tzoumas A., Kakargias F., Giannopoulos S., Ntoumaziou A., Kokkinidis D.G., et al. Hybrid coronary revascularization (HCR) versus coronary artery bypass grafting (CABG) in multivessel coronary artery disease (MVCAD): A meta-analysis of 14 studies comprising 4226 patients. Catheter Cardiovasc Interv. 2022;100:1182–94. DOI: 10.1002/ccd.30446","Зеньков А.А., Исаев М.Н., Чернов И.И. Мини-инвазивное многососудистое коронарное шунтирование — опыт первых шестисот операций. Минимально инвазивная сердечно-сосудистая хирургия. 2023;2(1):8–17.","Lawton J.S., Tamis-Holland J.E., Bangalore S., Bates E.R., Beckie T.M., Bischoff J.M., et al. 2021 ACC/AHA/SCAI Guideline for coronary artery revascularization: a report of the American college of cardiology/American heart association joint committee on clinical practice guidelines. J Am Coll Cardiol. 2022;79:e21–129. DOI: 10.1016/j.jacc.2021.09.006","Gianoli M., de Jong A.R., Jacob K.A., Namba H.F., van der Kaaij N.P., van der Harst P., et al. Minimally invasive surgery or stenting for left anterior descending artery disease — meta-analysis. Int J Cardiol Hear Vasc. 2022;40:101046. DOI: 10.1016/j.ijcha.2022.101046","Xu Y., Li Y., Bao W., Qiu S. MIDCAB versus off-pump CABG: Comparative study. Hellenic J Cardiol. 2020;61:120–4. DOI:10.1016/j.hjc.2018.12.004","Kettering K., Dapunt O., Baer F.M. Minimally invasive direct coronary artery bypass grafting: a systematic review. J Cardiovasc Surg (Torino). 2004;45:255–64. PMID: 15179338","Manuel L., Fong L.S., Betts K., Bassin L., Wolfenden H. LIMA to LAD grafting returns patient survival to age-matched population: 20-year outcomes of MIDCAB surgery. Interact Cardiovasc Thorac Surg. 2022; 35(4):ivac243. DOI:10.1093/icvts/ivac243","Шабаев И.Ф., Козырин К.А., Тарасов Р.С. Отдаленные результаты минимально инвазивного коронарного шунтирования на работающем сердце. Патология кровообращения и кардиохирургия. 2020;24(3):62–9. DOI: 10.21688/1681-3472-2020-3-62-69","Sheu J.J., Wang J.S., Lai S.T., Yu T.J., Weng Z.C., Shih C.C. Minimally-invasive, direct coronary artery bypass grafting. Chinese Med J. 1998;61:507–12. DOI: 10.21037/amj.2020.03.05","Gofus J., Cerny S., Shahin Y., Sorm Z., Vobornik M., Smolak P., et al. Robot-assisted vs. conventional MIDCAB: A propensity-matched analysis. Front Cardiovasc Med. 2022;9:943076. DOI: 10.3389/fcvm.2022.943076","Лев Г.В., Жбанов И.В., Киладзе И.З., Урюжников В.В., Шабалкин Б.В. Результаты операций MIDCAB И OPCAB при изолированном шунтировании передней нисходящей артерии. Минимально инвазивная сердечно-сосудистая хирургия. 2022;1(1):53–62.","Raja S.G., Garg S., Rochon M., Daley S., De Robertis F., Bahrami T. Short-term clinical outcomes and long-term survival of minimally invasive direct coronary artery bypass grafting. Ann Cardiothorac Surg. 2018;7:621–7. DOI: 10.21037/acs.2018.06.14","Zhang S., Chen S., Yang K., Li Y., Yun Y., Zhang X., et al. Minimally invasive direct coronary artery bypass versus percutaneous coronary intervention for isolated left anterior descending artery stenosis: an updated meta-analysis. Heart Surg Forum. 2023;26:E114–25. DOI: 10.1532/hsf.5211","Puskas J.D., Halkos M.E., DeRose J.J., Bagiella E., Miller M.A., Overbey J., et al. Hybrid coronary revascularization for the treatment of multivessel coronary artery disease: a multicenter observational study. J Am Coll Cardiol. 2016;68:356–65. DOI: 10.1016/j.jacc.2016.05.032","Dixon L.K., Akberali U., Di Tommaso E., George S.J., Johnson T.W., Bruno V.D. Hybrid coronary revascularization versus coronary artery bypass grafting for multivessel coronary artery disease: A systematic review and meta-analysis. Int J Cardiol. 2022;359:20–7. DOI: 10.1016/j.ijcard.2022.04.030","Nagraj S., Tzoumas A., Kakargias F., Giannopoulos S., Ntoumaziou A., Kokkinidis D.G., et al. Hybrid coronary revascularization (HCR) versus coronary artery bypass grafting (CABG) in multivessel coronary artery disease (MVCAD): A meta-analysis of 14 studies comprising 4226 patients. Catheter Cardiovasc Interv. 2022;100:1182–94. DOI: 10.1002/ccd.30446","Зеньков А.А., Исаев М.Н., Чернов И.И. Мини-инвазивное многососудистое коронарное шунтирование — опыт первых шестисот операций. Минимально инвазивная сердечно-сосудистая хирургия. 2023;2(1):8–17."],"dc.citation.ru":["Lawton J.S., Tamis-Holland J.E., Bangalore S., Bates E.R., Beckie T.M., Bischoff J.M., et al. 2021 ACC/AHA/SCAI Guideline for coronary artery revascularization: a report of the American college of cardiology/American heart association joint committee on clinical practice guidelines. J Am Coll Cardiol. 2022;79:e21–129. DOI: 10.1016/j.jacc.2021.09.006","Gianoli M., de Jong A.R., Jacob K.A., Namba H.F., van der Kaaij N.P., van der Harst P., et al. Minimally invasive surgery or stenting for left anterior descending artery disease — meta-analysis. Int J Cardiol Hear Vasc. 2022;40:101046. DOI: 10.1016/j.ijcha.2022.101046","Xu Y., Li Y., Bao W., Qiu S. MIDCAB versus off-pump CABG: Comparative study. Hellenic J Cardiol. 2020;61:120–4. DOI:10.1016/j.hjc.2018.12.004","Kettering K., Dapunt O., Baer F.M. Minimally invasive direct coronary artery bypass grafting: a systematic review. J Cardiovasc Surg (Torino). 2004;45:255–64. PMID: 15179338","Manuel L., Fong L.S., Betts K., Bassin L., Wolfenden H. LIMA to LAD grafting returns patient survival to age-matched population: 20-year outcomes of MIDCAB surgery. Interact Cardiovasc Thorac Surg. 2022; 35(4):ivac243. DOI:10.1093/icvts/ivac243","Шабаев И.Ф., Козырин К.А., Тарасов Р.С. Отдаленные результаты минимально инвазивного коронарного шунтирования на работающем сердце. Патология кровообращения и кардиохирургия. 2020;24(3):62–9. DOI: 10.21688/1681-3472-2020-3-62-69","Sheu J.J., Wang J.S., Lai S.T., Yu T.J., Weng Z.C., Shih C.C. Minimally-invasive, direct coronary artery bypass grafting. Chinese Med J. 1998;61:507–12. DOI: 10.21037/amj.2020.03.05","Gofus J., Cerny S., Shahin Y., Sorm Z., Vobornik M., Smolak P., et al. Robot-assisted vs. conventional MIDCAB: A propensity-matched analysis. Front Cardiovasc Med. 2022;9:943076. DOI: 10.3389/fcvm.2022.943076","Лев Г.В., Жбанов И.В., Киладзе И.З., Урюжников В.В., Шабалкин Б.В. Результаты операций MIDCAB И OPCAB при изолированном шунтировании передней нисходящей артерии. Минимально инвазивная сердечно-сосудистая хирургия. 2022;1(1):53–62.","Raja S.G., Garg S., Rochon M., Daley S., De Robertis F., Bahrami T. Short-term clinical outcomes and long-term survival of minimally invasive direct coronary artery bypass grafting. Ann Cardiothorac Surg. 2018;7:621–7. DOI: 10.21037/acs.2018.06.14","Zhang S., Chen S., Yang K., Li Y., Yun Y., Zhang X., et al. Minimally invasive direct coronary artery bypass versus percutaneous coronary intervention for isolated left anterior descending artery stenosis: an updated meta-analysis. Heart Surg Forum. 2023;26:E114–25. DOI: 10.1532/hsf.5211","Puskas J.D., Halkos M.E., DeRose J.J., Bagiella E., Miller M.A., Overbey J., et al. Hybrid coronary revascularization for the treatment of multivessel coronary artery disease: a multicenter observational study. J Am Coll Cardiol. 2016;68:356–65. DOI: 10.1016/j.jacc.2016.05.032","Dixon L.K., Akberali U., Di Tommaso E., George S.J., Johnson T.W., Bruno V.D. Hybrid coronary revascularization versus coronary artery bypass grafting for multivessel coronary artery disease: A systematic review and meta-analysis. Int J Cardiol. 2022;359:20–7. DOI: 10.1016/j.ijcard.2022.04.030","Nagraj S., Tzoumas A., Kakargias F., Giannopoulos S., Ntoumaziou A., Kokkinidis D.G., et al. Hybrid coronary revascularization (HCR) versus coronary artery bypass grafting (CABG) in multivessel coronary artery disease (MVCAD): A meta-analysis of 14 studies comprising 4226 patients. Catheter Cardiovasc Interv. 2022;100:1182–94. DOI: 10.1002/ccd.30446","Зеньков А.А., Исаев М.Н., Чернов И.И. Мини-инвазивное многососудистое коронарное шунтирование — опыт первых шестисот операций. Минимально инвазивная сердечно-сосудистая хирургия. 2023;2(1):8–17."],"dc.citation.en":["Lawton J.S., Tamis-Holland J.E., Bangalore S., Bates E.R., Beckie T.M., Bischoff J.M., et al. 2021 ACC/AHA/SCAI Guideline for coronary artery revascularization: a report of the American college of cardiology/American heart association joint committee on clinical practice guidelines. J Am Coll Cardiol. 2022;79:e21–129. DOI: 10.1016/j.jacc.2021.09.006","Gianoli M., de Jong A.R., Jacob K.A., Namba H.F., van der Kaaij N.P., van der Harst P., et al. Minimally invasive surgery or stenting for left anterior descending artery disease — meta-analysis. Int J Cardiol Hear Vasc. 2022;40:101046. DOI: 10.1016/j.ijcha.2022.101046","Xu Y., Li Y., Bao W., Qiu S. MIDCAB versus off-pump CABG: Comparative study. Hellenic J Cardiol. 2020;61:120–4. DOI:10.1016/j.hjc.2018.12.004","Kettering K., Dapunt O., Baer F.M. Minimally invasive direct coronary artery bypass grafting: a systematic review. J Cardiovasc Surg (Torino). 2004;45:255–64. PMID: 15179338","Manuel L., Fong L.S., Betts K., Bassin L., Wolfenden H. LIMA to LAD grafting returns patient survival to age-matched population: 20-year outcomes of MIDCAB surgery. Interact Cardiovasc Thorac Surg. 2022; 35(4):ivac243. DOI:10.1093/icvts/ivac243","Шабаев И.Ф., Козырин К.А., Тарасов Р.С. Отдаленные результаты минимально инвазивного коронарного шунтирования на работающем сердце. Патология кровообращения и кардиохирургия. 2020;24(3):62–9. DOI: 10.21688/1681-3472-2020-3-62-69","Sheu J.J., Wang J.S., Lai S.T., Yu T.J., Weng Z.C., Shih C.C. Minimally-invasive, direct coronary artery bypass grafting. Chinese Med J. 1998;61:507–12. DOI: 10.21037/amj.2020.03.05","Gofus J., Cerny S., Shahin Y., Sorm Z., Vobornik M., Smolak P., et al. Robot-assisted vs. conventional MIDCAB: A propensity-matched analysis. Front Cardiovasc Med. 2022;9:943076. DOI: 10.3389/fcvm.2022.943076","Лев Г.В., Жбанов И.В., Киладзе И.З., Урюжников В.В., Шабалкин Б.В. Результаты операций MIDCAB И OPCAB при изолированном шунтировании передней нисходящей артерии. Минимально инвазивная сердечно-сосудистая хирургия. 2022;1(1):53–62.","Raja S.G., Garg S., Rochon M., Daley S., De Robertis F., Bahrami T. Short-term clinical outcomes and long-term survival of minimally invasive direct coronary artery bypass grafting. Ann Cardiothorac Surg. 2018;7:621–7. DOI: 10.21037/acs.2018.06.14","Zhang S., Chen S., Yang K., Li Y., Yun Y., Zhang X., et al. Minimally invasive direct coronary artery bypass versus percutaneous coronary intervention for isolated left anterior descending artery stenosis: an updated meta-analysis. Heart Surg Forum. 2023;26:E114–25. DOI: 10.1532/hsf.5211","Puskas J.D., Halkos M.E., DeRose J.J., Bagiella E., Miller M.A., Overbey J., et al. Hybrid coronary revascularization for the treatment of multivessel coronary artery disease: a multicenter observational study. J Am Coll Cardiol. 2016;68:356–65. DOI: 10.1016/j.jacc.2016.05.032","Dixon L.K., Akberali U., Di Tommaso E., George S.J., Johnson T.W., Bruno V.D. Hybrid coronary revascularization versus coronary artery bypass grafting for multivessel coronary artery disease: A systematic review and meta-analysis. Int J Cardiol. 2022;359:20–7. DOI: 10.1016/j.ijcard.2022.04.030","Nagraj S., Tzoumas A., Kakargias F., Giannopoulos S., Ntoumaziou A., Kokkinidis D.G., et al. Hybrid coronary revascularization (HCR) versus coronary artery bypass grafting (CABG) in multivessel coronary artery disease (MVCAD): A meta-analysis of 14 studies comprising 4226 patients. Catheter Cardiovasc Interv. 2022;100:1182–94. DOI: 10.1002/ccd.30446","Зеньков А.А., Исаев М.Н., Чернов И.И. Мини-инвазивное многососудистое коронарное шунтирование — опыт первых шестисот операций. Минимально инвазивная сердечно-сосудистая хирургия. 2023;2(1):8–17."],"dc.identifier.uri":["http://hdl.handle.net/123456789/8911"],"dc.date.accessioned_dt":"2025-07-09T13:58:53Z","dc.date.accessioned":["2025-07-09T13:58:53Z"],"dc.date.available":["2025-07-09T13:58:53Z"],"publication_grp":["123456789/8911"],"bi_4_dis_filter":["ventricular septum\n|||\nventricular septum","coronary heart disease\n|||\ncoronary heart disease","межжелудочковая перегородка\n|||\nмежжелудочковая перегородка","postoperative complications\n|||\npostoperative complications","левосторонняя мини-торакотомия\n|||\nлевосторонняя мини-торакотомия","minimally invasive coronary bypass surgery\n|||\nminimally invasive coronary bypass surgery","off-pump coronary bypass surgery\n|||\noff-pump coronary bypass surgery","малоинвазивные хирургические операции\n|||\nмалоинвазивные хирургические операции","ишемическая болезнь сердца\n|||\nишемическая болезнь сердца","мини-инвазивное коронарное шунтирование\n|||\nмини-инвазивное коронарное шунтирование","послеоперационные осложнения\n|||\nпослеоперационные осложнения","left-sided minithoracotomy\n|||\nleft-sided minithoracotomy","коронарное шунтирование на работающем сердце\n|||\nкоронарное шунтирование на работающем сердце","minimally invasive surgical procedures\n|||\nminimally invasive surgical procedures"],"bi_4_dis_partial":["ventricular septum","левосторонняя мини-торакотомия","ишемическая болезнь сердца","послеоперационные осложнения","коронарное шунтирование на работающем сердце","малоинвазивные хирургические операции","minimally invasive surgical procedures","мини-инвазивное коронарное шунтирование","off-pump coronary bypass surgery","postoperative complications","coronary heart disease","left-sided minithoracotomy","межжелудочковая перегородка","minimally invasive coronary bypass surgery"],"bi_4_dis_value_filter":["ventricular septum","левосторонняя мини-торакотомия","ишемическая болезнь сердца","послеоперационные осложнения","коронарное шунтирование на работающем сердце","малоинвазивные хирургические операции","minimally invasive surgical procedures","мини-инвазивное коронарное шунтирование","off-pump coronary bypass surgery","postoperative complications","coronary heart disease","left-sided minithoracotomy","межжелудочковая перегородка","minimally invasive coronary bypass surgery"],"bi_sort_1_sort":"minimally invasive off-pump coronary artery bypass grafting of the anterior descending artery: single-center experience","bi_sort_3_sort":"2025-07-09T13:58:53Z","read":["g0"],"_version_":1837178063560900608}]},"facet_counts":{"facet_queries":{},"facet_fields":{},"facet_dates":{},"facet_ranges":{},"facet_intervals":{}},"highlighting":{"2-8043":{"dc.abstract.en":[" satisfactory cosmetic effect. However, disease recurrence was observed three years after surgery. effect. However, disease recurrence was observed three years after surgery. effective approach"],"dc.abstract":["-free survival rates as a radical treatment method. Conclusion. Bronchoplastic surgery is an effective approach"]},"2-8038":{"dc.abstract.en":["-assisted thoracoscopic surgery (VATS) is an effective modality when biopsies are inconclusive, especially for lesions"],"dc.abstract":["-assisted thoracoscopic surgery (VATS) is an effective modality when biopsies are inconclusive, especially for lesions"]},"2-8027":{"dc.abstract.en":[" and development of effective treatment strategies. Immune checkpoint inhibitors have shown a significant increase"],"dc.abstract":[" and development of effective treatment strategies. Immune checkpoint inhibitors have shown a significant increase"]},"2-8022":{"dc.abstract.en":[">MIDCAB is an effective technique to achieve revascularization of the anterior descending artery that ensures low"],"dc.abstract":[">MIDCAB is an effective technique to achieve revascularization of the anterior descending artery that ensures low"]}}} -->

Автор

Ключевое слово

Коллекция

Дополнительно:

Период публикации

Научный руководитель

Оппонент

По вашему запросу найдено документов: 45

Страница 5 из 5

G(8344) mutation as the only manifestation of disease in a carrier of myoclonus epilepsy and ragged-red fibers (MERRF) syndrome. Am J Hum Genet. 1993r;52(3):551–6. PMID: 8447321" [11]=> string(289) "Мазунин И.О., Володько Н.В., Стариковская Е.Б., Сукерник Р.И. Митохондриальный геном и митохондриальные заболевания человека. Молекулярная биология. 2010;44(5):755–72." [12]=> string(201) "Celentano V., Esposito E., Perrotta S., Giglio M.C., Tarquini R., Luglio G., et al. Madelung disease: report of a case and review of the literature. Acta Chir Belg. 2014;114(6):417–20. PMID: 26021689" [13]=> string(191) "Lemaitre M., Chevalier B., Jannin A., Bourry J., Espiard S., Vantyghem M.C. Multiple symmetric and multiple familial lipomatosis. Presse Med. 2021;50(3):104077. DOI: 10.1016/j.lpm.2021.104077" [14]=> string(494) "Вецмадян Е.А., Труфанов Г.Е., Рязанов В.В., Мостовая О.Т., Новиков К.В., Карайванов Н.С. Ультразвуковая диагностика липом мягких тканей с использованием методик цветного допплеровского картирования и эластографии. Вестник Российской Военно-медицинской академии. 2012;2(38):43–50." [15]=> string(227) "Богов А.А., Андреев П.С., Филиппов В.Л., Топыркин В.Г. Оперативное лечение болезни Маделунга. Практическая медицина. 2018;16(7-1):90–3." [16]=> string(324) "Уракова Е.В., Нестеров О.В., Ильина Р.Ю., Лексин Р.В. Хирургическая тактика при рецидивирующем липоматозе (болезни Маделунга). Клинический случай. Практическая медицина. 2022;20(6):131–3." [17]=> string(527) "Егай А.А., Тентимишев А.Э., Норматов Р.М., Тян А.С. Хирургическое лечение множественного симметричного липоматоза (болезнь Маделунга), осложненного сдавлением яремных вен с обеих сторон. Преимущества липэктомии перед липосакцией. Научное обозрение. Медицинские науки. 2022;1:5– 10. DOI: 10.17513/srms.1225" [18]=> string(379) "Тимербулатов М.В., Шорнина А.С., Лихтер Р.А., Каипов А.Э. Оценка липосакции в структуре абдоминопластики и сочетанной герниоабдоминопластики. Креативная хирургия и онкология. 2023;13(4):278–83. DOI: 10.24060/2076-3093-2023-13-4-278-283" [19]=> string(141) "Dang Y., Du X., Ou X., Zheng Q., Xie F. Advances in diagnosis and treatment of Madelung’s deformity. Am J Transl Res. 2023;15(7):4416–24." [20]=> string(276) "Leti Acciaro A, Garagnani L, Lando M, Lana D, Sartini S, Adani R. Modified dome osteotomy and anterior locking plate fixation for distal radius variant of Madelung deformity: a retrospective study. J Plast Surg Hand Surg. 2022;56(2):121–6. DOI: 10.1080/2000656X.2021.1934845" [21]=> string(185) "Liu Q., Lyu H., Xu B., Lee J.H. Madelung disease epidemiology and clinical characteristics: a systemic review. Aesthetic Plast Surg. 2021;45(3):977–86. DOI: 10.1007/s00266-020-02083-5" [22]=> string(167) "Sia K.J., Tang I.P., Tan T.Y. Multiple symmetrical lipomatosis: case report and literature review. J Laryngol Otol. 2012;126(7):756–8. DOI: 10.1017/S0022215112000709" [23]=> string(209) "Kratz C., Lenard H.G., Ruzicka T., Gärtner J. Multiple symmetric lipomatosis: an unusual cause of childhood obesity and mental retardation. Eur J Paediatr Neurol. 2000;4(2):63–7. DOI: 10.1053/ejpn.2000.0264" [24]=> string(210) "Nounla J., Rolle U., Gräfe G., Kräling K. Benign symmetric lipomatosis with myelomeningocele in an adolescent: An uncommon association-case report. J Pediatr Surg. 2001;36(7):E13. DOI: 10.1053/jpsu.2001.24776" [25]=> string(93) "Madelung O.W. Über den Fetthals (diffuses Lipom des Halses). Arch Klin Chir. 1888;37:106-30." [26]=> string(91) "Lanois P.E., Bensaude R. De ladeno-lipomatosesymetrique. Bull Mem Soc Med Hosp. 1898;1:298." [27]=> string(204) "El Ouahabi H., Doubi S., Lahlou K., Boujraf S., Ajdi F. Launois-bensaude syndrome: A benign symmetric lipomatosis without alcohol association. Ann Afr Med. 2017;16(1):33–4. DOI: 10.4103/1596-3519.202082" [28]=> string(176) "Chen C.Y., Fang Q.Q., Wang X.F., Zhang M.X., Zhao W.Y., Shi B.H., et al. Madelung’s disease: lipectomy or liposuction? Biomed Res Int. 2018;3975974. DOI: 10.1155/2018/3975974" [29]=> string(123) "Coker J.E., Bryan J.A. Endocrine and metabolic disorders: Causes and pathogenesis of obesity. J. Fam. Pract. 2008;4:21–6." [30]=> string(262) "González-García R., Rodríguez-Campo F.J., Sastre-Pérez J., Muñoz-Guerra M.F. Benign symmetric lipomatosis (Madelung’s disease): case reports and current management. Aesthetic Plast Surg. 2004;28(2):108– 12; discussion 113. DOI: 10.1007/s00266-004-3123-5" [31]=> string(326) "Holme E., Larsson N.G., Oldfors A., Tulinius M., Sahlin P., Stenman G. Multiple symmetric lipomas with high levels of mtDNA with the tRNA(Lys) A-->G(8344) mutation as the only manifestation of disease in a carrier of myoclonus epilepsy and ragged-red fibers (MERRF) syndrome. Am J Hum Genet. 1993r;52(3):551–6. PMID: 8447321" [32]=> string(289) "Мазунин И.О., Володько Н.В., Стариковская Е.Б., Сукерник Р.И. Митохондриальный геном и митохондриальные заболевания человека. Молекулярная биология. 2010;44(5):755–72." [33]=> string(201) "Celentano V., Esposito E., Perrotta S., Giglio M.C., Tarquini R., Luglio G., et al. Madelung disease: report of a case and review of the literature. Acta Chir Belg. 2014;114(6):417–20. PMID: 26021689" [34]=> string(191) "Lemaitre M., Chevalier B., Jannin A., Bourry J., Espiard S., Vantyghem M.C. Multiple symmetric and multiple familial lipomatosis. Presse Med. 2021;50(3):104077. DOI: 10.1016/j.lpm.2021.104077" [35]=> string(494) "Вецмадян Е.А., Труфанов Г.Е., Рязанов В.В., Мостовая О.Т., Новиков К.В., Карайванов Н.С. Ультразвуковая диагностика липом мягких тканей с использованием методик цветного допплеровского картирования и эластографии. Вестник Российской Военно-медицинской академии. 2012;2(38):43–50." [36]=> string(227) "Богов А.А., Андреев П.С., Филиппов В.Л., Топыркин В.Г. Оперативное лечение болезни Маделунга. Практическая медицина. 2018;16(7-1):90–3." [37]=> string(324) "Уракова Е.В., Нестеров О.В., Ильина Р.Ю., Лексин Р.В. Хирургическая тактика при рецидивирующем липоматозе (болезни Маделунга). Клинический случай. Практическая медицина. 2022;20(6):131–3." [38]=> string(527) "Егай А.А., Тентимишев А.Э., Норматов Р.М., Тян А.С. Хирургическое лечение множественного симметричного липоматоза (болезнь Маделунга), осложненного сдавлением яремных вен с обеих сторон. Преимущества липэктомии перед липосакцией. Научное обозрение. Медицинские науки. 2022;1:5– 10. DOI: 10.17513/srms.1225" [39]=> string(379) "Тимербулатов М.В., Шорнина А.С., Лихтер Р.А., Каипов А.Э. Оценка липосакции в структуре абдоминопластики и сочетанной герниоабдоминопластики. Креативная хирургия и онкология. 2023;13(4):278–83. DOI: 10.24060/2076-3093-2023-13-4-278-283" [40]=> string(141) "Dang Y., Du X., Ou X., Zheng Q., Xie F. Advances in diagnosis and treatment of Madelung’s deformity. Am J Transl Res. 2023;15(7):4416–24." [41]=> string(276) "Leti Acciaro A, Garagnani L, Lando M, Lana D, Sartini S, Adani R. Modified dome osteotomy and anterior locking plate fixation for distal radius variant of Madelung deformity: a retrospective study. J Plast Surg Hand Surg. 2022;56(2):121–6. DOI: 10.1080/2000656X.2021.1934845" } ["dc.citation.ru"]=> array(21) { [0]=> string(185) "Liu Q., Lyu H., Xu B., Lee J.H. Madelung disease epidemiology and clinical characteristics: a systemic review. Aesthetic Plast Surg. 2021;45(3):977–86. DOI: 10.1007/s00266-020-02083-5" [1]=> string(167) "Sia K.J., Tang I.P., Tan T.Y. Multiple symmetrical lipomatosis: case report and literature review. J Laryngol Otol. 2012;126(7):756–8. DOI: 10.1017/S0022215112000709" [2]=> string(209) "Kratz C., Lenard H.G., Ruzicka T., Gärtner J. Multiple symmetric lipomatosis: an unusual cause of childhood obesity and mental retardation. Eur J Paediatr Neurol. 2000;4(2):63–7. DOI: 10.1053/ejpn.2000.0264" [3]=> string(210) "Nounla J., Rolle U., Gräfe G., Kräling K. Benign symmetric lipomatosis with myelomeningocele in an adolescent: An uncommon association-case report. J Pediatr Surg. 2001;36(7):E13. DOI: 10.1053/jpsu.2001.24776" [4]=> string(93) "Madelung O.W. Über den Fetthals (diffuses Lipom des Halses). Arch Klin Chir. 1888;37:106-30." [5]=> string(91) "Lanois P.E., Bensaude R. De ladeno-lipomatosesymetrique. Bull Mem Soc Med Hosp. 1898;1:298." [6]=> string(204) "El Ouahabi H., Doubi S., Lahlou K., Boujraf S., Ajdi F. Launois-bensaude syndrome: A benign symmetric lipomatosis without alcohol association. Ann Afr Med. 2017;16(1):33–4. DOI: 10.4103/1596-3519.202082" [7]=> string(176) "Chen C.Y., Fang Q.Q., Wang X.F., Zhang M.X., Zhao W.Y., Shi B.H., et al. Madelung’s disease: lipectomy or liposuction? Biomed Res Int. 2018;3975974. DOI: 10.1155/2018/3975974" [8]=> string(123) "Coker J.E., Bryan J.A. Endocrine and metabolic disorders: Causes and pathogenesis of obesity. J. Fam. Pract. 2008;4:21–6." [9]=> string(262) "González-García R., Rodríguez-Campo F.J., Sastre-Pérez J., Muñoz-Guerra M.F. Benign symmetric lipomatosis (Madelung’s disease): case reports and current management. Aesthetic Plast Surg. 2004;28(2):108– 12; discussion 113. DOI: 10.1007/s00266-004-3123-5" [10]=> string(326) "Holme E., Larsson N.G., Oldfors A., Tulinius M., Sahlin P., Stenman G. Multiple symmetric lipomas with high levels of mtDNA with the tRNA(Lys) A-->G(8344) mutation as the only manifestation of disease in a carrier of myoclonus epilepsy and ragged-red fibers (MERRF) syndrome. Am J Hum Genet. 1993r;52(3):551–6. PMID: 8447321" [11]=> string(289) "Мазунин И.О., Володько Н.В., Стариковская Е.Б., Сукерник Р.И. Митохондриальный геном и митохондриальные заболевания человека. Молекулярная биология. 2010;44(5):755–72." [12]=> string(201) "Celentano V., Esposito E., Perrotta S., Giglio M.C., Tarquini R., Luglio G., et al. Madelung disease: report of a case and review of the literature. Acta Chir Belg. 2014;114(6):417–20. PMID: 26021689" [13]=> string(191) "Lemaitre M., Chevalier B., Jannin A., Bourry J., Espiard S., Vantyghem M.C. Multiple symmetric and multiple familial lipomatosis. Presse Med. 2021;50(3):104077. DOI: 10.1016/j.lpm.2021.104077" [14]=> string(494) "Вецмадян Е.А., Труфанов Г.Е., Рязанов В.В., Мостовая О.Т., Новиков К.В., Карайванов Н.С. Ультразвуковая диагностика липом мягких тканей с использованием методик цветного допплеровского картирования и эластографии. Вестник Российской Военно-медицинской академии. 2012;2(38):43–50." [15]=> string(227) "Богов А.А., Андреев П.С., Филиппов В.Л., Топыркин В.Г. Оперативное лечение болезни Маделунга. Практическая медицина. 2018;16(7-1):90–3." [16]=> string(324) "Уракова Е.В., Нестеров О.В., Ильина Р.Ю., Лексин Р.В. Хирургическая тактика при рецидивирующем липоматозе (болезни Маделунга). Клинический случай. Практическая медицина. 2022;20(6):131–3." [17]=> string(527) "Егай А.А., Тентимишев А.Э., Норматов Р.М., Тян А.С. Хирургическое лечение множественного симметричного липоматоза (болезнь Маделунга), осложненного сдавлением яремных вен с обеих сторон. Преимущества липэктомии перед липосакцией. Научное обозрение. Медицинские науки. 2022;1:5– 10. DOI: 10.17513/srms.1225" [18]=> string(379) "Тимербулатов М.В., Шорнина А.С., Лихтер Р.А., Каипов А.Э. Оценка липосакции в структуре абдоминопластики и сочетанной герниоабдоминопластики. Креативная хирургия и онкология. 2023;13(4):278–83. DOI: 10.24060/2076-3093-2023-13-4-278-283" [19]=> string(141) "Dang Y., Du X., Ou X., Zheng Q., Xie F. Advances in diagnosis and treatment of Madelung’s deformity. Am J Transl Res. 2023;15(7):4416–24." [20]=> string(276) "Leti Acciaro A, Garagnani L, Lando M, Lana D, Sartini S, Adani R. Modified dome osteotomy and anterior locking plate fixation for distal radius variant of Madelung deformity: a retrospective study. J Plast Surg Hand Surg. 2022;56(2):121–6. DOI: 10.1080/2000656X.2021.1934845" } ["dc.citation.en"]=> array(21) { [0]=> string(185) "Liu Q., Lyu H., Xu B., Lee J.H. Madelung disease epidemiology and clinical characteristics: a systemic review. Aesthetic Plast Surg. 2021;45(3):977–86. DOI: 10.1007/s00266-020-02083-5" [1]=> string(167) "Sia K.J., Tang I.P., Tan T.Y. Multiple symmetrical lipomatosis: case report and literature review. J Laryngol Otol. 2012;126(7):756–8. DOI: 10.1017/S0022215112000709" [2]=> string(209) "Kratz C., Lenard H.G., Ruzicka T., Gärtner J. Multiple symmetric lipomatosis: an unusual cause of childhood obesity and mental retardation. Eur J Paediatr Neurol. 2000;4(2):63–7. DOI: 10.1053/ejpn.2000.0264" [3]=> string(210) "Nounla J., Rolle U., Gräfe G., Kräling K. Benign symmetric lipomatosis with myelomeningocele in an adolescent: An uncommon association-case report. J Pediatr Surg. 2001;36(7):E13. DOI: 10.1053/jpsu.2001.24776" [4]=> string(93) "Madelung O.W. Über den Fetthals (diffuses Lipom des Halses). Arch Klin Chir. 1888;37:106-30." [5]=> string(91) "Lanois P.E., Bensaude R. De ladeno-lipomatosesymetrique. Bull Mem Soc Med Hosp. 1898;1:298." [6]=> string(204) "El Ouahabi H., Doubi S., Lahlou K., Boujraf S., Ajdi F. Launois-bensaude syndrome: A benign symmetric lipomatosis without alcohol association. Ann Afr Med. 2017;16(1):33–4. DOI: 10.4103/1596-3519.202082" [7]=> string(176) "Chen C.Y., Fang Q.Q., Wang X.F., Zhang M.X., Zhao W.Y., Shi B.H., et al. Madelung’s disease: lipectomy or liposuction? Biomed Res Int. 2018;3975974. DOI: 10.1155/2018/3975974" [8]=> string(123) "Coker J.E., Bryan J.A. Endocrine and metabolic disorders: Causes and pathogenesis of obesity. J. Fam. Pract. 2008;4:21–6." [9]=> string(262) "González-García R., Rodríguez-Campo F.J., Sastre-Pérez J., Muñoz-Guerra M.F. Benign symmetric lipomatosis (Madelung’s disease): case reports and current management. Aesthetic Plast Surg. 2004;28(2):108– 12; discussion 113. DOI: 10.1007/s00266-004-3123-5" [10]=> string(326) "Holme E., Larsson N.G., Oldfors A., Tulinius M., Sahlin P., Stenman G. Multiple symmetric lipomas with high levels of mtDNA with the tRNA(Lys) A-->G(8344) mutation as the only manifestation of disease in a carrier of myoclonus epilepsy and ragged-red fibers (MERRF) syndrome. Am J Hum Genet. 1993r;52(3):551–6. PMID: 8447321" [11]=> string(289) "Мазунин И.О., Володько Н.В., Стариковская Е.Б., Сукерник Р.И. Митохондриальный геном и митохондриальные заболевания человека. Молекулярная биология. 2010;44(5):755–72." [12]=> string(201) "Celentano V., Esposito E., Perrotta S., Giglio M.C., Tarquini R., Luglio G., et al. Madelung disease: report of a case and review of the literature. Acta Chir Belg. 2014;114(6):417–20. PMID: 26021689" [13]=> string(191) "Lemaitre M., Chevalier B., Jannin A., Bourry J., Espiard S., Vantyghem M.C. Multiple symmetric and multiple familial lipomatosis. Presse Med. 2021;50(3):104077. DOI: 10.1016/j.lpm.2021.104077" [14]=> string(494) "Вецмадян Е.А., Труфанов Г.Е., Рязанов В.В., Мостовая О.Т., Новиков К.В., Карайванов Н.С. Ультразвуковая диагностика липом мягких тканей с использованием методик цветного допплеровского картирования и эластографии. Вестник Российской Военно-медицинской академии. 2012;2(38):43–50." [15]=> string(227) "Богов А.А., Андреев П.С., Филиппов В.Л., Топыркин В.Г. Оперативное лечение болезни Маделунга. Практическая медицина. 2018;16(7-1):90–3." [16]=> string(324) "Уракова Е.В., Нестеров О.В., Ильина Р.Ю., Лексин Р.В. Хирургическая тактика при рецидивирующем липоматозе (болезни Маделунга). Клинический случай. Практическая медицина. 2022;20(6):131–3." [17]=> string(527) "Егай А.А., Тентимишев А.Э., Норматов Р.М., Тян А.С. Хирургическое лечение множественного симметричного липоматоза (болезнь Маделунга), осложненного сдавлением яремных вен с обеих сторон. Преимущества липэктомии перед липосакцией. Научное обозрение. Медицинские науки. 2022;1:5– 10. DOI: 10.17513/srms.1225" [18]=> string(379) "Тимербулатов М.В., Шорнина А.С., Лихтер Р.А., Каипов А.Э. Оценка липосакции в структуре абдоминопластики и сочетанной герниоабдоминопластики. Креативная хирургия и онкология. 2023;13(4):278–83. DOI: 10.24060/2076-3093-2023-13-4-278-283" [19]=> string(141) "Dang Y., Du X., Ou X., Zheng Q., Xie F. Advances in diagnosis and treatment of Madelung’s deformity. Am J Transl Res. 2023;15(7):4416–24." [20]=> string(276) "Leti Acciaro A, Garagnani L, Lando M, Lana D, Sartini S, Adani R. Modified dome osteotomy and anterior locking plate fixation for distal radius variant of Madelung deformity: a retrospective study. J Plast Surg Hand Surg. 2022;56(2):121–6. DOI: 10.1080/2000656X.2021.1934845" } ["dc.identifier.uri"]=> array(1) { [0]=> string(36) "http://hdl.handle.net/123456789/8932" } ["dc.date.accessioned_dt"]=> string(20) "2025-07-09T13:59:02Z" ["dc.date.accessioned"]=> array(1) { [0]=> string(20) "2025-07-09T13:59:02Z" } ["dc.date.available"]=> array(1) { [0]=> string(20) "2025-07-09T13:59:02Z" } ["publication_grp"]=> array(1) { [0]=> string(14) "123456789/8932" } ["bi_4_dis_filter"]=> array(10) { [0]=> string(45) "madelung’s disease ||| Madelung’s disease" [1]=> string(23) "lipectomy ||| lipectomy" [2]=> string(133) "диффузный симметричный липоматоз ||| диффузный симметричный липоматоз" [3]=> string(79) "шеи новообразования ||| шеи новообразования" [4]=> string(45) "липэктомия ||| липэктомия" [5]=> string(63) "diffuse symmetric lipomatosis ||| diffuse symmetric lipomatosis" [6]=> string(61) "adipose tissue proliferation ||| adipose tissue proliferation" [7]=> string(103) "жировой ткани разрастание ||| жировой ткани разрастание" [8]=> string(71) "болезнь маделунга ||| болезнь Маделунга" [9]=> string(33) "neck neoplasms ||| neck neoplasms" } ["bi_4_dis_partial"]=> array(10) { [0]=> string(20) "липэктомия" [1]=> string(20) "Madelung’s disease" [2]=> string(29) "diffuse symmetric lipomatosis" [3]=> string(14) "neck neoplasms" [4]=> string(33) "болезнь Маделунга" [5]=> string(28) "adipose tissue proliferation" [6]=> string(37) "шеи новообразования" [7]=> string(9) "lipectomy" [8]=> string(62) "диффузный симметричный липоматоз" [9]=> string(48) "жировой ткани разрастание" } ["bi_4_dis_value_filter"]=> array(10) { [0]=> string(20) "липэктомия" [1]=> string(20) "Madelung’s disease" [2]=> string(29) "diffuse symmetric lipomatosis" [3]=> string(14) "neck neoplasms" [4]=> string(33) "болезнь Маделунга" [5]=> string(28) "adipose tissue proliferation" [6]=> string(37) "шеи новообразования" [7]=> string(9) "lipectomy" [8]=> string(62) "диффузный симметричный липоматоз" [9]=> string(48) "жировой ткани разрастание" } ["bi_sort_1_sort"]=> string(99) "systemic benign lipomatosis (madelung’s disease): experience of surgical treatment. clinical case" ["bi_sort_3_sort"]=> string(20) "2025-07-09T13:59:02Z" ["read"]=> array(1) { [0]=> string(2) "g0" } ["_version_"]=> int(1837178072511545344) } -->

Системный доброкачественный липоматоз (болезнь Маделунга): опыт хирургического лечения (клинический случай)

Systemic Benign Lipomatosis (Madelung’s Disease): Experience of Surgical Treatment. Clinical Case